(Не)влюбляйся!

Дарья Белова, 2023

После каждого своего выступления мне дарили шикарные букеты, а по вечерам мы иногда переписывались с моим тайным поклонником. Но потом я узнала, кто он…Он тот, кто выкинет меня из своей жизни, стоило мне по-настоящему его полюбить.

Глава 5.

Соня.

— Все хорошо? — обеспокоенно спрашивает Артур, когда помогает мне выйти из машины.

— Конечно, — отвечаю коротко и пальцами вцепляюсь в его руку.

Почему-то волнуюсь, хотя это далеко не первой мой такой вечер.

Артур воспринимает мое поведение по-своему и притягивает к себе. А я не отталкиваю.

Мы подъехали к гостиничному комплексу, где на территории шикарный ресторан. Все забронировано за моим отцом в честь подписания договора между его фирмой и компанией Бисаровых.

— Шампанское? — заботливо спрашивает, — насколько мне известно, на него заложили неплохие деньги в бюджет. Должно быть достойное.

Киваю.

Не люблю алкоголь. Редко могу позволить себе бокал вина или шампанское в новогоднюю ночь. Сейчас исключение. Хочу чуть расслабиться. Напряжение в каждой клетке. Это несколько странно и сильно меня беспокоит.

Артур возвращается с двумя фужерами, наполненные ровно вполовину.

— Успел, — выдыхает, — забрал последние с подноса.

Бисаров ведет себя расслабленно, спокойно. Ему происходящее нравится, и он выглядит довольным. А может, рад тому, что я пошла ему навстречу и согласилась поехать вместе с ним.

Уверена, его родители, да и мои, обрадуются. Погладят по головке и шепнут на ушко “молодец”.

Руку снова кладу на его предплечье. Хочу уловить хоть каплю поддержки от него. И она вроде бы есть. Взгляды его, слова… Но у меня стойкое ощущение, что мы просто играем наши роли.

Я всю жизнь нахожусь в театре, танцую, играю. Научилась нутром чувствовать фальшь.

— О, родители, — говорит тихо, делает маленький глоток шампанского и отставляет его в сторону.

А оно ничего такое, шампанское это. Пузырьки приятно покалывают язык, а в желудке поселяется хмельное тепло.

Отец Артура — немного тучный, низкого роста мужчина с залысинами и пухлыми губами. Зовут, насколько я помню, Георгий Андреевич. Мать — красивая женщина с густыми темными волосами. Сейчас она в сногсшибательном платье, блестящем и длинном. Елена Яковлевна Бисарова.

— Братишка, я думал, еще до открытия будешь тут двери подпирать, а ты вон как, аж опоздал. За балериной ездил? — Гордей Бисаров в своем репертуаре.

Это я поняла еще с того вечера, когда нас всех представили друг друга. Говорит, что думает, и его не заботит, что на это скажут его родители.

Артур сцепил зубы, напряженные губы превратились в тоненькую полосочку. Он смотрит на родного брата как на врага. Только молчит, отпор не дает.

— Добрый вечер, — здороваюсь, чтобы как-то усмирить военный дух, промелькнувшие между братьями.

— София, прекрасно выглядишь. Как всегда изысканно, с иголочки, — мило поет Елена Яковлевна.

На мне белое шелковое платье с длинными рукавами, но открытыми плечами.

— И белый цвет очень тебе к лицу. Так на невесту похожа.

Смущаюсь. Это было сказано специально. Левую щеку начинает печь. Бисаров, не прерываясь, смотрит на меня, обводит взглядом профиль. В ноздри проникает запах Артура, словно он склонился надо мной и вот-вот поцелует.

А я молюсь, чтобы это была только игра моего воображения.

— Твои родители, — шепчет на ухо. Рукой касается талии.

Не могу разобраться в ощущениях: хочется смахнуть или все же оставить? От его ладони тепло, она не вызывает чувство чего-то чужеродного.

Отец подходит вместе с мамой. А позади них Дмитрий. Следует тенью.

Его взгляд морозит, в горле мгновенно пересыхает… И я отодвигаюсь от Артура, убираю теплую ладонь со своей талии. Кто бы еще мне объяснил, почему я так сделала.

Что вообще безопасник здесь делает?

Наши взгляды, как тогда на кухне, перекрещиваются, связываются крепкими узлами, а тело натягивается стрункой.

Я слышу, как родители здороваются, Артур отвешивает пару комплиментов моей маме, Гордей вставляет несколько шуток. Семейная встреча, не меньше.

— Должен сказать, София, — обращается старший Бисаров, — вы с Артуром очень хорошо смотритесь вместе.

— Да, такая красивая пара, — делает вставку моя мама.

— Смотрю на них и думаю, когда успели вырасти, что нет-нет, а разговор о свадьбе заведут, — добавляет мама Артура.

Слова, слова, еще много слов, которые складываются в слащавые предложения, от которых заработаешь диабет.

Хочется заткнуть уши и убежать. От выпитого алкоголя мозги становятся ватными, плохо соображаю. Думать ясно не выходит.

Только мы с Дмитрием постоянно ловим взгляд друг друга, исследуем.

Он, как и всегда, хмурый, глаза сощуренные. Губы…

— Можно Вас пригласить, София Сергеевна? — спрашивает. Воздух, как газ, взрывается вокруг меня, и я не могу сделать и вдоха.

Даже не услышала, что музыканты заиграли медленную музыку. В центре зала танцуют пары. И Дмитрий хочет…

Он не смотрит ни на отца, ни на Артура, только на меня. Ему нужно мое разрешение.

Вместо того чтобы отказать, кладу свою руку в его раскрытую ладонь и, кажется, проваливаюсь сквозь землю. Там горячо. По венам течет уже не кровь, а раскаленная лава из жерла вулкана. И льется, льется бурным потоком.

Пальцы трясутся, когда он зажимает их в своей руке и выводит в центр. На нас смотрят сотни глаз, каждый взгляд липкий, как растаявшая сахарная вата, на которую сползаются все насекомые, чтобы полакомиться.

— Ты дрожишь, — говорит ровно.

Сердце дребезжит как старая техника, готовая вот-вот сломаться и вконец остановиться.

— Здесь холодно, — отвечаю не своим голосом.

Вру. В помещении жарко и душно. Хочется нырнуть в ледяную воду и охладиться. Перестаю себя понимать, и нет ни одной мысли, что же со мной происходит.

— Здесь жарко, — снова ровно произносит.

Его правая рука на талии заняла место, где несколько минут назад находилась ладонь Артура. Дмитрий сделал это специально. Вычистил прошлые ощущения и грубо оставил свои.

Кожа пылает. Кажется, я своими клетками чувствую его. Магия. Или бред…

— Будь осторожна с Бисаровыми. Всеми, — наклоняется и шепотом касается ушной раковины.

Музыка заканчивается, пары останавливаются и расходятся. А у нас не получается.

— Я уже думал, вы не вернете мне мою девушку!

Артур оказывается рядом с нами, словно ждал этого момента давно. Секунды считал, а оторвать меня от Дмитрия не позволяло воспитание и люди вокруг.

— Прошла всего лишь минута, Артур Георгиевич, — вежливо отвечает.

Без грамма волнения. Четко, сухо, холодно. В этом весь он — Дмитрий Гаранин.

Короткий последний взгляд в мои глаза, и безопасник разворачивается и уходит. Мне остается только наблюдать, как его широкая спина становится все меньше и меньше, пока он не скрывается за толпой.

— Хочешь, мы можем уехать отсюда? — с нежностью спрашивает Артур и приобнимает за плечи.

А мне хочется руки его стряхнуть, взгляд смахнуть.

— Пожалуй, — отвечаю сухо. Успела научиться у Гаранина.

Мы прощаемся с родителями, которые расцеловывают нас в обе щеки, словно провожают молодых на первую брачную ночь. Тошно и муторно от всего этого.

Ко входу уже подогнали авто Артура. Мы спускаемся по ступенькам молча, когда в спину вновь летит морозный выстрел. Прямо между лопаток, в область сердца. Резкий выдох, судорога и хриплый вдох. Ровно тот взгляд, который я чувствовала на себя в доме родителей.

Оборачиваюсь.

Дмитрий стоит на крыльце и курит. Затягивается сильно и выдыхает сизую струю дыма. Я слышу треск тлеющей сигареты, а на языке щекочет горечь никотина. Между нами порядка пятнадцати метров.

— Прошу, — Артур открывает передо мной дверь и кладет руку ровно в то место, куда “стрелял” взгляд. Защищает?

— Спасибо.

Сажусь в машину, так больше и не повернувшись лицом к безопаснику. Я больше не хочу его видеть и слышать. Хочу, чтобы в моей жизни он больше не появлялся.