Маргинал

Григорий Андреевич Кроних (2023)

Жил себе простой парень Серега, встречался с девушкой, был не дурак выпить. И тут на него свалился инопланетный дар, от которого невозможно избавиться. Зато можно творить невообразимые вещи.

Глава 2

"Газик"подкатил к районному отделению на улице Челюскинцев. Сергей начал соображать, когда его протаскивали через двойные двери отделения. Его головой разгоряченные милиционеры въехали в косяк. Боль вернула частицу сознания. Дверь гулко отозвалась на удар и пропустила Сергея. Он закрыл глаза и сосредоточился на звуках.

— К дежурному, во второй, — сказал кто-то.

Сергея пропихнули еще через одну дверь, протащили по лестнице и посадили на стул. Шедшего впереди официанта сразу провели в кабинет.

Бестолковая пьяная драка в ресторане закончилась в две минуты. Она оборвалась дурацким кувырком с балкона одного из участников, элегантно одетого мужчины плотного сложения с полуседой шевелюрой. То ли пьяный был слишком (но не в 8 же часов, когда вечер только начинается), то ли померещилось чего. А может, ненормальный был? Опрос свидетелей на месте происшествия ничего не дал. Кто-то с кем-то дрался, кто-то кого-то догонял. То ли было оружие, то ли нет…

Дежурный старлей курил, слушал мычание официанта, а рукав его кителя, как дворник на ветровом стекле, размазывал по столу пепел.

— Тебе не кажется, что ты слишком многого не видел, не слышал и не заметил?

— Быстро же все кончилось. Я был на кухне, выскочил — уже после…

— Что еще скажешь?

— Не знаю. Что говорить-то?

— Ладно, проваливай… Да, сколько спиртного заказывал этот, что в коридоре?

— 150 коньяка.

— А тот, второй?

— Тот — бутылку.

— Вместе пили.

— Вроде да.

— Скажи, чтоб того завели.

— До свидания.

Старший лейтенант подписал пропуск, бросил через стол и закурил новую сигарету.

В распахнутую дверь ввели Сергея. Семь метров из коридора до стола следователя исчерпали все силы. Сергей плюхнулся на стул, локоть поудобнее устроил на столе и подпер рукой голову.

— Сядь нормально. Говорить можешь?

Сергей, не глядя на следователя, кивнул, голову опять положил на руку.

— Сядь нормально. — Старший лейтенант дотянулся до руки Сергея и сбил локоть со стола.

Голова упала, Сергей с трудом ее поднял и нашел взглядом лейтенанта. Видно все было очень смутно. Если бы разрешили, он уснул бы тут же, прямо на столе.

— Как зовут?

— Сергей Вертов.

— Утром запишем подробно. Что делал в ресторане?

— Знакомую ждал.

— А может, знакомого?

— Нет. Он сам подсел. Я этого не хотел.

— Пить ты тоже не хотел?

— Тоже.

— Ладно. Вы познакомились?

Сергей кивнул. Он упер руки в колени, получилась довольно жесткая конструкция.

— Как зовут потерпевшего?

— Не помню.

— Ты ждал подругу, а сам напился?

— Я не пил. — Шея устала, Сергей положил голову на сложенные кисти рук. Смотрел перед собой.

— Хорошо. Что было дальше?

— К нашему столику подбежало несколько парней.

— Они поссорились с потерпевшим?

— Нет, те сразу… напали.

— Сколько было нападавших?

— Трое…, четверо. Может, пять.

— Как выглядели?

— Не помню. Кудрявые. — Сергей прислонился плечом к столу и сразу отодвинулся. В руку ударила молния. К горлу подкатила тошнота.

— Одеты эти кудрявые были как?

Сергей помотал головой и сцепил зубы.

Опытный старлей заорал:

— Сержант! Уберите его!

Сержант оторвал Сергея от стула. Движение вызвало реакцию. В ковровую дорожку ударил небольшой фонтан.

— В трезвяк его! Предупредите — не бить. В восемь утра он должен сидеть у капитана Петухова как огурец. И проследи, чтобы здесь все убрали.

— Есть.

На улице Сергей вдохнул холодный воздух, оттолкнул сержанта.

— Погоди, — он наклонился над сугробом, его опять рвало.

Сержант подождал несколько секунд, потянул за рукав к машине. Сергей схватил горсть снега, вытер лицо.

В"газике"его снова развезло. Вытрезвитель запомнился плохо. Строгий мужик в белом халате спросил, как зовут и где живет. Завели в комнату, грубо раздели, положили на нары. Сергей уже ничего не соображал, стал кричать и пинаться. Ему врезали по ушам. Хотели еще, но кто-то не дал. Потом Сергей уснул. Сначала все было черным, потом надвинулось что-то красное, как огромный клуб пламени. Пламя не жгло, было просто тепло и уютно. Но под ногами была черная пустота, и это его очень тревожило.

— Не дрыхни, дохлятина, — сержант дернул его за плечо.

Сергей кое-как разлепил глаза, сосредоточился, вспоминая вчерашний день…

Похмелье было очень сильным. Вернее, даже не похмелье, а какое-то болезненное состояние слабости и опустошенности. Мысли разбегались, тело казалось хрупким и дряблым одновременно.

Сергей кое-как доплелся до умывальника, поплескал в лицо холодной водой, прополоскал рот, потом засунул под кран голову. Стало легче. Задел ноющее плечо поморщился. На руке образовался здоровенный нарыв, переливающийся цветами от черно–фиолетового до желто–зеленого, величиной со спекулянтскую сливу.

Сергею вернули одежду; она выглядела так, словно всю ночь ее жевал великан. Сергей кое-как оделся. Без пяти восемь его снова привезли в отделение.

Петухов, блондин с редкими соломенными волосами, красным лицом и опухшими глазами сидел за столом, курил и материл шефа. Тот поручил ему"важное расследование". Больше некому было. Дерьмо.

В кабинет ввели главного свидетеля — молодого парня, рост чуть выше среднего, фигура пропорциональная, черты лица правильные, нос прямой. Ничего, что задержало бы внимание. Хотя… да. У него разноцветные глаза. Радужная оболочка правого — голубая, а левого — серая. Но если внимательно не разглядывать, то разница незаметна.

— Садись… Меня зовут Петухов Михаил Витальевич. Я — следователь, буду вести это дело. Имя, год рождения?

— Сергей Иванович Вертов. 66–й.

— Чем занимаешься?

— Инженер, работаю в ниижтовской лаборатории.

— Расскажи по порядку, когда вчера пришел в ресторан, зачем, что произошло, со всеми подробностями.

— Пришел часов в семь. Хотел столик получше занять. Ждал знакомую, мы с ней раньше договаривались. Заказал 150 коньяка и пирожные. Остальное должна была заказать Лена.

— Как фамилия?

— Ситникова.

— Адрес?

— Богдана Хмельницкого, 14/2, квартира 28.

— Дальше.

— Потом подсел этот… потерпевший. Я сказал, что место занято, но он очень настырный оказался. Сказал, что зовут Владимир Михайлович или Николаевич, как-то так. Затеял какой-то разговор.

— О чем?

— Ни о чем. Про приправу какую-то. Спрашивал, чем занимаюсь. Обычный треп незнакомых людей… Да, за столик он сел так, чтобы видеть лестницу. Сказал, что он кого-то ждет. Вел себя спокойно и уверенно. Сказал еще, что уйдет через полчаса, заказал бутылку коньяка, салат. Принесли коньяк, мы выпили по рюмке за знакомство. Потом еще по рюмке. Тут на лестнице появились Кудрявые… я вчера говорил. Человека четыре. Владимир Михайлович этот их первым увидел. Потом он повел себя как-то странно: извинился, схватил тарелку с пирожными и заехал мне ею в лицо так, что я со стула кувыркнулся. Когда я поднялся, один Кудрявый был уже у стола. Владимир Михайлович разбил коньячную бутылку и"розочкой"ударил Кудрявого в грудь. Тот по инерции пролетел дальше и врезался в бортик. Там еще трещина осталась. Владимир Михайлович побежал вдоль ограждения, а потом прыгнул на лестницу. Мне показалось, что Кудрявые в него стреляли… Я как-то очень быстро опьянел.

— А выпил, говоришь, две рюмки?

— Вы, конечно, не поверите, но если бы я врал, то врал бы правдоподобней.

— Кто тебя знает… С потерпевшим ссорился?

— Вроде нет. Разговор был спокойный.

— Тогда почему он в тебя пирожные запустил?

— Не знаю.

— Кудрявые эти… Ты их одним словом называешь, они что, похожи друг на друга? При встрече ты бы их узнал?

— Прически вроде похожи. Как парики выглядят. Волосы до плеч, темно–коричневые, завиты крупными кольцами. Лица красные, кожа какая-то блестящая. Как от ожога. Впрочем, я их видел мельком, могу ошибиться.

— Дальше.

— Дальше я вырубился, ничего не помню.

— Тебя ударили?

— Нет. Это было как мгновенное опьянение. Мне не с чем сравнить. Может, меня контузило?

— Ты быстро пьянеешь?

— Да не очень. По крайней мере от двух рюмок…

— Не верю я тебе, парень. То ли сам перепутал, то ли меня путаешь. Ладно. оставь свой адрес и номер телефона. Вот пропуск. Я тебя вызову. Пока повспоминай, чего не рассказал.

— До свидания.

— Пока.

Сергея мутило. Есть не хотелось, мучила жажда. Очень типичные симптомы. Может, правда, надергался вчера? Нет, тут что-то запуталось.

Он вышел из отделения, пересек улицу и зашел в столовую. Бывший друг желудка. Сергей заставил себя проглотить порцию расквашенных пельменей, выпил стакан безвкусного горячего чая из захватанного стакана. На улице его опять вырвало. Сергей снова перешел дорогу, остановился на обочине и поймал такси.

— До НИИЖТа.

В такси он поддерживал локоть больной руки.

Отчего бывают такие нарывы?