Звезда с одним лучом

Вячеслав Шалыгин, 2006

Сверхсекретное задание майора разведки Федора Сбондина и финансовый кризис космического «волка» капитана Зигфрида Безногого настолько сближают этих разных людей, что в дальнейшей жизни им уже друг без друга не обойтись. Теперь они вместе будут мешать олигарху Злюхину разорять Родину, вместе готовиться к отражению бастурман-бастманчского нашествия, вместе спасать бойцовую швахианскую мурлышку со вселенской помойки. Не сказать чтобы этот альянс сложился на добровольной основе, однако эффективность его подтвердила уже первая операция. Галактика вздрогнула, и звезды начали сыпаться... у Безногого из глаз, а Сбондину на погоны. И чем дальше, тем чаще.

1

— Ты, козел, копытом-то не бей, не поможет, — здоровенный жлобина наклонился через столик и дыхнул на Зигфрида перегаром. — Сильно ты шефа расстроил. И убытков через твое геройство он понес немерено. Понял? Тут ты, конечно, правильно спрятался… Сообразил… Но ведь не вечно тебе на Лохудре торчать, а крейсеров на орбите не видно. Кто прикроет твою задницу, когда невмоготу тебе станет тут водку жрать?

— Все сказал? — Безногий спокойно пригубил из своего стакана. — Тогда свободен, бройлер…

— Чего?! Ты меня петухом, что ли, обозвал? А перо в бочину?

— Если ты не петух, откуда у тебя перья?

— Сейчас ты за базар ответишь, гнида!

— Остынь, Вазелиныч… — одернул разъяренного «злюхинца» напарник. — Нельзя тут толковище устраивать… Западло.

— Да я ему только шнифты повыколупываю, и мы пойдем!

— Остынь, говорю! А ты, капитан, лучше сам вешайся. Все равно тебе отсюда не выбраться.

— Сейчас, — Зигфрид усмехнулся. — Допью только.

Быки ушли, и вокруг столика снова загудела мирная атмосфера кабака. Посетители травили байки, пили спиртное, лапали официанток и время от времени оглушительно ржали. Не до смеха было только Безногому, который хоть и усмехался в лицо злюхинским наемникам, но на самом деле находился действительно в затруднительном положении. Убраться с Лохудринска было практически невозможно, а оставаться здесь не позволяли средства. Кабак «Лошадь Пережевалкина» оставался единственным заведением, где Зигфрида пока еще поили и кормили в кредит. Да и то лишь потому, что Сема Пережевалкин с незапамятных времен сам был должен капитану три сотни галкредитов. Долг владельца заведения постепенно покрывался счетами за съеденное и выпитое, а это означало, что со дня на день Безногому придется принять какое-то решение.

— Принести чего-нибудь? — рядом со столиком остановилась официантка.

— Водки, Маня, чего же еще?

Зигфрид проводил девушку взглядом и вздохнул. Маней он называл и Аманду… Сидя целыми сутками в кабаке, он без устали размышлял над тем, как вытащить эту гадкую, испорченную, коварную девицу с мусорной свалки, и сам удивлялся — зачем ему это нужно? Понять самого себя было трудно. Даже труднее, чем кого-то постороннего. Капитан в очередной раз вздохнул.

— Зигфрид? — на место за столиком нацелилась местная знаменитость — Зинка Пропасть.

— Я на мели, Зинуля, — капитан кивнул на свободный стул, — но если просто поболтать — садись.

— Ну, налить-то у тебя жельменства хватит?

— Это да, — Зигфрид налил Зинке полстакана.

Она запрокинула водку, как заправский космонавт, прямо в бездонную глотку, и Безногий про себя решил, что близок к разгадке ее прозвища. Впрочем, для окончательных выводов он знал Зинку не слишком близко.

— Все горюешь? — закуривая «Астру», спросила подобревшая девица. — Все Аманду найти хочешь? И чем тебя эта рыжая стервь зацепила? Селедка ходячая! Вот посмотри, какая должна быть женчина!

Зинка задрала юбку, демонстрируя толстые ляжки заодно с драными колготками, и звонко рассмеялась. Зигфрид снова зачарованно взглянул в ее «пропасть», отметил про себя, что Зинке давно пора сходить к стоматологу, и налил ей еще.

— Ты, конечно, ничего…

— Ничего? — обиделась девица. — Да ты разуй глаза! Все при мне. Справная, румяная… А селедки, вроде твоей Аманды, как статуэтки фарфоровые. Издали вроде блестят, а вблизи — холодные, и удовольствия от них никакого. А такие, как я, — холодильнички со вкусностями.

— Так ведь мне женщина нужна, а не холодильник.

— Фарфоровая? — совсем обиделась Зинка. — И чего с ней делать? Любоваться да рукоблудить?

— А ты ее, кстати, откуда знаешь? Она что, тоже… работала?

— Не волнуйся, — Зинка выпила и поморщилась. — Она у нас королевной была… воровкой… это другая песня. Такие, как она, в шлюхи не подаются. По малолетству мы познакомились, на Воле… Жалко, что «гундосы» ее в Щекотурию упаковали.

— Слушай, Зинуля, ты же со всякими людьми… встречаешься. Может, поспрашиваешь по дружбе про эти мусорные дыры? Ну не может же быть, чтобы совсем не было шансов оттуда выбраться!

— Двигаешься ты, капитан, — посочувствовала Пропасть. — По фазе и дальше. Знаешь, что я тебе скажу. Даже если вытащишь ты Маньку из дыры, не будет тебе от этого счастья. Не такая она деваха. Не для мужиков, для себя живет. Одни мучения от нее всегда кавалерам были. И тебе будут. Так что лучше забудь ее. Найди себе курицу-наседку, чтобы где-нибудь на Земле сидела, детишек воспитывала и ждала у окошечка… когда ты, кобелина, наконец, наскачешься по звездам своим да остепенишься.

— Верно говорит девушка, прислушайся, Зигфрид, — раздался за плечом капитана знакомый голос.

— Ой, какой симпатичный, — тут же сделала стойку Пропасть. — Не угостите даму спичкой, господин офицер?

— А что, заметно? — забеспокоился Сбондин.

— Что офицер? За мегаметр! — Зинка рассмеялась. — Но ты не легавый, это тоже видно… Военный, что ли?

— В отставке, — быстро соврал Федор.

— Раньше ты врал получше, — пробурчал Зигфрид. — Опять на службу будешь звать?

— Для начала хочу с тобой просто выпить.

— Так что насчет спички? — Зинка облокотилась о стол, профессионально демонстрируя глубокое декольте, и томно взглянула на подполковника.

— Зинуля, погуляй, — сказал Безногий, интонацией давая понять, что мужчинам предстоит разговор.

Пропасть безропотно исчезла, и через пару секунд ее заливистый смех звучал уже из другого угла «Лошади».

— Ну что, Устиныч, за удачу? — Федор поднял стакан.

— Давай, — Зигфриду было все равно. Лишь бы глотать. На задушевные беседы его сегодня не тянуло.

— Герметично тебя тут обложили, — выпив, посочувствовал подполковник. — Что делать-то думаешь?

— А пока не думаю, — меланхолично ответил Безногий. — Вот малахаи кончатся, тогда и начну…

— Так ведь они у тебя уже кончились, — Сбондин положил перед капитаном толстый бумажник. — Здесь штука. Аванс. Если берешь — вывезу тебя с Лохудринска и вообще гарантирую полную безопасность, как говорится.

— Не согласен я мурлышек для вас натаскивать, — Зигфрид покачал головой. — Вы же их потом будете гранатами обвязывать и под танки пускать… А мне это не по душе.

— Ничего твоим мурлышкам не грозит, — успокоил его Федор. — Никто их не тронет. Ты мне для другого дела нужен.

— Перевезти чего? — Зигфрид усмехнулся. — Строительную документацию?

— Оружие, — откровенно ответил Федор. — На Бастманч…

— Куда?! — от удивления у капитана полезли на лоб глаза. — Бастурманцам?!

— Тише! Это секретно…

— Слушай, военный, я, конечно, грешил мелкой контрабандой и незаконным старательством, но Родине не изменял и не собираюсь.

— А я и не предлагаю изменять. Это спецоперация.

— Я тебе не верю. Пусть это твое начальство скажет. Официально, с гарантией.

— Вот тебе гарантия, — Сбондин незаметно сунул в руку капитану свое удостоверение и пластиковую карточку с подписью Бандерского.

— Мандат… на проведение спецопераций… так… против сепаратистов на планете Бастурман Бастманч… подполковник Ф. Сбондин… подпись — ген. Бандерский… «Ген.» — это Гена, что ли?

— Генерал, начальство, — пояснил Федор. — Видишь, сколько степеней защиты? Печать видишь?

— Да… А что это орел в лапах держит?

— Щит и меч…

— А-а… понятно… Ну ладно, верю… И что я должен делать?

— Так ты согласен?

— Ну…

— Подпиши это и это…

— Так я и знал!

— А как ты хотел?

Зигфрид поставил нетвердую подпись на контракте, затем на расходном ордере и накладной.

— Все?

— Осталось подготовиться. Но это уже на моем корабле…

* * *

«Молот» вызвал у Зигфрида приступ зубовного скрежета. Рядом с этой машиной меркла даже невыносимо яркая аура таких шедевров кораблестроения, как «Фурор», «Поршень» или «Баб-эль-Мандеб». Довольный произведенным на капитана впечатлением, Сбондин по-хозяйски обошел рубку и указал на пассажирское кресло.

— Располагайся.

Зигфрид с подозрением посмотрел на шикарную кожаную обивку и установленный вместо подголовника прибор неясного назначения.

— Это что?

— Это прибор «МКМ-1». Новейшая разработка.

— «МКМ-1»? — Зигфрид колебался. — А как расшифровывается?

— Мозгоклюй Корабельный Мозгоклевательный… — буркнул из-за своего пульта пилот.

— Ты давай рули! — прикрикнул на него Сбондин. — Мозговой Калибратор Модифицированный, вот как это расшифровывается. Не бойся, капитан, совершенно безопасная штуковина. Малость откалибрует твою память, ну, сотрет кое-что, а кое-что добавит. Чтобы ты перед бастурманцами не тушевался, а говорил уверенно и честно. Они ведь тоже не лыком шиты. Вдруг тебя на полиграфе проверят? Вот с помощью этого «МКМ» мы тебя и подстрахуем от провала.

— А как же потом? Я не хочу без памяти остаться, — запротестовал Безногий.

— Все удаленные фрагменты будут записаны на кристалл, — подполковник подбросил на ладони обычный с виду инфокристалл, какой использовался во всяких там музыкальных квадроцентрах и стереовидеосистемах. — Выполнишь задание — снова сядешь под мозгокл… тьфу… калибратор и получишь свои воспоминания обратно.

— А вдруг потеряете?

— Не потеряем. Кристалл будет храниться в сейфе у нас в конторе, а резервная копия на жестком винчестерном хрусталике в самом… м-м… калибраторе.

— Н-да-а, — недоверчиво протянул Зигфрид. — Слушай, Сбондин, а почему я? Ну и стер бы на фиг себе всю память да вперед…

— Во-первых, меня там знают. Во-вторых, в твоей ситуации все равно деваться некуда…

— Ты на меня не дави!

— Я и не давлю, я объясняю тебе обоснование легенды. Бастурманцы наверняка в курсе твоих проблем — разведка у них работает неплохо, — и появление капитана, который везет оружие от Злюхина, будет воспринято ими как логичное завершение вашего с Яковом конфликта. То есть ты ему должен, но взять с тебя нечего, а потому ты ударно отрабатываешь долг на самых опасных участках. Бастманчцы любят торговать рабами, и такой расклад им будет душевно близок.

— Опасное прикрытие, — Зигфрид засомневался. — А если они запросят «Зис» и там скажут, что никакого оружия не отправляли и я на них не ишачу?

— По нашим сведениям, оружие бастурманцам идет мелкими партиями, но сплошным потоком. Вряд ли тебя как-то выделят из сотен таких же капитанов. Ну, а если и выделят — мы перехватим их запрос и отобьем дезу…

— Чего?

— Ну, ответим вместо «Зис», что так, мол, и так… Свой человек, только должен кучу бабок… Я этих тварей знаю, они тебе еще и посочувствуют, и не тронут даже пальцем… Они чужих рабов не трогают… это у них святое. Как бараны или машины — движимое имущество и средство производства в одном флаконе.

— Это я, что ли, буду имуществом?

— Будешь, — вздохнул Федор. — Круто, да?

— Аж дух захватывает… — вяло согласился Безногий.

— А ты думал! У нас тут Отдел Глубокого Внедрения! Еще и не такие рисковые дела приходится проворачивать…