Приключения Школя и Ника

Геннадий Иванович Ничуговский

В первой сказочной повести «Приключения Школя и Ника» два брата попадают в говорящий туман, знакомятся с Ученым Гусем, мудрецами и простаками, девочкой Деривэ с необыкновенными способностями и успешно выходят из различных ситуаций, используя свои знания и смекалку. Вторая сказочная повесть «Тетушка Милси находит новых друзей» рассказывает о знакомстве Милси с Добри, Умни и Вредни, прилетевшими в ее сад на цветочных клумбах.

© Геннадий Ничуговский, 2021

ISBN 978-5-0053-7651-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Приключения Школя и Ника

Говорящий туман

В одном старинном городке на берегу великой русской реки, которую вы все хорошо знаете, жили два брата: Школь и Ник. Оба, как вы понимаете, учились в школе: Школь только что перешел в седьмой класс, а Ник — в пятый. В то время, о котором я рассказываю, было лето, а значит, у ребят были летние каникулы, и они отдыхали от учебы. Хотя, если учеба дается легко — а у ребят именно так и было, то отдыхать от учебы — это все равно, что отдыхать от отдыха.

Школю и Нику было чем заняться на каникулах: игры и походы с друзьями, книги, кино, рыбалка. Вот и в этот раз рано утром они намеревались порыбачить. Удочки, черви, прикорм для рыб — все было приготовлено с вечера. Осталось только вовремя подняться на рассвете. Кто-то тут заулыбался — вы думаете, они проспали?! Нет-нет, Школь толкнул Ника, Ник толкнул Школя, и так они толкали друг друга, пока оба не вскочили и не двинулись в путь. Вот тут-то и началось!

Едва ребята вышли за пределы городка, как на дорогу опустился густой туман, и воздух вокруг стал белым и непрозрачным.

— Откуда взялся этот туман? — спросил Ник у Школя. — Стало как-то холоднее.

— Туман — это капельки воды, образующиеся в воздухе при понижении температуры. В нем можно… ха-ха-ха… заблудиться, — сказал хрипловатый голос.

— Что ты говоришь? — повернулся Ник к брату.

— Это не я, — ответил Школь и крикнул:

— Кто говорит?!

— Говорящий Туман, — ответил голос и покашлял.

— Уважаемый Говорящий Туман, — вежливо, как учила мама, поинтересовался Школь, — как ваше здоровье, почему вы кашляете?

— Так сыро же, — буркнул голос. — Поневоле простудишься.

— Нам бабушка при простуде дает теплый чай с черной смородиной, — быстро подсказал Ник. — А откуда берутся капельки воды, прямо из воздуха, что ли?

— В воздухе всегда есть мелкие невидимые пылинки воды, — пояснил голос. — Они объединяются в заметные капельки — и получаюсь я.

— А на небе получаются облака, — добавил Школь.

— Верно, — уважительно отозвался Туман. — Это мои родственники. Приятно побеседовать со знающими путниками!

Школь поспешил воспользоваться добрым отношением Тумана:

— Уважаемый Говорящий Туман, мы не видим дороги, как нам из вас выйти?

— А зачем вам выходить? — ворчливо сказал Туман. — Здесь так хорошо: холодно и сыро. — И снова закашлялся.

— Вот вредный дядька! — шепнул Ник Школю.

— Подождем, — рассудительно сказал Школь, — солнце уже встало, сейчас пригреет — и туман рассеется.

Действительно, не прошло и нескольких минут, как туман стал слабеть, и ребята увидели, что перед ними возвышается конус.

Макс и Мин

Вершина конуса, однако, была не остроконечной, а скругленной, и на ней сидел, болтая длинными ногами, толстенький человечек.

— Я Макс Второй, — жизнерадостно объявил он. — Я все увеличиваю до максимума.

— До какого максимума? — спросил Ник.

— До моего, — ответил жизнерадостный человечек. — Там, за лесом, живет Макс Первый, у него максимум больше моего.

— Пять копеек можете увеличить? — деловито поинтересовался Школь.

— Кидайте сюда, — обрадовался Макс Второй. — Вам увеличить в размере или в стоимости? Однако для чего я спрашиваю? Всем нужно в стоимости!

Он ловко поймал монету, которая тотчас превратилась в его руке в бумажные сто рублей.

— Вот это да! — воскликнул пораженный Ник. — Школь, выгребай все из карманов!

Ребята быстро кидали вверх монеты, а Макс Второй легко ловил их, и скоро у него в руке оказалась большая пачка денежных купюр разного достоинства.

— А нам можно какую-нибудь сторублевку? — попросил Ник.

— Конечно, — великодушно согласился человечек. — Это же ваши деньги.

И он кинул Нику всю пачку бумажных денег, которые тут же превратились в блестящие копеечные монеты, со звоном рассыпавшиеся вокруг Школя и Ника.

— Как нам пройти в деревню Нескучаловку? — спросили несколько разочарованные ребята, подобрав монетки. Вблизи Нескучаловки, по слухам, были самые рыбные места.

— Этого я не знаю, — ответил Макс Второй, — про нее как-то упоминал мой двоюродный брат Мин Четвертый.

— Как это — двоюродный? — спросил Ник.

— Наши мамы — родные сестры. Обе они экс-Тремумы, что означает: бывшие Тремумы, так как наши мамы до замужеств носили фамилию Тремум.

— А как нам найти вашего брата?

— Вас проводит Деривэ, — пообещал человечек.

— Спасибо, — поблагодарил Школь, — но где же она?

— Я иду, — пропищал тоненький голосочек.

Рядом с Максом Вторым появилась крошечная девочка и начала спуск с вершины конуса, цепляясь за кусты. С каждым шагом, приближаясь к середине спуска, она становилась все больше и больше, а после середины снова стала уменьшаться. Когда она подошла к ребятам, которые стояли на небольшом склоне, то оказалась такого же роста, как и Школь.

— Наденьте вот это, — сказала Деривэ и протянула ребятам по паре коротеньких лыж, со множеством колесиков на нижних поверхностях. Ребята быстро пристегнули их к ботинкам.

— Понеслись! — махнула рукой Деривэ, и все трое резво помчались вниз по заросшему склону, искусно лавируя между кустами и деревьями.

Миновав два крутых участка, на которых Деривэ резко увеличивалась в размерах, троица выкатилась на равнину, и Деривэ стала уменьшаться, снова превращаясь в маленькую девочку.

— Приветствую тебя, Мин Четвертый, — пропищала она.

Ребята увидели впереди небольшую выемку в земле, в которой на маленьком стуле сидел худенький унылый человечек. Он протянул Деривэ руку, она протянула ему свою, сделала шаг вперед и исчезла совсем.

— Вот всегда она так, — захныкал человечек. — Говорю ей, не подходи слишком близко.

— А нам можно подойти? — осторожно подвинулся Школь.

— Можно-то можно, — недовольно фыркнул человечек. — Да незачем. У меня так мало всего, что уже меньше некуда.

— Да нам ничего и не надо, — поспешил заверить Школь. — Вы не подскажете нам, как пройти в деревню Нескучаловку?

— По этой тропинке, прямо-прямо, мимо прудика, — хмуро показал человечек. — Будут развилки, спросите. Проходите, проходите, у меня минимум времени!

— Интересно, чем это он так занят?! — прошептал Ник Школю, на что Школь молча пожал плечами.

Ученый Гусь

У прудика было шумно. Шум создавал лебедь, который горланил во все горло и хлопал крыльями, взлетая и пытаясь приподнять с помощью привязанной веревки тяжелый воз с поклажей. С другой стороны воза тоже были привязаны веревки. Их молча тянули в разные стороны пыхтевшая щука — вглубь прудика — и рак, который пятился от воза хвостом вперед и даже не видел, что он пытается затащить воз в какую-то канаву.

— Стойте, — закричал Школь, — когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет!

— Мы тоже это проходили, — обиженно сказал Ник.

— Что-что, как-как? — подозрительно осведомился лебедь.

Школь прошептал что-то на ухо Нику и посоветовал лебедю:

— Вы сильно вверх не тяните, а тяните вдоль земли. Поднять воз гораздо труднее, чем двигать его. Ваш воз — на колесах, и, значит, вам нужно преодолеть только слабое трение качения.

Ник подумал, что Школь не упустил случая щегольнуть своими познаниями, и хотел добавить, что трение вращения еще слабее (где-то он это вычитал), но тут Школь крикнул:

— Давай!

Ник быстро перерезал ножичком веревку, ведущую к щуке. Освободившаяся рыба от неожиданности глубоко нырнула. Лебедь сильно дернул, Школь подтолкнул, рак взлетел на воздух, выпустил веревку и плашмя упал на спину. Воз сдвинулся и покатился по дороге. Ребята едва успели заскочить на него.

Через час воз остановился возле больших ворот, на которых была видна затейливо выведенная надпись: ГУСЬ — Главный Ученый Страны, Член-корреспондент Академии Гусей, Почетный член Академии Дроф и Страусов Эму.

— Здесь живет мой родственник, Гусь Ученый, — сказал лебедь, — он, конечно, воображала, тот еще гусь, но знает много.

Ученый Гусь, нацепив на нос очки, — Ник сразу подумал, что он нацепил их для важности, — держал перед собой лист бумаги и не отрываясь смотрел на него.

Ник тоже посмотрел на лист бумаги и увидел, что он пустой.

— Что вы делаете? — вежливо поинтересовался Ник.

— Я думаю над Великой теоремой Ферма, — недовольно поморщился Гусь.

— А что это такое? — полюбопытствовал Ник.

Гусь воззрился на него поверх очков.

— Вы не знаете, что такое Великая теорема Ферма?! Чему только учат в современной школе?!

— А какое у нее практическое применение? — подключился Школь.

— Ну, на ферме теорему Ферма, пожалуй, не применишь. Но очень-очень занятная штука. — Гусь спесиво вытянул шею. — Вам, молодые люди, до таких теорем не дорасти. Это так же ясно, как то, что дважды два четыре.

— Но дважды два равно пяти, — заявил Школь.

— Нуу, молодой человек, — протянул Гусь.

— Я вам сейчас докажу, — не моргнув глазом, пообещал Школь. — Это все школьники знают. Вы согласны, что девять равно девяти и что каждая девятка — это два умножить на два и плюс пять?!

— Против этого возражений нет, — сказал Гусь.

— Тогда пишем так:

2х2 +5 = 2х2 +5

— И это верно, — согласился Гусь.

— Переносим 2х2 влево, 5 вправо, получаем:

2х2 — 2х2 = 5 — 5

В левой части выносим за скобки 2х2, в правой выносим 5:

2х2х (1 — 1) = 5х (1 — 1)

Сокращаем обе части на (1 — 1), и мы доказали:

2х2 = 5

Дважды два равно пяти!

Гусь уставился на листок бумаги, не в силах выговорить ни слова. Ребята потихоньку отошли от стола.

Отдохнув в саду вместе с лебедем, который чинно благодарил их за помощь, ребята решили продолжить путь. Проходя мимо домика, они заглянули в окно. Ученый Гусь все еще смотрел на исписанный Школем листок бумаги.

Ник выручает Озора

— Вот и первая развилка, — сказал Ник. — А спросить, куда идти, нам некого.

— Сделаем разведку, — предложил Школь. — Я пойду налево, ты пойдешь направо, посмотрим, что там дальше. А через час встретимся на этом же самом месте.

— Идет! — сказал Ник. — Только я пойду налево.

Школь не стал возражать и пошел направо.

А Ник зашагал по левой тропинке. Не прошел он и пятидесяти метров, как увидел странную картину: большой зеленый кузнечик прижимал к пню рыжего мальчишку.

— Что ты там пел про меня? — строго говорил кузнечик. — А ну-ка повтори!

— Не помню, — пытался увернуться Озор, так звали мальчишку. — Я разве пел?! Просто балаболил что-то, никакого слуха у меня нет. Учитель пения говорит, что мне в детстве медведь на ухо наступил, — я такого не помню, наверно, маленький еще был. Давайте, я вам лучше стихотворенье прочту!

— Читай! — велел кузнечик. — Только не напутай, как в песне!

Рыжий Озор глубоко втянул воздух и громко начал:

Вот моя деревня,

Вот мой дом родной,

Вот качусь я в санках

По горе крутой.

— Хорошо, — одобрительно заметил кузнечик. — Это все равно что прыгнуть и полететь!

Озор продолжил:

Вот попали санки

Прямо мишке в лоб,

Мишка рассердился

И ногою —

Топ!

Для пущей убедительности Озор притопнул ногой.

— Опять ты что-то напутал, — вздохнул кузнечик. — Отпустишь тебя, а ты будешь всем петь, как лягушка съела кузнеца!

— А я знаю совсем другую историю! — заявил, подходя, Ник.

И стал напевать:

В траве сидел кузнечик,

В траве сидел кузнечик…

— Я это как раз и пел, — прохныкал Озор.

Кузнечик настороженно слушал.

Пришла к нему лягушка,

Пришла к нему лягушка,

И стала, как подружка,

С ним прыгать без конца.

Представьте себе, представьте себе,

С ним прыгать, как подружка,

Представьте себе, представьте себе,

Кто выше, — без конца.

Была лягушка смелой,

Была лягушка смелой,

И прыгала умело,

Но ниже кузнеца.

Представьте себе, представьте себе,

Что прыгнуть не сумела,

Представьте себе, представьте себе,

Удачней кузнеца!

— Да, — горделиво поднял голову кузнечик. — Я прыгал гораздо выше лягушки и выиграл состязание. Один раз я прыгнул вот так высоко!

С этими словами он взвился в воздух и скрылся в листве орешника.

Ребята подождали. Кузнечик не возвращался.

— Что ты здесь делаешь? — строго спросил Ник рыжего мальчишку. — Почему без родителей?!

Озор не успел слова вымолвить.

— Удрррал из летнего лагеррря! — гаркнул кто-то.

Ребята подняли головы и увидели на сосне серую ворону, которая беззастенчиво разглядывала их сверху. В расщелине сосны ворона пристроила кусочек сыра.

— А что там было делать?! — обиженно сказал Озор. — Про праздники говорили, а я и так все про них знаю.

— Пррроверим, — невозмутимо изрекла ворона и отколупнула дольку сыра. — Кто отмечает праздник Вороний день?

— А разве есть такой праздник?! — удивился Озор.

— Кхе, — поперхнулась ворона. — А что же я по-твоему делала на севере в апреле? Летала девочек растить, мальчиков растить!

— Эфиопы отмечают, — наугад крикнул Озор.

— Неверррно, — строго сказала ворона.

«На севере, — мучительно соображал Ник. — Эфиопы — это в Африке. Какие на севере есть народы? Какие города? А, помню, физрук город Ханты-Мансийск упоминал, в нем соревнования по шахматам проходили. И народы такие есть: ханты и манси».

— Ханты и манси, — вслух нерешительно повторил Ник.

— Верррно, — прокричала ворона и проглотила последнюю дольку сыра. — Порррадовал!

— Вы много летаете, — сказал Ник. — Наверно, знаете, как пройти в деревню Нескучаловку?

— Все дороги из школы ведут в Нескучаловку, — рассеянно ответила ворона, начиная подремывать.

Школя завлекают в мудрецы

— Опять развилка, — сказал сам себе Школь, рассматривая указатели.

На левом указателе было написано: «Простаки», на правом — «Мудрецы».

«Загляну-ка я к мудрецам, — подумал Школь. — Поспрашиваю да мудрости какой-никакой наберусь».

Вход в деревню мудрецов проходил через лабиринт. Школь помнил основное правило прохождения лабиринтов и пошел, все время придерживаясь правой стенки. Вскоре он вышел на площадь. Ее окружали причудливые, но заметно обветшавшие дома. Здесь были дома в виде лягушки, в виде черепахи, с ними соседствовали дом-колесо, перекатывающийся с места на место, дом-качели и дом-смартфон. Перед двумя домиками, напоминавшими пару кроссовок, стояло трое ребят. Школь подошел к ним.

— По два человека, по два человека, — сурово говорил величественный мудрец, охраняющий вход в домик.

— Идет набор на курсы мудрецов, — пояснили ребята. — Оставляют по одному человеку из двух.

— Заходите, заходите, — поторопил мудрец и пропустил двоих ребят.

Оставшийся жалостливо посмотрел на Школя, и Школь, поколебавшись, шагнул вслед за ним ко входу в домик.

В комнате, куда пропустили ребят, сидел Главный мудрец. На столе перед ним лежали три ленточки: две синих и одна красная.

Конец ознакомительного фрагмента.