Дракон не спит никогда

Глен Кук, 1988

Обитаемые миры Пространства Канона соединены таинственной Паутиной, позволяющей летать со сверхсветовой скоростью. Тысячелетиями непобедимые сторожевые корабли обеспечивают мир и порядок в этой области космоса, жестоко подавляя любые попытки мятежа. Саймон Трегессер, глава могущественного межзвездного Дома Трегессеров, задумал захватить такой корабль. Заручившись технической и сырьевой поддержкой одной из рас Внешнего космоса, Трегессер подготовил ловушку в глухом конце Паутины. Организованная им цепочка планетарных восстаний неизбежно приведет добычу в западню… Знаменитая космоопера в новом переводе!

25

А. Саарика, Ж. М. Ледетика, С. Фриция. В каждой из этих систем гарнизон изолировал инфекцию, а затем истребил ее. Лейкоциты за работой. Военконсула это удивило. Он не очень высоко ценил солдат и офицеров Канона.

Его собственная компетентность и мотивы попали под огонь критики. Богоравные пребывали в дурном расположении духа, всюду совали носы, придирались и сомневались в правильности его решений.

Слишком много времени «VII Гемина» провела без малейшего оживления. Все хотели отхватить свой кусок. И при этом больше, чем у других.

Но тут возникли сложности с одной из его предшественниц. Богоравная Макарска Вис была возмущена тем, что он лишил ее стародавней добычи. Раз она не могла вырвать сердце этого ку, то теперь настаивала на сердце военконсула. До сих пор она оставалась лишь досадной помехой. И все же он был рад своему титулу диктатора. Это давало ему власть подавить ее мелочную злобу.

«VII Гемина» вышла из Паутины возле мира Горио в системе М. Анстия-3.

Клочок воздуха в каюте консула надоедливо зажужжал.

— Проклятье!

— Мне уйти, лорд? — прозвенел голос артефакта, подобный шепоту серебряных колокольчиков.

— Нет.

Слишком поздно было останавливаться. Он не мог позволить ей уйти, пока все не кончится.

И для Леди Полночь тоже было поздно. Первый трепет наслаждения уже начал терзать ее. Даже с человеком, которого она ненавидела, на ранней стадии существовала точка, в которой нельзя было останавливаться, пока жестокие, мучительные спазмы не сбросят ее в состояние ленивого пресыщения.

Генные инженеры создали ее рабыней собственной плоти.

Кто мог отказаться от столь восхитительно полезного существа? Может быть, у нее есть какой-то скрытый изъян?

— Военконсул, — ответил он мерцанию. — Я занят. В чем дело?

Артефакт простонала — тихо, почти с отчаяньем.

— Мы вне Паутины, военконсул, — пробормотал воздух. — Дом Горио просит помощи в подавлении мятежа. Данные показывают, что положение не настолько ужасно, как на В. Ротике-4.

Военконсул вздохнул. Сможет ли артефакт понять, что у него неотложные дела? Конечно же нет. Никаких мыслей у нее в голове не было, только жгучая страсть, требующая удовлетворения.

— Я появлюсь, как только смогу.

Его попытка поторопить Полночь уступила мастерству создавших ее генных инженеров. От бесплодного сдерживания ее тело становилось лишь еще ненасытней, без всякого милосердия.

* * *

Военконсул вошел в боевой центр в некотором смятении. Он с трудом воспринимал поступающую информацию. Богоравные хмуро смотрели на него с экранов. Или ухмылялись, как Богоравная Макарска Вис. Он выдал свою слабость.

Проклятый артефакт! Ее тело обладает властью над мужчинами.

Пугающее открытие. Никогда прежде он даже не предполагал, что артефакт вообще может обладать какой-то властью.

Восстание на М. Анстии проходило по классической схеме. Мятежники порвали тросы Высшего города Горио-Глум, разбалансировали компенсаторы гравитации, и город уплыл в верхние слои атмосферы.

Помимо бестолковости, которой заражено каждое такое выступление, местные повстанцы не учли особенности М. Анстии. Дом Горио в основном занимался добычей драгоценных камней. М. Анстия была одарена ими в избытке, причем некоторые виды не встречались больше нигде. Вечно страдая от воровства драгоценностей, Дом Горио создал развитую частную службу безопасности. Повстанцы позабыли об этом при первом всплеске кровопролития. Безопасникам хватило времени, чтобы прийти в себя.

Результат: затяжное противостояние.

Богоравные забросали военконсула вопросами.

Он обвел взглядом ряды экранов и позволил себе снисходительную усмешку, граничащую с презрительной.

— Что вы собираетесь делать, военконсул? — от имени всех поинтересовался Богоравный Ансель Ронигос.

— Ничего, Богоравные.

Поднялся недовольный, протестующий гул.

— Объяснитесь, военконсул.

— Я поражен, Богоравные. При всех ресурсах, которыми вы распоряжаетесь… Впрочем, те, кого уже давно нет среди живых, постепенно забывают, как мыслят живые. Самое эффективное, что могла предпринять «VII Гемина», — это прорыв из Паутины. В настоящий момент мятежники уже разбегаются, преследуемые местными солдатами. Ключ: связь. — Мерцание окутало его плечи. — Это военконсул. Вы поддерживаете контакт с Домом Горио?

— Да, сэр.

— Есть сведения об активности мятежников?

— Повстанцы начали рассеиваться, сэр, опасаясь появления наших солдат.

Доказав свою правоту, военконсул оглядел Богоравных. Кто-то в раздражении пропал с экрана. Другие одобрительно улыбнулись в ответ. Некоторые выглядели так, словно попробовали что-то горькое. Богоравная Макарска Вис ненадолго задержалась, уставившись на него с недовольством, почти чрезмерным для электронной сущности. Разве не заговор кучки озлобленных интриганов сделал «XII Фульминату» такой, какова она теперь? Порядки на «Фульминате» очень понравились бы Вис.

Военконсул подумал об артефакте. Возбуждение наступило мгновенно. Он попытался выбросить ее из головы. Двум другим пленным он не уделял должного внимания. Одна из них все еще продолжала попытки волшебного обмана.

Военконсул рассмеялся. Он начал рассуждать о действиях негуманоидов в терминах колдовства — позволил взглядам ку внедриться в свой разум. Кто бы мог в это поверить? Достигшая стадии космических полетов раса мыслит так примитивно, что до сих пор смотрит на мир сквозь призму мистики и магии.

Поэтому ку были побеждены и порабощены экономически, и когда они умирали, то умирали навсегда, в отличие от людей со сторожевых кораблей, которым гарантировалось бессмертие. Никто из них не оставался мертвым надолго, хотя в операционном и хозяйственном составе не помнили своей прежней жизни.

Зато «Гемина» помнила. Она ничего не забывала и все прощала.

Мысли военконсула уплыли далеко от недокризиса на М. Анстии.