Ночной странник. Тьма внутри

Денис Юрьевич Воронков

Зло спустилось в мир. Зло – воплощение вселенского хаоса и разрушения. Вместе со злом пришли его посланцы, творящие ужасные дела и оставляющие после себя горы мертвецов… Добро пожаловать на последнюю кровавую вечеринку, предрекающую абсолютный конец… Но кто знает, может, редактор журнала Ярослав, расследующий череду кровавых и ужасных событий в своем городе, сможет положить конец напрасным и чудовищным смертям?

Глава 2. Статья

Ночь прошла. Взошло солнце и разогнало тьму, устлавшую землю. Она отступала неохотно, сантиметр за сантиметром, уступая мир свету. Было видно, как медленно заползли тени, гонимые с засиженных мест, прыгая по бетону, кирпичу и асфальту города.

Город Кургановск расположен в одном из самых живописных мест России. Прикрываемый с востока уральскими горами и озаряемый солнцем с запада, город всегда имел репутацию спокойного и благоприятного для жизни места. Основанный в середине прошлого тысячелетия, как крепость, город разросся до губернии, и теперь считается областным центром.

Кургановск окружен полями, на которых вопреки всему растет урожай, и располагаются фермерские хозяйства. Со всех городов области к нему идут дороги, и они раскинулись подобно нитям в паутине паука. В городе полно архитектурных памятников и парков. Кинотеатры, кофе и рестораны ждут Вас. И особое внимание обратите на наши горные курорты, насладитесь видами, вдохните свежий воздух гор…

Ярослав кинул газету, не став дочитывать до конца. Слишком уж банальным и пафосным ему показалось рекламное объявление для туристов, написанное в его журнале. Взошедшее солнце больно ударило в глаза, и Ярослав встал, чтобы прикрыть шторы. Ярославу немногим больше тридцати, он худой мужчина среднего роста, с ярко выраженными скулами на лице. В его карих глазах сквозит уверенность и усталость, как у философа циника, уверенного в себе и понимающего все происходящее. Он прошелся по своему офису, в туфлях, брюках и белой рубашке, как всегда на работе. Только сейчас, от волнения он засучил рукава.

Ярослав взглянув в окно. Солнце осветило здание напротив, отделанное красным кирпичом. Пятиэтажное здание торгового центра пестрело своими вывесками, от отражающихся лучей. Внизу, сплошным потоком движутся автомобили, и мелькают силуэты людей, спешащих на работу.

— Унылое зрелище. Впрочем, как всегда.

Ярослав задернул штору и оглядел свой кабинет. Стены, покрытые коричневой облицовкой, кулер стоящий в углу, и письменный стол. Его он считал своей гордостью. Огромный стол расположился слева от входной двери, сделанный с дуба, длинной не меньше двух метров, и шириной не меньше одного. Стол полностью заставлен. Телефон, монитор от компьютера, системный блок расположился под столом, принтер, факс, различные канцелярские принадлежности. Такие как ручки, карандаши, линейки и много всего прочего. Помимо всего, стол завален стопками бумаг и журналов. Выпуски журнала «Мудрое слово», популярного в Кургановске и за его пределами, лежали по номерам, и Ярослав их часто пролистывал, чтобы не допустить повторения материала. Он был заместителем редактора журнала, но фактически всем руководил он. Владелец издания находился в столице и лишь получал прибыль, скинув все на Ярослава Сергеевича…

«Мудрое слово» пользовалось популярностью не просто так. На его страницах читатель мог найти свежие новости и интересные статьи. В нем обсуждались и раскрывались любые темы. Будь то цветы на полях у Кургановска или же тройное убийство. Но и политические темы журналисты не обходили стороной. Так что, открыв «Мудрое слово», читатель становился в курсе актуальных тем страны и своей области, а также зачитывался развлекательными статьями. Одну колонку ведет сам Ярослав. Колонка называется «Попробуем разобраться».

Ярослав сел за свой стол и набрал номер.

— Анна Васильевна, журнал «Мудрое слово», — раздался на конце трубки приятный голос секретаря Ярослава.

— Анечка, что там со свежим номером, материал готов?

— Пока ничего не приносили, Ярослав Сергеевич, — растерянно ответила Аня.

— Поторопи их, — ответил Ярослав и положил трубку.

Настало время его колонки. Ярослав долго думал над статьей, взвешивал, рассуждал. Собственно говоря, каждая статья колонки «Попробуем разобраться» состояла из рассуждений автора. Ярослав же любил, уткнувшись в монитор, излагать все свои мысли, которые закипали в нем и требовали выхода. Тяжело вздохнув, Ярослав принялся за работу.

Что значит Вера?

Вы никогда не задумывались о том, что значит верить? И тут вопрос не в какой-то отдельно взятой религии, хотя эта тема, бесспорно, заслуживает рассуждений. Дело в другом. В современном мире, особенно в развитых экономических странах, религии трансформировались в нечто иное. Я не утверждаю, что религиозные обряды исчезли, но сейчас они уходят в историю. Большинство ходит в церковь не из веры в конкретного пророка или конкретные чудеса, большинство людей ходит туда, потому что так принято. И это культура народа. Если взять книги отдельных религий, ту же самую библию, то воочию можно прочесть, что это учение отвергает богатства.

Теперь же осмотримся вокруг. Священнослужители живут намного богаче, чем простой люд. Церковь задумывалась как управленческий институт государства еще в Римской империи, когда простые люди, граждане империи, устали от культа насилия и разврата. Они с надеждой ожидали избавления. И в этот самый момент христианство стало востребованным, так как обещало избавление от всех мук и тягот жизни. Ведь за твои страдания и лишения в этом мире тебе с лихвой воздастся в так называемом раю. Вот здесь я и предлагаю подумать.

Древние верили, что деление загробного мира на две составные части нет. В их понимании существовал лишь загробный мир, мрачный и унылый, в современных религиях похожий лишь на ад. И вот появляется религия избавления. Для простых людей это было все.

Но я не буду осуждать конкретную религию в целом. Да что уж говорить, я вообще ее не осуждаю. Кто-то верит в одного бога, кто-то в другого. Есть даже те, кто и сейчас верит во множество. Ну что уж говорить, сейчас и в инопланетян верят. Есть даже те, кто умудряется верить в одно и в другое одновременно.

Как я и сказал, я не осуждаю никакую религию, если конечно она не связана с нарушением прав и свобод других граждан. Пожалуйста, верьте, кто во что хочет. Главное чем я недоволен, так это церковной системой, наживающейся на слабых и отчаявшихся людях. На тех, для кого религия все. Спрашивается, зачем вся эта «показуха» с золотом? Культура? Я вас умоляю. Культуру нашего народа мы сами уничтожали не то что с воцарением большевиков, а еще со славянских времен. Но что это я. Я ни в коем случае не пропагандирую экстремистские взгляды. Я лишь хочу сказать, что если взять все то, что хранится в храмах и использовать должным образом, например, построить школы, больницы и детские сады, то в этом все будет больше благородного, чем в песенках неизвестных авторов, которые постоянно поют в религиозных сооружениях. Ведь согласитесь, с улучшением качества жизни улучшиться и культура государства.

Религия в большинстве своем изжила себя. Если мы хотим двигаться вперед, с надежной, в будущее, то нужно отказаться от этого пережитка прошлого, которое разделяет народы, и провоцирует войны по сей день. Я считаю, что религией современности должна быть наука. Каждая из главенствующих сегодня религий против насилия. Они все исповедают мир и любовь. Но давайте будем реалистами. Если все люди станут образованными, то все сразу заметят, что только вместе можно идти в будущее. Даже лучше, если все примут один мировой язык.

Теперь вернемся к тому, с чего я начал. Вера видоизменяется. В сознании современных верующих вера стала лишь тем, что есть высшая сила, которая создала все. И тут речь даже не о боге, хотя иначе назвать эту силу нельзя. Если вдумываться во вселенские вопросы и теории, то однозначно возникает вопрос — как это взялось изначально? Ответа нет.

Кроме того, большинство тех, кто сегодня называет себя верующими, не читали то, во что верят. Есть даже те, кто не знает основ своей религии. И я скажу больше, половина тех, то прочитал учение своей религии в осмысленном возрасте, сразу отказался от нее. Я один из них. Да, я прямо говорю, что я атеист. Я не верю ни в одно религиозное течение. И не стоит мне говорить, что атеизм тоже религия. Это тоже самое, что сказать, что растения тоже мясо, понимаете? Бред.

Моралисты могут воскликнуть, что как же так? Религия же исповедует доброту. Есть же заповеди и прочие законы, которые наставляют людей.

На что я, смело, могу ответить. Да, все это есть в крупнейших религиях, не спорю. Только вот чем наставляет религия? Запугиванием тех, кто ее исповедует? Да и что это за человек, который ведет себя прилично и в рамках морали лишь потому, что ожидает божественного воздаяния или адского наказания? Разве так трудно понимать, что такое хорошо и что такое плохо? Я понимаю, что с течением времени данные понятия претерпели существенные изменения, то, что допускалось раньше и считалось хорошим, сегодня не допустимо. И наоборот. Конечно данные понятия лишь условность, и то, что хорошо для одного, зачастую плохо для другого. Но неужели так трудно понять самому, изменить свое мировоззрение и осознать, что каждый человек такая же ценность, как и ты сам.

Ярослав поднялся со стула и подошел к окну. Ему хотелось вдохнуть воздуха. В голове забегали десятки мыслей. Только вот высказать их все на бумаге он не мог. Для читателя это было бы через-чур. Ярослав напряженно вглядывался вдаль, желая отвлечься. В приоткрытое окно задул ветер, и Ярослав жадно его вдохнул. Буквально неделю назад он отказался от курения, поэтому воздух, казалось, разливался по легким густой влажной щекочущей массой. Ветер пронес у окна желтый шарик. Шарик пронесся быстро, словно его гнал ураган, оставив у Ярослава чувство нереальности произошедшего. Шарик, шарик…

Ярослав погрузился в воспоминания, давно забытые, но иногда всплывающие в голове. Они подобно паразитам не оставляют своего владельца, всюду преследуя его. Такие картинки возникали в голове мимолетным образом, заставляющим всколыхнуть сознание. И мы, каждый раз, с надеждой пытаемся их прогнать и забыть. И, порой кажется, что это удается сделать. Но на самом деле нет. Прогоняемые воспоминания лишь затихают, подобно бешеному псу, прячущемуся в конуре, и терпеливо ожидают возможности вцепиться.

Воспоминания повели Ярослава на два десятилетия назад, а может и больше. Сколько именно ему лет тогда было, он позабыл. В промежутке между шестью и десятью годами. Тогда он пошел на день города Кургановск. В те далекие советские времена город был почти в два раза меньше чем сейчас. Было больше ферм и округе и плотно населенные деревни, город же принадлежал тем, кто работал на горнодобывающих заводах, шахтах и местных курортах. И тогда день города был не просто очередным праздником, что следуют в календаре один за другим, а ИХ праздником. Все жители, как один, наслаждались им. Толпы людей ходили по площадям и паркам, посещали выставленные палатки, объедались угощениями и слушали живую музыку. Детей же отводили в это время на специально приготовленные детские площадки, где они слушали тамаду и играли.

Ярослав стоял один посреди площади, усеянной народом. Куда делись родители, он не знал. Толпы людей вокруг, все смеются, радуются. Музыка концерта сливается в один шум с голосами, криками и хохотом. Тогда Ярослав кричит что есть мочи отца и маму. Но они не слышат его. Его никто не слышит, все слишком заворожены происходящей вакханалией. И тогда Ярослав заплакал. Слезы посыпались из глаз подобно ручейку, и только тогда к нему подошла женщина. Он взглянул на нее, на миг перестав рыдать. На него смотрела полная женщина, в длинном желтом платье и черной кожаной куртке. Ее каштановые волосы спадали ей до живота. Женщина нагнулась к нему и спросила в чем дело. Но он в страхе отшатнулся от нее и заплакал громче. Его напугали ее зеленые глаза и усеянное веснушками лицо. Его отец с детства пугал его, говоря, что веснушки признак ведьмы, и что если он встретит кого с ними, то непременно должен убегать. Разумеется, повзрослев, Ярослав понял, что это были лишь страшилки отца, чтобы тот был послушней. Да и хитрая улыбка отца бросалась в глаза.

Ярослав бросился прочь от женщины и оказался в самой гуще толпы. Нигде нет мамы. Все практически в одинаковой одежде. Те же кожаные куртки, брюки, платья и рубашки. Толпа начала обретать единый облик. От страха Ярославу начало казаться, что люди перед ним лишь тени. Несуществующие призраки, чье существование не может подтвердить никто.

— Не плачь сынок.

Крепкие мужские руки обхватили Ярослава. Он сразу обрадовался, ведь голос был такой знакомый, как и запах мужчины. Взглянув, Ярослав сразу признал отца, который улыбался, смотря на сына.

— Ну, что ты, сынок. Все хорошо. Не плачь.

Тогда отец повел его на игровую площадку. Ее расположили слева от сцены. Сама площадка представляла что-то вроде загона. Ее огородили металлическим забором. Переносная ограда, чтобы собрать и разобрать, когда понадобиться, красного цвета, в духе коммунизма. Ничего примечательного, толстые закругленные трубки, приваренные друг к другу. Ограда закрывала площадку с трех сторон. А четвертой стеной служила сцена. Она была закрыта сзади и по бокам металлическими стенами, защищающими от ветра. Стены сцены представляли из себя все те же трубки, только к ним еще приварили металлические листы. Все покрасили в красный цвет. Получилась массивная конструкция, возвышающаяся на три метра от земли.

Сцена была очень просторной, даже самой большой из всех сцен, когда-либо поставленных в Кургановске. На ней водрузили колонки, микрофон и толпу женщин, разодетых в старорусские костюмы и поющих хор. Разнообразные цветные кафтаны и платья, шапки и платки. Все это видели зрители, столпившиеся на площади. Даже был мужчина в кафтане, трико и лаптях, держащий гармонь. Он ухитрялся приседать и играть. На смену старорусскому хору пришел армейский ансамбль. Двадцать мужчин, разодетых в военную форму того времени запели патриотические песни…

Как только Ярослав оказался за калиткой «детской площадки», то сначала расстроился. Но увидев толпу детей, около тридцати ребят, весело бегающих друг за другом, он сразу повеселел. На площадке был и клоун, в белом костюме с разноцветными кругами, белым лицом, и как это водится красным носом. С головы спадали оранжевые волосы, делая клоуна похожим на куклу, смазанную повидлом. Клоун, что есть сил, веселил ребят. Он шутил и прыгал, раздавал шарики и кувыркался на резиновых матрасах, устилавших практически всю территорию «площадки».

— Привет. Тебя как зовут? — раздался за спиной Ярослава тоненький голосок маленькой девочки.

Ярослав резко обернулся. Он увидел маленькую девочку, ниже него почти на голову, в розовом свитере и серых штанишках. Ее золотистые волосы, а с ними и лицо, были испачканы землей.

— Пойдем играть, — снова обратилась девочка к Ярославу и взяла его за рукав.

— Мама называет меня Ярой, — ответил Ярослав.

Улыбнувшись, оба ребенка кинулись на клоуна, кувыркающегося на матрасе на четвереньках, изображая собаку.

Сколько времени прошло, Ярослав не знал. Он помнил смех и радость других детей, помнил, как веселился сам. Только Ярослав, как не старался в дальнейшем, их имен вспомнить не мог. А читать имена ему не хватало смелости.

Ярослав помнил силуэты, улыбки, разноцветные шарики и вечно хохочущего клоуна. Затем треск. Ярослав поднял голову и решил, что падает небо. Затем раздался душераздирающий женский вопль. Глухой удар и крик дюжины детей, смешавшийся в один предсмертный вопль боли и отчаяния…

Ярослав встряхнул головой. Во рту пересохло, а глаза наполнились слезами.

— Почему это произошло?

Как и прежде Ярославу никто не ответил. Он бы и дальше так простоял, всматриваясь в окно, если бы не телефонный звонок.

— Да, Соболев на связи, — зло ответил Ярослав.

— Ярослав Сергеевич, — взволнованно проговорила секретарша. — Тут очень интересная новость. Вам понравиться.