Мир в пузыре. Том 2: Иллюзия памяти

Геннадий Источник, 2022

Мир изменился. Тёмное будущее уже десять лет меняет климат Земли. Ещё есть надежда, Артём готовит восстание.Владислав встретил человека из прошлого века. И, как только Андрей передал ему старую пленку, всё пошло в тартарары. Мэтью, отец Владислава, рассказчик с загадочной пленки. Тайны семьи, он последняя надежда пролить свет на то, что произошло с героем в детстве.Анна, никак не может забыть Анатолия. События, которые потрясли её, возвращают к кошмарам. Она чувствует в этом вину. Тайна прошлого продолжает давить.Крупная Корпорация берет начала из глубокого прошлого, она уже охватила весь мир. Андрей, становится единственным связующим с прошлым семьи героя.Теперь сны обретают смысл. Всё больше пазлов появляется на пути героев, и всё больше вопросов порождают их откровения. Кто основал Корпорацию „Mental“? Это вообще люди? Как это связано с Темным братством Аненербе?Цели Хозяев выходят за пределы планетарного масштаба в недалёком будущем. Их цель, энергия солнца.Кощеи уже здесь!

Глава 3. Центральный госпиталь (часть 3)

— Я просто хочу донести до Вас правду, — добавил в полголоса бородач.

— О! — на выдохе. — Прости меня! Я действительно ничего дурного не имел ввиду.

Рассказчик наклонил голову, опираясь лбом в основание кистей обоих рук. После он выпрямился, и на его лице появилось спокойствие.

— Условия, которые были созданы ранее… — Этьен сделал паузу. — Условия будут лучше, я переговорю с руководством, — продолжил он. — Мне очень важно твоё выздоровление и конечно то, что ты хочешь мне поведать. Я слушаю. Рассказывай.

— Я могу сократить рассказ, — сказал он, сквозь оскал улыбки.

Доктор кивнул головой в ответ.

— Но суть тогда будет потеряна… — прохрипел Перек, почесывая свою бороду.

Этьен, с улыбкой на лице, в ответ пожал плечами.

Лесневский наблюдал за происходящим прямо, как зритель в кинотеатре. Его переполнял восторг и в тот же момент — сильное и не объяснимое волнение. Он сопереживал отцу, ощущая неприятное давление в нижней области живота. С дрожью в теле, от напряжения, Владислав продолжал свой просмотр, не в силах оторваться, несмотря на то, что на часах было уже два часа ночи.

— Ты. Говори, говори — рассказывай, — врач продолжал держать улыбку.

— Док, издеваешься? Да? — оскалился Мэтью.

— Нет! Что ты! Нет, нет, нет!

— Тебе не нравятся подробности? Спроси меня, о чём угодно и я отвечу.

— Да, не стоит. Я тебе верю. Продолжай.

— Нет, погоди, док. Спрашивай! Я настаиваю!

Перек схватился за стакан, и стал сжимать его. От сильного давления рука слегка задрожала. И он начал стучать им по столу. Вода плескалась во все стороны.

— Не нужно! — поднял руки врач. — Прошу, перестань. О чём тебя спросить?

— О деталях, — отставив стакан.

— Рассказывай дальше.

— Я настаиваю. НАСТАИВАЮ! — ударил Мэтью кулаком по столу.

Стакан в тот же момент подпрыгнул, выплескивая остатки воды. Чуть не опрокинувшись, окропив несколько папок Этьена.

— Ладно. Я спрошу, только не шуми, — отодвигая папки к краю стола.

— Давай, — улыбнулся бородач.

Доктор ничего не ответил. Возникла небольшая пауза. Поджимая губы, лечащий врач задумчиво смотрел на бородача.

— Да я не знаю, — через какое-то время сказал он. — О чём тебя спросить-то? О каких деталях?

— Тогда молчи! Пожалуйста, молчи и слушай меня. И, да! Я все это время издевался! — сквозь оскал улыбки. — Ненавижу таких, как ты! — указывая пальцем в сторону своего собеседника.

Доктор Этьен вновь пожал плечами и, не обронив ни слова, облокотился о спинку стула.

— Они внезапно выкатили его из палаты и прямиком направились с ним в хирургию, — продолжил Перек. — До этого они успели вызвать хирурга. Передали ему какие-то данные с аппаратов. Он сморщился, рассматривая то, что написал ему очкарик со своим коллегой. Помню, как он вышел из палаты и сказал мне „Ждите!“. А потом отправился мыть руки, началась операция. На мои вопросы, что происходит, мне так никто и не ответил, на тот момент. Была какая-то суета, — рассказчик сделал паузу, пытаясь что-то вспомнить. — Ах да. Так вот. Прошло какое-то время. Я просидел в ожидании, казалось целую вечность. И наконец, из операционной вышел тот самый хирург…

— Мэтью Перек? — на подходе спросил доктор.

— Да. Это я. Что с ним? — поднимаясь с кресла.

— Да, жить будет! — со спокойствием в голосе. — Паховая грыжа.

— Паховая грыжа? Откуда? Он же… — задумчиво умолкая.

— Да, — выдохнул хирург. — Такое может быть после неправильно проделанной операции, — остановившись рядом с Переком.

— Что? Какой операции? В смысле?

— К тому же, есть еще одна странность.

— Какая?

— Шрам еле-еле заметный шрам. Искусная работа, обычно такие следы остаются после пластических операций. Но в этом месте, ума не приложу, зачем. Прихоти ради, что ли.

— Пластическая операция? Что? О чем Вы?

— Откачка жаровых отложений, насколько я знаю, не делается через надрез в этом месте. Ну, а если и делается, то после этого не должно оставаться такое растяжение мышц. Это я про паховую грыжу. Вот я и подумал проверить его аппендикс, не было бы это последствием операции по его удалению. И что Вы думаете? Я оказался прав! Причём операция давнишняя. Возможно, что после той операции его мышцы не правильно стали в прежнее положение, и вследствие чего, произошла паховая грыжа. Ему нужно было сделать повторно операцию, дабы предотвратить это, но её не сделали. На его правом запястье, обоих ногах и шее я заметил какие-то ссадины, толи от наручников, толи отчего-то подобного. Они сильные, местами глубокие синяки и ссадины.

— Насколько сильные ссадины?

— Точно сказать не могу.

Сзади подошел медбрат.

— Доктор у нас инфор… — стал он что-то шептать над ухом врача.

— Ага! Снимки готовы? — спросил хирург.

— Да, и не может быть иначе, — подтвердил медбрат. — Вы были правы, доктор.

— Хорошо. Переведите пациента обратно в палату одиннадцать восемьдесят восемь.

— Да, хорошо. А вот снимки, — развернув папку.

Взглянув на содержимое, хирург выпучил глаза. Казалось, он увидел что-то не пристойное. Буд-то медбрат принес ему что-то компрометирующее его, как врача или, как семьянина. Но, это было совершенно другим.

— Спасибо за детальные снимки, — выхватив папку. — А теперь все, иди.

Медбрат покинул их. Хирург взволнованно выдохнул, напрягая глаза.

— Пациент очень слаб, — продолжил врач. — И сейчас ещё спит. Не думаю, что у Вас получится с ним поговорить. К тому же, у него трубка во рту.

— Что случилось? — спросил Перек, пытаясь заглянуть в папку. — Что случилось? Что там? Что Вам принесли?

— Уже не первый раз смотрю, а ошеломлен, как впервые увидел. Я попросил своих коллег для Вас сделать более детальные снимки, — тяжело вздохнул хирург, передавая папку. — С таким встречаешься не каждый день. Каждый раз смотрю, и глаза на лоб лезут.