Бедствие для фейри

Галина Чередий, 2018

Алеся Сотникова – девушка позитивная, но мирная, первой в драку никогда не полезет. Но люди не просто так рождаются с огненным цветом волос. Рыжий – не просто масть. Рыжий – это характер. Поэтому, попав совершенно глупым образом в лапы не абы кого, а целого принца фейри, и оказавшись в Сумрачном королевстве, Алеся сделает все, чтобы показать этим хамоватым киднепперам не только где раки зимуют, но и как должно выглядеть солнце на небе в стране, где его не видели уже не одну сотню лет. Заодно познакомится с интригами фейри и с их проклятьем, драконом пьющим, брутальными демонами и прочей фэнтазятиной. Не придется Алесе скучать, как и окружению. В тексте есть: #неунывающая_героиня #принц_фейри_аж_две_штуки! #дракон_алкоголик #тайны_интриги

Глава 9

Уже в дверях я услышала, как по коридорам разносится эхом мое имя. А вот фиг вам! Живой не дамся! И я быстрой рысью припустила через уже знакомый задний двор замка. Не хочу я сейчас с ними разговаривать и слушать очередное вранье. И, кстати, солнышко уже спряталось, и погода опять стала напоминать глубокую осень. Плотные, свинцово-серые тучи закрывали все небо сплошным покрывалом. И кажется, что сейчас они выглядели даже мрачнее обычного.

Я добежала до уже знакомых зарослей и немного перевела дух, перейдя на шаг.

— Кирей! — негромко позвала я.

Ответа не было. Я огляделась и позвала громче. Опять тишина. Может и нет его тут вовсе. От этого стало еще грустнее. Серое одеяло облаков просто осязаемо давило на мозг, отбирая и последние крохи нормального настроения. Я прошла глубже в заросли, где они уже плавно из рощицы переходили в настоящий лес.

— Ки-и-ире-е-ей! — заорала так громко, как только смогла.

— Чего ты вопишь так, человечка? — раздался голос прямо над ухом, и меня обдало уже знакомым перегаром.

Я взвизгнула от неожиданности и чисто машинально двинула локтем. Локтю стало больно, как от удара об стену, и, резко развернувшись, я увидела дракона.

— Ой, ведь видел же, что ты психованная! — прогундосил он, прижимая передние лапы к носу. — Так нет, подошел поближе! Вот же дурак! Чего ты дерешься-то?

— А ты зачем меня уже второй раз пугаешь? — насупилась я.

— Да извини, это случайно вышло.

— Ну, так и у меня случайно. Так что тоже извини.

— Ладно, забыли. Ты чего пришла-то опять? Что, снова тебя фейри обидели, или просто выпить нечего и не с кем? — оскалился дракон, и это, видимо, означало улыбку.

— Ты меня покатать обещал, — оскалилась в ответ я.

Кирей посмотрел на мою улыбку белой акулы одним глазом, потом, повернув голову, вторым.

— Ты чего? — осторожно спросил он.

— Улыбаюсь тебе. Непонятно, что ли? Выражаю крайнюю степень доброжелательности, — охотно пояснила я.

— То-то я и смотрю, что крайнюю. Ты это… остановись где-нибудь посередине. А то на твое крайнее дружелюбие как-то смотреть жутковато, — и дракона передернуло.

— Кирей, ты мне зубы-то не заговаривай! Ты мне обещал! — настаивала я.

— Слушай, а чего бы тебе твоих фейри не попросить? У них, между прочим, и седла специальные есть. Гадость какая!

— Потому что мне 100 процентов из 100 откажут. Еще и сердечные приступы начнут изображать из-за того, что мне такое вообще в голову пришло. Они ж там все ненормальные! — привела я весомый аргумент.

— Это точно. Я никогда не видел ихних баб на драконах. Да вообще поблизости от загона. Они у них сильно нежные для этого. Воняет им, видишь ли.

— Дуры они все! — Я опять вспомнила воблу, слезами умывающую голую грудь Фрая, и вздохнула. — Но дуры хитрые…

— Это тебе виднее.

— Кирей, ты мне обещал, — я шагнула поближе.

Дракон отступил на шаг.

— Вот пристала, как репей! Мало ты тогда выпила, а то ничего бы и не помнила, — обреченно вздохнул он и лег на землю. — Ладно, залазь, захребетница!

— Только ты знаешь что…

— Ну что еще? — страдальчески закатил глаза дракон.

— Ты не отволочешь меня в свою пещеру и не станешь там гнусно домогаться?

Дракон от удивления аж сел, выпучив глаза.

— Скажи честно, ты совсем больная?

— Почему это сразу больная? У нас во всех сказках драконы девушек похищают. Причем исключительно девственниц. И утаскивают их к себе в логово, или что там у вас.

— И на кой они нужны? Жрут их, что ли? — спросил шокированный дракон.

— Нет. Они это… ну, в общем, предаются разврату. Ну, предположительно. Я точно не знаю.

Дракон помолчал какое-то время, печально глядя на меня.

— У вас что, мир сексуальных извращенцев?

— Почему это? — даже обиделась я.

— Потому что как ты себе это чисто физиологически представляешь? Вы — человекообразные — страшненькие и мелкие, и чешуи у вас нет. Это каким же психом надо быть, чтобы на вас-то позариться? Бр-р-рр, гадость какая! Меня прям стошнит сейчас!

— Сам ты гадость. В сказках драконы в мужчин превращались. Очень красивых, между прочим, и жутко любвеобильных.

— Драконы? В людей? И только ради того, чтобы сексом заняться? Бред какой-то. Я же говорю, у вас мир сексуальных извращенцев с буйной фантазией.

— То есть ничего такого ты со мной делать не собираешься? — решила окончательно уточнить я.

— Да размечталась! С этим вопросом точно не ко мне. Вон, к фейри озабоченным с этим сходи! — махнул лапами, словно открещиваясь, Кирей.

— Ну, ладно. Тем более я все равно не подошла бы. Я ж не девственница.

— Вот вообще не интересно! Фу, зачем ты мне это рассказала, я ж натура впечатлительная, мне ж теперь кошмары сниться будут. С тобой, между прочим, в главной роли! Ладно, залезай, извращенка!

— Сам такой! Я просто уточнить хотела. Мало ли что? А вдруг бы ты…

— Да ни в жизнь!!! Я нормальный дракон!!!

— Ну, тогда ладно, полетели.

— Только ты держись покрепче, я же с всадником еще никогда не летал. Так что если разобьешься, потом не плачь!

— Ага! — И я намертво вцепилась в шею дракона.

Кирей взмахнул крыльями, и у меня все внутри просто замерло от восторга, когда мы стали медленно отрываться от земли. Мои волосы, растрепанные воздушными вихрями, которые подняли крылья дракона, мешали мне видеть все четко, но отпускать его шею я не собиралась.

— Сколько ты весишь, недоразумение рыжее? На вид такая мелкая и тщедушная, а висишь на мне камнем, — недовольно проворчал Кирей.

Но я не стала обижаться, просто пялилась во все глаза и дышала через раз от бешеного прилива адреналина. Вскоре мы поднялись почти к самим низким облакам, и Кирей стремительно полетел вперед. Встречный ветер отбросил наконец мои волосы назад, и теперь я все видела четко. И это был кайф! Ничего из того, что я испытывала на себе в моей прежней жизни, не могло бы меня подготовить к этому. Дракон вытянул вперед шею, и я почти лежала на нем. Земля внизу проносилась с безумной скоростью.

— Эй, ты крепко держишься? — спросил Кирей.

— Да-а-а-а-а! — счастливо закричала я.

И он совершил какой-то немыслимый кульбит, от которого все внутри подпрыгнуло и перемешалось, а потом меня накрыло ощущение дикого восторга.

— Еще-е-е-е-е! — отчаянно завизжала я.

И Кирей сделал так еще. И еще. Мое бедное горло уже горело от моих диких воплей восторга. И вдруг над нами резко разошлись тучи, и засияло яркое солнце.

— Ох, ничего себе! — удивленно прокричал Кирей. — Это уже второй раз сегодня! Неужели фейри нашли способ снять проклятье?

Я чувствовала, что, несмотря на восторг, очень устала. Руки и ноги уже дрожали от непривычной нагрузки.

— Кирей, а давай спустимся.

— Тебя к замку? — осведомился он тоном опытного извозчика.

— Не-а, пока не надо.

— Как скажешь, человечка. О, кстати, хочешь, я тебе одно место волшебное покажу? — вдруг оживился Кирей.

— А туда долго лететь? А то я совсем устала.

— Да нет. Ближе, чем до замка. Тебе это место точно должно понравиться. Только смотри, там от меня ни на шаг. И в воду не вздумай заходить! — дракон впервые говорил строго.

— Да ладно. Как скажешь. Ты же у нас абориген.

— Хорош обзываться! — обиделся Кирей.

— Даже и не думала. Абориген — это местный житель, ну, в смысле, что ты все тут знаешь, а я еще чайник.

— Странно ты говоришь как-то, Алеся. Но мне нравится.

Вскоре мы стали заходить, так сказать, на посадку. Тут мне пришлось пережить несколько по-настоящему страшных минут, так как при снижении я все время почему-то съезжала на шею дракона и так и норовила оттуда сверзиться на землю.

— Только не вздумай орать! А то и ничего посмотреть не успеем, сразу нас обнаружат, — строго предупредил дракон.

— Кто обнаружит?

— Кто надо. Потом расскажу. Слазь, давай.

Мы приземлились на очень красивую большую поляну в глубине непроходимого леса. Прямо в центре этой поляны возвышалась странная скала, окруженная небольшим озером. Странным этот обломок камня казался потому, что он был совершенно гладким и ровным со стороны, обращенной к нам, и очень узким сбоку. Больше всего он напоминал огромный плоский экран. И еще по нему струилась неизвестно откуда берущаяся вода. Она просто появлялась на верхней поверхности этой каменюки и стекала вниз в озеро равномерным потоком. Вода из камня. Причем в озеро она стекала, но никуда не вытекала. Да, явно задачками, как у нас в школе: что, куда и сколько затекает, и чего там оттуда и в каких количествах вытекает, тут никто не заморочен. Интересненько, чего еще я тут насмотрюсь.

— Ну, и зачем мы сюда прилетели? Не, ну красиво, конечно…

— Да тише ты! — шикнул на меня дракон. — Хочешь взглянуть на своих близких? Ну, тех, кто остался в том мире?

У меня сердце замерло.

— Что ты хочешь сказать? — хрипло спросила я.

— Сядь тут, у самой кромки воды, только в воду ни-ни, даже не вздумай коснуться. И смотри на этот камень, не отрываясь. И представляй тех, кого хочешь увидеть. Если сможешь сосредоточиться — увидишь.

— Это что, фокус? Тогда он дурацкий! — разозлилась я.

— Нет, глупая человеческая самка. Это — Окно. Но если не хочешь, можем улететь.

— Нет, постой! Я хочу попробовать.

Я уселась у самой воды и скрестила ноги. Поверхность озера была совершенно гладкой, безжизненной. Ни единого признака хоть какого-то движения под этой зеркальной гладью. Словно не вода это, а ртуть. Кстати, при ближайшем рассмотрении оказалось, что и та жидкость, что текла по камню, тоже вела себя странно. Она струилась намного медленнее, чем полагается воде. Я уставилась на мокрую поверхность камня и сосредоточилась на лицах родных. Вскоре неясные образы стали проявляться. Это были папа и мама. Мама стояла потерянная, со слезами на глазах и дрожащими губами в каком-то казенном помещении и беспомощно озиралась по сторонам. Мое сердце отчаянно застучало, обливаясь горячей болью. Прости, мамочка! Я не хотела делать тебе больно!

Рядом с мамой мой отец — мрачный, осунувшийся и небритый — что-то яростно доказывал пузатому дядьке в полицейской форме, потрясая листом бумаги перед его лицом. Дядька только качал головой и что-то говорил отцу. Боже, как же больно смотреть на близких. Так хочется закричать им, что я жива, и все со мной нормально. Обнять их и успокоить. Выслушать кучу нотаций и упреков в беспечности, но просто быть рядом.

Я, не в силах больше смотреть на это, подумала о брате. Вот уж кто, наверное, не заморачивается. И увидела бледного и решительного брата и еще кучу парней и девушек, лазающих по какой-то то ли свалке, то ли заброшенной стройке. Выходит, мой брат ищет меня. Ищет мое мертвое тело? Или все же еще надеется найти меня живой?

Слезы нежданно хлынули из глаз. Ну почему, почему это произошло именно со мной? Как же я хочу оказаться сейчас дома. Или хотя бы закричать в этот каменный экран, что я жива, не нужно плакать и искать меня.

— У тебя есть желание, человек? — тихий, вкрадчивый голос заставил меня вздрогнуть.

Повернувшись, я увидела симпатичного парня, одетого в одну только тряпочку на бедрах. Надо сказать, что он был настоящий красавчик. Такой, как сейчас модно — гибкий и чуть накачанный, с безволосой грудью и идеальной загорелой кожей. Его сладенькая улыбка должна была бы реально сбивать земных девушек с ног. Но мне сейчас было явно не до того.

— О, ну начинается! — услышала я голос Кирея сзади. — Лазарус, быстро ты вылез! Что, ее эмоции настолько привлекательны?

Модельный юноша глянул на дракона у меня за спиной недобрым взглядом, от которого хотелось сквозь землю провалиться, и снова одарил улыбкой меня.

— Прекрасная лиира, я могу исполнить любое ваше желание. Вам нужно только лишь войти в воду и сказать, чего бы вам хотелось.

— Человечка, отойди от воды подальше. И вообще, нам пора валить отсюда. А то вон уже бес желаний вылез. Если первый здесь, щас и остальные повылазят и начнут тебе все богатства мира и исполнение всех фантазий предлагать, — недовольно бурчал дракон.

— А что, они и правда могут?

— Можем, можем. Мы все можем! — радостно заулыбался юноша-бес, и голос его стал чистым медом. — Можем дать и красоту, и любовь, и богатство. И домой тебя вернуть! Только пожелай!

— Правда, что ли? — повернулась я к Кирею, почти загоревшись. — Даже домой вернуть смогут?

— Ага, смогут. Только без души, и все силы без остатка высосут. Но разок на свой мир взглянуть успеешь. Пошли отсюда, наивная. Они теперь все равно покоя не дадут!

— Прекрасная лиира, не слушайте этого безмозглого дракона! Ну что этот неотесанный дикарь может знать? Его просто зло берет, что мы ему ничего не предлагаем!

— Ну, попробовали бы. Мне ничего не нужно, вот вам и нечего мне предложить! Пошли, Алеся, зря я тебя сюда привез! Давай, лезь на шею, полетим лучше напьемся!

Я бросила последний взгляд на вещающего сладким голосом беса и поняла, что сладкое я не люблю.

— Ладно, счастливо оставаться.

— Глупая, упустишь этот шанс — второго не будет! — неожиданно слащавый голос стал змеиным шипением, а вся кожа прекрасного юноши почернела и покрылась жесткими волосами.

— Гос-с-с-спадя-я! — поразилась я. — Вот это фокус. Вот ведь бедняга. Ты бы лазерную эпиляцию попробовал, что ли. Только не отчаивайся! Найдется в вашем мире девушка, которая и таким тебя полюбит!

Бесенок чего-то там еще шипел, плевался и грозил мне и Кирею, но мы уже поднимались в воздух.

Летели мы в этот раз недолго и приземлились неожиданно на каком-то скалистом уступе.

— Добро пожаловать в мое временное жилище, Алеся. Заходи, но как дома себя не чувствуй. А то мало ли, какие еще идиотские обычаи ты с собой из своего мира прихватила.

Мы стояли перед входом в большой грот. Оглянувшись назад, я поняла, что попасть сюда, как, впрочем, и спуститься, можно только на крыльях. Вот теперь точно попала. Видимо, что-то такое отразилось у меня на лице, потому что Кирей сказал:

— Так, вот только не надо тут свои идеи извращенские развивать! Ну, живу я тут. Если хочешь со мной выпить — заходи. Нет, так и скажи, я тебя живо в замок сплавлю. Мне же больше достанется.

Я внимательно посмотрела на дракона и сказала:

— Без закуски не буду твою сивуху пить.

— Справедливо, — кивнул дракон. — Иди огонь разводи, я щас мясо раздобуду.

Кирей раскрыл крылья и прыгнул с уступа. А я зашла внутрь. Да, удобства, млин. Посредине очаг, дрова в углу. В другом закутке какое-то огромное лежбище из соломы. Кругом кости и мусор. Явно Кирей у нас из породы драконов-свинтусов. Ну, да ладно, все новый, бесценный опыт в жизни.

Повышвыривав кости с уступа, притащив дрова и разложив их так, как, по моему мнению, нужно, я столкнулась с непреодолимым затруднением. Как это поджигают? Так как я — дитя каменных джунглей и склонностью к пиромании до этого не страдала, вопрос поставил меня в тупик. В это время вернулся Кирей с тушкой какого-то зверя, чью породу установить было невозможно в связи с отсутствием шкуры, головы и многих других необходимых для жизни частей тела.

— Ты чего тут возишься? — спросил дракон.

Я выразительно посмотрела на него, потом на очаг.

— Ах да, я же забыл, — и он плюнул огнем в мою изящную конструкцию из поленьев. Конструкция обвалилась, но при этом исправно загорелась.

— Это кто был? — ткнула я пальцем в тушку невинно убиенного зверька.

— Я у него не спрашивал. А тебе принципиально?

— Нет, мне главное, чтоб съедобно. Оно не ядовитое хоть было?

— Не переживай, ты уж точно не отравишься, — огрызнулся дракон.

Вскоре мясо жарилось на огне, а Кирей достал из загашника уже знакомую бутыль.

Стаканов у дракона не наблюдалось, так что пришлось по старому сценарию — бутылка переходит из рук в руки. Вскоре удалось расслабиться, и лица родных перестали прожигать мои бедные мозги.

— Вот скажи, Кирей, ты почему один живешь? — решила я докопаться до истины, которая где-то рядом, особенно с пьяных глаз.

— А с кем же мне жить, умная ты наша? — ухмыльнулся дракон.

— Ну, с женой или с подругой. Она б хоть твой свинарник прибрала.

— Драконы не живут парами.

— И почему же? Что, вы такие вольные птицы? Как же вы размножаетесь?

— Слушай, Алеся чего тебя все время на эту тему тянет? У вас все в мире такие озабоченные, или ты одна такой самородок?

— Дурак ты. Я не озабоченная, а любознательная! Я ж тебя не о технических сторонах вашего размножения спрашиваю. Мне интересно, как вы детей там растите. Создаете временные пары?

— Не-а. Самки всегда воспитывают детенышей сами.

— Это потому, что самцы — такие птицы перелетные? Сделал дело и свалил, а она пусть сама корячится? — Я отхлебнула из бутылки и передернулась.

— И вовсе нет. Просто так сложилось, что самцов к детенышам не подпускают. И вообще, наши самочки очень самостоятельные.

— Но разве не трудно самой прокормить детенышей?

— Трудно, наверное. Моей матери точно было нелегко, я это помню. Вот, скорей всего, поэтому все больше их соглашаются служить фейри и другим расам. Так-то легче потомство вырастить.

— А что, самцы не служат фейри?

— Еще чего. Никто не летает на самцах. Мы ни под кого не гнемся! — гордо махнул бутылью Кирей.

— Но меня же ты возил.

— Это потому, что у меня временное помутнение рассудка было, когда я тебе пообещал, никак не иначе. Хотя, мне понравилось. Ты забавная. Для меня-то полет — вещь обычная, а ты так радовалась, что я уж думал описаешься. Пришлось бы потом шею и спину мыть, — оскалился в улыбке дракон.

— Спасибо тебе. Я это никогда не забуду. Было просто потрясающе! А кстати, ты говорил про какое-то проклятье фейри. Не расскажешь?

— Да я и сам толком не знаю. Самки болтали, что слышали, как наездники говорили что-то о проклятье. Ну, о том, что никогда солнца нет. Разве ты не заметила?

— Я думала, просто погода такая. Мало ли.

— Не-е-ет! Погода тут не при чем. Эти тучи скрывают солнце от фейри уже много сотен лет. Если бы они не умели управлять магией растений, уже давно бы все чахлой пустыней стало. Чего ж, ты думаешь, ихние бабы большую часть года живут в Летней резиденции? Резиденция эта на территории баньши находится, и там-то с солнцем все в порядке. А мужики тут живут.

— А почему?

— Ну, это вроде наказание. Один из них стал причиной этого проклятья. Не знаю, чего и как, но чего-то он такого натворил, и теперь все так, как есть. Но судя по тому, что сегодня уже дважды показалось солнце, видимо, фейри на верном пути. Может, скоро все изменится.

Я вспомнила, как Фрай и остальные радовались солнцу. Так вот оно в чем дело? А я на него обиделась. А чего обижаться? Все правильно. Подумаешь, поцеловались. Целовался-то он, небось, частенько, а вот солнце увидел первый раз за сотни лет. Какие уж тут поцелуи сравнятся, тем более, если они «досадная оплошность»?

— Эй, Алеся, ты чего загрустила опять? — протянул мне бутылку Кирей.

— Мне мой жених нравится. Очень, — честно призналась я.

— Вот тебе и на. Ты же говорила «кобель» и «идиот» и, вообще, во всех отношениях мерзкий тип…

— Ну, так я же этого и не отрицаю… Только одно другому не мешает.

— Если он такой весь мерзавец, то как может тебе нравится? Где логика?

— Ну, какая тебе логика? Темный ты, дракон! Любовь и логика — вещи несовместимые.

— Ладно, пусть так. Но чего тебе грустить? Ты ж за него замуж выходишь?

— Выхожу. Хоть и не хочу.

— Опять не понимаю. Тебе он нравится?

— Угу.

— И вы скоро поженитесь?

— Ну да.

— И будет он твой весь с потрохами.

— Ну, как-то так.

— И чем ты недовольна?

— Он меня не любит. А на фига мне его потроха и все остальное без любви?

Дракон пригорюнился.

— Эх, не понимаю я ничего в этой любви, уж извини. Давай лучше еще выпьем.

— А что тут понимать? Вот встретил бы ты самку красоты неземной, влюбился бы в нее, она в тебя. Поселились бы в твоем гнезде этом, или как оно называется. Вместе бы охотились, вместе летали, вместе засыпали и просыпались. Вот как бы ты это назвал?

— Кошмарный сон? — предложил вариант Кирей.

— Ты и в самом деле безнадежный. Давай и правда еще выпьем.

В общем, когда мы решили, что мне пора бы уже и возвращаться, лететь Кирей уже не мог. В итоге мы мирно заснули на вонючей соломенной подстилке в углу, и я во сне укрывалась теплым крылом громко храпящего дракона.