Поздний экспресс

Дарья Волкова (2023)

Надежда — студентка МГИМО, Виктор — студент политеха. Они дружат с детства и никаких особенных чувств друг к другу не испытывают, как вдруг… Надя знакомит Виктора со своей подругой, и тут на ее глазах между ее друзьями начинается бурный роман. Всё может отдать девушка своей подруге, всё, только не того парня, которого она давным-давно считала своей собственностью. Ее чувство переходит в страсть, доходящую почти до умопомрачения, страсть, пределы которой даже трудно представить. Но Виктор словно и не замечает, как изменилась к нему его подруга детства. Или не хочет замечать?..

Глава третья

— Встречающие скорый поезд из Москвы!

Ваш поезд задерживается.

Можете пока встретить пассажирский из Тулы.

Там тоже люди едут, им будет приятно!

Анекдот

Надя держит у уха телефон. Через секунду слышит:

— Нет!

— Ты же даже не знаешь, что я…

— Я знаю! — Чувствуется, что Виктор злится.

Действительно, только-только оклемался от гриппа, который скосил половину группы, а тут еще она!

Надя мурлычет:

— Ну, Вик! Ну, пожалуйста…

— Я сказал «нет»!

Надя растерянно поправляет волосы. Какой-то Витька совсем сегодня на себя не похож. С ним это как-то непредсказуемо случается, непонятно отчего. А ей он как назло очень нужен, именно сегодня. Потому что все варианты сорвались, и кроме него…

Надя предприняла еще одну попытку:

— Витюшенька, родной, ну прошу тебя…

— Ты хочешь, чтобы я бросил трубку и отключил телефон?

Надя закусила губу. Нет, надо что-то придумать. Когда Витька начинал говорить с ней с такой интонацией — шипел, как змея — она терялась. Нет, надо как-то постараться его убедить, в конце концов, он ее самый близкий друг, должен понять.

— Вить… — начинает она просяще, но тут в комнату входит ее отец. Он слышит, с кем разговаривает дочь.

— Привет Виктору, — бросает он и пристраивается у окна с камерой, открывает раму.

— Тебе папа привет передает, — послушно повторяет она.

Надя выходит, прикрывает за собой дверь. Отец носится с какой-то идеей и положительно невменяем.

— Вик, послушай. Я знаю, что злоупотребляю иногда… Но мне, правда, очень-очень нужно. Никаких спектаклей на публику. Просто сходи со мной в ночной клуб. Этого будет достаточно, уверяю. Буквально пару часиков, не больше. Ну прошу тебя…

Он молчит, но она слышит его дыхание.

— Вик, пожалуйста. Должна буду.

Он не выдерживает, с его губ срывается хриплый смешок. Должна будет? Да она не представляет, какой он может выставить счет за всё время, проведенное с ней для того, чтобы позлить других, за все эти лживые поцелуи, за все ее «ну, Витюша-а-а…» Может. Но не будет. Бесполезно.

— Хорошо. Скажи, где и в котором часу?

Встретились около дверей клуба. Он оделся прилично, как было велено. Надя придирчиво окинула Виктора взглядом и довольно кивнула. Модная рубашка, отличные джинсы, мокасины. Лишь при взгляде на прическу Надя покачала головой, но исправить положение он ей не дал, от протянутой руки резко дернулся в сторону. Надя лишь вздохнула, ладно, не стоит его трогать, и так весь дерганый. Почему, интересно? Давно не давали, бедняжке? Может, помочь? Попросить кого-нибудь из подружек? Надя ведь ему действительно должна за этот вечер, он сильно выручает. Она быстро взяла Витьку под руку, так что он отстраниться не успел, и они вошли в клуб.

Вроде бы всё спокойно, Надежда не обманула. На них мрачно косился какой-то тип, сидящий через два столика, но обошлось. Пришлось лишь разок потолкаться на танцполе под какой-то заунывный медляк, Надька весь танец то пилила его за стрижку, уверяя, что пора уже завязывать с собачьими парикмахерами, то рассказывала про свою учебу. У него адски разболелась голова от стакана долбаного мохито, и он лишь кивал в ответ. И, в довершение всех его страданий…

— Надюша!

— Лилечка!

Невесомое соприкосновение щечками, чтобы не попортить личико с тщательно наложенным макияжем, которое почему-то у девушек считается приветствием.

Вик встал из-за стола. Подошедшая рыжеволосая девушка, высокая, стройная, симпатичная, удивленно, но одобрительно посмотрела на него.

— Знакомьтесь. Виктор… Лилия…

Пришлось кивнуть, будь прокляты вбитые в него приличные манеры!

— Рад знакомству.

— Я тоже, — пропела рыжая, перекидывая одним отточенным движением длинные прямые волосы за спину. — Надюша, я присяду к вам?

— Конечно! — Надька так радостно согласилась, что стало очевидно: с Виктором ей скучно, а Лиля эта — ее хорошая подружка, не иначе. — Что будешь?

Его, разумеется, отправили в бар, чтобы не дожидаться официанта. Господи, как же погано. А он-то надеялся, что скоро эта пытка закончится. Черта с два, принесла же нелегкая эту Лилю!

Подруги остались вдвоем.

— Надюш, прими мои поздравления! Шикарный экземпляр!

— Ты о ком? — Надежда лениво повела взглядом вокруг, так же неспешно потягивая коктейль через трубочку.

— О Викторе. Такой парень… — Подружка мечтательно закатила глаза.

— Витька? — Надежда едва не поперхнулась, поспешно поставила бокал. — Это Витька-то шикарный?

— Да просто супер. Красавец-блондин… А уж кудри, фигура…

Надя не выдержала и расхохоталась.

— Ой, не могу… Насмешила! Нашла Аполлона, тоже мне!

— Подожди-подожди… — Лиля недоуменно посмотрела на развеселившуюся Надю. — Он что — не твой парень?

— Нет, — Надя усмехнулась. — Витька — друг детства. Ну, знаешь, общий горшок и все такое…

— То есть… — Лиля оглянулась, чтобы убедиться, что предмет обсуждения пока не виден. — Он свободен?

— Вот чего не знаю, того не знаю, — пожала плечами Надежда. — Но! Если он тебе интересен…

— Спрашиваешь! Офигенный красавчик!

«Офигенный красавчик», злой как черт, она это увидела по его лицу, очень удачно нарисовался рядом с двумя бокалами в руках.

— Ну, раз так, — Надя подмигнула подруге и взяла новый коктейль, — рассчитывай на мою помощь.

— О чем речь? — мрачно поинтересовался Виктор.

— Да так… — Надя улыбается, и эта ее улыбка ему совершенно точно не нравится. — Есть у нас с Лилечкой одно… общее дело.

Он довольно быстро понял, что это за общее дело. Сначала Надька свалила в дамскую комнату, носик припудрить. За то время, что ее не было, можно не то что носик припудрить — целиком тальком обсыпаться! А он всё это время вынужден был развлекать Лилечку! Впрочем, она оказалась на удивление неглупой девушкой, его рассказ о нюансах работы поисковых систем и об алгоритмах расчета авторитарности выслушала с интересом, хотя он старался… старался быть максимально занудным, но потом всё равно увлекся! А про «дудл»^[2] они даже поспорили и…

— О, я вижу, вы нашли общий язык… — Надя подошла к столику с улыбкой. — Витюш, проводишь Лилю? А то я друзей встретила, уезжаем в другой клуб. — И, не дав и слова сказать в ответ, наклонилась к нему, коснулась щекой щеки в прощальном якобы поцелуе. Шепнула: — Лилька на тебя запала. Не тушуйся. И можешь меня не благодарить! Я же тебе должна.

У Виктора даже в глазах потемнело… от желания ее встряхнуть, да так, чтобы зубы клацнули… Трясти долго, так долго, чтобы до нее дошло… Или это от чертовой музыки так в глазах темно и башка раскалывается? От никотинового воздуха и стакана проклятого мохито? Да не важно, а Надька всё равно свалила, покачивая обтянутыми черным платьем бедрами. В руке пальто какой-то немыслимой геометрической расцветки. Она ушла. Снова. Как всегда. Виктор потер виски, поморщился.

— Голова болит? — Лилия заботливо коснулась его руки. — Здесь ужасно шумно.

Виктор посмотрел на Лилю — а ведь девочка ничего! Кто он такой, чтобы отказываться от подарков госпожи? Тёлка что надо!

— Ничего, скоро пройдет. — Он переплёл ее пальцы со своими. — Давай сбежим отсюда? Надоело.

— И мне тоже.

Они встали и направились к выходу.

На лекции Лиля наклонилась к Наде и прошептала ей:

— Надька, знаешь…

— Что? — прошептала в ответ Надя, не поворачивая головы, едва поспевая строчить в тетрадке лекцию.

— Спасибо тебе!

— За что? — Надежда непонимающе посмотрела на подругу.

— Как за что? За Витьку! Он такой!

— Чего?

— Соловьева, я вам не мешаю? — ехидно интересуется профессор.

— Простите, Андрей Рудольфович, — Надя прижимает палец к губам. — Лиль, потом расскажешь!

В перерыве они пьют кофе и разговаривают.

— Неужели Витьке повезло? Слушай, ты вот так сразу дала? Лиля, а как же потомить? Я тебя не узнаю, — улыбается Надежда.

— Смейся, смейся, — морщит нос подруга. — Слушай, если он твой друг детства, то почему я его раньше не видела?

— Баженова нельзя с собой брать в приличное общество.

Лилька совершенно непонятно, даже как-то обидно засмеялась.

— Ну, ты даешь, Надь! Впрочем, мне же лучше…

— Мадемуазель Лили, ты что, втрескалась? — Надя машинально размазывает крем с пирожного по тарелочке. — Что за щенячий энтузиазм, не соответствующий вашим принципам? Чем тебя так Витька потряс? Акробатическими этюдами повышенной сложности в койке?

— Увы, — подруга все так же непонятно улыбается. — До койки дело не дошло. Виктор оказался джентльменом.

— Он не джентльмен, он лузер, — усмехнулась Надя. — Умудрился прохлопать сеанс секса в совершенно очевидной ситуации. Когда ему теперь еще обломится…

Лилька снова засмеялась — звонко и все так же обидно-непонятно.

— О, ему обломится и скоро, можешь быть уверена. Я его не отпущу!

Надя недоуменно уставилась на подружку, а та продолжила мечтательно и томно: — Знала бы ты, как он целуется… Отпад…

Надежда даже немного растерялась.

— Даже так? Поверю на слово. Хотя это и затруднительно. Витька же ботаник.

— Нет… — всё с той же непонятной мечтательной улыбкой качнула рыжей головой подруга. — Ты, Надька, не права. Он — бог.

Надежда не стала спорить. Вот же влюбленная дура!

Шли дни. Надежда после похода в клуб Виктора не видела. Тот не появлялся на горизонте. Зато Лилька не давала ей проходу со своими откровениями. Только и слышалось:

— Надь, ты не представляешь, как он целуется… Не торопится, и такой нежный и…

— Да он просто не знает, что дальше делать!

— Знает, — как идиотка хихикает Лилька. — Поверь мне, знает.

— Что, таки прошел проверку матрасом?

— Пока нет… Но… он так меня трогал…

— Уволь меня от подробностей! Сейчас стошнит! — Надя пытается уйти в очередной раз от надоевших откровений подруги.

— Ревнуешь уже? — усмехается та. — Завидуешь? Поздно, не отдам!

— Больно надо, — фыркает Надежда. — Он мне как брат! Это почти инцест!

— Это хорошо, — кивает Лиля. — Потому что Вик — мой. Слушай… знаешь, какое у него тело… Такие мышцы… Ты в курсе, что у него зеленый пояс по карате?

— Да, — немного раздраженно отвечает Надя. — Естественно, знаю!

Как ее уже утомили эти Лилькины панегирики в адрес Баженова. Тоже мне принц нашелся!

— Надька…

— Не сейчас!

— Но послушай же! Мы вчера…

— После пары!

Вот же влюбленная курица! Кто перешептывается на лекциях?

Надежда убирает тетрадь в сумку.

— Ну что там у тебя такого спешного?

— Слушай, Надь, мне кажется, что у него кто-то есть.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, у кого это «у него». Надя с Лилькой отправляются в кафетерий. Садятся за столик и заказывают кофе. Сегодня кофе кажется совсем невкусным, и зябко как-то… Уже почти весна, но на улице зябко и сыро. Надя ежится в тонком свитере, сожалеет о снятом пальто. Кофе хоть и безвкусный, но горячий, этого не отнять.

— Лиль, я понятия не имею, что у него и кто! Что там у тебя? Не получается слона за хобот в зоопарк отвести?

— Фу, как грубо! Надь, ты чего?

— Извини, — морщится Надя. — Заболеваю, наверное. Знобит что-то… Ну так что там у вас?

— Слушай, я не знаю… Он меня хочет, это очевидно. И то, что я его хочу, тоже ему очевидно должно быть. Но уже три недели прошло… Нет, у нас дело двигается, но… будто он не решил, нужна я ему или нет, понимаешь?

Лилька настолько расстроена, что Наде ее жалко. Надо же, Вектор умеет выпендриваться! А с ней всегда такой смирный.

— Да ладно тебе. Посмотри на себя. Никуда он от тебя не денется. Просто он… — Надя вспоминает Лилькины же слова, — джентльмен. Он тебя уважает.

— Думаешь, в этом дело?

— Конечно.

На самом деле Баженов — кретин. Уж трахнул бы Лильку, всем бы жизнь облегчил, включая себя, Лилю и ее, Надю. Достал уже Лилькин душевный стриптиз. И когда только это закончится!

* * *

Явившаяся только к перерыву во второй паре Лилька, а точнее, ее идиотски счастливое лицо яснее ясного сказало: Бастилия пала. Слава богу! Вектор, ты наконец-то сделал это! Аплодисменты! Теперь Надю оставят в покое.

Не тут-то было. Порыв Лильки поделиться подробностями «взятия Бастилии» она пресекла. Хотя все-таки пришлось выслушать о том, что, собственно, Бастилия… хм… сама набросилась на бедную, ничего не подозревающую Лилю.

— Надь, мы заснули под утро только… на пару часов. А потом еще раз, когда проснулись…

— Лиля!!!

— Прости-прости… — счастливо смеется подруга. — Я понимаю. Просто он такой… я даже не представляла, что бывают такие парни… Он стоил того, чтобы столько ждать! А как он…

— Лилька, у тебя стыд есть? И совесть?

— Нет. — Подруга по-кошачьи потягивается. — Это был лучший куннилингус в моей жизни. Идеальный.

— Что?! — Надя все-таки поперхнулась кофе, и белый джемпер окропился безобразными коричневыми пятнышками. Гадость какая! Как теперь на занятия идти? — Вот кто ты после этого, Богданова?!

— Прости засранку, — у Лильки совершенно невиноватый вид. — Я твоя должница.

Для должницы Лиля вела себя просто отвратительно. Надю уже реально тошнило от всех этих подробностей. Ладно бы, черт с ним… с тем, какой он умный… Это Надя и так знала… И как с ним интересно… И это правда, Вектор клевый, когда не злой, как собака. Но ей совершенно не нужны были подробности о том, какое у него, оказывается, фантастическое тело. Ох, какие у него плечи! Ах, какие сильные руки! Ой, пресс кубиками! А какая задница! Да пофигу ей, какая у Баженова задница! И то, что он классно целуется, ей тоже пофигу! И про прочие его интимные таланты она тоже слушать не желает, будь хоть как они хороши! И уж совершенно точно она не желает знать ничего про впечатляющий размер в некотором месте… О, ее уже тошнит от Баженова!

Примечания

2

Дудл (doodle — машинально чертить, рисовать) — это абстрактный рисунок, который создается неосознанно во время какого-либо основного действия, например, разговора, переговоров, лекции. Дудлы чаще всего создаются на основе повторения каких-то элементов.