Розы на снегу

Вячеслав Новичков (2023)

Надя из тех редких женщин, привораживающих не чертами лица и фигурой, а непостижимым обаянием. Окружённая поклонниками она ожидает свою великую любовь.Её друг Ваня решается на признание, не надеясь на взаимность, но не сказать главные слова он не может. Через полтора года Иван иносказательно повторяет слова любви. Надя улыбается и молчит.Она встречает Игоря, который поглотил её всю, а потом бросил. Она хочет вернуть прошлое. Женщина любит примерять, перемеряет много платьев и понимает, что первое — самое лучшее. Возвращается, а его уже взяли — у Ивана возникли обязательства перед другой.Надя легко и свободно плыла по реке жизни, не тревожась о будущем. Она не понимала, что уверенность ей давал Иван, который давно осторожно постучался в её жизнь, а она встретила его снисходительной улыбкой. Он скромно потоптался на пороге и, не дождавшись приглашения войти, тихо удалился. И теперь река выносила её в открытый океан, и рядом не было Ивана — берега, к которому всегда можно пристать.

Глава 11

Три года назад, ещё до прихода Нади и Ивана, появился в секторе молодой специалист Владимир Никифоров. Тип был удивительный: меркантильный, жадный, с хитрыми глазёнками. Он всё понимал: в любых поступках и словах окружающих видел он скрытый от остальных корыстный или низменный интерес. Он хихикал и комментировал события, принимая понимающий загадочный вид и щуря бесцветные глаза: знаем, знаем — нас не проведёшь. К тому же был иногда необъяснимо упрям в пустых делах. Лена, в первый день представляя Наденьке сотрудников, про него сказала:

— Это — наш Вовчик. Не трогай его, потом поймёшь. Лично я общаюсь с ним исключительно вежливыми словами, но всего двумя.

Произнеся последнюю фразу, Лена стала вопросительно смотреть на Наденьку, ожидая естественного вопроса.

— Ну и какими же? — засмеялась Наденька.

— Здравствуйте и до свидания.

— Это три слова.

— Не придирайся.

Рабочий стол Вовчика располагался перед столом Ивана, и тот сидел к нему спиной. Как-то под конец рабочего дня Иван, заканчивая какую-то бумагу, обратился к нему:

— Володя, ручка кончилась. Дай дописать две строки.

Вовчик сидел развалившись на стуле и крутил в руке обгрызенную ручку. Остальные тоже ждали конца работы. Вовчик, не переменяя позы, громко в тишине сказал:

— Не дам.

— Да я сейчас тебе верну.

— Не дам. А хочешь — купи.

— Сколько?

— Три рубля.

— Трёшки у меня нет, даю пять, — моментально среагировал Иван.

— Вы что, с ума свихнулись, два дурака, — возмутилась Дина Петровна.

— Вот, возьми мою, — предложила она.

Дина Петровна помнила военные и послевоенные годы, помнила, как с мужем поднимали детей. Помнила, как в 1963 году надо было сдать три рубля в школу на комплект новых учебников для дочери и пришлось занимать у соседки.

— Дина Петровна, спасибо. Я хочу купить свою.

Иван встал, подошёл к Вовчику и положил перед ним купюру, тот, не поднимая головы и молча, передал ему ручку.

Наутро Надежда в коридоре спросила Ивана:

— Как твоя бесценная покупка? Бережёшь?

— Выбросил… Но ты ведь не это хочешь сказать… Это была лишь прелюдия к главному твоему вопросу — ну, спрашивай.

Надежда долго внимательно смотрела на Ивана: не поторопилась ли она с выводами относительно него, потом с улыбкой спросила:

— Зачем ты Вовчика унизил при всех?

— Я думаю, что он этого даже не понял: для него это выгодная сделка. А потом, зачем он хотел унизить меня?

Надя приподняла брови, еле заметно улыбнулась и, хотя сама всё понимала, всё-таки желала услышать, что скажет Иван, а потому как бы удивилась:

— Каким же образом?

— Согласись, что он не собирался мне продавать ручку. Он не мог предположить, что найдётся идиот, готовый в десятки раз переплатить. Он полагал, что деньги для всех важнее чести, и здесь он уподобил меня своей персоне, чем и унизил меня.

Надежда внутренне аплодировала, потом с загадочной улыбкой сказала:

— Думаю, что из тебя может выйти толк… со временем.