Беспечная жизнь Миши Л. Автобиографические рассказы

Даршан Лисаневич

Сказочное детство в экзотическом Непале, веселые проказы юности, драматичные любовные романы, деловые успехи и потери, предательство, тяжелая болезнь и счастливое избавление – забавные и честные автобиографические рассказы Миши Л., сына выдающихся родителей, решившегося на поиски собственного пути в жизни.

Глава 7. Начало внутреннего путешествия

Моя работа в ресторане «Як и йети» никогда не бывала скучной! В холодные зимние месяцы все места у пылающего камина были заняты колоритным и ярким гостями. Среди них бывали обычные туристы, дипломаты из посольств разных стран, пестрые хиппи с гитарами, любопытствующие чиновники непальского правительства, всеведущие местные и иностранные репортеры, разговорчивые торговцы антиквариатом, загорелые трекеры и альпинисты со всего мира, экспатрианты, давно живущие в Непале, представители международных фондов помощи и старинные друзья моих родителей, внезапно прибывшие из дальних стран.

Вечера в ресторане «Як и йети» обычно начинались довольно сдержанно. Но после того, как наши вкусные, но крепкие, коктейли и приготовленная Борисом водка по особому рецепту делали свое дело, а гитары начинали подыгрывать хиппи, исполнявшими хриплыми голосами популярные песни 60-х, все поверхностные маски спадали одна за другой. К полуночи все различия в национальности, профессии, убеждениях, социальном статусе и собственной значимости исчезали как по волшебству! Оставалось веселое и открытое сообщество людей, искренне радующихся жизни у пылающего камина!

Среди путешественников, которые следовали по «тропе хиппи» в Катманду и впоследствии посещали ресторан «Як и Йети», были известные поэты и предприниматели, которые организовали в Непале разнообразные легальные и нелегальные предприятия. Многие из них обзавелись соответствующими прозвищами, и я хотел бы назвать некоторых, с кем сам был знаком. Были поэты: Айра Коэн со своей эпатажной партнершей Петрой Фогт, Ангус Маклайз с очаровательной женой Хетти, Чарльз Генри Форд и Джон Чик. Среди предпринимателей и арт-дилеров были: Вэйви Грейви, Восьмипалый Эдди, Том Тент, Датч Боб, Энди Инглиш, Бэд Эд, Марк Байк, Тед Гунн, Печатник Джеймс, Кисло-сладкая Сью, Австралийка Рози, Капитан Дэвид, Кислотный Пол и Грибной Джон.

В особых случаях общение включало и косяки с марихуаной высшего качества, которые щедрые хиппи пускали у камина по кругу, давая насладиться всем желающим! К счастью, Борис и Ингер предпочитали до полуночи удаляться в свою тихую квартиру наверху, иначе я получил бы строгий выговор за нарушение этикета! «Э-эх, эта прекрасная и беззаботная эпоха 70-х в Катманду!»

В конце марта 1971 года в Катманду, в миссионерской больнице «Шанта Бхаван» родился наш замечательный сын Николас. Это была та самая больница, куда 14 лет назад меня доставили без сознания после падения с огромного дерева.

Примерно через полгода в ресторане «Як и йети» с небольшой свитой появился известный индийский киноактер и режиссер Дев Ананд (Dev Anand). В детстве я с удовольствием смотрел популярные индийские фильмы с его участием, например «Похититель драгоценностей» («Jewel Thief», 1967). После того, как вызванное его неожиданным появлением небольшое столпотворение утихло, Дев Ананд заказал ужин и пригласил меня присоединиться. Обнаружив, что я бегло говорю на непали и живу в Катманду, он предложил мне работу. Фильм, который он на этот раз снимал в Непале, назывался «Харе Рама, харе Кришна»²³ и рассказывал о девушке-подростке из высокой индийской касты, сбежавшей в поисках любви и свободы от родителей и скрывавшейся в общине хиппи в Катманду.

Многие сцены снимались ночью, работа обычно начиналась около полуночи и продолжалась до рассвета. Моя работа заключалась в том, чтобы человек 50, а иногда и сотня хиппи, своевременно оказывались там, где они нужны для съемок конкретной сцены. Их нужно было притащить в ту или иную часть Катманду, убедив в том, что им не только заплатят, но и обеспечат едой и напитками.

Мой гонорар как «менеджера хиппи» мы с мистером Анандом на первой встрече не обсуждали. Мне в этом фильме была обещана небольшая роль²⁴. У меня было свободное время утром и после работы, и моя жена была вполне довольна тем, что остается дома с сыном, так что я решил принять это предложение.

Собрать хиппи было относительно легко, а после начались сложности. Например, нужно было убедиться в том, что у них достаточно еды и питья. Потом возникла задача по сопровождению хиппи в непальскую иммиграционную службу, где я должен был уговаривать непальских чиновников продлевать им просроченные визы! Через пару недель этого безумия я был близок к нервному срыву! Смертельно уставший, я сдался и пошел к Деву Ананду. Сообщив, что не смогу продолжать начатое, я попросил его выплатить мне гонорар за выполнявшуюся в течение 6 недель работу. Разумеется, мне не заплатили ни рупии!

И всё же, это время не прошло впустую! В фильме довольно часто фигурировали сцены типичных хиппи-вечеринок с их диким весельем, музыкой и танцами. Толстые косяки марихуаны и сносящие крышу чиллумы²⁵ гашиша ходили по кругу как знаки дружбы и свободной любви. Многие молодые женщины излучали красоту и изящество, а вплетенные в их распущенные волосы ароматные цветы делали их чрезвычайно привлекательными. Поэтому неудивительно, что, несмотря на мои лучшие намерения и моральные обязательства женатого мужчины, мое сопротивление несколько раз рушилось, и я беспомощно, но радостно, поддавался их неодолимым чарам!

Но было еще кое-что важное. Помимо наслаждения хаотичными и волнующими ночными съемками в потрясающих местах, однажды ночью я случайно открыл для себя одну новую черту Катманду. Вот что произошло в ту памятную ночь.

Съемки в тот вечер были отменены, и я шел домой один по тускло освещенной улице Аса́н (Asan). Внезапно я услышал разливающиеся в воздухе незнакомые прекрасные звуки, они трогали что-то глубоко внутри меня. В поисках источника чарующей музыки я остановился и прислушался. Мне показалось, что она доносится из близлежащего храма. Войдя во внутренний дворик, я разглядел несколько пожилых непальских музыкантов, которые сидели на полу открытой террасы и играли на традиционных музыкальных инструментах, сопровождая игру негромким пением. Прямо на земле напротив них сидело около двадцати мужчин и женщин, которые пели вместе с ними. Очарованный гармонией и мелодичностью музыки, я тихо устроился позади группы. Время словно замедлилось, и я почувствовал, как музыка перенесла меня в параллельное измерение, полное красоты и покоя. Позже я узнал, что такая музыка традиционно исполняется в Непале и в Индии, эти песнопения называются бха́джана²⁶, они основаны на определенной духовной или религиозной теме. Я обнаружил, что в долине Катманду во многих почитаемых храмах регулярно исполняются бхаджаны, и стал довольно часто их посещать, позволяя завораживающей музыке уносить меня вдаль.

Прошло уже полгода, строительство отеля «Як и йети» шло черепашьими темпами, и, так как мое участие в управлении рестораном стало не столь необходимо, было решено, что я должен продолжить обучение. С учетом этого отец заключил соглашение с двумя грандиозными 5-звездными отелями в Лондоне, весьма уважаемыми заведениями, сохранившимися со времен Британской империи.

Без лишних слов мы с женой и нашим маленьким сыном отправились в Лондон, но по прибытии туда обнаружили, что ни в одном из отелей для меня пока нет вакансии. Поскольку денег у нас было немного, и я находился в поисках хоть какой-то работы, мы сняли небольшую квартиру в Сербитоне, в районе Кингстон-на-Темзе (Surbiton, Kingston-upon-Thames). Вдобавок выяснилось, что у маленького Николаса что-то не так с бедром, он часто жаловался на сильную боль и плакал. Поэтому мы поместили его в больницу в городке Кингстон, в получасе езды от Сербитона. Единственное, что я смог найти, была работа носильщика в большом универмаге в Кингстоне. И хотя для моего самолюбия это было довольно серьезным испытанием, вместе с тем, это было и хорошим уроком! Кроме того, близость места работы к больнице позволяла мне ежедневно навещать Николаса.

В то время мне был всего 21 год и, когда дело доходило до повседневных забот, я был очень наивен, иногда до такой степени, что чувствовал себя, скорее, старшим братом своего маленького сына, чем отцом! Моя жена, напротив, всегда была очень практичной и умела справляться с трудными житейскими ситуациями. И, кроме этого, у нее был замечательный природный дар в области альтернативной медицины.

Видеть маленького Николаса, стоящего в больничной кроватке в жестком пластиковом корсете от груди до колен, было душераздирающим зрелищем для нас обоих. И в то же время он с раннего возраста обладал способностью преодолевать трудности, и его лицо всегда светилось улыбкой, когда он видел, что мы пришли его навестить.

Шли месяцы, но в больнице так и не смогли поставить точный диагноз, поэтому мы решили забрать сына и искать альтернативное лечение. Жена обратилась к известному индийскому врачу в Лондоне, который разбирался как в аллопатической медицине, так и в гомеопатии. Через неделю после того, как Николас попал под наблюдение доктора Шармы, его пластиковый гипс был снят, и было назначено гомеопатическое лечение. Довольно скоро здоровье сына стало улучшаться. Предполагаемой причиной слабости бедренной кости Николаса было то, что в больнице Катманду ему слишком рано сделали прививку БЦЖ²⁷, в связи с этим одна его нога росла медленнее, чем другая.

Монотонная работа в универмаге медленно меня изматывала, поэтому, забрав Николаса из больницы, я уволился. А незадолго до увольнения произошло нечто важное. Получив в пятницу еженедельную зарплату, я почувствовал, что мне необходим перерыв и отправился в ближайший паб, который мне нравился. В те дни моим любимым напитком был шотландский солодовый виски и я, не теряя времени, начал пробовать один за другим различные представленные в пабе сорта.

Я уже наслаждался третьим напитком, когда к стойке подошел незнакомец и сел рядом со мной. Вежливо представившись, он начал беседу и задал несколько вопросов о моей жизни. Мне понравилась необычная откровенность этого англичанина средних лет по имени Джон, и я был рад, что рядом оказался человек, с которым можно поговорить откровенно. Оказалось, что он разделяет мое пристрастие к солодовому виски! Прошло несколько часов, и мы попробовали еще несколько сортов. К тому моменту, когда мы уже сидели напротив друг друга за небольшим столиком, Джон неожиданно спросил, слышал ли я о духовном учителе по имени Георгий Гурджиев²⁸. Когда я ответил, что ничего о нем не знаю, он стал рассказывать о его книге под названием «Всё и вся» с подзаголовком «Рассказы Вельзевула своему внуку».

То, о чем говорил этот бородатый англичанин, глубоко меня заинтересовало и породило множество новых вопросов. Паб закрывался, поэтому для продолжения разговора Джон пригласил меня к себе, я согласился, и мы поехали в его уютный дом. Жена и дети уже спали, а мы продолжали говорить и пить виски до двух ночи, пока большое количество хорошего алкоголя и глубоко тронувший меня разговор не сделали свое дело. Заметив это, мой новый друг предложил отвезти меня домой, и через полчаса я крепко спал дома в Сербитоне! Я пока не знал, что эта случайная встреча в английском пабе вскоре приведет к радикальному повороту в моей жизни!

Вскоре после увольнения из универмага в Кингстоне я получил письмо из отдела кадров знаменитого лондонского отеля «Савой», в котором сообщалось, что для меня открыта вакансия в их главном баре. При встрече с менеджером по персоналу, к своему ужасу я обнаружил, что моя форма состоит из белой рубашки с жестким воротничком и черным галстуком-бабочкой, черных брюк, черных туфель и традиционного британского черного фрака с «ласточкиным хвостом»! Мало того, этот наряд я должен было купить на свои деньги! Что было делать, потратив небольшое состояние на покупку ужасной униформы и совершив часовое путешествие на поезде и автобусе из Сербитона, я явился на свой первый рабочий день в эксклюзивный бар отеля «Савой»!

Там я продержался всего 6 дней! Меня раздражали не только напыщенные и чопорные члены руководства. Мои коллеги вели себя с таким нескрываемым снобизмом и подхалимством, что в конце шестого рабочего дня я вступил с одним из них в жестокий спор. Швырнув поднос на барную стойку, я вышел из бара, переоделся в обычную одежду, засунул практически новую униформу в мусорный бак и направился домой. «Хорошего понемножку! Но, черт возьми, я должен как можно скорее найти новую работу!»

К тому времени я чувствовал не только неудовлетворенность, но и беспомощность от того, что происходило в окружающем мире и в моей жизни. Я начал читать книги по философии и психологи таких западных мыслителей как К. Юнг, С. Кьеркегор, Ф. Достоевский, Г. Гессе, З. Фрейд, В. Райх, отчаянно пытаясь найти какую-то значимую цель своей жизни. Хотя чтение этих книг способствовало размышлениям и самоанализу, оно принесло мне лишь поверхностные знания, которые провоцировали путаные и безрезультатные споры с друзьями и незнакомыми людьми. Эти знания лишь царапали по поверхности подлинного понимания человеческой природы и приводили меня в еще большее уныние!

Как бы то ни было, через пару дней я нашел работу садовника в величественных садах Хэмптон-Корта (Hampton Court Gardens), расположенных всего в получасе езды на поезде от нашей квартиры. У меня не было опыта садоводства, но существующая любовь к деревьям с раннего детства помогла мне быстро освоиться. Вскоре я уже вовсю занимался садоводством: сажал яркие цветы, подстригал экзотические кустарники, обрезал необычные сорта деревьев, удобрял и поливал все эти прекрасные растения. И эта работа приносила мне удовольствие! Хотя оплата была невысокой, мне нравилось работать с вежливыми и добродушными садовниками, которые были моими начальниками и коллегами.

Три месяца спустя я получил письмо из прославленного отеля «Клариджес» («Claridges Hotel») в Лондоне, которым меня уведомили, что для меня открылась вакансия в отделе контроля продуктов питания и напитков. С неохотой я бросил работу в прекрасных садах Хэмптон-Корта и приготовился, как я пытался себя убедить, к еще одному новому и ценному опыту. Поездка на поезде и автобусе до этого отеля также занимала около часа. Вместо черной бабочки и фрака с ласточкиным хвостом от меня требовалось носить в офисе костюм и галстук. Однако большинство моих коллег по офису принадлежали к британскому высшему классу, и надменная атмосфера мешала завязать с ними искреннюю дружбу. Поэтому во время перерывов я просто заходил в ближайшую кофейню выпить капучино и осиливал очередные несколько страниц книги Гурджиева «Всё и вся». Многие места в этой книги было очень трудно понять, потому что всякий раз, если не находилось подходящего английского слова, он просто придумывал новые слова из смеси нескольких языков, включая греческий, латынь и какие-то еще старые языки!

После полугода работы в отеле я понял, что вполне овладел основами управления отделом питания и напитков, а моя дальнейшая работа — просто предоставление отелю дешевой рабочей силы. Поэтому, получив очередную мизерную зарплату, я сообщил начальнику отдела, что ухожу. Он предложил мне повышение и более высокую зарплату, но я поблагодарил за ценный опыт, полученный под его руководством, и отправился домой.

Вскоре последовали еще два отеля. В течение двух месяцев я работал на стойке регистрации в качестве администратора и сотрудника фронт-офиса в отеле «Траст хаусез форте» («Trust Houses Forte»). А затем три месяца в качестве помощника менеджера в 3-звездном отеле в самом центре Лондона. Хотя я понимал, что набираюсь полезного опыта для своей будущей работы в отеле «Як и йети» в Катманду, но в то же время жизнь в западном мире всё больше меня подавляла. «Что же делать? Как это изменить? Как вернуть в мою жизнь подлинную удовлетворенность и благополучие?»

И тут блеснул луч надежды! Я уже несколько раз навещал Джона, с которым мы повстречались в пабе в Кингстоне-на-Темзе, и стал считать его в некотором роде своим наставником в поисках «более глубокого понимания». Наши семьи к этому времени стали довольно близки, хотя он переехал со своей семьей в просторный дом в небольшой деревне под названием «Бёртон-он-Уотер» (Bourton-on-the-Water) в Глостершире (Gloucestershire).

Однажды вечером позвонил Джон и любезно предложил нам пожить с ним и его семьей в сельском Глостершире. Мы с благодарностью приняли такое милое приглашение и через неделю переехали в его просторный дом в окружении природы сельской Англии. Но, несмотря на добросердечную поддержку, которую мы получили, я не мог избавиться от гложущей меня странной депрессии. Эта безнадежность разрушала мои отношения с женой и тяготила заботливую семью, которая разделила с нами дом. Полный печали, я решил пожить некоторое время один, периодически навещая своего друга и наставника и продолжая наши беседы.

И вот однажды вечером, когда мы уже распили бутылку солодового виски, произошел прорыв! Джон стал рассказывать об уникальном «гурджиевском курсе», который планировался в соседней деревне Шерборн (Sherborn) через три месяца, в сентябре. Этот 10-месячный курс организовывался «Международной академией непрерывного образования²⁹» под руководством ее основателя Джона Беннетта³⁰. Этот замечательный человек много лет был близким учеником и последователем Г. Гурджиева. Заявленный курс был уже третьим курсом такого рода. Джон подробно описал мне ход занятий³¹ и, несмотря на поздний час и обилие виски, я мгновенно проснулся!

В курсах принимали участие до сотни учеников в возрасте от 18 до 80 лет. Они проходили интенсивное обучение техникам, которым мистер Беннетт научился у Г. Гурджиева и других наставников за 50 лет своего духовного поиска. Помимо изучения многочисленных «гурджиевских движений» (мистических танцев) и медитаций, все работы в академии — приготовление еды, животноводство, уход за огромным зданием, садами и полями — должны были выполнять ученики. «Неужели это тот прорыв, которого я так отчаянно ждал?»

Примечания

23

Фильм «Hare Rama Hare Krishna» (1971) на хинди, см: https://archive.org/details/hare-rama-hare-krishna-classic-collection. Помимо крутых вечеринок хиппи, в фильме запечатлен Катманду начала 1970-х годов. Фильм был дублирован на русский язык и выходил в прокат под названием «Брат и сестра».

24

Миша появляется в кадре в эпизоде после знаменитой песни «Dum Maro Dum» на отметке 1:07:47.

25

Чиллум (хин.) — азиатская трубка, как правило, керамическая, реже каменная.

26

Бхаджан (а) (санскр.) — лирическое песнопение, выражающее чувства любви и преданности Богу.

27

БЦЖ (фр. Bacillus Calmette-Guérin, BCG) — вакцина против туберкулеза.

28

Георгий Ианович Гурджиев (1866—1949) — мистик греко-армянского происхождения, основатель оригинального учения.

29

см.: https://sherbornehousephotos.com

30

Джон Годолфин Беннетт (1897—1974) — ученик Г. Гурджиева, автор многих книг по психологии и духовности, также участвовал в синкретическом неосуфийском движении субуд.

31

Джон участвовал в первом гурджиевском курсе Д. Беннета двумя годами ранее, в 1971 г.