Озеро затерянных миров

Галина Полынская, 2010

Обыкновенная школьница попадает в волшебную страну Зарабию, где, как оказалось, живут её родственники. Ссора с ними нарушает гармонию таинственного мира, происходит страшный катаклизм – содержимое Чаши Зла выплёскивается наружу. Зарабия обречена, и спасти её может только тот, кто добудет пять солнечных камней в других волшебных мирах, путь к которым лежит через магическое озеро.

Глава восьмая. Зарабийская родня

Мира неторопливо шла по малиновой дорожке к дому, рассматривая песочного цвета колонны и высокие островерхие окна. Подумать только, её родственники проживали в самом настоящем замке! У входа она невольно замедлила шаг, сейчас ей предстояло познакомиться с собственным отцом, даже не подозревающим о её существовании.

Неожиданно входная дверь приоткрылась, и на крыльцо буквально выпал беспрерывно чихающий старикан в красно-синей форменной одежде, наводящей на мысль, что это ни кто иной, как дворецкий.

— А-а-апчхи-и-и!

— Вам тоже здравствуйте, — сказала Мира. — Мы хотели бы…

— А-а-а-а… пчхи! К кому вы пожалова-а-а-апчхи!

Ром с сочувствием посмотрел на красные, слезящиеся глаза, распухший малиновый нос, к которому несчастный дворецкий то и дело прижимал платок, и пришел к выводу, что это жестокосердно заставлять работать такого пожилого и больного человека.

— Вообще-то я хотела бы повидать своего отца, — Мира задумалась, вспоминая имя, — господина Велюра.

— Велора, — поправил Ром. — Мы пришли к Велору.

— Доложу, — едва справляясь с очередным приступом чиха, дворецкий скрылся в доме, захлопнув дверь перед визитёрами.

— Ну вот еще! — Мира поднялась на крыльцо, распахнула дверь, и вся компания оказалась в просторном холле, уставленном вазонами с искусственными растениями.

Прямо по курсу располагалась крытая ковром лестница, по ней спускалась высокая худая женщина в глухом длинном чёрном платье, оставляющем на виду лишь руки и голову с высоко поднятыми чёрными локонами, казавшимися искусственными. Она пыталась что-то выяснить у беспрерывно чихающего дворецкого.

— Кто пришел? Зачем пришел?

Дворецкий лишь мотал головой, зажимал нос платком и возводил красные глаза к потолку. И вдруг — о счастье! — он увидел предмет беспокойства и просто указал на стоявшую у дверей девочку. Рома видно не было.

— Ты кто такая? — женщина спустилась на несколько ступенек, и Мира рассмотрела её получше.

Лицо белое, до голубизны, и неподвижное, как маска, чуть раскосые тёмные глаза и тонкие, красные, будто нарисованные губы. На руках женщины были тончайшие перчатки телесного цвета. Мире сделалось слегка не по себе от вида этой затянутой во всё чёрное осообы, но отступать было поздно. На неприветливое «ты кто такая», она попыталась ответить как можно дружелюбнее:

— Я дочка этого… самого… все время забываю это имя… Велора, вот! Я дочь Велора и Амабель.

Дама застыла на нижней ступеньке. Не хватало лишь таблички: «Остолбеневшая дама в маске. Чучельник Харитонов-Задунайский. Цена договорная». Грандиозную паузу портил чихающий дворецкий, медленно сползающий по лестнице куда-то вниз.

— Оливия! — неожиданно гаркнула дама так, что Мира невольно вздрогнула.

На крик явилась молоденькая, заранее испуганная девчушка.

— Когда закончат трясти ковры и выбивать мебель?! Этот аллергик меня с ума сведёт!

— Еще чуть-чуть осталось, госпожа Нинга, — пискнула девчушка.

— Скорее шевелитесь!

Оливия исчезла.

— Не может быть, чтобы вы являлись дочерью моего сына, — сказала Нинга, обращаясь к Мире. — Это исключено.

— Почему же? — Девочка поправила рюкзачок. Из-за её плеча выглянула любопытная кошачья морда.

— Когда Велор расстался со своей супругой, у неё не было и намека на то, что она ожидает потомство.

— Намёк был, только едва заметный, — нахмурилась Мира. — Потом намёк значительно увеличился.

— Если даже допустить такую вероятность, то как Амабель, зная о ребенке, могла уйти из дома, от мужа…

— Видно, вы все её тут так достали, что она готова была уйти отсюда хоть с десятью ребёнками! — отрезала Мира.

— Нет, нет, вы не можете быть дочерью моего сына, — как заведённая повторяла дама, не слушая девочку. Откуда-то доносилось эхо чихания дворецкого-аллергика. Более ничто тишины не нарушало.

И тут на сцену вышел Ром. Увидев его, дама ненадолго потеряла самообладание. Она даже схватилась левой рукой за перила.

— Здравствуйте, — улыбнулся флоин. — Вы меня помните?

— Да, да… — медленно, будто во сне ответила Нинга, — помню… Значит, это правда: Амабель ждала ребенка…

— Моди пришлось отправить нас сюда, к ней пришел сон, больше некому позаботиться о девочке, — объяснил ситуацию Ром.

Нинга слушала его с таким видом, будто к ней вот-вот придёт смерть.

— Ну что ж, — выдавила она наконец, — поднимайтесь. Оливия проводит вас в гостевую комнату, разместитесь там, пока не решим, что с вами делать. Оливия!

Снова прибежала девчушка. Выслушав указание, она кивнула гостям.

— Скорее, скорее, идёмте, — Оливия заспешила вверх по лестнице так, будто за нею вот-вот должны были погнаться солдаты вражеской армии.

Она привела Миру с Ромом в огромную комнату, напоминавшую заброшенный музей: мебель зачехлена, всё в пыли, дневной свет едва пробивался сквозь немытые оконные стекла.

— Этот свинарник кто-нибудь когда-нибудь убирает? — возмутилась Мира. — Такая пылища! У вас же дворецкий аллергик! Как не стыдно!

— Скоро ужин, — вместо ответа пискнула Оливия и бросилась к дверям.

— Чёрт знает что, — Мира сняла рюкзак и повесила его на спинку стула.

Аксельбант выглянул из рюкзака, повёл носом, чихнул и вылезать отказался. Ром поставил корзину с вещами и тирамисой на стол и огляделся.

— Мира, ты иди спокойно ужинай, а я тут приберусь.

— Ты? Один? Да тут впятером не справиться! — воскликнула девочка.

— Пустяки, я же флоин, для меня такая работа — сущая ерунда.

— Ну спасибо тебе, Ром. Я пошла. Да, возьму с собой Банта, его тоже надо покормить.

Вытащив сопротивляющегося кота, Мира надела на него шлейку и потащила за собой. Кот упирался и чихал не хуже дворецкого.

По пути в столовую Мира с любопытством рассматривала убранство дома. Подобное ей доводилось видеть только в кино да в компьютерных игрушках. Она и предположить не могла, что самый настоящий замок с каменными лестницами, высоченными сводчатыми потолками, мозаичными окнами имеет к ней не самое последнее отношение.

Это походило на забавное приключение и даже начинало нравиться. В отличие от Аксельбанта чувствовала она себя в этом доме превосходно, кот же упрямился, вредничал и по высоким каменным ступеням карабкаться отказывался. Пришлось взять фыркающего строптивца на руки.

— Столовая вон там, — как чёрт из табакерки выскочила Оливия откуда-то из-за угла. — Я провожу.

Мира перевела дух и отправилась за странной служанкой, которая поминутно оглядывалась, осматривалась, озиралась, будто ожидала неминуемого нападения.

Столовая оказалась громадным мрачным помещением. Окна были плотно задёрнуты тяжёлыми бордовыми шторами, будто хозяева опасались проникновения солнечного света в свой холодный каменный дом. Длинный деревянный стол с красно-жёлтой скатертью, за которым могло бы свободно разместиться с полсотни обедающих, стулья с высокими резными спинками, большой камин, которым, видимо, не пользовались лет сто, но когда всё-таки зажгли и потушили, забыли почистить… Иными словами, обстановка не способствовала поднятию настроения и порождала далеко не весёлые размышления.

— Мрачновато тут, — произнёс мелодичный голосок.

Мира опустила взгляд.

— Яра, ты что тут делаешь?! Сейчас здесь народ соберётся! — в тревоге воскликнула девочка.

А Бант обрадовался появлению зеленоглазки! Кот всячески принялся демонстрировать свою радость при виде тирамисы: он обнимал её мягкими лапами, тёрся усатой мордой, громко мурлыча, и кружил вокруг неё в неуклюжем танце.

— Очень уж любопытно взглянуть, — Яра погладила Аксельбанта, почесала его за ухом. — А когда придут остальные?

Из коридора донеслись шаги.

— Прямо сейчас!

— Поняла, исчезаю.

Мгновение — и Яры нет. От неожиданности, что предмет его страсти так быстро пропал неизвестно куда, Бант плюхнулся на мягкое место и в недоумении посмотрел на хозяйку.

— Всё, нету, — прошептала она, разводя руками. — Потом будет, а сейчас нету.

Взяв поводок, Мира встала напротив двери, сердце её взволнованно колотилось, ведь сейчас она увидит отца…

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Нинга с двумя какими-то дядьками в одинаковых светло-бежевых костюмах. Один был рыжий, другой — лысый. У обоих были землисто-бледные лица с тонкими, почти прозрачными носами, водянистые глаза навыкате и крупные, будто лошадиные, верхние зубы, выступающие из-под бесцветной губы. Переводя взгляд с одного лица на другое, Мира с тихим ужасом пыталась определить, кто же из этих уродов-близнецов её отец.

— Знакомьтесь, — сухо, как на официальном приёме, произнесла Нинга, выходя в центр зала, — это Мира, дочь Велора и Амабели. Мира, это твои двоюродные кузены Том и…

— Джерри, — беззвучно шевельнулись губы девушки, испытавшей неимоверное облегчение, что это всего-навсего дальние родственники.

–… Жофрен.

Том был лысым, Жофрен — соломенно-рыжим.

— Очень приятно, — соврала Мира с кривой улыбкой. — А где папа?

— Он задерживается, — Нинга чинно уселась во главе стола, — хотя это не в его манере опаздывать к ужину.

Близнецы уселись напротив Миры, бесцеремонно разглядывая её в упор. Аксельбант от греха подальше затаился под столом у ног девочки и лишнего внимания к себе не привлекал. В зал вошёл тощий, как щепка, человек с подносом посуды. Пока он сервировал стол, полная женщина с поросячьим лицом вкатила тележку со множеством блюд под начищенными крышками. Перед Мирой поставили тарелки с такими тёмно-синими каёмками, что они казались чёрными, два бокала и положили столовые приборы: вилку, нож, ложку. Правда, у вилки было только два зубца, а в центре ложки — круглая дырка. Мира подумала, что ей подсунули негодные приборы, но у других были точно такие же. В центре стола установили супницу. Женщина с поросячьим лицом умильно улыбнулась и подняла крышку. В воздухе разлился странный аромат.

— Мама, извини, что опоздал, — раздался голос. Мира обернулась.

В дверях стоял высокий светловолосый мужчина в тёмном костюме.

— О, у нас гости? — снимая перчатки, мужчина прошёл в столовую. Мира во все глаза смотрела на него.

— Да, — бесцветным голосом ответила Нинга, наблюдая, как прислуга раскладывает по тарелкам первое блюдо. — Познакомься, Велор, это твоя дочь Мира.

— В каком смысле моя дочь? — он положил руку на спинку стула Миры и посмотрел на девочку.

Лицо его оказалось довольно приятным, с правильными чертами и высоким лбом. Большие серые глаза с пушистыми ресницами смотрели внимательно, как бы оценивая собеседника.

— Оказывается, — Нинга накрутила на вилку какую-то серую лапшу, — уходя от тебя, Амабель унесла твоего ребёнка, вот эту девочку.

Нинга держалась холодно, с показным безразличием к ситуации. Том и Жофрен внимательно наблюдали за всем происходящим, шевеля ушами от напряжения.

— Вот как? — Велор оглядел Миру. — Сюрприз, однако.

Мира поднялась из-за стола и, запутавшись в кошачьем поводке, едва не упала.

— Осторожнее, — Велор подал ей руку. Ладонь отца была узкой, с длинными пальцами аристократа. — Значит, ты моя дочь?

Конец ознакомительного фрагмента.