Шаги беззвучные свободы. Поэзия XXI века

Гуннар Аршинов

«Шаги беззвучные свободы» – мучительные размышления поэта о свободе как о наиважнейшей ценности. Музыка, ритмы и пластика стиха вовлекают в стихию противостояния души и обездушенности, создают манящий и недостижимый образ самой высшей житейской потребности человека и человечества. Строки дышат свободой, остры и грустно насмешливы. В этой книге присутствуют злободневные аллюзии, романтика истории анархизма, сокровенные психологические переживания народа и интеллигенции, постмодернистская ирония.

НАПИШИТЕ СВОБОДУ!

лирическая поэма

1

Что такое свобода?

Наверное, это раскованность

И возможность сказать или сделать,

не чувствуя груз.

Что такое свобода?

Наверное, это законность,

Защищённость от злой чьей — то воли,

от пут и от уз.

А без вечности,

а без будущего —

Обеспеченность

обездушенности.

Заиграйте свободу

внезапно и без репетиции.

Воспевайте свободу

согласно замшелой традиции.

Напишите свободу

на белой бумаге линованной.

Поднимите с дороги

свободы кусочек отломанный.

А здесь нет

среди стольких забав веры в чудеса?

Кто не с ней,

тот наверное, прав,

всё ж решает сам.

Сколько ради неё ты отдать можешь лет?

Я отдал.

Скольким из-за неё ты сказать можешь «нет»?

Я сказал.

Обвините меня и скажите,

что это не ново,

Но наноса словесного лучше

свободное слово.

Сколько шляться без толку?

Лет много, а всё же не вечен.

Но я буду искать её долго,

покуда не встречу.

Поищите свободу и вы,

ну хотя бы из вредности!

Только что вам до этого —

кроме неё есть потребности.

Путь к свободе единый,

но он как объект неопознанный,

Только необходимость

пусть будет серьёзно осознанной.

Ты свободу держал, как гранату,

шагая над бездной,

По струне — по канату,

но путь этот уж бесполезный.

Много снёс укоризн:

всё шпыняют какие — то люди…

Вот испорчена жизнь,

и она уже прежней не будет.

А потом перекроют дорогу,

и рокот раздастся.

Проявляя сноровку,

опять тебя вынудят сдаться.

Про свободу начнутся по-новой

те старые песни:

«Воли трубные зовы»

и слоган убойный: «Мы вместе!»

Закоулки объедут,

барыш с восхищённых сбирая.

И, оставив объедки,

умчится проворная стая.

Не купись ты на псевдо

те лозунги их площадные.

Лишь Господь милосерден,

а этим — лишь башли шальные.

2

Боже, взгляни сюда:

Здесь маета, вода,

Только седой туман

И молодой обман.

Трудно мне, Боже мой,

Споры вести с водой:

С мерзкою «правотой» —

Резкостью и прямотой.

Только птичий жаргон

Да двуличный закон.

Отодвигают заслон

И открывают загон.

Личики милые,

А мысли хилые.

Всепонимание

И moneyмания.

Что Ты хотел от нас,

Миродержатель Спас?

Мы ведь покладисты.

Спросишь: «Quo vadis?» Ты —

Да, я иду к Тебе:

Места уж нет в воде,

А лицемерье и ложь

Явно сильнее. Что ж…

Боже, прости меня:

Я не сберёг огня.

Я не разжёг пожар —

Струсил и убежал.

Дай мне свободы миг,

Чтоб я Тебя постиг.

В благостной тишине

Вспомни и Ты обо мне.

3

Заклинайте свободу под дудочку

искорки Божьей,

Обивая пороги возможностей,

жертвуя прошлым.

Пусть замочные скважины

зреньем похабным моргают,

Их она будоражит,

а только лишь нам помогает.

«Деньги — это свобода!» —

собрат по «духовности» скажет,

Ну а после зайдётся слюной

в потребительском раже…

Поучитесь свободе не у мясников,

а у книжников.

Не отдайте свободу ни гопникам

и ни айтишникам.

Разве это свобода,

когда пожираешь глазами

Всё, что смачно и сдобно,

жевательно и пармезанно?

Бездорожье затащит,

себя объявляя дорогой.

Беспредельная алчность,

свой зев разевая широкий,

Всем телегу задвинет,

нахапав чужого без спроса,

Что свобода — лишь ноги раскинуть,

на стол их забросив.

Что — то вдруг разрешают

с ухмылкой кривой, снисходительной.

Только мышье шуршанье

и писк комариный пронзительный…

Не услышите плач,

и слезинкой ребёнка не паритесь.

«Да ты, детка — богач!» —

снова топливом чёрным заправитесь.

«Что, свобода? Какая свобода?

Ещё развернуться?»

Нет породы, народа, лишь те,

кто хотели б прогнуться?

Обижайте свободу, глумитесь над ней,

потешайтесь.

Свою коду не видя,

лишь судьбы других

порешайте.

Кто решала, кто решка, кто риш,

вшивота, а кто шавка?

Знает только барыш,

только белого шума шуршалка.

Обнадёжив, сольют,

после хлопай — не хлопай глазами,

Сей секунд, в пять минут

за наказом идёт наказанье.

Не зовите свободу —

она ваш язык не поймёт.

Лишь слезинка ребёнка

по нежной щеке потечёт…

4

Мария, милая Мария,

Мария кроткая моя,

Взгляни в глаза мои пустые.

Я болен, болен,

болен я.

Стекает время ртутной массой,

Схватить его я не могу.

Здесь в классе — масса,

база — касса,

«Ни-ни!», и «цыц!», и «ни гу-гу!»

Артисты — яркою картинкой,

Потёмкинской деревни круг…

Жуёт послушная скотинка:

Уж кормят за тяжёлый труд.

Мечты, мечты, где ваша сладость?

Иных уж нет, а эти есть.

Где лёгкость, ветреная младость?

Любить иных — тяжёлый крест.

Они прекрасны без извилин,

Повсюду толпами в кафе.

Подкат откату равносилен,

Игнор как аутодафе.

Мария, посмотри: я плачу,

Я на коленях, встав с колен.

Когда-то верил я в удачу,

Теперь попал в реестр цен.

Поднять глаза уж недостоин:

Уткнулся взор в червонный туз.

Побыв и Иовом, и Ноем,

Теперь я просто жалкий трус.

Мария, силы дай, Мария,

От морока освободи!

Но лишь очистившись, я змия

Опять прижму к своей груди.

5

Объявите свободу нон-грата

и дайте амнистию.

Поманите вручением гранта,

создайте комиссию

И скажите, что слово «свобода»

уже не талантливо,

Это опиум для народа,

это враг его.

Поливайте свободу,

в лицо из стакана плеская,

Замочите свободу,

когда она выйдет сухая.

Не поймите превратно,

когда она выйти захочет.

Не пускайте обратно.

Она не вернётся, короче.

6

Александр Александрович,

может быть,

Не увижу я лика Её,

Растревоженный и стреноженный,

Недостойный впасть в забытьё.

И Прекрасной Дамы походкою,

Чуть качаясь, пройдёт она

Не кокоткою,

а находкою,

Как свобода,

моя страна.

И двенадцать суровых товарищей

Вдруг потребуют мой аусвайс,

Фонарём мирового пожарища

Осветив атакующий фас.

Жолты окна в соседнем доме,

Упоительны вечера…

Между прочим, в соседнем районе

Вор у вора дубинку украл.

И идут без имени святого

Все двенадцать краль.

Ко всему готова

Ханской сабли сталь.

Помогите ближнему,

Обманите нижнего.

Началась охота —

Выпускай свободу.

В белом венчике из роз

Впереди — нефтенасос.

В красном венчике из роз

Вечный Гамлета вопрос.

Александр Александрович,

где Вы?

Неужели не докричусь?

Дивом Dio — дорогой к Деве —

Проведите меня

по лучу.

7

Объявите свободе,

что срок её вышел вчера.

Укажите свободе

на дверь и скажите: «Пора!»

Нарисуйте свободу,

как граффити,

на заборе.

Сами смоете вскоре,

и больше — ни слова о воре.

Покажите свободу

в кино

и устройте премьеру.

Удалите любовь,

а потом ампутируйте веру.

Уже тонны попкорна

те челюсти перемололи…

Белла донна бездонна,

мечта её — съездить на море.

Объявите себя

как свободы уставшую жрицу.

Векселя веселят,

и наследство — вершина амбиций.

Напишите легенду

и миф о себе сочините,

И свободу в аренду,

когда будет можно, возьмите.

8

Пой колыбельную, пой.

Здесь я, сыночек твой.

Пой, слезы не тая,

Милая мама моя.

Мама, а я устал.

Был человеком, а стал…

Мама, что делать мне?

Брезжит закат в окне.

Это свобода —

любя,

Видеть и слышать тебя.

9

Полюбите свободу

безумно,

безмерно и страстно.

Прокричите свободу

в лицо атакующей касте

И по пыльным дорогам

в котомке души пронесите,

И о цели пути лишь её,

а не встречных спросите.

10

— А зачем тебе свобода,

А зачем тебе жена?

А зачем тебе работа,

А зачем тебе страна?

А зачем тебе квартира,

А зачем тебе Москва?

— А зачем тебе, проныра,

Непечатные слова?

— Ничего ведь не докажешь,

Не изменишь никого.

Только ложа, только лажа,

Только лужа — естество.

Быть — не быть? Живи покуда,

Не мешай и не встревай.

Ждёшь всё чуда? Сам ты чудо.

Шёл по краю? Край меняй.

— Край земли — дорога к раю.

Но далече от земли

Всё летят — зачем не знаю —

Стройным клином журавли.

— А зачем тебе свобода,

Что ты будешь делать с ней?

Ангел — кода, бес у входа,

Есть друзья, и нет друзей.

А Союз сменили юзом,

Поменяли панк на пранк.

Сбросишь грузы, кликнешь музу,

Приглядишься — это танк.

Есть ли у тебя талант?

Напиши-ка фолиант.

Вязких слов твоих навар

Пусть оформится в товар.

11

Кто не ведая броду

в ту реку полез,

не вините вы,

Но не верьте, когда про свободу

вещают вам сытые.

Только кто — от сохи,

и не велеречивы, не модны…

Посвятите свободе стихи,

только будьте свободны.

12

Слова объясните,

крылатыми ставшие, модными:

«Познаете истину —

сделает вас свободными.»

В познанье поможет продвинутый лектор,

назначенный,

Правдивый, свободный,

прошаренный ну и проплаченный.

Доходчиво он объяснит

на примерах из жизни,

Что вот он один на сегодня

является истиной.

Пардон, ну а может быть, лекторша

очаровательная

Вопрос прояснит занимательно,

но назидательно?

Весьма просветит,

и ты словно очнёшься от сна,

Со зренья внезапно как будто

слетит пелена,

Вдруг рухнет невежества мрака

глухая стена.

Не смей сомневаться,

что истина — это она.

13

Истина свободным сделает,

Ну а может быть, шутом?

Длани к небесам возденет

И — в карманы их потом.

Пуст карман, и полну чашу

Поднесут тебе к губам.

Заливай свободу вашу:

Тут сто грамм и там сто грамм.

И реальность, расплываясь,

Как у клоуна лицо,

Подменяет эту данность.

И смыкается кольцо.

14

А разве не странно,

что жив лишь, пока покупатель?

У них свои планы,

и ты в них не входишь, приятель.

Кто в прошлое плюнет, тот хам,

и слова его — сажа.

Ищите свободу не там,

где вам кто-то укажет.

Свобода — предлог,

поводок вам на шею накинуть,

Потом электрический ток

по колючке раскинуть.

Внимательно слушайте,

что вам они обещают.

Потом обирают,

возникнешь — умело стращают.

На них не надейтесь,

на всю их посулов окрошку:

Для них мы индейцы,

и даже покуда хорошие.

А что они сами умеют?

Лишь это, не больше.

Но массы бледнеют, немеют

всё дальше и дольше.

Затянут химерами, мороком,

сором сатрапов,

Обманут Сиренами

чьих-то сиропных стартапов.

Замрите: свобода здесь рядом,

её не спугните.

Молчите —

она пустозвонства не любит —

молчите.

15

До чего же нас всё — таки старит

Эта странная маета.

Для кого-то рассвет настанет,

А кому-то — вновь темнота.

Сердце малость однажды дрогнет,

И губерния станет писать.

А осталась одна дорога.

Уж недолго по ней ковылять.

16

Говори о свободе с любым,

подвернувшимся под руку.

Только этот любой вдруг заявит,

что всё ему побоку.

Для кого-то свобода —

по новой чего-то возглавить,

Для кого-то возможность

немножечко

крылья расправить.

Только сломаны крылья:

расправить уже не получится.

Только чувство бессилья,

И — лучше, конечно, помучиться.

Залатайте свободу вы

языковыми заплатками.

Забазлайте свободу

своими словчонками гадкими.

Научите свободу

опять по провинциям прятаться.

Помолчите немного,

и снова придёт она каяться.

Не снимайте,

как только свобода падёт,

обесчещена,

Но и не поднимайте.

Сама она — было завещано.

Отличайте свободу от чувства вины

и от страсти.

Отделите свободу от липкого

привкуса власти.

17

Власть, власть, власть —

Непобедима напасть.

Тянется стар и млад

К сонму её услад.

Раньше встарь

Был один царь.

Теперь

в современности нашей

Царём

является каждый.

Тираны домашние,

тираны уличные.

Тираны страшные,

тираны сумрачные.

Тираны таранами

влетают в жизнь,

Тираны забирают,

что тебе принадлежит.

Тираны солнечные,

тираны задорные.

Тираны совести,

тираны порно.

Ни зги не видно

в тумане порядка.

Мозги промыты,

как взятки, гладки.

Везде всезнайки

забили сущности

И зрят все знаки,

чушь несущие.

Всё обволакивают

своим обманом:

Байки балакают

больным болванам.

Каким бы прыщом

на ровном месте ни стал,

Тут же мостит

себе пъедестал.

Тиран так горд:

остальные подданные,

А мы наоборот

реально попробовали.

Конец ознакомительного фрагмента.