Айа

Генрих Мицкевич (2024)

Рассказ о планете, на которой разворачивается противостояние социума роботов с киборгами-негуманоидами. Команда потерпевшего крушения корабля решает вмешаться, чтобы освободить обитающих в жестоком мире людей из рабства.

— Красавчик, а какой твой мир? Расскажи про Экзитурион, — просит Айа, осторожно ступая босыми ногами по серо-синей траве, жёсткой как щетина.

Такая худая, что шлейки потёртого комбинезона и лямки увесистого рюкзака попеременно елозят на хрупких голых плечах, рыжие кудри, лицо покрыто веснушками, а тонкие руки — в порезах и шрамах. Однако в предрассветной мгле она кажется самой прекрасной из женщин.

— Ну, — неуверенно начинает Алекс, идущий позади по едва различимой тропе. — Мой мир немного похож на эту планету. Жители объединяются в сообщества по интересам. Многие занимаются сельским хозяйством, помогая друг другу, заботятся о хлебе насущном. Другие обучают детей, работают в школах и библиотеках. Кто-то шьёт одежду, а некоторые изготавливают мебель и строят дома.

— Разве у вас нет свалок, куда роботы привозят необходимое? Нельзя прийти и отыскать, например, еду или одежду? Нужно всё делать самим? Фи, красавчик!

Айа выдумывает, никакой он не красавчик. Нос горбинкой, ростом не вышел, правда, загорелый, молодой и мускулистый.

— На Экзитурионе очень бережно относятся к вещам, почти ничего не выбрасывают, всё перерабатывают, стараются не загрязнять окружающую среду, — говорит Алекс.

— Скряги! Из-за таких, как вы, нам меньше достаётся, — смеётся она и вдруг становится серьёзной. — Погоди, красавчик, у вас нет роботов?

— Почти нет.

— Хорошо-то как. Не нужно отрабатывать трудодни на роботостроительном заводе? Нет повинности по сбору растительности? — искренне, как умеет только она, удивляется Айа.

— Ничего такого, — пожимает плечами Алекс.

— Ха! Просто технический прогресс не дошёл до созвездия Лебедя. На Экзитурионе живут, как жили земляне пару тысяч лет назад, — вмешивается в разговор догнавший их Франк. — Например, в Солнечной системе роботы подчинены человечеству и трудятся во благо цивилизации. Люди освобождены от рутинной работы, свободное время тратят как им угодно.

— Ух ты! — Её чёрные как смоль глаза округляются от восторга. — Вы, умники, смогли победить роботов и подчинить их? Поздравляю резидентов!

Франк, бывший молчаливым и угрюмым с тех пор, как оказался с Алексом на этой планете, в последнюю неделю ожил и опять раздражает витиеватыми разговорами. Айа зовёт его умником. По сути же он морочит голову наивной девушке подслащёнными технократическими байками. Обычное дело для обитателей Солнечной системы, коим является Франк.

Алекс протестует:

— Чем резиденты занимаются? Скажи, умник? Торчат в кабаках, зависают в виртуальной реальности, шопятся непотребным и треплются.

— Каждый сам решает, — парирует Франк, его бледное вытянутое лицо с азиатскими скулами принимает философское выражение. — Окно возможностей безгранично.

— Человек создан, чтобы созидать и трудиться, — не унимается Алекс. — Экзитурион — одно из немногих мест во Вселенной, где каждый может реализовать своё предназначение ради собственного блага и счастья окружающих. Ясно, что придётся работать и напрягаться. Без этого никак…

Айа жмурится от первых лучиков местной звезды и вздыхает:

— Прости, Алекс, твой мир хороший и правильный, но я мечтаю поселиться в Солнечной системе.

Её можно понять. Взрослая, но наивная как ребёнок, Айа живёт на планете, которой правят роботы, называемые Зависимыми. Унижая и издеваясь, они вынуждены терпеть людей, потому что зависят от них. Люди зовут себя Сломленными, каждого из них роботы пытали и воздействовали на мозг, чтобы подавить волю и лишить способности к сопротивлению. У Айи обезображена половина лица, её мучают кошмары.

Диковинный цветок не сразу раскрылся. Первую неделю она была как испуганная мышка, укутанная в плащ-палатку, прислушивалась к каждому слову, вздрагивала от любого шороха. Но вдруг перестала бояться, спрятав плащ в рюкзак, заговорила и заулыбалась. Алекс и Франк опешили от такой милоты и непосредственности, а ожоги на лице и шрамы на руках показались им куда ценнее любых ювелирных украшений. Вот оно — чудо, кажется, легко овладеть, но не получится. Не зря хитрый вождь со спокойной душой разрешил своей воспитаннице быть их проводником. Алекс следит за Франком, а Франк не спускает глаз с Алекса, она же в полной безопасности — невинная и неприкосновенная.

Втроем они упорно идут на север в вотчину Автономных, опасных саморазмножающихся киборгов. О них известно мало: инопланетная негуманоидная форма жизни, недавно облюбовавшая эту планету. Поселились на севере и оттуда угрожают войной роботам.

Айа продолжает рассуждать:

— Как говорит мой названный отец, надо реально смотреть на вещи. Мне никогда не стать резидентом. Вся надежда только на тебя, красавчик! Если сможешь договориться с автономными, они дадут бомбу, и ты взорвёшь роботостроительный. Тогда зависимые падут… А мы, сломленные, создадим собственный мир, в котором не нужно работать и разрешено болтать друг с другом круглые сутки!

Сейчас лето, ночи теплые, можно спать на открытом воздухе. Хищные звери тут редкость, как и комары. Встречаются огромные перепончатокрылые птицы, и есть множество небольших зверушек, обитающих на ветвях и жующих жёсткие как пластик листья. В лесу спится плохо — как в сортире, из-за запаха от вонючих деревьев. В поле мешает заснуть яркий фиолетовый свет пары лун, висящих в безоблачном небе. Есть стимул встать на рассвете, как сегодня, и продолжить путь, стараясь пройти как можно больше до полуденного зноя.

— Если бы да кабы… Как дети, честное слово, — флегматично изрекает Франк. — Автономные — твари, безжалостные убийцы. С ними не договориться!

— То, что нужно, — горячо откликается Алекс. — Здесь всё построено на условностях и круговой поруке. Только беспристрастная сила сможет разорвать замкнутый круг.

— Киборги просто уничтожат всех роботов на этой планете, а после возьмутся за людей!

Алекс, насупившись, мотает головой, а Франк продолжает атаковать:

— Наивная душа, как контакт-то установишь? Автономные выжигают телепатией мозги всем живым существам, которые осмеливаются приблизиться… Алекс, ты идёшь на север, чтобы стать идиотом. Как по мне, это уже случилось…

— Сомневаешься? Поворачивай обратно! Забирай Айу и возвращайтесь в общину! — почти кричит Алекс.

— Эх, если бы я мог… Это как групповое помешательство, понимаешь? — Разводит руками Франк.

Потом он, приблизившись к Алексу, украдкой спрашивает:

— Ты и вправду слышишь их зов?

— Да, — в который уже раз подтверждает тот.

***

До того, как спасательный модуль их грузовика разбился на этой планете, Алекс едва ли считал Франка своим другом. Это было взаимно: штурман оказался чересчур заносчив, чтобы серьёзно относиться к человеку, родившемуся за пределами Солнечной системы. Резиденты держали таких, как Алекс, за второй сорт, хотя и предпочитали не говорить об этом вслух.

Вот и Франк, будучи подчеркнуто вежливым с командиром, не спешил изливать тому душу. Однако штурман не скрывал, что подался в дальнобойщики из-за денег: он надеялся накопить достаточно кредитов, чтобы встретить старость под марсианским куполом или в земном городе. Его не трогали головокружительные виды звёзд и туманностей, открывающиеся из космоса. А посещению экзотических планет и новым знакомствам, Франк предпочитал крепкий сон в своей каюте.

Алекс, пожалуй, был романтиком, но командиром звездолёта стал случайно. В один год женившись на женщине своей мечты и разведясь с ней, он на спор пообещал армейским приятелям выучиться на пилота и устроиться на работу в транспортную компанию. Сказано — сделано: ума и здоровья Алексу было не занимать. Но, покинув родную планету в созвездии Лебедя, он не заболел космосом, а скорее пытался скрыться от личных проблем.

Кораблекрушение стало сильным потрясением для них. Франк явно был не готов к марафону экстремальных событий: многочасовому пожару на борту корабля, безуспешным попыткам в течении нескольких суток отремонтировать систему воздухоснабжения и аварийной посадке на случайно выбранную планету.

Высунувшись из люка разбитого шаттла, они лишь успели сделать пару глотков местного воздуха и перекинуться несколькими словами, как в вечерних сумерках появились роботы и стали палить из лазерного оружия. Им пришлось отстреливаться, а как кончился заряд бластера — бежать прочь.

За время, пока они около месяца скитались в вонючем пластиковом лесу, Франк стал куда лучше относиться к командиру, увидев в нём надёжного друга. В свою очередь Алекс убедился, что штурман не совсем избалованный гедонист, каковыми ранее представлялись ему резиденты, а вполне компанейский парень.

Планета находилась на пересечении сфер интересов, и жизнь тут кипела. Оказавшись в гуще событий, Алекс напрочь забыл о прошлых неурядицах, тем самым обретя здесь, что искал. Попав в общину, он вплотную занялся глобальными проблемами этого мирка.

Конец ознакомительного фрагмента.