Харьковские каникулы. Часть первая

Денис Махалов (2024)

Можно ли написать свою автобиографию так, чтобы это было интересно, смешно и поучительно? Я вот попробовал. Получилось, или нет, судить читателям. Клянусь, что всё, что я тут написал, чистая правда. Ну, может, и приврал где, совсем чуть-чуть, так то не корысти ради, а токмо для связки сюжета. Надеюсь, книга будет интересна как для людей старшего поколения, чьё детство пришлось на Советскую Эпоху, так и для тех, кто родился после. Эта книга про советское детство. Без компьютеров, без смартфонов, и без интернета. Зато у нас были рогатки, брызгалки, бутылки с карбидом, дымовухи, спичкострелы, водяные бомбочки, ракеты, воздушки, и прочие самодельные приспособления для «культурного» отдыха. И поверьте, у нас было нескучное и весёлое детство! Есть, что вспомнить!

Глава 6. Папа Руслика.

Уж коль написал про дядю Гену, Серёжкиного папу, напишу кратко ещё про одного умного и хорошего Харьковского мужика. В соседнем подъезде, в том, где жил Серёжа Шакшуев, жил Руслик. Или, по-человечески, Руслан. Был он на год-полтора младше нас, и мы его не любили. Какой-то не тот у него был характер, не пацанский, может, в мать пошёл, не знаю. Приставучий был, надоедливый. В общем, не любили мы его, и играть с ним не желали. А он к нам всё лез и лез. И до того он нам надоел, хуже горькой редьки, что для того, чтобы его отвадить, стали мы его гнобить: обзывать по всякому, задирать. Он же, будучи этаким упитанным белобрысым крепышом, частенько лез в драку, откуда и получил погоняло «дерулькин». Ну, дерулькин и дерулькин, нам понравилось, вошли во вкус, уже стали обзывать и тогда, когда он к нам и не лез (видать, кто-то из взрослых ему совет дал). Короче, процесс стал самоподдерживающимся. Совсем пацана затюкали — ему уже и во двор выйти стало проблемой.

Его папе мы тоже гадили помаленьку. Был у него мотоцикл с коляской, который обычно стоял недалеко от подъезда. И вот мы с Серёгой что учудили: набрали комьев земли, ну и забили наглухо мацациклу его выхлопную трубу. А папка Руслика, как раз собрался куда-то по делам. Вышел из подъезда, весь такой в мотоциклином шлеме, в крагах, оседлал своего коня, а завести то и не может. Тыр-тыр-тыр… трын-дын-дын…

Долго он мучился, мы же, хулиганьё малолетнее, за гаражами сховались и угораем со смеху — во какие мы ловкие да смелые. Юные партизаны. Да-а-а, умели мы, гадские дети, нашкодить.

И тут произошло чудо. У папы Руслика (не знаю, как звали этого достойного человека) мотоцикл обычно стоял недалеко от подъезда. А жил Руслик на первом этаже — его окна были аккурат у подъезда, справа первое окно. И вот вечером его папа подкатывает свой мацацикл чуть ли не под свои окна, ну, так, метрах в 3…4-х поставил. И водружает на его коляску какую-то механическую конструкцию (мы сначала не поняли, что это такое). Потом вешает на стенку дома, прямо под своим кухонным окном, лист ватмана. Мы опять в непонятках — что за фокусы?

А надо сказать, что вечером мы постоянно толклись где-то недалеко от подъездов нашего дома, и сии приготовления не остались нами не замеченные. Заинтересованные, мы стояли метрах в 10-15, не подходя ближе. Где-то рядом с папиным мотоциклом тёрся и сам Руслик. А на улице уже сумерки, часов девять точно, уже скоро и спать домой начнут загонять. И тут… о чудо!

Конец ознакомительного фрагмента.