Букет белых гортензий

Гейл Хилл

Приходя к ней домой, он всегда дарил ей букет белых гортензий. Она с радостью их принимала, улыбаясь ему в ответ, но ночью плакала в подушку. Ведь букет белых гортензий в переводе с языка цветов – безразличие… А Аня слишком сильно любила Рому… Книга содержит нецензурную брань.

4

Полторы недели Аня пыталась придумать, что сделать с найденной сережкой, но так и не нашла толковой идеи. Звонить Роме и говорить, что она видела Олю в кровати брата — глупо. Показать сережку, да мало ли где Оля могла ее забыть у них дома, бывает же иногда с ним вместе у них в гостях. Тема мог найти и оставить у себя, чтобы потом отдать.

Она вся извелась. Уже даже порывалась позвонить Оле и начать ее шантажировать, но тоже передумала. Это выглядело бы по-детски, к тому же, чем она бы ее шантажировала? Сережкой? Иных доказательств ее измены у нее не было. Оставалось только ждать, пока голубки снова встретятся и ловить их с поличным, а то есть — сразу же звонить Роме и просить его приехать.

А пока она пыталась совладать с матрицами и симплекс-методом. И вот кто на бизнес-информатике придумал эту хрень? Аня не понимала ни ее, ни высшей математики, которую пытались в нее запихнуть. В дверь позвонили. Она, обрадовавшись, что придется оставить математику на потом, убежала открывать.

— Ой, привет, я не ожидала тебя тут увидеть, — удивилась и расплылась в глупой улыбке Орлова.

— И тебе привет, лисичка, — Рома протянул ей букет. — Пропустишь?

— Да, проходи, я пока цветы в вазу поставлю.

«Опять эти идиотские гортензии. Да что такое? Ему реально на меня плевать? Почему эти долбанные цветы? Они красивые, но значат-то они „безразличие“! Неужели он не узнал об их значении, когда выбирал для меня?», — размышляла она, пока набирала в вазу воду.

— Что ты хотел?

Расположились в ее спальне. Рома стал вертеть головой, рассматривая стены, на которых висели постеры и фотографии. Улыбнулся, отметив, что фотографий с ним было больше остальных.

— Разве я не могу прийти к тебе просто так? — прилег на кровать рядом с девушкой.

— После того, как ты стал встречаться с Олей, просто так ты не приходишь. Что тебе нужно, Кравцов? — холодно спросила она. Рома даже поежился. — У меня тут математический анализ и линейная алгебра в самой критической стадии моего непонимания, а контрольная завтра. Если тебе не срочно, то мы отложим нашу встречу, иначе я схлопочу пару по обоим предметам.

Для достоверности девушка указала на раскрытые методические пособия и тетради. Рома взял одну из них, что-то долго читал и изучал. Потом — вторую, задумался.

— Садись, я тебе объясню, это не сложно, — ему не хотелось, чтобы она думала о нем так плохо. Да, он пришел по делу, но он все еще ее друг и готов ей всегда помочь. Как сейчас.

— Неужели ты так быстро понял мои каракули?

— Ага, садись, — нашел на столе чистый лист и ручку. — Симплекс-метод — легкотня, как любит выразиться молодежь. Строго подчиняемся правилам алгоритма, он тут расписан и есть даже пример. Сейчас все распишу тебе. А с матрицами еще проще. Овладеешь симплексом, и матрицы станут понятнее. Все взаимосвязано, Аньк.

— А я думала, ты только в волейбол в универе играл, — удивилась тому, насколько хорошо Рома разбирался в высшей математике.

— Вообще-то, я учился заочно на финансиста, и у нас там было выше крыши этой математики, я все еще это помню. Тебе повезло.

— А как же твое дело?

— Подождет, — легонько ткнул ее локтем в бок. — Давай, бери ручку, будем решать.

Через четыре часа усердного решения примеров и высказанных Аней недовольств оба предмета были осилены девушкой. Она радостно обняла своего учителя, после таких занятий ей светят две пятерки.

Конец ознакомительного фрагмента.