Дама со злой собачкой

Дарья Калинина, 2009

На одних сыплются подарки, к другим липнут деньги. А на Инну с Маришей с завидным постоянством валятся трупы. Ну скажите, что стоило тому блондинчику завернуть в другое кафе, а не в то, где расслаблялись после успешного шопинга подруги? И зачем ему было падать замертво именно на их столик? С какой стати красавчику понадобилось совать Марише свое проклятое кольцо с сапфиром величиной с булыжник и, уже умирая, просить отнести сокровище какой-то Лике? Где ее искать? Только подруги вычислили…

Глава четвертая

Возле квартиры Марка Семеновича возникла небольшая заминка.

— У него сигнализация на квартире стоит! — признался Аркадий. — Шифра я, само собой разумеется, не знаю.

— Эту проблему мы берем на себя! — великодушно разрешил его сомнения худенький мент. — Твое дело — с собакой договориться.

Но Малина против ожидания вовсе не проявил признаков дружелюбия, когда Аркадий осторожно просочился в квартиру. Дог рычал весьма грозно.

— Малинка, мальчик! Это же я — Аркаша! — приторно-сладким голосом увещевал его охранник. — Ну что ты, собачка? Ты же меня знаешь!

Дог дал понять, что в отсутствие хозяина он решительно настроен против любых дружеских визитов в охраняемую им квартиру.

— Малина, не рычи! — неожиданно выступила вперед Мариша. — Марк Семенович тяжело ранен. Его увезли в больницу. А ты должен помочь нам.

Малина внимательно посмотрел на девушку. Пока она говорила, он не рычал. Но стоило Аркадию сделать один шаг вперед, как пес ощетинился снова. Кучу времени менты, подруги и соседи потратили на то, чтобы втолковать псу, что ему лучше уступить. И что сейчас его служебное рвение просто неуместно. Малина не желал ничего слушать.

— Поганый пес! — разозлился плотненький опер. — Усыпить его надо!

— А ну-ка, пропустите! — раздался решительный женский голос.

В дверях появилась дородная женщина средних лет.

— Ты что это, Малина, людям работать не даешь?! — сурово прикрикнула она на собаку. — Ну-ка, тихо!

И, пройдя в квартиру, схватила дога за украшенный серебряными бляшками красивый ошейник, сплетенный из серебряной же проволоки. На нее Малина не посмел зарычать. И даже напротив, на его морде отчетливо читалось облегчение. Он явно радовался, что тетка позволила ему без ущерба для собачьего достоинства выйти из затруднительного положения. Хотя и радости от ее появления тоже не выказал.

— Заходите! — пригласила ментов женщина. — Он вас не тронет.

— А вы кто такая? — спросил худенький мент, опасливо протиснувшись бочком мимо дога, внимательно следящего за ним темными глазами.

— Экономка я — Марья Ивановна. Что тут происходит?

Экономке объяснили, что ее хозяин ранен.

— Ой, горе-то какое! — ахнула она. — У кого же это рука на калеку поднялась?

— А это нам как раз и предстоит выяснить, — объяснил ей средний мент.

— Я у Марка Семеновича почти пять лет служу, — помедлив, сказала Марья Ивановна. — И могу сказать, что работать он предпочитал с солидными людьми. Во всяком случае, с откровенным криминалом никогда не связывался. И мне неоднократно говорил, что всех денег в жизни не заработаешь. А ему одному много не надо.

— А кроме вас у него никого из близких или родни нет?

— С той злосчастной аварии, когда он заболел, он один живет, — сказала Марья Ивановна. — Жена от него ушла. Сказала, что не хочет свою жизнь с калекой гробить. Да и то сказать, детей у них не было. А у нее свой бизнес. Да и моложе она Марка Семеновича. Вскоре за другого мужчину замуж вышла. А я за ним ухаживать стала. Марк Семенович ко мне привык. Он даже, когда сюда переехал, специально квартиру для меня в этом же доме купил. Чтобы я, значит, рядом с ним жила.

Менты переглянулись. Экономка, которой покупают квартиру, показалась им весьма перспективной для дальнейшей работы. Однако пока они держали свои подозрения при себе. Как ни крути, а Малина слушался только ее. А ментам еще нужно было осмотреть квартиру.

— Где ваш хозяин больше всего проводил времени?

— Известно где, в мастерской, — ответила Марья Ивановна. — Пойдемте покажу.

Она заперла Малину на кухне, а сама отправилась показывать ментам квартиру. Первым делом менты отправились к стоящему в домашней мастерской Марка Семеновича телефону. Но тут их ждало разочарование. Последний телефон, по которому звонил Марк Семенович со своего домашнего аппарата, прозвучал около шести часов вечера. И был своему коллеге. Тот оказался дома и, узнав, в чем дело, сразу же без запинок объяснил, по какому поводу звонил ему его старый друг и что именно спрашивал у него Марк Семенович.

— Его интересовало одно кольцо. И он просил меня навести о нем справки среди наших коллег. Вы думаете, что Марка Семеновича застрелили из-за этого кольца?

— Пока мы ничего не думаем, мы собираем информацию! — рявкнул плотненький мент. — Когда вы последний раз разговаривали с Марком Семеновичем?

— Примерно чуть больше часа назад, — ответил ювелир. — Но он мне сказал, что ему некогда говорить со мной, он уходит. И обещал еще перезвонить. Я долго ждал, но вместо звонка Марка позвонили мне вы.

Затем менты принялись осматривать квартиру. А Инна, протиснувшись к телефону, «срисовала» себе в память номер телефона коллеги Марка Семеновича. Больше ничего интересного для подруг в квартире ювелира не нашлось. Однако они были вынуждены присутствовать при осмотре вместе с экономкой, охранником Аркадием и догом Малиной. Попутно они узнали много интересного из личной жизни бывшей жены Марка Семеновича. Разумеется, поставщиком сплетен стала Марья Ивановна.

— Не скажу, что я одобряю, когда женщина заводит себе любовника при живом муже, — шептала она подругам. — Но у Альбины была такая ситуация, что ей сам бог велел. Марк Семенович после аварии совсем как мужчина перестал функционировать. А она женщина была интересная, еще молодая. Свой бизнес. Вот и закрутила роман с каким-то парнем. Ну а потом и вовсе ушла от мужа. Но расстались они мирно. Альбина потом еще к Марку Семеновичу несколько раз приходила. То вещи забрать, то насчет его здоровья интересовалась. Вообще-то она женщина неплохая, но Марк Семенович, сдается мне, так ее ухода ей и не простил. Говорить о ней избегал.

— Он был злопамятен?

— Скорее самолюбив, — ответила Марья Ивановна. — А после аварии это его качество еще больше обострилось. И уход жены, как я думаю, больно задел его. Он полностью погрузился в работу. Вы бы знали, сколько он работал! А все для того, чтобы стать лучшим из лучших. Чтобы доказать всему миру, что он достоин уважения, а не жалости. Можно сказать, что физическое увечье помогло ему реализовать свой творческий дар. Других интересов у него практически не осталось. К вину он всегда был равнодушен. Наркотики презирал. Женщины его больше не интересовали. Путешествовать в инвалидной коляске все же затруднительно. В чем искать отдушину? Только в работе. Вот он и работал.

— А у вас есть координаты бывшей жены Марка Семеновича?

— Телефон есть, — кивнула экономка. — А вам он зачем?

— Мы Марку Семеновичу остались деньги должны за работу, — придумала Мариша. — Если он умрет, то жене хотим отдать.

— Она в ваших деньгах не нуждается! Лучше мне отдайте, — поджала губы экономка, но телефон все же дала.

Однако долго дуться милейшая и говорливая Марья Ивановна не умела. И на вопрос Инны, а были ли у Марка Семеновича враги, способные желать его смерти, охотно откликнулась:

— Что вы! Какие враги! Завидовали его профессионализму многие, но за это ведь не убивают! А так Марк Семенович был великолепным человеком. Никогда не отказывал в помощи.

— Почему вы говорите о нем в прошедшем времени? — спросила Мариша. — Он еще жив.

— Дай-то бог, чтобы поправился! — поспешно поправилась экономка.

— А друзья у него были?

— Дружбы он ни с кем не водил, так, знакомства, но почти исключительно со своими коллегами, — сказала Марья Ивановна. — Да еще я. Не знаю, можно ли назвать человека другом, если платишь ему деньги. Но он был мне симпатичен. В быту никаких особых претензий не имел. Всегда был доволен, что бы я ни приготовила на обед. Единственное, что просил соблюдать строго, — правила безопасности. Никогда не входить в квартиру, если на этаже замечу кого-нибудь. Даже пусть этот человек мне хорошо знаком. Сигнальная кнопка была на случай грабежа. Ну, и еще многое другое. У Марка Семеновича дома сейф был, где он хранил небольшой запас драгоценных камней и золото, необходимое ему для работы. Но милиция осмотрела сейф. Он цел. И из него, на первый взгляд, ничего не пропало.

— Но кто же мог стрелять в Марка Семеновича?

— Думаю, какой-нибудь гопник! — ответила Марья Ивановна. — Увидел, что едет хорошо одетый инвалид, то есть человек беспомощный, вот и решил у него в карманах пошарить. А Марк Семенович только снизу беспомощен, руки-то у него ого-го какие сильные! Небось оказал сопротивление, его и пристрелили.

— У таких налетчиков обычно огнестрельное оружие не водится, — сказала Инна. — Для них это слишком круто. Да и срок другой, если попадутся.

— А не было ли Марку Семеновичу в последнее время звонков с угрозами? — спросила Мариша.

— Вы прямо как милиция! — всплеснула руками Марья Ивановна и даже засмеялась. — Хотя вообще-то звонил ему один ненормальный. Представился сыном Марка Семеновича от какой-то женщины. Требовал, чтобы Марк Семенович его признал.

— А он что? Признал?

— Наотрез отказался! — вздохнула Марья Ивановна. — Сказал, что знать не знает такой женщины.

— И «сынок» отстал?

— То-то и оно, что нет, — задумчиво ответила Марья Ивановна. — Еще несколько раз звонил после этого. Угрожал, что отомстит Марку Семеновичу и за мать, которую тот бросил ради женитьбы на другой женщине. И за себя лично. Плел что-то про свое голодное детство.

— Вы думаете — врал?

— Конечно! Марк Семенович никогда бы не оставил без поддержки беременную от него женщину! — воскликнула Марья Ивановна. — Даже если бы он на ней и не женился по каким-то своим причинам, то уж ребенка, а тем более сына, он бы не оставил.

— Он хотел детей?

— Как любой нормальный человек, я думаю, хотел, — кивнула Марья Ивановна.

— А почему же он не захотел познакомиться с тем молодым человеком, который представился ему сыном?

— Кто вам сказал, что он с ним не встретился?

— Но…

— Встретился, — не слушая ее, ответила экономка. — И после этого твердо мне велел никогда не звать его к телефону, если позвонит этот Павел.

— Павел?

— Ну да.

— Так, может быть, этот выстрел — дело рук Павла? — предположила Мариша. — Вдруг он искренне считал вашего хозяина своим отцом и так озлобился, что решился на убийство?

— Не знаю, что вам на это и сказать! — вздохнула Марья Ивановна. — Мне Марк Семенович ничего толком об этом молодом человеке не рассказал. Только и знаю: фамилия его Бубликов. Павел Маркович Бубликов.

— Выходит, отчество у него по отцу?

— Ох, теряюсь, что и сказать, — повторила Марья Ивановна. — Он вроде бы приезжий. Но сдается мне, что никакой он не сын Марка Семеновича, а просто мошенник, решил поиграть на сентиментальности одинокого больного человека.

— Хорошо, если так. А если наоборот? Где Марк Семенович с ним встречался? Тут? Дома?

— Нет, — покачала головой Марья Ивановна. — Если бы он сюда приходил, то я бы его увидела. Марк Семенович ездил куда-то на Лиговку. Вроде бы там этот Паша комнату снимает.

В этот момент менты наконец вспомнили про подруг. Поговорили с каждой в отдельности. Но позднее, сопоставив свои впечатления, подруги пришли к выводу, что ментам показалось весьма любопытно, что девушки впервые познакомились с Марком Семеновичем именно в день трагедии.

— А уж как они облизывали тот факт, что мы как раз ехали к Марку Семеновичу, когда в него стреляли! — возмущалась Инна. — Такое впечатление, будто нас в этом подозревают!

— Так и есть, — сумрачно подтвердила Мариша. — Кого же еще им подозревать?

— Не знаю, — растерялась Инна. — Но почему нас-то?

— А ты сама рассуди: в Марка Семеновича стреляли, но кто стрелял — ни соседи, ни охранник Аркадий не видели. А тут мы такие тепленькие являемся. Здрасьте, дяденьки. Да, мы должны были вечером встретиться с Марком Семеновичем. Нас он на встречу вызвал. Почему не к себе домой? Не знаем, сам так захотел.

— Менты наверняка про себя уже решили, что это мы беднягу из дома выманили, — сказала Мариша. — И если не сами его пристрелили, то хотя бы знаем, кто это сделал.

— Ой! — ужаснулась Инна. — Тут и до тюрьмы недалеко! Хоть бы они в мобильном телефоне Марка Семеновича выяснили, кто ему звонил за несколько минут до выстрела. А что будет, если не установят того человека? Даже думать не хочется.

— Не все так плохо! — успокоила ее Мариша. — Вот скажи, тебе маленький ручку целовал?

— Да, — растерялась Инна. — А почему ты спросила? Он тебе тоже поцеловал?

— Ага, — кивнула Мариша.

— Надо же, какой галантный мент! — умилилась Инна. — А по виду и не скажешь.

— Ты подожди умиляться, — остановила ее Мариша. — Это он проверял, не пахнет ли от наших рук порохом. Вот и вся его галантность.

Некоторое время Инна молчала. Со своим собственным коварством она уже как-то успела за многие годы свыкнуться, но вот мужское коварство в очередной раз неприятно поразило ее.

— Не может быть! — выдавила она наконец из себя. — Ну и мерзавец! А я-то еще расчувствовалась. Сейчас же немедленно пойду и скажу, что раскусила его подлую выходку!

— Не вздумай! — вцепилась в нее Мариша. — Не хватало еще нам с ними ссориться. Пошли отсюда. Нечего нам тут больше делать.

— Но кольцо! — остановила ее Инна. — Нам его пока не вернули.

— И не вернут! — помотала головой Мариша.

— Почему это? — возмутилась Инна.

— Потому что его нет в квартире, — ответила Мариша.

— Просто менты ее толком не обыскали! Посмотри, какая она огромная, а их всего трое.

— Дело не в этом, — не согласилась с ней Мариша. — Я почти уверена, что кольца в квартире нет.

— Нет? Кто же его взял?

— Марк Семенович и взял, — ответила Мариша. — Сама посуди, он отправлялся на встречу с человеком, который должен был указать ему след второго кольца. Как ты думаешь, взял бы он в такой ситуации с собой наше кольцо?

— Взял, — обреченно кивнула Инна. — Он же должен был показать его тому человеку. Хотя, с другой стороны, Марк Семенович показался мне человеком очень осторожным и предусмотрительным. И вдруг потащил с собой поздним вечером дорогое кольцо?

— Осторожные люди хребет в горах, катаясь на горных лыжах, не ломают! — наставительно произнесла Мариша. — Значит, ювелир только казался осторожным, а на самом деле он жаждет приключений, он романтик.

— Но все эти предосторожности, которые Марк Семенович предпринял, чтобы обезопасить свое жилище…

— Только полный идиот не предпринял бы их, если бы хранил в квартире запас золота и драгоценностей, — пожала плечами Мариша. — Я говорю о другом… О жажде приключений. Именно эта жажда толкнула Марка Семеновича заняться горными лыжами. И вспомни, как охотно он ввязался в историю с кольцом! На его месте более осторожный человек просто послал бы нас вежливо куда подальше и спокойненько вернулся бы к своей работе. А Марк Семенович сразу же загорелся. Он авантюрист в душе, точно тебе говорю.

— Ну и что?

— А если в глубине души он любит риск, то вполне мог взять с собой кольцо, — сделала вывод Мариша.

— И где оно сейчас?

— Либо у Марка Семеновича, либо у человека, который в него стрелял.

— Ты забываешь про третий вариант! Оно может оказаться в кармане у кого-то из медицинских работников. Или просто могло потеряться! Или попасть в третьи руки. Допустим, отлетело в сторону, когда Марк Семенович упал, а какой-то прохожий поднял. Или еще поднимет!

— Этот путь ведет в тупик, поэтому рассматривать мы его даже не будем! — решительно заявила Мариша.

— Знаешь что, чем так вот гадать, поехали-ка лучше в больницу к Марку Семеновичу, — предложила Инна.

— Так нас к нему и пустят! — фыркнула Мариша. — Он небось еще на операционном столе. И вообще, сейчас глубокая ночь, а мы даже не знаем, в какую больницу отвезли Марка Семеновича.

— Нужно узнать!

Охранник Аркадий объяснил подругам, что Марка Семеновича отвезли в ВМА — Военно-медицинскую академию.

— Он мне рассказывал, что там у него есть знакомый хирург с тех пор, когда эта трагедия со спиной у него произошла, — говорил Аркадий. — Вот я и попросил шофера, чтобы он раненого туда отвез. Денег ему, конечно, дать пришлось. Но это уж никуда не денешься. Без денег с них стало бы Марка Семеновича вместе с бомжами сунуть. А разве это дело? Он честно, своим трудом богатство заработал. Другие бы на его месте лапки спокойно сложили бы да и приготовились умирать. А он борец! Я таких людей уважаю.

Выйдя из дома, подруги дружно посмотрели на часы и поняли, что для визита в Медицинскую академию и в самом деле поздновато. Вряд ли она была открыта для посетителей круглые сутки. Все-таки военное ведомство и дисциплина соответствующая.

— Поедем лучше завтра, — предложила Инна.

— Точно, — согласилась Мариша, зевнув. — А сегодня еще навестим того типа, который должен был приехать на встречу с Марком Семеновичем.

— Но как?.. Как мы на него выйдем?

— Ты всегда по ночам так туго соображаешь? — разозлилась на нее Мариша.

— Нет, только после того, как с тобой пообщаюсь!

— У нас же есть телефон коллеги Марка Семеновича, которому он звонил насчет кольца, — растолковала подруге Мариша. — Ты же его сама запомнила!

— Ну и что?

— Звонить ему будем! — окончательно разозлилась на нее Мариша.

И сама схватилась за телефон. Яков Иванович, так звали коллегу Марка Семеновича, был дома. И к телефону подошел сам. Несмотря на то, что часы показывали уже совсем неприличное для звонков время, он ни словом не выразил возмущения по поводу позднего звонка.

— Конечно, приезжайте! Я все равно не сплю. И я понимаю, что мешкать нельзя.

Жил Яков Иванович довольно далеко. На Васильевском острове. Но зимой поздно ночью на дорогах Питера пробок не бывает. Поэтому подруги без проблем и всего за полчаса добрались до его дома.

Яков Иванович и в самом деле ждал подруг. Им оказался маленький сухонький старичок в длинном домашнем пиджаке и свободных брюках. На вид ему было лет семьдесят. Но живые темные глаза были молодыми. К тому же он сохранил все свои волосы, которые только слегка начали покрываться сединой. Нос у него был крючковатый, а лоб высокий. Он встречал подруг вместе со своей женой — Эммой. Рядом с сухоньким Яковом Ивановичем Эмма Александровна выглядела настоящей горой. Один величественный бюст шестого размера, который она торжественно несла впереди себя, чего стоил! И мощная шея. И ноги, как колонны. Затянуты они были в облегающие лосины розоватого цвета. Штанцы, на взгляд подруг, угрожали треснуть при первом же резком движении их обладательницы.

— Проходите! Проходите! — приветствовал Яков Иванович подруг.

Его супруга отделалась величественным кивком, показывая, что полностью подтверждает приглашение мужа.

— Подумать только, какое несчастье! — суетился возле подруг Яков Иванович, пока они снимали с себя верхнюю одежду и переобувались в домашние тапочки. — И что это на Марка Семеновича все валится? Сначала эта ужасная трагедия. Потом уход жены. А теперь вот еще и это. Кому могло понадобиться стрелять в него? Просто ужас! Вы обязаны разобраться в этом деле. И найти преступника! Слышите, обязаны!

Сначала подруги несколько опешили от такой бесцеремонности. И лишь спустя несколько минут до них дошло, что Яков Иванович попросту принял их за сотрудников милиции. Поэтому и требует от них, как он полагает, исполнения своих прямых служебных обязанностей.

— Вы можете подробно рассказать нам о вашем последнем разговоре с Марком Семеновичем? — спросила у него Инна, когда Эмма Александровна провела всех в гостиную.

— Конечно, — кивнул головой Яков Иванович. — Но вообще-то, разговор у нас был короткий. Я просто дал ему телефон Сережи.

— А это еще кто? — удивилась Мариша.

В ответ Яков Иванович начал как-то непонятно мяться и смущенно коситься на свою дородную супругу. Та хранила невозмутимое молчание. По ее лицу невозможно было понять, что это имя ей знакомо или чем-то неприятно.

— Сережа — мой ученик, — наконец решился Яков Иванович.

— Его внебрачный ребенок! — пророкотала Эмма Александровна, неожиданно метнув на мужа полный ярости взгляд.

— Эмма, не надо ворошить эту историю при посторонних людях! — взмолился Яков Иванович. — Она не имеет никакого отношения к тому, что случилось с Марком.

— Пусть они знают! — припечатала Эмма Александровна. — Пусть все знают, какой ты человек!

— Эмма! Умоляю тебя!

— Всю жизнь! Всю жизнь этот человек терзает меня! — взвыла Эмма Александровна не хуже иерихонской трубы. — Это же пытка жить с таким лжецом!

— Эмма, побойся бога! Я никогда тебя не обманывал!

— Этот человек женился на мне обманом! — ни к кому конкретно не обращаясь, сообщила тем не менее Эмма Александровна. — Сказал, что он одинок и свободен. Соблазнил неопытную юную девушку. Задурил голову моим родителям. А у самого имелся ребенок на стороне!

— Но я не знал о нем, когда женился на тебе! Я же тебе столько раз объяснял!

— Я вышла замуж за сластолюбца! — горько заключила Эмма Александровна и поднялась с места.

— Эмма! — кинулся за ней следом муж. — Выпей водички. Тебе нельзя волноваться! Эммочка! Ты убиваешь меня! У тебя снова давление поднимется!

Наконец огорченный Яков Иванович вернулся к подругам.

— И давно у вас появился ваш сын? — спросила Инна, невольно проведя параллель: два старых ювелира, у одного сын внебрачный и у другого тоже, оказывается, имеется такой же внебрачный ребенок.

— Почти сорок лет назад! — удрученно пробормотал Яков Иванович. — Ну да, я женился на Эммочке, а через год появилась Оля и сказала, что у меня есть сын — Сережа.

— Сорок лет назад? — удивилась Мариша. — И ваша супруга до сих пор переживает по этому поводу?

— Видите ли, — смутился Яков Иванович, — нам с Эммочкой бог детей не послал. Лично я никогда не переживал по этому поводу. Но женщины… Они устроены совершенно иначе. Эммочка всегда считала, что нашему браку чего-то не хватает. Как ни странно, она полюбила Сережу и даже сумела подружиться с его матерью, но меня… меня она так и не смогла простить. Хотя я и виноват меньше всех.

— Женская душа — загадка, — вздохнула Инна, которая уже успела распроститься со своими подозрениями насчет внезапно возникающих сыновей. — Но вернемся к нашему делу.

— Да! Да! — Яков Иванович явно обрадовался подвернувшейся возможности уйти от неприятной ему темы. — Так вот, когда Марк Семенович попросил меня навести справки об этом кольце, я тут же позвонил всем своим знакомым. И, конечно, Сереже — он тоже ювелир. И вот Сережа-то мне и помог. Он в свою очередь обзвонил своих друзей. И один из них — Витя припомнил, что занимался подобным кольцом. Но для того, чтобы убедиться в этом, Марк Семенович предложил им встретиться.

— Когда? Когда они должны были встретиться?

— Вот этого я вам не скажу, — развел руками Яков Иванович. — Правда, я звонил Марку Семеновичу, чтобы узнать, как обстоят дела в его розысках. Но он мне ничего внятного не сообщил. Но завтра обязался перезвонить и рассказать все в подробностях. Но вот не судьба, видно!

— А можно получить телефон этого Вити? — загорелась Мариша.

— Я дам вам телефон сына, — произнес Яков Иванович. — Хотя… Лучше я ему сам позвоню. После случившегося с Марком Семеновичем я, разумеется, ему перезвонил. Но его не оказалось дома. Жена сказала, что он поехал встречаться с одним давним клиентом и еще не возвращался. Трубка же у него оказалась отключена.

— Гхм! — раздался из кухни мощный голос Эммы Александровны.

— Впрочем, не мое дело, с кем там Сережа по ночам встречается, — торопливо закончил свои откровения Яков Иванович. — А я просто сейчас возьму и позвоню ему еще раз. Вы не против?

Подруги не возражали. И через минуту Яков Иванович уже разговаривал со своим сыном, который домой уже вернулся. Эмма Александровна вплыла в комнату и неодобрительно смотрела на мужа.

— Скажу вам, как родным, — Сережа весь в отца пошел! — произнесла она, обращаясь к подругам. — Что в хорошем, что в дурном. Работает старательно, это верно. Но в остальном…

И она выразительно покачала головой.

— Вылитый отец в молодости. Как меня расстраивали его похождения! А теперь жена Сережи точно так же страдает, я уверена. Сонечка — хорошая девочка. Но она гордая. И никогда не жалуется на то, как муж обращается с ней.

— Так вы думаете, что Сережа был не с клиентом, а у любовницы? — догадалась Инна.

— Вот! — подняла указательный палец Эмма Александровна. — Как ни прискорбно мне это говорить, но это именно так и есть.

Подруги переглянулись.

— Не забыть бы проверить, чем там этот Сережа на самом деле занимался! — прошептала Мариша на ухо Инне. — А то как-то подозрительно выходит. С Марком Семеновичем был знаком, про кольцо знал. Неизвестно еще, что там за друг этот Витя. Да и есть ли он вообще!

Но всякие сомнения в виртуальности Вити рассеял Яков Иванович, повесивший наконец трубку и обернувшийся к женщинам.

— Дело обстоит так. Сережа дал мне сейчас телефон Вити. И его адрес.

Подруги с благодарностью взяли и телефон, и адрес. Впрочем, телефон им оказался без надобности, потому что у Вити дома трубку никто не снимал.

— Предлагаю ехать к нему самим! — сказала Мариша.

— Удобно ли? — засомневалась Инна. — Все-таки глубокая ночь на дворе. А мы премся в гости к одинокому мужчине.

— Ну и что тут такого? — не врубилась Мариша. Думаю, что в данной ситуации нам простится. Не забывай, недавно едва не убили хорошего человека. И вдобавок пропало кольцо, которое мне вверили на хранение. Вот, к примеру, найдет завтра меня эта Лика, о которой толковал блондин. И что я ей скажу? Что колечко, которое ей было завещано, ювелиру мы в оценку отдали, а того убили? А в качестве утешения ей эту расписку Марка Семеновича вручу?

— Но ты же не виновата, что так получилось! Откуда тебе было знать, что Марк Семенович нас подведет и позволит похитить у себя это кольцо!

— Могла или не могла, а обещание я нарушила, — заявила Мариша. — А я его, между прочим, покойнику дала. А с ними шутки плохи! Так что едем к этому Виктору. И не вздумай увиливать! Одной мне и в самом деле неловко к нему идти. А вдвоем вроде бы и ничего.

— Ой, не знаю, — ответила Инна, но подругу, разумеется, не бросила.

Впрочем, уже подъезжая к дому молодого ювелира, подруги были наказаны за свою самонадеянность. Инне позвонил Бритый.

— И что я ему скажу? — растерялась та, не беря трубку.

— Правду! — посоветовала Мариша.

— Что мы среди ночи едем к незнакомому ювелиру? Узнавать, чем он занимался сегодня вечером?

— Отстань! — попросила Мариша, потому что у нее в свою очередь зазвонила трубка.

Оказалось, что звонит Смайл. Он, видите ли, решил проявить заботу о своей жене. По мнению Мариши, очень некстати. Она так ему и заявила.

— Что ты этим хочешь сказать? — обиделся Смайл. — Что я позвонил не вовремя? А чем ты занята, позволь тебя спросить? У вас ведь уже ночь!

— Делом! — рявкнула Мариша. — Делом я занята! Инну домой везу!

— А откуда?

Дальше последовал стандартный допрос, из которого Мариша вышла победительницей. Смайл не настолько хорошо знал русский язык, чтобы тягаться в красноречии со своей женой. Однако неприятный осадок на душе у Мариши после разговора с мужем все же остался.

— Скажите какой! Сам мотается бог знает где и с кем, а мне допросы устраивает! — фыркнула она.

Инна к этому времени уже тоже закончила разговор с мужем и тоже кипела негодованием.

— Что он себе воображает, что я теперь буду всю оставшуюся жизнь сидеть дома и носа никуда не казать? — возмущенно интересовалась она у Мариши. — Тем более что сам он еще домой и не возвращался! Звонит откуда-то, переговоры у него. Ха-ха! Дура будет та, которая в это вранье поверит!

В таком настроении подруги поднялись к ювелиру. И пока они сначала искали его дом, который значился четвертым корпусом, но прилепился почему-то на задворках восьмого, они успели разозлиться еще больше. К тому же им не сразу удалось попасть внутрь, так как переговорное устройство на доме оказалось безнадежно испорчено.

Во всяком случае, подруги успели побеседовать с десятком обитателей квартир, услышать много нелестного о всяких проститутках и наркоманках, будящих по ночам честных граждан. Вообще-то можно было эти оскорбления на свой счет и не принимать, уж наркоманками подруги точно не были, но почему-то было все равно обидно. В трех квартирах, вылив на подруг ушат грязи, дверь им все-таки открыли. То есть на табло высветилось, что она открыта, но на самом деле открываться она упрямо не желала. И если бы не какой-то припозднившийся мужчина, который открыл упрямую дверь себе и им, подруги бы, наверное, разнесли весь дом в щепки или сами бы лопнули от злости.

Девушки поднялись на последний этаж и принялись звонить и дубасить в дверь нужной им квартиры. К их досаде она была обита мягким дерматином с толстым слоем прослойки вроде войлока, которая совершенно гасила все их пинки. Да и звонок оставлял желать лучшего. Он издавал одну жалкую, едва слышную трель и замолкал до следующего нажатия. Но в конце концов шум, поднятый подругами, разбудил молодого ювелира. Дверь открылась, и на пороге перед девушками возникло существо в мятой пижаме.

— Вы ко мне? — осведомился он, слегка покачиваясь.

— Вы — Витя?

— Допустим! — кивнул головой мужчина и, покачнувшись, едва не рухнул на девушек.

Принюхавшись, подруги поняли, что он попросту пьян. Впрочем, Витя этого и не скрывал. На вид ему было около тридцати или чуть больше. Внешне он напоминал большого, слегка помятого спросонок льва. Густые рыжие волосы рассыпались по широким плечам, как грива. Нос был широкий и короткий. И все его движения напоминали большого льва. Если, конечно, зверя предварительно хорошенько напоить. Коньяком, судя по запаху, который разносился по всей квартире от Вити.

— Проходите, раз пришли! — зевнул он, позволив подругам завести себя в квартиру. — Только я сегодня не в форме. Машина сломалась. Сначала сам под ней валялся, потом в сервис отгонял. Намерзся, застыл. Приехал, выпил для согревания и в постель завалился. Так что извините за мой вид.

И тут его осенила трезвая мысль.

— Эй! — оживился он. — А вы пиццу привезли?

— Какую еще пиццу? — возмутилась Инна.

— С паприкой и сыром!

— Мы не доставка! — сердито буркнула Мариша.

— Да я уж понял! — вздохнул мужик, убедившись, что коробки с пиццой у девушек с собой нет. — А кто вы тогда?

— Мы к вам от Марка Семеновича.

— Ой, как неудобно получилось! — помрачнел Витя. — Я ему так и не сумел перезвонить, что не приеду. А он сильно обиделся?

— Не очень, — промямлила Мариша. — Знаете, ему как-то и не до того было.

— А почему вы все-таки к нему не приехали? — поинтересовалась Инна.

— Так я же объясняю: машина у меня сломалась. Сначала во дворе ее чинил, потом в сервис поехал. Там меня промурыжили. Но я честно ему звонил! Только трубка все время отключена была.

— А домашний телефон?

— Я его не знаю, — бесхитростно ответил Витя. — Главное, что неприятно, я как только из дома вышел, сразу же ему позвонил, что уже почти доехал. Поторопился! Как сглазил сам себя. В машину-то сел, а она не заводится. Глохнет, и все. Сначала думал — замерзла. Полчаса во дворе газануть пытался. Потом соседа упросил до автосервиса меня на буксире утащить. Ну и там… Вот вы, бабы, машин не имеете. Так и радуйтесь.

— Почему это мы машин не имеем? — разобиделась Мариша. — И в автомастерских побольше вашего брата торчим. И не потому, что машины у нас хуже, а потому что слесарям с такими симпатичными девушками расставаться неохота. Вот они к нашим машинам и цепляются при первой же возможности. Вот вы в каком сервисе чинились?

— Да тут неподалеку! — растерянно ответил Витя. — На Бухарестской.

— Угу, — кивнула Мариша, машинально отметив, что завтра нужно смотаться на Бухарестскую и проверить, правда ли, что Витя торчал там в то время, когда было совершено покушение на Марка Семеновича.

— Но это не так важно, ваши извинения мы Марку Семеновичу передадим, — сказала Инна. — А вот что там с кольцом?

— С кольцом? — удивился Витя. — С каким кольцом? Ах да! Вспомнил. Марк Семенович толковал что-то про кольцо. С сапфиром и брильянтами. Нет, с синим брильянтом и сапфирами. Ой! Совсем мне плохо, синий брильянт там один был, а вокруг него обычные камни. Что? Ваше оно?

— Нет, — покачала головой Мариша. — Но вы его видели?

— Не только видел, но и оправу в нем поправлял, — кивнул Витя. — Я еще хозяину и камни заново подшлифовать предлагал. Но он отказался.

— А фотография кольца у вас есть?

— Нет, откуда? — пожал плечами Витя. — Но, судя по описанию Марка Семеновича, кольцо то самое. Возраст, рука мастера, огранка камней — все совпадает. Только размер другой. Мое на изящный дамский пальчик было сделано. Хотя по форме не очень ему подходило. Громоздкое слишком. Но с другой стороны — это дело вкуса самого владельца. А то кольцо, которое было у Марка Семеновича, было изготовлено, по его словам, на крупного мужчину.

— А заказчика вы помните?

К этому времени Витя устроился в мягком кресле, рукой сделав жест, предлагая подругам тоже устраиваться поудобней. К тому же он уже плеснул себе в бокал коньяка и теперь совершенно успокоился. И память у него даже слегка прояснилась.

— С этим кольцом ко мне совсем молодой парень приходил, — произнес он. — Лет двадцать пять, не больше. Светленький, чистенький. Я еще сразу же подумал, что явно из хорошей семьи. Может быть, музыкант. Пальцы у него были такие… Подвижные, что ли. Одет был очень прилично. На шее светлое кашне.

— Замотанное вокруг шеи несколько раз? — произнесла Мариша.

— Да! — удивленно воззрился на нее Витя. — Вы его знаете?

— Встречались однажды! — вздохнула Мариша.

Что ж, теперь по крайней мере становилось ясно, что ее покойник являлся если не обладателем обоих колец, то во всяком случае, знал второго владельца. Интересно получалось. Сначала этот блондинчик принес кольцо в переделку к Вите, а потом свалился возле Мариши, сунув ей это самое кольцо, которое следовало почему-то передать неизвестной Лике. Может быть, второе кольцо, побывавшее в руках Марка Семеновича, к этому времени уже было у нее? Но почему кольцо Марку Семеновичу приносил другой мужчина, а не юный блондинчик? Во всем этом следовало еще разобраться.

— А когда к вам принесли кольцо, оно было сделано на мужчину или на женщину? — спросила Мариша. — По размеру?

— Говорю же, на женщину! Первоначальный размер я сохранил!

— А ваш заказчик не рассказывал, для кого он переделывал кольцо? И вообще, от кого оно ему досталось?

— Нет, мы с ним просто обговорили детали, договорились насчет оплаты, и он ушел. А потом явился еще раз и забрал заказ.

— А его телефон? — спросила Мариша.

— И имя? — добавила Инна. — И когда он у вас был?

— Это все должно храниться у меня в офисе, — произнес ювелир. — Честное слово, я не помню. Кажется, его звали как-то на «Р». То ли Руслан, то ли Родион. А может быть, и Роман. Нет, не думаю, если бы Руслан, я бы запомнил. А так не помню.

— Мы можем сейчас съездить в ваш офис?

— Да вы что! — испугался Витя. — Там на ночь все опечатывают. И сигнализация.

— Но утром вы сможете сказать нам об этом блондине?

— Конечно! — обрадованно закивал головой Витя. — С десяти утра все, что вам угодно. Приезжайте прямо к открытию.

Взяв у парня адрес его работы, подруги наконец почувствовали, что за сегодняшний день они уже так вымотались, что решительно не в состоянии еще что-либо придумывать или предпринимать. У Мариши хватило сил только на то, чтобы доставить Инну до дома.

— Слушай, а может быть, ты поднимешься со мной? — предложила Инна. — У нас и переночуешь. Зачем тебе к себе тащиться? Все равно Смайл в отлучке. А так в случае чего Бритый подтвердит, что ты провела ночь у нас.

— Тебе просто не хочется, чтобы Бритый на тебя одну орал! — хмыкнула Мариша, но к подруге поднялась, потому что на самом деле буквально валилась с ног от усталости.

— Конечно, в компании и смерть красна, — согласилась с ней повеселевшая Инна.

— Если ты намекаешь, что Бритый будет нас с тобой сейчас убивать, то я против, — зевнула Мариша. — Только после того, как я хорошенько высплюсь.