Третья степень близости

Дарья Калинина, 2009

Подружка Киры и Леси Вика собиралась замуж. А жених возьми и предложи: давай на деньги, припасенные для свадьбы, купим магазин, а потом уж, с новых доходов, и поженимся, так чтобы пир на весь мир закатить! Глупышка согласилась. А вскоре кто-то поджег торговую точку конкурентов! Обвиняют в этом Вику и ее жениха, и Вика бросается за помощью к Кире и Лесе – Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону из поселка «Чудный уголок». Сыщицы рьяно берутся за дело, осложнившееся тем, что в подвале сгоревшего магазина обнаружен труп его владельца. Да только Киру и Лесю трупом не удивишь!..

Глава 3

Приняв по очереди душ и приведя себя в божеский вид, три подруги собрались в кухне. При этом Кире с Лесей стоило большого труда удержать возле себя Викулю. Она рвалась в магазин — помогать Лешке.

— Лешка никогда сам не стоял за прилавком. Либо я занималась покупателями, либо продавщица!

— А чем же твой Лешка занимался?

— Он… — запнулась Викуля. — У него… У него тоже были дела. Другие!

— Обойдется твой Лешка без тебя пару часиков! — твердо произнесла Кира. — Сейчас нам гораздо важнее вот что: надо воссоздать всю картину произошедшего вчера. И понять, в каком направлении нам двигаться дальше.

— Двигаться? Дальше?

— Ну да! Мы должны найти преступника сами, не дожидаясь, когда это сделает за нас милиция! Потому что в таком случае мы можем прождать до пенсии. И ничего не дождаться.

— Или оказаться за решеткой.

— И это весьма вероятно.

— И что же нам делать? — растерянно спросила Викуля.

— Перво-наперво мы должны понять, что произошло вчера ночью.

— Как что?! Поджог!

— Но, кроме поджога, произошло еще и убийство.

Со слов Таракана и местного участкового подруги уже знали, что убитый был владельцем сгоревшего магазина, сто лет в нем не появлявшегося и совсем не интересовавшегося делами своей торговой точки.

— Верно, верно! — воскликнула Викуля. — Я даже не знала, что Сергей — не владелец.

— Сергей — это кто?

— Я думала, что он хозяин старого магазина. Во всяком случае, именно он там всем заправлял.

— Один?

— Один. Правда, у него еще одна тетка на подхвате имелась. Вроде бы подруга его жены или матери. Скорее матери, потому что по возрасту она гораздо старше Сергея. Алевтиной ее зовут.

— И что она?

— Ну, иногда, в отсутствие Сергея, она товар принимала. И с поставщиками он тоже ей иногда доверял рассчитываться.

— А ты откуда об этом знаешь?

— Мы же напротив друг друга находились. В смысле, наши магазины находились. Так что я видела, что у них делалось. А они видели, что у нас происходит.

— А этот, другой, которого убили? Хозяин?

— Его я никогда не видела! То есть, может быть, и видела. Но и знать не знала, что владелец не Сергей, а кто-то другой!

— Как же так получилось, что в эту ночь он оказался в магазине?

Викуля пожала плечами.

— Но ты ведь следила за конкурентами?

Викуля покраснела.

— Ну как следила?.. — пробормотала она. — Не следила, а посматривала иногда в их сторону. Но и они в нашу тоже таращились, вы не думайте!

— Значит, они не были в восторге, что вы открыли рядом с ними торговую точку?

— Конечно, нет! Ведь, как ни плохо шли у нас дела, как-то они шли. И значит, та выручка, которую мы имели, могла бы в противном случае достаться им. Конечно, они не были в восторге!

— А меры какие-нибудь в связи с этим они предпринимали?

— Какие меры?

— Ну, приходили к вам, грозили, запугивали?

— Как только мы открылись, Сергей к нам зашел, познакомиться. Стойте! Он ведь тогда так и сказал: «Здравствуйте, я владелец соседнего магазина. Будем знакомы. Сергей».

— Владелец?

— Да! Я потому его хозяином и считала.

— А теперь оказалось, что владелец был совсем не он?

— Да.

— Выходит, он вас обманул!

Викуля пожала плечами:

— Не думаю, что он сказал это сознательно. Скорее всего, он просто хотел придать себе весу в наших глазах. Ведь фактически он выполнял все функции настоящего владельца.

— Но деньги и прибыль получал кто-то другой!

— Ну да.

— Тот, кто погиб при пожаре!

И подруги переглянулись. Определенно, тут что-то было! Следовало поглубже покопаться во взаимоотношениях Сергея и хозяина магазина. Кем они приходились друг другу? Что их связывало? Дружили ли они? Враждовали? Было ли у них еще что-то общее, помимо магазина?

— Ладно, — вздохнула Кира, заметив устремленный на дверь тоскливый Викулин взгляд. — Возвращайся к Лешке. И постарайся, если будет возможность, разузнать побольше про этого Сергея и владельца.

— У кого разузнать?

— У кого хочешь! У покупателей! У продавцов!

— Я у Лешки спрошу, — пообещала Вика.

— А вот этого не надо!

— Чего не надо?

— Лешке говорить ничего не надо. И спрашивать тоже.

— Почему? — разинула рот Викуля.

— Ну… Ладно, говори.

— Конечно, спрошу! И попрошу, чтобы он с продавщицами поговорил. У него это лучше получится, чем у меня.

— Только обязательно присутствуй при его разговорах с ними.

Викуля кинула на Киру удивленный взгляд. Но пообещала, что Лешку одного она не оставит. И будет все время рядом с ним.

Когда Викуля ушла, Леся набросилась на подругу:

— Какого лешего ты устраиваешь? Что ты прицепилась к девчонке?

— Не прицеплялась я. Просто сказала…

— Слышала я, что ты ей сказала! Зачем ты на ее Лешку наговариваешь? Он вовсе не бабник! И Викулю любит, раз жениться на ней собирается.

— Ты не поняла, — с досадой покачала головой Кира. — Я совсем не в этом смысле.

— А в каком?

— А в таком… Ты видела этой ночью Лешку?

— Ну…

— Вот тебе и ну! И ты, и я видели его, когда мы вечером все расходились спать по своим комнатам. А было это около одиннадцати. Пожар вспыхнул в три утра. Пожарные примчались, и все такое… А Лешку ты в это время видела?

— Нет. Викуля сказала, что он раньше ушел.

— Вот именно! А я у нее спрашивала, был ли он с ней, когда она проснулась.

— И что?

— Нет! Не было! Викуля проснулась от сполохов пожарища. А Лешки рядом с ней уже не было! Он ушел раньше! Понимаешь, что это может означать?

Леся подавленно замолчала. Точно она, конечно, ответить на этот вопрос подруги не могла. Но она твердо знала, что отсутствие мужчины по ночам в вашей постели — это очень и очень настораживающий признак! Ведь он может быть где угодно. С друзьями в кабаке, в стриптиз-баре, в постели у любовницы или… или… Или даже на пожарище!

— Вот видишь! — с торжеством произнесла Кира. — Теперь ты тоже задумалась.

— Подозрительно это все выглядит…

— То-то и оно! Конечно, я участковому про Лешку ничего не стала говорить. И даже постаралась парня выгородить, но… но мы с тобой должны узнать точно, в каком часу он ушел из нашего дома и что делал до того, как начался пожар.

Но сначала подруги решили навестить сторожа. Все-таки они вместе провели ночь в отделении. А такие мероприятия нельзя назвать рядовыми. И связывают они людей куда как крепко. Например, до сегодняшней ночи подруги и не знали, что сторож живет не у них в поселке, а неподалеку, в соседнем селе, оставшемся тихо вымирать после развала колхоза.

Сторожа дома не оказалось. А его жена — толстая горластая баба с красной обветрившейся физиономией — сказала подругам, что муж ушел на речку.

— Нервы успокаивать пошел. Он у меня такой… Вечно трепыхается. А уж эту ночь его в милиции трепыхали, трепыхали, как жив-то остался! А ведь он у меня контуженный. Ему волноваться-то и нельзя. А тут столько всего навалилось! И пожар! И труп этот, чтоб ему неладно было! И за что все это нам? Я уж у своего допытывалась, допытывалась, да он такой молчун, что и словечка лишнего никогда не проронит. Никаких подробностей мне не рассказал. А вы там были? Знаете, как все случилось?

Говорливая тетка явно была не прочь посудачить с подругами о случившемся, но им было недосуг. Как свидетельница, эта баба не представляла для них интереса. Она знала все из вторых уст. Подругам же был нужен сам сторож. Поэтому, уточнив еще раз, где его можно найти, девушки зашагали по узкой тропинке в сторону крохотной речушки, почти невидимой за кустами.

Сторож оказался именно там, где сказала его жена. Он сидел на камушке, сильно сгорбившись. И весь его вид говорил о том, что человек переживает. Увидев подруг, он помрачнел еще больше.

— Вот, сижу, пытаюсь самого себя убедить, что все мне почудилось, а тут вы! — с укором произнес он. — Зачем пожаловали?

— Хотим кое-что у вас спросить.

— Да спрашивали вроде бы уже! Всю ночь спрашивали. И у меня. И у вас. Что уж еще! Я все сказал!

— А вы нам теперь расскажите про владельца вашего магазина.

— Про Серегу? — удивился сторож. — А что про него рассказывать? Мужик он хозяйственный. У него и мышь мимо носа не проскочит. Дела магазинные он в большом порядке держит. Премии тем, кто хорошо работает, регулярно выписывает. Лишнего с человека не спросит, но и своего не отдаст.

— А живет он где?

— В городе. Я у него в гостях не был. Сами понимаете, рожей не вышел.

— Но что-то вы про него знаете? Женат он?

— Вроде женат. Жена у него та еще фифа. Босоножки на шпильках! Сарафанчик попу едва прикрывает. Шляпка на башке какая-то дурацкая. Совсем они друг другу не подходят. Сергей — он мужик. Наш — местный. А она вся такая городская фря — фу ты, ну ты!

И сторож попытался изобразить городскую штучку — супругу Сергея. Получилось это у него до того комично, что подруги не выдержали и прыснули со смеху.

— Вот вы смеетесь, — обиделся сторож. — А Сереге с ней жить приходилось! Представляю, сколько он горя с ней хлебнул.

— Наверное, любил он свою жену, поэтому и жил с ней.

— Любил! Брат у нее богатый. Он, между прочим, Серегу на это место и пристроил!

— На какое?

— Ну, магазином нашим заведовать. Тем, что сгорел.

Подруги даже рты разинули. Ну и ну! Выходит, Сергей директорствовал в магазине своего зятька — мужа сестры! Вот оно как! А сторож тоже не прост. Столько всего знал, а перед ментами полного дурачка изображал.

— Да не изображал я ничего, — покачал головой мужик в ответ на их похвалу. — В самом деле, я словно пыльным мешком по голове стукнутый был. А домой приехал, водичкой холодненькой умылся, молочка парного бидончик навернул, оно и полегчало. Молочко-то, оно любую заразу из тела вышибает. Особенно ежели парное, да из-под собственной коровушки. Я в детстве, бывало, заберусь под вымя-то. А бабка мне прямо в рот и доит. Вжик-вжик! А я ртом струйки ловлю и радуюсь. Вкусно!

Пока сторож предавался трогательным детским воспоминаниям, подруги сосредоточенно думали. Что же это выходит? На почетную, но, увы, все равно наемную должность директора продуктового магазина Сергея поставил его родственник — брат жены. А всем известно, что работать на кого-то — это совсем не то же самое, что работать на самого себя. Но вкалывал Сергей, по всеобщим отзывам, так, словно работал на себя, родимого. И о чем это говорит?

А говорит это либо о том, что Сергей — такой из себя порядочный и невероятно работящий, куда его ни поставь, всюду будет вкалывать за десятерых. Либо… Либо это означает лишь то, что Сергей со временем собирался сделать магазинчик своим. А как это сделать лучше всего? Правильно! Убить прежнего хозяина. Дождаться, когда его сестра, а жена Сереги, станет наследницей. И там, уже на законных основаниях, владеть раскрученной точкой, в которую было вложено столько времени и сил.

— Не-а, — услышали подруги рядом с собой голос сторожа. — Наш Серега не таков! Не пойдет он на убийство за ради какого-то там магазина. Да и зачем? Считайте, магазин и так его был. Настоящий хозяин сюда и носа не казал. Всем Серега заправлял. Наверное, и часть прибыли он тоже себе в карман укладывал.

— Значит, настоящего владельца вы никогда не видели?

— Не видал.

— Как же вы объясните тот факт, что его тело обнаружили на пепелище?

— А никак! Не знаю я, как он там оказался!

— Но когда вы вечером принимали магазин на дежурство, в подвале трупа не было?

— Не было! — решительно произнес сторож. — Мы с Сергеем весь магазин обошли. И склад опечатали. И в подвал заглянули. А как же? Там всякие консервы стоят. Соленья, варенья. Все там. Подвал тоже под печать пошел.

— И трупа там не было?

— Говорят вам — нет!

— А во сколько вы приняли дежурство?

— В одиннадцать я на смену заступил. Магазин до десяти работает. Пока то да се, мое время и подошло. Сергей лично со мной все закоулки обошел, опечатал все на моих глазах, ключи мне передал и уехал.

— В город?

— Домой. К жене, сказал, поедет.

— А о том, что к вам должен его родственник наведаться, стало быть, разговора не было?

— Нет. Ничего такого он мне не говорил.

— А вел он себя как?

— Нормально он себя вел. Спокойно. Устал, сказал, сильно. А так — бодрячком держался. Он у нас вообще бодрячок, Серега наш. И родители его, покойники, такими же были. Мать то в коровнике, то у себя на огороде крутилась. Батя его на тракторе вкалывал. Нормально зарабатывали, без дела никогда не сидели.

— Значит, у Сергея в этих местах дом есть?

— Ага. Имеется. Отцовский дом. По справедливости, он бы должен был Сергею перейти. Серега был старший в семье. Но Серега в городе живет. А в их отцовском доме Витька нынче проживает.

— А это кто такой?

— Брательник Серегин. Младший. Сестры-то их все замуж повыходили. Трое их было, сестер-то. А братья тут остались. Серега магазин держит. А Витька… ну, тот чем может перебивается.

— То есть он не работает?

— Не-а. Хотя в последнее время он вроде за ум взялся. А до этого не работал.

— Почему же Сергей родного брата к себе в магазин не взял? Хотя бы даже и грузчиком. Или сторожем?

Кира думала, что сторож обидится, что она так с ходу распоряжается его насиженным тепленьким местечком. Но сторож и не подумал обижаться, а вместо этого спокойно ответил:

— Сторожем Витьке никак нельзя идти. Пьет он сильно. От такого сторожа один убыток будет. А грузчиком… Грузчиком он у Сереги проработал… месяц. День работал, три дня пьяный спал.

— С каких же это доходов? Или ему Сергей каждый день платил?

— Деньги нам Серега два раза в месяц платит. Как по трудовому законодательству полагается. Аванс, а двадцатого числа — зарплату. Только Витька, видать, у брата приворовывал. А после деревенским бабам по дешевке тот же сахар или тушенку и сплавлял. Много не выходило, но на бутылку ему хватало.

— И Сергей его уволил?

— Точно.

— А Витька как к этому отнесся?

— Ну как… Недоволен он был, ясное дело. Поджечь Серегу обещался. И все такое.

Сторож произнес это как бы между делом, поплевывая на очередного червячка, насаженного на крючок. А вот подруги так и ахнули.

— Поджечь?! — воскликнули они хором. — Что вы сказали?! Витька обещал поджечь магазин своего брата? Серьезно?

— Ну да. Говорил он такое.

— А теперь магазин сгорел!

И подруги уставились на сторожа. Понимает он, что дал им нового подозреваемого? Понимает или нет? Сторож ответил подругам внимательным вдумчивым взглядом, а потом отрицательно покачал головой:

— Не-а. Не Витька нынче красного петуха Сереге в магазин запустил. Не он это.

— Почему не он? Ведь грозился же?

— Ну, грозился.

— Вот! А теперь и поджог устроил!

— Так то когда было-то! Года три уж тому прошло. Витька когда еще у нас работал! Давным-давно! А пожар только сейчас случился. Кабы Витька чего дурное против Сереги удумал, он бы уж три года выжидать не стал. В ту же ночь напился бы да и запалил бы, кабы смог.

Сторож говорил так уверенно, что подруги начинали ему верить. Но все же они решили придержать этого Витьку в качестве подозреваемого. Про запас. Как говорится, запас карман не тянет. Глядишь, и этот никчемный забулдыга им на что-нибудь да и сгодится.

Поэтому девушки подробно выяснили у сторожа, где находится дом, в котором нынче проживает Витька. И направились к нему.

С первого же взгляда дом поразил их своей запущенностью. Большой когда-то сад и огород совершенно заросли бурьяном, крапивой и лопухом. Добротная калитка кособоко висела на одной петле, словно кто-то случайно повредил ее, да так и не удосужился починить. Забор явно нуждался в покраске. Да и сам дом давно облупился и полинял. Сразу было видно, что живут тут люди неряшливые, которым до хозяйства своего никакого дела и нету.

— Пойдем? — сказала Кира.

— Почему бы и нет? Пошли, — кивнула Леся.

— А вдруг там собака?

Леся замерла, но только на мгновение.

— Если бы там была собака, она давно бы уже залаяла.

— Верно. Если и была тут псина, то уже давно небось сдохла от голода или убежала к хозяевам побогаче.

Во дворе никакой собаки не оказалось. Из живности имелся лишь огромный рыжий кот, который лежал на солнышке и караулил воробьев, принимавших пылевые ванны на дорожке. Кот был под стать дому. Тощий, со свалявшейся в колтуны шерстью и злыми желтыми глазами. Он проводил подруг недобрым взглядом, но с места даже не тронулся. То ли сил у него не было. То ли он ленился.

Подруги поднялись на скрипучее крыльцо и постучали в дверь. Никакого эффекта. Они постучали еще раз, и с тем же результатом.

— Никого нет?

— Там они. Просто спят!

Кира толкнула дверь. Но она оказалась заперта изнутри.

— Осторожные какие! — разозлилась девушка. — Не иначе воров опасаются.

И она заколотила руками и ногами по двери. Минут через пятнадцать в глубине дома кто-то хрипло заматерился, а потом в щели потянуло вонючим табачным дымом и дверь распахнулась.

— Кто тут ломится? — обдав подруг густым облаком махорки, спросил у них возникший на пороге мужик.

Лица его подруги разглядеть не могли: его скрывали серые облака махорочного дыма. На девушек напал жуткий кашель.

— Больные, что ль? — услышали они брезгливый голос. — Коль больные, убирайтесь! У меня тут не богадельня. Мне чужая зараза не нужна. Своей хватает!

И он громко хмыкнул. Ответ не заставил себя ждать.

— Это ты кого там заразой величаешь?! — раздался визгливый бабий голос. — Ты у меня, сучий выкормыш, сейчас узнаешь, как жену оскорблять! Да я тебя… Да я тебе…

Больше всего этот голосок напоминал звук циркулярной пилы. И у подруг возникло стойкое желание заткнуть себе уши.

— Заткнись, дура, — равнодушно проронил мужик, из чего девушки сделали вывод, что такой обмен любезностями у парочки в ходу уже давно, оба к нему привыкли и не находят в нем ничего обидного или страшного. — Гости у нас! На стол накрывай.

— Гости? — изумился женский голос, и на пороге дома возникла тощая и какая-то противная тетка лет сорока.

Голова у нее была повязана платком, а одета она была в какую-то немыслимого оттенка ярко-зеленую кофту и серую юбку.

— Это кто такие? — изумилась она при виде подруг. — Витька, они к тебе, что ль?

Услышав, что перед ними — тот самый брат Сергея, девушки обрадовались и закивали головами. К нему! К нему!

— А надо чего?

— Мы к вам от Сергея пришли. У него сегодня ночью пожар в магазине случился. Почти все сгорело дотла. Вот мы и пришли — сообщить вам.

Витька задумчиво курил, разглядывая подруг.

— Пришли, значит? — произнес он. — А на кой? Снова про дом толковать станете? Так знайте: мне до Сереги и его бед дел нету! У него своя свадьба, у меня своя. Так и передайте. Не пойдет Витька ему на помощь! Пусть как хочет, так и выкручивается, братец. У жинки своей пусть денег займет. А я родительский дом на торги выставлять не позволю! Живу тут и жить буду! И жинка моя, коль сам я от водки загнусь, тут жить станет! А Серега дом этот прошляпил. Так ему и передайте!

И с этими словами Витька грубо отпихнул подруг и захлопнул перед их носом дверь, не слушая возражений жены, которая предлагала для начала послушать, что гостьи скажут, да и разобраться, может быть.

— Нечего тут разбираться! Я уже свое мужеское слово сказал. А ты — баба! Права голоса тут не имеешь! Посему знай свое место.

— И где же оно, мое место?

— Твое место либо у печи, либо в постели!

Голоса их удалились куда-то в глубь дома. А подругам только и оставалось, что развести руками. Больше они поделать ничего не могли. С этого Витьки стало бы и по шеям им надавать! Он был, похоже, с похмелюги и достаточно злой, чтобы так поступить.

— Думаешь, мог Витька поджечь магазин брата?

— Не знаю. Но что-что, а особой любви между братьями не водится.

Подруги успели отойти от дома Витьки шагов на тридцать, когда сзади послышался какой-то топот, и женский голос окликнул их:

— Эй! Городские! Постойте!

Оглянувшись, они увидели жену Витьки. Тетка здорово запыхалась, но все же сумела выпалить:

— Вы чего говорили Витьке? Верно, что Сереге красного петуха в магазине пустили?

— Точно.

— Все сгорело? Дотла?

— До последней головешки. Придется заново отстраиваться. И товар закупать. И все прочее.

— Ну, это Серега сумеет! — отмахнулась тетка. — Да и что ему закупать, когда…

И тут тетка осеклась, словно задумавшись о чем-то своем.

— Что когда? — насторожилась Кира.

— Серега у нас ловкий. Не то что мой дурак. Вот ведь судьба! Вроде бы и родные братья Серега с Витькой, а совсем разные. Серега только простаком прикидывается, а сам хитрый — прямо ужас! И оборотистый. А мой Витька умником себя только воображает. А сам — простак простаком.

— Так с таким жить легче.

— Много вы понимаете! — вспыхнула тетка. — Витька каждую копейку либо пропьет, либо другому голодранцу, дружку какому-нибудь своему, отдаст. А Серега не такой. Он в родителя своего покойного пошел. Тот тоже каждую копеечку в кубышку тащил. И свекровка моя, покойница, такой же прижимистой была. Копили они всю жизнь, копили… Дом этот, будь он неладен, строили. Побольше, побогаче. А зачем? Раньше времени в могилу легли. Лучше бы дом поменьше отгрохали, да пожили бы в свое удовольствие.

При ближайшем знакомстве тетка оказалась совсем не такой противной. И вовсе не старой. Какие там сорок! Вряд ли ей было сильно за тридцать. Обычная, замотанная тяжелым бытом и мужем-пьяницей деревенская женщина, раньше времени ставшая «теткой».

— Чутье у Сереги нашего развито, — продолжала восхищаться деверем Витькина жена. — Чуйка, если по-нашему. Вот вы говорите, сгорело у него все? Верно?

— Да.

— Вот! А еще третьего дня он к нам в сарай сразу тридцать ящиков с консервами припер! Я еще спросила — чего ты, Серега, у себя их не хранишь? А он мне говорит: места в холодильнике нету.

— Ну и что? Может быть, действительно нету.

— Да полно! — скривилась тетка. — У него нету, а у нас есть? Говорю же вам, он в сарай консервы поставил. А в сарае у нас холодильника отродясь не водилось!

— То есть как? — удивились подруги. — Сергей привез к вам часть товара со склада, потому что там он якобы не помещался в холодильник, но у вас поставил все тоже без всякого холодильника?

— Да что им сделается, консервам этим? На дворе-то холодно. Зима когда еще совсем уйдет! А сарай у нас на северной стороне. Там снег, коли весна холодная выдастся, он до самых майских пролежит. Так-то вот.

— Значит, Сергей понимал, что у вас консервы не испортятся?

— Так-то оно так, но все равно странно.

— Скажите, а эту ночь ваш муж дома провел?

— На дежурстве он был, — быстро ответила тетка.

— На дежурстве? Где же он дежурил?

— Охранником он устроился. Сутки через трое. Очень удобный график.

— Охранником? Он же у вас пьет! Его даже брат у себя держать не стал.

— Все верно. Только Витька мой в прошлом году к врачу по моим мольбам съездил и зашился. И сейчас он не пьет, нормально зарабатывает.

— И не пьет?

— Нет.

— Ой, мы так за вас рады!

— Да не радуйтесь вы раньше времени! — отмахнулась тетка. — Он уже то ли в пятый, то ли в седьмой раз зашивается. И так уже дни считает, когда срок выйдет и он напиться наконец сможет. А потом что? А потом так и будет пить без продыху, пока все нажитое за это время не спустит. Ох, грехи мои тяжкие! И за что мне все это?

Тетка ушла, а подруги еще долго смотрели вслед ее долговязой фигуре. И почему так? Неплохая женщина, а мучается с мужем-пьяницей. Да и муж у нее хитрый какой! Ведь не все время пьет, паршивец! Кабы все время, жена от него давно бы уж ушла. А он ведь не всегда пьет, он временами и хорошим бывает. Вот бедная баба и ждет этих светлых периодов, как манны небесной. Только, если задуматься, стоят ли они того, чтобы все остальное время жить в нищете и маяться, имея в доме алкоголика со всеми вытекающими из этого дела обстоятельствами?