Беременна ангелом

Даша Гагарин

«Я любила Пушкина, Бунина и Толстого, а трахалась с Петей, от которого вечно воняло луком» – Даша Гагарин. В острых, словно чилийский перец, искрометных миниатюрах молодой писательницы раскрывается сложный, порой циничный вплоть до помутнения рассудка внутренний мир современной женщины. Это легкое и смешное чтиво не рекомендовано детям, беременным женщинам и людям со слабой психикой.

Иди за белым Толиком…

Иди за белым Толиком, — прочла я на экране монитора когда очухалась.

— Где мне взять белого Толика? — спросила я у монитора.

— Не знаю, — ответил монитор, — где хочешь.

— Кто ты? — спросила я у монитора.

— Ты че дура? — ответил монитор, — я монитор.

— Кто такой белый Толик и куда я должна за ним идти, и зачем мне за ним идти?

— Я монитор, — ответил монитор, — я ничего не знаю кроме того, что я монитор.

Вдруг на экране монитора появилась дверь, и в нее кто-то постучал.

Я собиралась спросить: кто там? Но побоялась наткнуться на стандартный ответ монитора. Я промолчала. В дверь постучали еще раз.

И тогда я собралась с мыслями и сказала:

— Кто бы ты ни был: добрый поэт с плохо пахнущими ногами или злая чемпионка по произношению скороговорок, говорящий хомячок или большой фаллический символ в пальто, я не хочу тебя видеть, убирайся прочь!

Дверь скрипнула и открылась, белый свет, вырвавшийся оттуда, обеспокоил меня. Боже мой, какой же белый и чистый он был, мне вдруг нестерпимо захотелось его понюхать. Я медленно, как удав, стала приближать свой носик к этому снежно-нежному… и вдруг, в этой ослепительной белизне я увидела, что снежное-нежное разбодяжено каким-то дерьмом. Приблизившись практически вплотную к монитору, я ясно увидела каким дерьмом разбодяжили мой белый свет. Этим дерьмом были пять букв, всего только пять, но и этого было достаточно. Теперь я знала, куда мне следует идти. И я пошла за белым Толиком.

Я не сразу поняла где оказалась. Все было странно и непонятно.

Где я? — чуть было не спросила я себя. И вдруг до меня дошло. Я в мониторе. Славно, подумала я. Бывает же такое, первый раз в жизни я почувствовала, что моя природная скупость не вышла мне боком. Как хорошо, что я пожалела денег на плоский монитор, а не то как бы меня сейчас сплющило. Слегка попривыкнув к необычной обстановке внутри своего монитора, я поняла, что сижу и смотрю на экран другого. Должно быть этот монитор принадлежит Толику, сделала я подобное заключение. Я посмотрела на этот монитор сбоку и кровь застыла в моих жилах: он был плоский. Долго пялясь в плоский монитор Толика и ожидая непонятно чего, я задремала. И приснилось мне, что я курю сигарету и пялюсь в плоский монитор Толика. Странный сон, подумала я проснувшись и принялась дальше пялиться в плоский монитор Толика ожидая непонятно чего. Сколько это продолжалось, сказать затрудняюсь, в моем мониторе со временем дела обстоят еще хуже, чем в космосе. Вдруг у Толика в мониторе появились какие-то геометрические предметы, они стали стремительно падать друг на друга. Тетрис — догадалась я. Толик хочет мне навязать свою игру, не обязательно быть профессором психологии, чтобы додуматься до этого.

— Толик! — как можно строже сказала я, — вы и ваша магическая игра в свете последних компьютерных достижений безнадежно устарели. С вашей стороны, верх неприличия на первом свидании вот так сразу настоятельно предлагать порядочной девушке сыграть в тетрис. И кто вы вообще такой и что себе позволяете?

— Я плоский монитор, — ответил мне плоский монитор, — я ничего не знаю, кроме того, что я плоский монитор.

Вдруг на экране плоского монитора появился разноцветный банер.

«Вход здесь».

Чем же, чем же мне на тебя нажать? На столе, кроме монитора, ничего не было: ни клавиатуры, ни мышки, ни кошки, ни внучки, ни жучки. Я ткнула пальцем и провалилась куда-то. Долго летела и махала руками, страшно боясь разбиться, сердце мое стучало, как…. очень страшно стучало, но спустя некоторое время все вошло в норму. Меня не расплющило, это радует. Я все летела. «Вот так залетела» — подумала я и засмеялась. А потом вспомнила анекдот и уже совсем засмеялась, летела и смеялась. Потом почему-то вспомнила фильм «Титаник» и разревелась как дура; лечу, реву, слезы, сопли, ужас. Проревелась, искала носовой платок, не нашла, высморкалась в кулачок. Лечу, держу в кулаке сопельки свои. А куда их? Устала держать, но и выбросить нельзя, не хорошо, не культурно, вытерла об себя, пока никто не видит. Ну вот все в порядке, привыкла уже, лечу себе, лечу. Монотонно все как-то, однообразно, ничего не происходит, лечу, лечу. Уснула. И приснился мне сон, что я курю сигарету и пялюсь в плоский монитор Толика. Странный сон, подумала я, проснувшись. После зарядки я принялась мечтать.

Вот приземлюсь, выйду замуж, рожу ребенка, назову его Славиком, а если родится девочка, назову ее Леночка. Муж меня будет любить, купит мне машину, и я буду ездить на дачу. А под Новый год мы будем наряжать елку и класть под нее подарки. А под бой курантов пить шампанское и загадывать желания. И я загадаю себе что-нибудь полезное, малокалорийное. И тут мне вдруг стало грустно-грустно, я вдруг подумала, что должно быть уже пролетела с Новым годом. Там, откуда я, должно быть уже весна, птицы поют, травка цветет, писькины дела актуализируются, любовь цветет сиренью белоснежною, а я все, блять, за Толиком гоняюсь. Стоп! — сказала я себе, — скоро от соплей блестеть начну. И тут вдруг мой разум посетила прескверная мысль о физиологических процессах человеческого организма. Нет, сука, Толик, хоть я и приличная барышня, но это я на себя мазать не буду. По всей видимости Толику нравился его монитор и он сделал так, что эта мысль куда-то затерялась, а я продолжила свой утомительный полет, погруженная в бытовые думы о евроремонте. Какое уютное гнездышко я вылепила, не прибегая к помощи ни дизайнеров, ни гастарбайтеров, все сама. И обои сама поклеила, и плитку положила, и специально ездила на подаренной мужем машине в Икею закупаться. Обставила и обделала все по последнему писку моды. Хожу по комнатам, душа радуется. Пошла в ванную, там пол плиткой выложен с подсветкой и подогревом, кругом зеркала, свет приглушенный. Разделась, глянула на себя в отражение…

— ААААААААААААА….. — заорала во все горло. Лечу, руку себе подмышку сунула, — АААААААААААААААААААА! — Скользнула в трусики — ААААААААААААААА….

— Толик, — запричитала я, — сжалься, урод окаянный, я всеж-таки девушка, я не могу так, вся ведь мхом обросла уже, так глядишь и вошки скоро заведутся в лесах моих дремучих.

По всей видимости Толик сжалился.

Иди за белым Толиком — прочла я на экране монитора когда очухалась.

Пялясь в непонятно чей монитор, сама находясь при этом непонятно в чьем, разглядывая свои обкусанные, обломанные ногти на длинных тонких пальцах, лежащих на грязной клавиатуре, я бегло напечатала:

— Чего тебе надобно от меня, белый Толик, отпустил бы ты меня, зачем я тебе?

Ничего на это не ответил Толик.

Делать нечего, так тому и быть. Но, перед тем как отправиться неизвестно куда, хочу оставить пару строк тем, кто наткнется на это послание.

Не ходите за белым Толиком, лучше сделайте евроремонт.