Ревизия это путешествие по приколам

Гаянэ Павловна Абаджан, 2020

Ведомственный ревизор системы МВД рассказывает о своих поездках по подразделениям и выявленных нарушениях. Содержит нецензурную брань.

подзаголовок:"Исповедь ревизора системы МВД"

Эпиграф

“ — Я не только трудился. Я даже пострадал. После разговоров с Берлагой, Скумбриевичем и Полыхаевым я потерял веру в человечество. Разве это не стоит миллиона рублей, вера в человечество?” (И.Ильф, Е.Петров “Золотой телёнок”)

*******

Как известно, существует не легенда, а научная работа о том что великий писатель М.А.Булгаков написал свой главный, неправильно понимаемый нами шедевр, не для нас — грешных почитателей, а для Него — главного читателя тех времён. Отсюда и взялись, как прошедшие сквозь зеркало, главные персонажи — Воланд и его милая свита. Ибо знал автор, что его Читателю очень понравился товарищ Бендер с соратниками на “Антилопе”.

Так и я пишу эти буквы, ориентируясь на понимающую аудиторию, которая возможно тоже стоптала не одну пару сапог, рыща по слякоти и бездорожью в поисках: “Ну, и где у вас тут этот склад?”.

Помню, как однажды с матерью ходила покупать себе сапоги, которые давно приглянулись. И вот я ей их показываю, а у неё когнитивный диссонанс: она ждала модельных красавцев, а это оказались полу унты. Я смотрела на них и видела, как в дребезжащем рейсовом автобусе хз (это такой знак, обозначает “полная неизвестность”, читается математически “игрек-зет” и часто будет в дальнейшем встречаться по тексту) куда я чешу с книжкой в руках, и мне не холодно.

По тексту повести имена и даже названия городков упоминать не стану. Потому что будучи человеком достаточно честным и прямым, не хочу называть Мишу Ваней, а Володю Сашей, а истинные имена могут героям и не понравиться. Зачем же их травмировать, жизнь и так нас всех износила (красиво звучит). Могу лишь дать слово, что каждый рассказ будет настолько локален, а сквозной персонаж в нём лишь я одна, что запутаться тут негде.

А все эти должности, типа начальник УМВД области — столь быстротечны, что там одного и того же генерала встретить в наши тревожные времена так же сложно, как войти в одну и ту же реку дважды.

============

=Предисловие автора=

Долгие годы я сочиняла сама для себя и в устной форме. Меня всё замечательно устраивало. Но теперь, обратившись к публике, глупо утверждать что количество просмотров не воодушевляет автора на дальнейшее творчество, то есть оно имеет огромное значение.

Даже без малейшего углубления видно, что “Исповедь жены военного строителя”, угнездённая мною на всех обнаруженных литературных сайтах, на которых удалось зарегистрироваться, насобирала менее чем за год под десять тысяч просмотров, в то врем как мои эссе, в которые вложены все эмоции и остатки потасканного жизнью разума, в случае шумного успеха набирают в районе ста просмотров.

Абстрагируясь от своего литературного дарования, которое ещё в школьные-то годы оценивалось не более как на “четыре с натяжкой”, буду утверждать что для читательской аудитории тема имеет основополагающее значение, ибо чтение, это — труд. Очевидно, что честная исповедь по любопытной теме необозримо интересней, чем какие-то умозрительные рассуждения нелауреата “Букер” или чего подобного.

Поэтому, чтоб мои строки не пропали даром, а труд не остался не востребованным, то позволю себе продолжить исповедальную тему. Тем более, что коснусь я происшествий, которые произошли более двадцати лет назад, а значит и все сроки давности по ним минули, да и народ частично поумирал.

Итак! С 1996 по 1999 годы я работала ведомственным ревизором Управления МВД в некоей области, в структуру которого в те бюрократически неразветвлённые времена одновременно входили и подразделения исполнения наказаний (тюрьмы, зоны, изоляторы, спец. распределители), и не почившие ещё мед. вытрезвители, и пожарные части, и дорожная милиция. Короче, империя была крайне обширной, а ведомственных ревизоров на область было аж десять штатных единиц. И всё это богатство положено было ревизовать полной проверкой финансово — хозяйственной деятельности не реже, чем раз в год (инструкция).

Смешного удалось увидеть и прочесть много. Особо ненавистных для менталитета в нашем обществе черт характера за мной не значится и поэтому убралась я из этой службы через три года в сферу реальной экономики без дырки в голове, без кучи ненавистников, но с репутацией “лучше бы мы знакомы с Вами не были”. То есть пропетляла, чего и всем желаю в наши смутные для построения карьер времена.

=============

=Цель — всё!=

Как я вообще попала в ревизоры? Очень просто — по зигзагам и прошла. Окончив институт я поняла что очень хочу стать главным бухгалтером. Вот так себя и видела у штурвала предприятия, ведущей корабль сквозь мели. Но кто бы во мне как выдающемся специалисте нуждался, особенно сразу после института? Поэтому пришлось петлять.

Вы заметили, что хоть и говорят: “Рождаемость низкая”, а как начнёшь карьеру строить, то кругом на чьих-то детей нарываешься. Уже “дитями” этими всё так покрыто, что уважаемый чиновник не знает куда любовницу пристроить. Потому что — там дети, там жена, а это тоже святое, а штат — он же не резиновый, хотя почему и “не”?

Короче, работала я бухгалтером обыкновенным, куда вообще смогла устроиться в начале девяностых — на расчёте зарплаты в МВД, с окладом в тридцать долларов в месяц. И очень хотела стать главбухом.

В системе МВД тогда почти все главные бухгалтера — бывшие ревизоры. Потому что им со временем ездить по районным мусарням надоедало: неделями ночевать по поселковым ночлежкам — не самое приятное из занятий, ещё и печень поджимать гланды начинает, и всё, ку-ку, приехали, надо что-то менять. И потом, они всю систему насквозь изучив, уже понимали что их теперь и с собаками не загоняешь, и смело шли на практическую работу: сидишь в кабинете, всё тебе и так принесут, никуда ехать уже не надо, ты — кругом приехал.

Мне тоже стать главбухом не перехачивалось, по милицейски это было “начфин”: сидишь в кожаном кресле в просторном кабинете возле пальмы. Вдоль окон фикусы, зарплата большая, и в каждом приказе на премию твоя ФИО дописана, иначе не визируешь — лимита нет. Ну, во всяком случае наш начфин так делал. В один месяц до семи премий по разным приказам получал, потому что он дом строил и ему деньги очень были необходимы.

А я тут на участке “зарплата” сидела и весь движняк перед глазами: премии, должности вводят, сотрудники увольняются, вакансии появляются. Весь обзор налицо.

Кабинет ревизоров от меня — соседний. Образовалась там вакансия, я прихожу проситься, а мне в 1994 году и говорят: “Не, мы женщин не берём. Работа трудная, плюс дежурства, патрулирования, по зонам ездить. Нет”.

Вот что я — сирота ничейная на “нет” могу противопоставить? Ничего, кроме теории вероятности. Стала я вообще кругом проситься, где вакансии увижу. Так за три месяца раз пятнадцать попросилась. И мне все отвечали что женщин не берут. Даже, представьте, в паспортный они оказывается их не берут, потому что там их — примерно все до одной, и пора что-то менять!

Я потом на своей работе по тем вакансиям карточки вновь принятым сотрудникам(цам) открывала и вздыхала. Потому что есть правила игры и я по ним играю. Разочек высказала грусть одному из отказавших, а он и ответил на голубом глазу: “А что я могу сделать — начальство настояло и мы её приняли, хоть и не хотели”.

И вот теория вероятности сработала: открыли целое огромное подразделение — в ГСБЭП (ОБХСС) — отдел по налогам. И я туда просунулась, потому что у меня за пару лет сложилась же репутация — в бумажках шарю. А им же нужен хоть кто — то кто с ними работать будет. Я как раз ничейная, вот и хорошо: “Ей работу и повесим”. Так что на каждый товар — свой купец.

В ГСБЭП года три я и побегала. Что там творилось в эпоху перемен, то как — нибудь попозже расскажу (может быть). И с документами там в дико хорошем темпе работать — поверьте, меня жизнь замечательно научила. Но на работу/ службу ходилось мне так сказать без особой охоты. Про такое ментовские психологи пишут: “В стрессовом состоянии оружие не выдавать”.

Тут узнаю, что в ревизионном куча вакансий — народ рассосался, кто на пенсию, кто главбухом. Пришла опять проситься. Начальник отдела уже там другой, и концепция поменялась: “Алкоголиками старый штат хорошо уже укомплектован, их уже достаточно!”. Женщин как раз на все вакансии и набрали — четверых.

И начальник Финансово — экономического управления тот, ежемесячно много — премируемый, тоже слился с места по стечению обстоятельств: пришло новое руководство, которое ему ничего обязано не было, и в нужный момент соратники не смогли товарища полковника “отлить” чтоб вертикально на ковёр поставить. То есть пьян был так, что и медицина не смогла моментально реанимировать. Теперь он уже вокруг своего достроенного дома на пенсии деревья подстригал, никто его не отвлекал.

Так его туда новый генерал и отправил со словами: “Он на даче? Дозвониться не можете? На пенсию! Чтоб мы его больше своими проблемами не тревожили”. А генерал в этот момент был совершенно в дико — плохом психологическом состоянии, потому что один сотрудник пьяный\ трезвый в сумерках на строй солдат наехал. Куча трупов и калек, а начфина кругом перечислять деньги и всё такое — нет. Он на даче!

Я тоже этому начфину осталась навсегда благодарна, хотя бы потому что однажды когда я в ГСБЭП работала, и было у нас совещание, то запёрся он к нам туда без стука на минуточку с вопросом: “Депозитик пристроить в банк”, как будто только его тут и не хватало. А мой начальник повернулся ко мне что — то уточнить, я как раз с банками работала. И этот красавец вдруг говорит: “Что она в этом понимает?!”, — и ушёл себе как пришёл. Ему все только вслед посмотрели, они — то знали точно, что я как раз нормально разбираюсь. Вот для какой цели он зашёл — плюнул в меня — свою бывшую сотрудницу, и вышел?

Наверняка же не только со мной мимоходом красиво обошёлся, так что в нужный момент остался он на даче, которую построил на премии от “помощь следствию в изучении…”, “помощь кадрам в подготовке…”, “помощь криминалистам в изучении…” Просто извёлся человек на работе, явно пора на отдых.

Как-то так за пару лет эпоха перемен всё изменила — совковый алкоголизм и первичный половой признак перестали быть основополагающими составляющими нужного сотрудника милиции.

=========

=Про маньяка и табеля учёта рабочего времени=

Я работала бухгалтером по зарплате в УВД области в 1992-1994 годах. И у нас была маленькая — перемаленькая ремонтная группа на четыре человека и мастер. Ну и ее начальник — комендант зданий, он же начальник над уборщицами.

Зарплаты в этой ремгруппе были соответствующие началу х. девяностых. Для сравнения: у меня, кажется, долларов 30 в месяц. У них поменьше.

Поэтому, туда нанять с улицы сотрудников было невозможно. И туда присылали"химиков". Кто не знает, то этим термином обозначали отбывающих исправительные работы на принудительном трудоустройстве, полу вольные, но с ночевкой в спец.общаге.

В"химики"попадали двумя путями: осужденные по"легким"статьям, например, за браконьерство или особо"тяжелые", которым был"выписан"двухэтажный срок: часть в зоне, а потом еще и"на химии".

Ну теперь переходим к интриге: она развивалась в 2 частях. Сначала прислали к нам слесаря-бандита, который мало слушался и был (неожиданно) ленив. И вот за ним приходилось постоянно ходить и напоминать что он еще не сделал. Фамилии я помню примерно, ну например, комендантом была Марина Г. — высокая средних лет женщина, а мастер — К., пожилая предпенсионная небольшого роста женщина, у которой дочь — студентка должна была вот-вот родить ей первого внука.

Как-то заискались они своего слесаря и нашли его в подсобке — мастерской в полуподвале: он там вытачивал себе нож. Нашел старый станок точильный и стоит себе нож точит бандит после N-лет отсидки. А эти две женщины должны его призывать к порядку. Это же их обязанность. Ну, стоят они в дверях, кричат ему что-то, а он на них ноль внимания. А потом как в замедленном кино этот точильный диск под воздействием времени и тяжести жизни рассыпался на хорошей скорости. И снесло слесарю тому пол головы. Мозги разлетелись, К. сразу в обморок упала на Г.. Та сама не очень хорошо себя почувствовала, но бабульку на пол плавно отпустила и, дальше все, конечно, на дикий крик прибежали.

После этого соответствующие службы начали проводить расследование этого ужасного происшествия. И виноватых достаточно быстро определили. Вы, конечно, догадываетесь, что это были-да — начальницы пострадавшего: Г. и К..

Допрашивали даже начальника финчасти УВД: что за станок, как туда попал, есть ли он на учете.

Изъяли в бухгалтерии какие-то бумажки, вытребовали справку об этом станке, взяли письменные пояснения от сотрудников что станок был списан лет десять назад. Значит все равно виноваты: почему не уничтожили этот страшный объект.

Давали наши женщины показания, давали: и что непослушный был этот слесарь, и что ну не было ему такого задания"нож точить".

По итогам К. сказала что видала всех там же где сейчас этот мужик и ушла в декретный отпуск с только что родившимся внучком сидеть. И даже к нам на работу с малышом в гости приходила очень счастливая.

Осталась Марина одна, без мастера. Потому что нанять мастера на такую зарплату в ту ремгруппу было не реально. И прислали ей вместо безвременно усопшего нового специалиста, который отсидел непонятное количество лет за изнасилование малолетней, и осталось ему досидеть пару лет на"химии". За что он сидел на нем написано не было, но я не поленилась узнать, после чего смотрела на него с ужасом.

Но начнем с начал:

Приходит ко мне вновь принятый сотрудник и спрашивает за свой исполнительный лист. Я отвечаю, что еще не присылали. Он садится и тут же пишет заяву чтоб удерживали с первого же дня, а то будет долг. Я это очень запомнила, потому что вела зарплату нескольких сотен ментов и алиментщиков там было достаточное количество, но ни разу ни кто не поторопился писать заявлений на удержания.

Выглядел он: высокий, худой, жилистый, сутулый, в кепке, с виду старый как мне показалось.

Потом я его видела на соседнем этаже где был хозяйственный отдел.

Сотрудницы хозяйственного отдела рассказывали, что он ходил к ним по кабинетам консультироваться как написать получше брачное объявление, еще и на украинском, что для нашей области удивительно, тем более в 94 году. И еще к нему постоянно приходил его сын — парнишка лет 11-12 после школы и сидел там пока папашка работал. Потом парнишку вроде запретили пускать, потому что он типа лампочки тырил.

Работа сантехника заключалась в том чтобы радиаторы, трубы, санузлы комплекса в пять

зданий были в порядке. То есть ходил он везде, включая любой кабинет.

Однажды я пошла в архив финансового отдела располагающийся в подвале в соседнем от мастерской боксе. И дверь в мастерскую была открыта. Он там что-то делал, стоя лицом к двери, а я остановилась и на меня как могильной сыростью пахнуло. Постояла я, а потом куда деваться — прошла в свой архив, потому что на верху меня ждали с документами. Зашла, вышла. Выдохнула с облегчением. Не знаю откуда у меня на него такое ощущение было.

Но вот в связи с сокращением этой точки"химиков"его перевели досижывать свой срок в городок Р. Там он пробыл меньше месяца, прежде чем его отловили.

Р. это станция, местечко совсем маленькое. Он какую-то девчонку отловил в посадке, она сопротивлялась, он ее подрезал, она вырвалась и побежала. Шли люди, которые его и скрутили. Вот отсюда и начнется настоящий мой трешевый рассказ.

У застигнутого убийцы и насильника Е. нашли при себе в рюкзачке удавку и ножик. А когда пришли по горячему в общагу, где он проживал, то нашли ДНЕВНИК. В этом дневнике он описывал все свои похождения, с именами и адресами жертв. Если у жертвы были документы, то он забирал их себе, вклеивал в дневник фотки.

Свои преступления он совершал вместе с сыном, измывался над пострадавшими и, если они не сопротивлялись, то отпускал. Но потом приходил проверять на адрес: не обманула ли его жертва, там ли она живет. Кто сопротивлялся, он тех убивал.

Пока он работал сантехником в комплексе зданий УВД области, то ходил по всем кабинетам по ремонту и воровал там тетради, материалы какие-то. Сотрудники и подумать не могли что — то подобное, но поговаривали шепотом, что у кого-то секретная зарегистрированная тетрадь пропадет, то еще что.

Когда надо было попасть в нерабочее время в кабинет, то охранники из комендантского взвода умудрялись ему отдавать связку ключей от этажа, вместо того чтобы открывать и стоять рядом пока он работает. Как охранник может пойти с ним стоять — ему же на входе дежурить надо? А сантехнику к началу отопительного сезона надо всю линию простучать.

И опять следователи пришли в бухгалтерию, изъяли табеля учета рабочего времени и стали опять"пытать"Марину Г.: вот у Е. восьмерки в табеле, а согласно его дневника он в это время мордовал кого-то в посадке. Марина им объясняет, что вызывала сантехника в выходной на прорыв системы и у него, соответственно, образовывался отгул, поэтому вот такая разница. А следить и воспитывать сантехника в ее обязанности не входит, как и удовлетворять его другие личные потребности.

В общем тягали Марину, тягали. Она уволилась вслед за К., взяла большущий клетчатый баул и стала возить товар.

Е. вместе с сыном попал в СИЗО, где через небольшое количество времени его нашли повешенным, Сказали, что сам. Во что верится с трудом. Тогда начальником УВД был Д., в честь которого нынче назван Институт Внутренних дел и, замечательно интересно было бы если бы все дошло до суда, слушать как Е. по кабинетам областного УВД по выходным материалы собирал.

Интересно, что с этой тетрадкой следаки стали ходить по его отпущенным жертвам. И ведь ни одна не подавала заяву на тот ужас, что с ней произошёл. Можете ощутить степень латентности этих преступлений?

Сына его отправили в малолетку.

Хотела найти в интернете ссылку, но не нашла. Несколько лет назад находила. В какой-то обзорной статье он проходил в последнем абзаце: уникальность его была именно в том, что все это он проделывал вместе со своим малолеткой — сыном.

Больше зеков в ремгруппу не присылали. А командира комендантского взвода понизили то ли в звании, то ли в должности. Но не на долго.

========

=Периметр сплюснутого овала=

Почему я не вела дневник??? Вот теперь вместо системных мемуаров вынуждена внезапно вспоминать, поперхнувшись при виде чего-то что что-то до боли напомнило.

Итак, сегодня вспомнила:

Когда я служила опером в облуправе ГСБЭП в эпоху 90-х до-мобильно-телефонных лет, то нас загнали всем отделом в Алчевск не помню зачем. И вот один сотрудник пошёл с местными ментами купаться на Исаково. И поплыл. Они его ждали-ждали, ждали-ждали… И принесли поздно вечером в алчевскую дежурку вещи: штанишки и рубашку.

День следующий

Областная Управа стояла на рогах: пропал цельный майор, старший опер. Где его искать? Когда уже немедленно докладывать в Киев? Кто пойдёт извещать вдову?

Исаковское водохранилище не маленькое и с течениями… Катер с баграми результатов не давал.

Сразу бросились изучать чем он занимался по работе. Так сказать вычислять след убийства на почве профессиональной деятельности.

Тех, кто принес его штанишки внутренняя служба истязала как могла по полной программе. Чем занимались, что так недосмотрели за гостем?! Нам всем велели на следующий день одеться поудобнее и мы тоже что-то там будем прочёсывать.

И сидим мы на следующий день в отделе во всём подходящем для прочёсывания и — ДА — заходит ОН. Пришёл на работу. Ну, мы ему немного удивились, да и он не ожидал такой на свой приход реакции, скромнее о себе думал. Шеф не знал радоваться ему или прибить героя. У меня была истерика ржачки, Бубликов просто отдыхает.

Версия"утопленника": он-спортсмен, человек здорового образа жизни и пока все водку пьянствовали, он пошёл переплывать озеро. Но свои силы немного переоценил, не учёл течения из подземных источников и понял, что обратно ему не доплыть.

Поэтому решил возвращаться пешком, но водоём имел очертания сплющенного овала, поэтому идти — не плыть, а значительно дальше босиком топать. Когда он наконец пришёл, то обнаружил, что все уже ушли, вообще все. Смеркалось. И его одежды тоже не было, и — бля — тапок!

Как был в плавках, он дошёл до трассы и добрые люди, которые в сумерках не побоялись идущего босиком по трассе одинокого голого мужчину, добросили бедолагу до города. Поэтому он на следующий день на работу выйти не смог, а отсыпался и залечивал сбитые ноги. И возмущался, что его одежду сцуки унесли со всеми деньгами и документами, но особенно — тапочки. Ну, тапочки могли же оставить! Откуда такая хозяйственность?

Доблестная внутренняя служба тягала его сдавать кровь и всё такое, но ничего не смогла доказать: спортсмен, трезвенник. Так что приклепались только за то, что не позвонил на работу и не сообщил причину отсутствия, типа прогулял, и своё строгое неотвратимое взыскание, а соответственно их показатель, спортсмен — трезвенник получил по любому.

По случаю чудесного воскрешения Алексея Каракотина (пока писала, то вспомнила фамилию), шеф пришёл с фотиком, собрал весь отдел в кучку и сфоткал на вечную память всех вместе первый и единственный на моей памяти раз со словами:"Пока ещё все живы".

========

=Первая ревизия и сразу “кровь”=

На первую ревизию меня как новенькую отправили вдвоём с заместителем начальника отдела, у которого за глаза была кличка “Отец бухучёта”, потому что он когда выпьет, то пускался в пространные рассуждения о “дураках дурных” и о деталях трудовой обстановки в области, то есть любил и знал свою работу.

Мы приехали в маленький шахтёрский городок, где нас поселили на другой стороне города от милиции, и мы принялись топать на работу по пыльным улицам. Скажу сразу, что место оказалось очень познавательным, даже сроки работы пришлось продлить чтоб всё сделать чики — поки.

Что там запомнилось как самое смешное? Вот примеры:

1.Начальник милиции — по совместительству муж заведующей местного торгового дома, и закупка продуктов питания для лиц, содержащихся в “обезьяннике” осуществлялась естественно только у супруги. В перечень продуктов восхитили: колбасы копчённые, конфеты шоколадные “Мишка на севере”, ну и по мелочам.

Чем уже в реальности кормили несчастных узников врать не буду, но может и выдавали им шоколадки. Как я поняла, это были просроченные продукты и сертификаты об этом свидетельствовали.

2.Полученную буквально два месяца назад легковушку — Mitsubishi беспощадно избили в результате сильных порывов ветра въездные ворота гаража. Об этом прискорбном случае поведал нам комиссионно составленный силами сотрудников местной организации акт. Дубасили долго и с двух сторон, так как крылья и фары пришлось заменять все. Слухи о том что в пьяном виде, буквально за углом от горотдела въехали в яму мы не изучали. Ревизоры работают строго по документам, это не следователи.

Тут ещё на второй же день ревизии — такое совпадение, местное население само — организовалось против начальника милиции и напротив окон горотдела появилась огромная растяжка — плакат: “Долой банду Н… (фамилия)” и постоянно дежурящая толпа пролетариев.

Мне мимо этого нервного народа приходилось ходить туда — сюда и это не радовало. Но, как видно, не мне одной это досаждало. Откуда — то прямо на глазах на следующий же день вокруг здания горотдела вырос двухметровый бетонный забор из плит, могут же и быстро, когда захотят.

Кассовые документы местной бухгалтерии пестрели ежедневными приходными ордерами от коммерсантов “прошу принять спонсорскую помощь”. Город был очевидно переполнен сочувствующими милиции мелкими торговцами. В конце дня вся сумма исправно выдавалась в подотчёт начальнику местного уголовного розыска “на хоз.нужды”. И сразу же прилагался его отчёт о покупке запчастей для ремонта служебных автомобилей, дверных ручек в кабинеты и всякой дребедени, с какими-то мятыми от руки выписанными чеками от неустановленных частных предпринимателей. По ходу взяток тут не брали. Всё шло строго через кассу: “Ци руки ничого не крали!”

Что он там ремонтировал каждый божий день, и почему именно он — начальник отделения уголовного розыска, а не заместитель по хозяйственным вопросам — спрашивать не хотелось. Просто описывалось в акте как факт. Проверить эти чеки было невозможно, потому что невозможно даже разобрать адреса, фамилии этих торговцев “тысячей мелочей”. Проверить факты замены всех этих втулок и винтиков — тоже. Есть номерные агрегаты, аккумуляторы, шины, которые учитываются отдельно, и ведётся карточка пробега. А “левый задний подшипник” — это полный туман.

Обнаружилась ещё и огромная кладовая с водкой, которую хозяйственно закупили выдавать сотрудникам на паёк, а то они сами себе не купят, хоть спиртное выдавать на паёк по инструкции прямо категорически запрещено.

Не знаю что послужило причиной (народ с плакатами или хозяйственная активность), а что поводом, но начальника горотдела перевели следователем рядовым. Так закончилась моя первая ревизия.

Поскольку я никогда не собиралась описывать как я работала ревизором, то дневников не вела и специально ничего не запоминала.

И чтоб запасть мне на память в калейдоскопе проверок, то надо было сделать что — то сильно интересное, например закупить “Мишка на севере” для временно задержанных до трёх суток, или избить воротами новенький Mitsubishi.

Внутри-системная ревизия для того и существует в государственных структурах чтоб не впускать внешние независимые контрольные органы. Здесь, хоть что делай, и тебя максимум — уволят по собственному, но “грязь выносить” не станут. Ибо всякое ЧП пятнает систему и мешает покою вышестоящего шефа.

Смотрите, как интересно получается если впустить “чужаков”: вот найден беспорядок у начальника гор\рай — отдела, и сразу под ударом оказывается областное руководство. В то время как ведомственная ревизия, которая областному руководству как раз и подчиняется, замыкает круг обсуждения.

Ещё интересней что ревизионные подразделения ставят в структуру финансового управления. Вот еду я проверять работу какой-то районной бухгалтерии и пишу прямо в акте что там все воры и проходимцы. Привожу и сдаю этот акт. Но начальник этих “воров и проходимцев”, который недосмотрел беспорядок — он и мой начальник. Он что должен меня благодарить за такое? Нет. Он будет орать: “Я тебя не за тем туда послал, чтоб ты мне такие акты привозила. Езжай теперь обратно и все беспорядки устраняй вместе с ними. Да так, чтоб следующая проверка ничего уже не обнаружила”. Вот это и есть смысл и работа ведомственной ревизии:

1.Зашугать, чтоб много не украли,

2.Организовать марафет фасада.

Другие ведомственные ревизоры никому не нужны.

Они, кстати, ещё и методологическую помощь на местах должны оказывать сотрудникам подразделений, просто “скорая помощь”, а не проверка.

И всё что в акте намалёвано будет как “выявлен ущерб”, то тебе же и “повесят” на контроль, чтоб ущерб был полностью возмещён. Так что семь раз подумай что ты обнаружил: “мелкие финансовые нарушения, устранённые в период ревизии” или “грубые нарушения, хищения и злоупотребления”.

Имея некоторое профессиональное честолюбие, однажды читая очередной обзор работы ревизионных служб страны, я громко и грустно выразила возмущение что про наши трудовые победы не упомянуто. И шеф — опытный профессионал мне резонно пояснил: “Это нормально, главное чтоб мы сами в такой обзор не залетели”.

Из чего следует: надо понимать где и зачем ты работаешь, чего от тебя ждут, а что в лучшем случае сочтут “перебором”.

=============

=Ресторанное питание для собакена и свинский корм зекам=

Распределение направлений — в какую организацию кому пилять не могло не вызвать улыбку иронии. Были чуть не десятилетиями насиженные некоторыми старыми сотрудниками точки. Только они туда и ездили — вотчина. Там всё уже у них было “родное”: дружбаны, адреса, явки, пароли ))) Это в основном касалось почему-то УИН-овских объектов (лагерей).

Были и места, куда никто не хотел ехать — или добираться неудобно, или бухгалтер сильно жадный, да ещё и полный порядок в документах. То есть “ловить” абсолютно нечего. Или какие — то “узкие места”, сложности, например: стройка большая. Такого тоже наши мальчики не любили, им были нужны тень и покой. И — да — именно из таких объектов и состоял мой график: “На тобі, небоже, що мені негоже”.

Поскольку у меня на зонах дружбанов не водилось, то мне было абсолютно пофик куда ехать. Я же ни с кем не была знакома или в дружбе. Просто было смешно смотреть как они этот график между собой кроят.

Была только одна глобальная трудность — командировочных не давали. Их возвращали потом “когда — нибудь”. А зарплата была абсолютно не сопоставима с ценой гостиницы, если в той дыре, куда тебя послали вообще была гостиница.

При этом наш новый, не пьющий чтоб сильно, начфин — из бывших ревизоров, а потом главбухов колонии, то есть знавший всю систему насквозь, на просьбу дать аванс очень кричал что денег нет, что (прямая цитата) “Нищие ревизоры мне не нужны!”

Интересно, что один из наших старейших ревизоров постоянно проверял ту колонию, где раньше главбухом был нынешний его начальник. И приезжал он туда на проверки очень своеобразно — со списком чего ему надо, чтоб не сбились, и фразой: “И не говорите мне о деньгах, я этого не люблю!” Земля не имеет форму чемодана и вот получатель списка как-то моментально стал его начальником. Так что отношения были “ещё те”.

Поэтому, приезжая на точку надо было сначала выклянчить чтоб тебя куда-то поселили “за счёт спонсоров”, потом придумать где тебе питаться, а только после этого приступать к объективной проверке финансово — хозяйственной деятельности.

Если во времена “совка” почти все ревизоры спокойненько в радиусе до ста километров по вечерам ездили домой — автобусы рулили до глубокого вечера и менты катались бесплатно. То уже в моё время автобусное расписание вызывало рыдания: два — три маршрута в день и, последний рейс часа в три — полчетвёртого дня. Всё.

То есть место где тебе жить, это — серьёзно, это на три недели. Ржавая холодная вода, плесень, вонь неремонтированных десятилетиями полузаброшенных общаг с баланса завода — банкрота, полуломанная мебель, и ты — один жилец на пол этажа. До интернета или мобилок оставалось пять лет. Вот чем после шести вечера заниматься? Думаете, если замотаться в сырое десятилетнее одеяло, то сильно уютно книжку читать? Или музыку слушать? Чёкнуться можно.

Конец ознакомительного фрагмента.