Амулет для Бабы Яги

Галина Голицына

Крис Великолепный продолжает разруливать проблемы этнографического заповедника. В этот раз соперник попался достойный: настоящая Баба Яга! Она уверена в своей непобедимости, не подозревая о том, что малозаметные орки способны превзойти её в лукавстве и коварстве. Они ведь те ещё мастера строить козни ближним!

Нет, жизнь по сути своей не так уж плоха. А иногда может быть вообще хорошей. Всё зависит от точки зрения. И от обстоятельств, конечно. То, что вчера казалось чёрным и угрюмым, сегодня может стать белым и сверкающим.

Шеф не просто подписал мне практику, а даже выставил высший балл! И характеристику написал в стиле религиозного гимна или даже дифирамба. Мне аж неловко стало… Всю практику ругал меня почём зря, пугал незачётом, держал в страхе и в чёрном теле, а в итоге выяснилось, что я для парка-музея — просто подарок судьбы! Кто бы мог подумать…

Кстати, слова у нашего директора с делом не расходятся: по итогам практики он предложил мне остаться здесь работать на все каникулы. Предложение для меня было лестное, что там скрывать, но планы на лето виделись другие:

— Шеф, так ведь каникулы — святое дело! Отдохнуть хочу.

— И как именно собираешься отдыхать?

— Ну как… Как все. Поеду на природу: речка, травка, чистая экология…

Шеф красноречиво обвёл взглядом округу, и меня как током ударило: ну да, у нас тут это всё имеется — речка, травка, чистая экология…

— По глазам вижу, Крис: ты всё уразумел. И заметь: не ты будешь платить, а тебе будут платить! — наставительно поднял он палец, ожидая моей реакции.

Реакция моя оказалась правильной. Как все студенты, я был стеснён в средствах и мечтал подзаработать. И если я так замечательно справлялся с обязанностями без оплаты, просто ради оценки, так почему бы мне не продолжить в том же духе, только теперь уже за материальное вознаграждение?

Словом, подписал я договор и остался в ставшем мне родным парке-музее этнографии, только теперь уже не на птичьих правах студента-практиканта, а на правах настоящего сотрудника нашего замечательного заповедника.

И вот теперь я лежал, разомлев под солнышком, на зеленой лужайке, и, пожевывая травинку, лениво наблюдал за Рексом, своим ручным дракончиком. Кстати, Рекс тоже сыграл в этом деле свою роль: расставаться с ним не хотелось, а тащить с собой было нельзя, да и некуда.

Рексику пора уже было становиться на крыло, что он и пытался делать. Смешно подпрыгивал — и тут же шлёпался обратно. Вертикальный взлёт ему пока что не давался. Тогда упорный подросток начинал нарезать круги по поляне, пытаясь взмыть в небо с разбегу. Тоже получалось плохо, но он не сдавался.

Найдочка, которая выбрала себе хозяином нашего шефа, тоже ощущала зов неба. Но силёнок у неё было пока что маловато, хватало только на неуклюжие, ни к чему не ведущие прыжки на месте.

Я умильно смотрел на подросших дракончиков, невольно сравнивая их. Найдочка была очень милой девочкой: ласковой, неконфликтной, покладистой. Жена шефа, хоть и не разрешила поселить юную драконицу у себя в доме, всё же без присмотра её не оставила: заботилась, как могла. Сегодня на маленькой дракошке красовался жёлтенький бантик, чтобы сразу было понятно, что это девочка. Да никто и не сомневался… И мелкая она какая-то, и прыгает чисто по-девчачьи. То ли дело — мой Рекс: парень что надо, настоящий лев! То есть дракон. И сильный, и целеустремлённый. Не прекращает свои забеги и попытки взлететь. Найда, глядя на братца, попрыгает-попрыгает на месте, крылышками куцыми помашет, потом теряет интерес и начинает травку щипать. Ну что взять с девчонки-малышки…

В кармане завибрировал коммуникатор. Я глянул на экран: вызов был от шефа. Соскучился, видать… Давно мне нагоняя не давал. Пришлось ответить.

— Чем занят, Крис?

— Дракошек выгуливаю. Учу летать.

Конец ознакомительного фрагмента.