Ведьма. Открытия

Галина Чередий, 2022

Мир подлунных. Мой новый загадочный, опасный и дико притягательный мир. Полный загадок, одновременно и немыслимых прежде возможностей и смертельных угроз и, пока, не сулящий простого романтичного, девчачьего счастья для меня – новорожденной ведьмы Люды Казанцевой. Мне столько всего нужно узнать для выживания, но что-то вокруг не наблюдается толпы бескорыстных учителей, только по-прежнему одни ушлые личности, желающие использовать меня в своих целях. Найду ли я попутчиков на дороге моих открытий в этом мире магии и коварства? Вторая книга цикла «Подлунные».

Глава 3

–…не твое холопье дело распоряжаться тут! — низко гудел Никифор.

— И не твое вылезать, покуда не звали! — шипел в ответ придушенно Алька.

— Не к тебе пришлец, не тебе и решать пущать али нет! — настаивал на своем домовой и послышались звуки гневного сопения и какой-то возни.

— А я и не решаю! — сквозь пыхтение пробухтел Алька. — Неча будить хозяйку! Спит она, значит, пусть проваливает этот ащеул зубоскальный! Он не друг ей сердешный, чтобы когда хошь захаживать!

— Да тебе, еропка недорослая, кто право жаловал решать! Пришел к хозяйке гость — доложить обязан!

— Не гость он ей!

— Не твое то дело!

— И не твое!

— Ах ты валандай нечистый!

— Елдыга королобый!

— Развислай пустошный!

— Фофан тьмонеистовый!

— Тюрюхайло бесполезное, рожа твоя скобленая!

— Сиволап скопыжный, пень трухлявый!

— Помедленнее, я записываю, — просипела я, припомнив фразу из старого фильма.

В комнате воцарилась тишина на несколько секунд, а потом спор вспыхнул снова, но теперь уже в полные голоса.

— Разбудил-таки, ах ты, пентюх псоватый! — возмущенно заорал Алька.

— Сам шумел больше, потатуй лоший! — невозмутимо отбил домовик.

— Так, а можно все же узнать, кто там пришел посреди ночи? О-о-ох! — Стон вырвался при попытке сесть. Как же тело затекло!

Принять вертикальное положение вышло только со второго раза.

— Дак… белый день давно, хозяйка! — буркнул Никифор. — И там ведьмак Лукин пришел. Все честь по чести, постучал, дому нашему крепости и процветания пожелал, что хозяйку зреть желает и беседу уважительную имеет к тебе, сообчил и стоит ждет. Не орет, не буянит, дверей не ломает. А этот вот, со…

— Так, не обзываемся больше! — остановила я его. — Ты чего меня не разбудил, Алька?

— А не было такого приказу — о каждом встречном-поперечном докладывать и сна лишать, — огрызнулся мини-Делон.

— Алька… — покачала я головой укоризненно и снова охнула от того, что в шее что-то хрустнуло и прострелило. Как старуха-развалюха я после этих приключений экстремальных, ей богу.

— Устала ты и хворая, зачем же беспокойство устраивать? — сделал снова Алька мне глазки жалобные широкоизвестного мультяшного котофея. — И ведьмак этот… разве в другой раз прийти не может, если надо по делу какому. А если без дела, так и вовсе…

— Так, Алька! Я сама решать такие вещи буду! Приходит кто — говори! Я сама уже решу, кого надо, а кого нет.

— Во-во! Старая хозяйка тебя за самовольство еще вдоль спины бы кочергой огрела! — поддакнул домовой, а слуга сразу понурился.

— Прекращайте ссориться и спорить! — ткнула я в их сторону пальцем, направившись на выход. — Я серьезно! Ненавижу склоки.

— Василек! — шагнул ко мне с широченной улыбкой ведьмак, что действительно терпеливо подпирал плечом стену в арочном проходе. — Ух ты, без лифчика, сосочки как торчат! Рада меня видеть?

Впрочем, его веселье как корова языком слизала уже через секунду.

— Кто? — спросил он глухим, каким-то очень пугающим голосом, уставившись в лицо и шагнув еще ближе, вторгаясь в мое личное пространство.

— Ох, не в глаза ты девушкам в первую очередь смотришь, не в глаза, — покачала я головой, делая приглашающий жест и отворачиваясь.

— Люська! — зыркнул он грозно, хватая меня за локоть и разворачивая к себе. — Ты в курсе вообще, что за такое… — коснулся пальцем моей скулы, заставив вздрогнуть от колкого импульса, — ты можешь его на тот свет отправить запросто? Сама не умеешь еще, давай я. Задаром, чисто для общего удовольствия и справедливости ради.

— Это не Егор, — покачала я головой, освободила локоть и отступила.

— Нет? То есть ты за сутки еще куда-то влипнуть успела?

— Успела, — вздохнула я. — Пойдем наверх. Хочу умыться и кофе.

— Я бы и пожрать не отказался.

— Смотрю, ты любитель по гостям столоваться. Экономишь на продуктах?

— Давлю на жалость и одновременно намекаю здоровым аппетитом за столом на прочие столь же здоровые аппетиты.

Поднявшись по лестнице, я замешкалась.

— Алька, а кухня у нас где?

Слуга появился из-за угла, зыркнул недобро на ведьмака и пискнул:

— Сюда пожалуй, хозяйка.

— Что, еще не все свои хоромы освоила? — фыркнул мне в спину ведьмак и тут же опять взялся за старое, — Люськ, а ты стринги носишь или слипы?

— А ты? — хмыкнула я не останавливаясь.

— А я семейники. Они для нашего мужского оборудования самые полезные. А то в этих новомодных боксерах, да штанах в облипку срамотных нормальному бойцу и головы нормально не поднять. Это все для маломерок каких-то придумано.

Совсем не тонкий намек на одаренность от природы в определенной сфере? Данила такой Данила. Мы под его треп пошли, куда позвал Алька и, свернув за угол, оказались в еще одной немаленькой и светлой комнате, которая никак на кухню не тянула. Скорее уж, столовая с длинным столом под белой с золотистым шитьем скатертью, вычурным канделябром посредине и мягкими стульями вокруг.

— Чего подать? — спросил слуга.

— Эм-м-м… А что, сама я себе и гостю кофе сделать не могу что ли? Кухня, собственно, где?

— Дык в подвале она.

— Хм… А разве это удобно — туда-сюда носить?

— Люся, угомонись, Рогнеда небось на ту кухню сроду не хаживала. Она же из старого аристократического семейства вроде была, не барское это дело — по кухням топтаться. — Данила со скрипом отодвинул стул мне, себе и плюхнулся на него. — Так, мохнатый, организуй нам кофейку черного, лично мне вот такенную прямо кружку, и бутербродов там с десяток с чем-нибудь мясным. И только плюнь мне в пойло! Узнаю и прокляну!

— Ха! — нисколько не испугано фыркнул Алька, демонстративно ожидая команды от меня. — Будто я не знаю, что вреда мне от твоих проклятий никакого, балохвост зряшный.

— Гостей не обзываем! — строго прикрикнула я. — И давай уже, правда, принеси что велено. С кухней потом разберусь.

— Ты как узнал, что я здесь? — спросила, не торопясь садиться. Так-то мне в удобства сначала смотаться надо.

— Ну а где тебе быть, если на старой квартире нет? Светка мне сказала, ночью прошлой вещи пропали, значит была, но ушла.

Угу, ушла, потому что кое-кто предложил пожить у него и быть парой. Недолго все продлилось и правдой не было по сути.

— А зачем искал?

— Скучал, василек! У меня ж к тебе чуйства пробудились со страшной силой. — Ну, началось! Точнее уж, продолжилась клоунада. — Без тебя мне белый свет не мил, я без тебя ни есть не могу, ни спать не могу, все теперь хочу только с тобой. Спать особенно.

— А серьезно если?

— Здрасти! А я не серьезно разве? — подался он вперед, наваливаясь грудью на край стола и прижав ладонь к ней повыше сердца. — Кто такими вещами шутит, василечек?

— Данила!

— Ладно-ладно! — откинулся ведьмак обратно, ухмыляясь, и, не скрываясь нисколько, облапал меня взглядом. — Любопытно мне, же чем там все в итоге закончилось с чудями.

— Ты же был там, все и так знаешь, — отвела я глаза. — Так, я в удобства, а ты завтрак жди.

— Стоя-а-ать! — рыкнул ведьмак, вскакивая молниеносно. — Ты это сейчас типа сруливаешь с темы, или мне показалось?

— Тебе не показалось, но говорить об этом мы не будем больше. Никогда.

— Любовничек запретил разглашать? — вот тут в его голосе прозвучала едкая злость.

— Слово взял, — призналась я. Чего скрывать это обстоятельство? К тому же, даже если бы не взял, зачем бы мне Даниле все рассказывать. Мы не друзья и даже не союзники пока. Там, в тоннелях, это было вынужденное сотрудничество. А оно никакой не повод для откровенности.

— А сказать, что слово, данное не подлунному, никакой силы для нас не имеет, забыл конечно.

— Имеет, — возразила, впрочем не слишком уверенно. — Егор его взял в уплату моего долга перед ним.

— Хитрая скотина. Обидненько, — прикусил нижнюю губу гость, задумываясь. — А я хотел выведать, кто же это чудям помог такой гламур непрошибаемый на то место навести, но, похоже, не судьба.

Когда я вернулась из ванной, Данила уже вовсю наворачивал бутерброды с паштетом и помидорками черри под очень говорящим “что б ты подавился” взглядом Альки. Кофе пах головокружительно, я даже зажмурилась от удовольствия, сделав первый глоток прямо стоя.

— М-м-м, Алька, это восхитительно! Ты молодец! — Слуга мигом расцвел, повеселел и подбоченился, глянув на ведьмака уже гордо. — А что, на тебя действительно проклятье его бы не подействовало?

— Так известное же дело! Ущербу какого нам хозяева нанесть только собственноручно могут. Побить там, а то и порезать, железом жечь, коли на то будет ваша воля, а волшбой никак не можно.

Я от его перечисления проявления хозяйской “доброты” чуть не подавилась новым глотком кофе.

— Ага, для магии они неуязвимы, поганцы. А так иногда хочется колдануть им за самовольство диареи какой-нибудь или икоты для на три, — подхватил Данила.

— И с тобой делали такие жуткие вещи? — спросила у слуги, и он кивнул, не изменившись в лице, будто речь о ерунде обыденной какой.

— Странно. Зачем служить таким хозяевам, что позволяют себе подобное обращение, — нахмурилась я, усаживаясь за стол.

— А как не служить-то? — изумился Алька. — Никак не можно не служить.

— Почему?

— Да потому что они без магии этой нашей, при которой состоят, жить не могут. Они же не свободная нечисть из дикой природы. Нет домовых без домов, банников без бань, слуг без хозяев, уловила связь? Их магия собственная берет исток из сил, к которым они сроду привязаны. А силы эти гнездятся либо в нас, подлунных, либо поселяются в тех же домах и прочих обязательно обитаемых строениях. Без этого быстро хиреют и того… ласты склеивают, — влез ведьмак. — Слуги те вообще же в шлейфе силы нашей что те глисты в человеке. Ну разве что чуток пользы приносят. Хотя и глисты в природе же не просто так. Я вон передачу недавно одну видел. Так там сказали, что если у человека совсем глистов нет, то его иммунитет сам с собой воевать начинает, и привет аллергии и прочая фигня. Ну или типа того, я не слишком вникал, был параллельно другим занят.

Даже могу догадаться чем.

— Блин, я ем! — возмутилась я темой, а вот Алька вскипел.

— Ах ты хабал шалопутный! — зашипел он, выставляя вперед лапки с когтями. — Это ты мое племя с червями брюхожитными сравнил? Да я тебя…

— Стоп! — гаркнула я. — Так, Алька, пойди-ка мне еще кофе организуй.

— А ты кончай его дразнить! — строго я глянула на Данилу, как только шипящий и плюющийся шепотом ругательствами слуга ушел. — Я тут пытаюсь его с домовым помирить, чтобы не цапались, а еще и ты его керосинишь.

— Очень не советую.

— Что?

— Мирить их. Когда они между собой грызутся, то лучше работают, потому как чуть что — вломить можно оппонента. А так сдружатся и станут дурить тебя, жрать да бездельничать и покрывать хвосты друг другу.

— Это нездоровая обстановка в коллективе, знаешь?

— Зато необычайно мотивирующая и результативная.

Раздалось басовитое покашливание, и в дверном проеме показался Никифор.

— Хозяйка, дозволь доложить.

— Говори конечно.

— К тебе там новая пришлица.

— Кто? А! В смысле ко мне? Наверное, она к Рогнеде по старой памяти?

— Никак нет. К тебе. Пущать будем?

— Будем! — вместо меня распорядился Данила, но домовой не сдвинулся с места, глядя на меня. — Это гостья здесь определенным образом по моей инициативе.

Я повернулась к ведьмаку и уставилась на него с “ну и что это значит” видом.

— Люсь, ну не делай страшное лицо, меня оно только воз…воодушевляет! — ухмыльнулся наглец, покосившись на Никифора.

— Какое ты имел право приглашать кого-либо в мой дом? — зло прищурилась я на него.

— Слушай, я не приглашал напрямую, ясно? — принялся выворачиваться ведьмак, явно не испытывая ни капли стыда при этом. — Просто дал информацию о том, куда эта бедная женщина может обратиться со своей проблемой.

— Нормальные люди сначала спрашивают у того, о ком эту информацию дают!

— Ну так мы же не люди, Люсь! И привыкай, в подлунном мире именно передача из уст в уста, как говорится, и есть главный двигатель торговли и залог процветания бизнеса. В сети только всякие шарлатаны и полудурки с усвиставшей флягой объявы размещают. У настоящих подлунных такое не в чести.

— Я ничем не торгую и бизнеса не веду!

— Слушай, василек, ну давай мы потом поскандалим на эти малозначительные темы, а? Человек там под дверью мается, нервничает. А ей очень нужна твоя помощь, честно, Люсь. Вот тут никаких шуток и дурости.

Он посмотрел мне в глаза пристально, и, действительно, в обычно лукавых глазах не промелькнуло ни единой хитрой или насмешливой искры.

— Да как и чем я могу кому-то помочь, если сама только и делаю, что в неприятности всякие попадаю? Она на лицо только мое глянет и перепугается.

— Это ты уже загнула. Ты просто выслушай женщину, Люсь. Выслушай, а как — мы вместе дальше покумекаем. К тому же не бесплатно все это. Она реально богатая тетка. Правда-правда!

— Да при чем тут деньги? Это вообще неправильно все как-то. Если, как ты говоришь, у человека правда беда, то чем я помогу? Выслушаю с умным видом и тем самым надежду ложную внушу? К тому же я домой ехать собралась, маме пообещала уже.

— Люсь, деньги для нас подлунных при всем. Наша сила — коварная и жадная штука, и всегда лучше взять с кого-то деньгами, нежели она найдет способ взыскать как-то сама. Но об этом потом поболтаем. И с планами твоими разберемся, обещаю. Прими человека сначала, а?

— Ладно, — вздохнув, я поставила полупустую чашку кофе на стол и пошла открывать дверь.