Воскрешение вампира

Дж. Раймер, Томас Прест, 2020

В седьмой и последней книге сериала читатель вновь встретится с самым благовоспитанным вампиром из всех кровососов, которые когда-либо орудовали и промышляли своим гнусным промыслом на туманном Альбионе, с истинным джентльменом среди всех вампиров – по имени Варни. Его вновь терзают проблемы, на этот раз морально-этического плана. Обуреваемый мыслями о природе Вселенского Добра и Мирового зла, он совсем близко подходит к роковому решению. Предыдущие 6 книг опубликованы в электронной форме и доступны для скачивания на сайте "Литрес": Книга 1. Варни. Похождения вампира. Кровавый пир; Книга 2. Варни Вампир, Кровавый пир продолжается; Книга 3. Варни вампир. Утро кровавого пира; Книга 4. Утро кровавого пира; Книга 5. Варни-вампир-5. Обручённые кровью; Книга 6. Варни-вампир. Вампир из-за границы.

Глава 182. СЛУГА РАССКАЗЫВАЕТ ДЖОРДЖУ И ФРЕНСИСУ ИСТОРИЮ ЛЕЙКОВ

На протяжении ночи более не случилось ничего такого, что могло бы встревожить постояльцев лондонского отеля, но тут самое время дать рассказать мисс Аннетте о ночном происшествии. Она поведала о нем миссис Лейк, и этот рассказ быстро разлетелся по всему отелю, обрастая, несомненно, множеством дополнений и выдумок.

Она сказала, что, удалившись на отдых и будучи очень усталой после путешествия, вскоре заснула. И перед этим, насколько ей помнится, заперла дверь своей комнаты, хотя и не может поклясться, что сделала это, ибо была чрезвычайно усталой. Она не знала, как долго спала, но ей приснился страшный сон, в котором ее преследовали волки по какой-то сельской местности, пока она не укрылась в лесу. После этого волки оставили ее в покое и оставили преследование, кроме одного, который поймал ее и сомкнул клыки на ее горле, пока она, измученная, лежала на куче сухих листьев, подвернувшейся ей в лесу.

Далее она сказала, что, ощущая боль во сне, она реально проснулась в тот момент и увидела рядом с собой человеческое лицо, причем тот человек прижался ртом к ее шее и сосал ее кровь.

Вот тогда она и испустила те два вопля, что так переполошили весь дом, после чего вампир, как она его назвала, оставил ее, а она потеряла сознание.

Конечно, ее рассказ в таком виде вполне можно было бы назвать сном, а переход от волка к человеку мог быть одним из тех фантастических перемен, что нередко происходят во сне — а в данном случае это было серьезно, — но она показала на две отметки от зубов на шее и на небольшую ранку, на которой даже утром виднелось немного свернувшейся крови.

Такое доказательство потрясло всех, как и можно было ожидать, и весь отель охватило смятение. Мистер Синий оставался в своей комнате. Мистер Черный встал и заявил, что сегодня чувствует себя намного лучше, чем вчера, приписав свое временное недомогание телесной усталости, а Лейки пребывали в состоянии внезапного смятения, которое трудно описать.

Хозяин тоже едва не лишился чувств при мысли о вампире, находящемся в его гостинице, и в барной гостиной был созван большой совет с участием хозяина, мистера и миссис Лейк, а также мистера Черного, которого удостоили такой чести благодаря тому, что он был образцовым джентльменом и спокойным человеком.

Они решили говорить по очереди, и первое слово взял хозяин.

— Господа и вы, мадам, — начал он, — вы легко можете представить, как я сожалею о том, что произошло, и могу лишь сказать, что если я могу сделать что угодно, лишь бы выяснить все обстоятельства, то проделаю это с величайшим удовольствием. Приказывайте мне что угодно, но… если я и подозреваю кого-либо из находящихся в этом доме, то это мистер Синий.

— Я тоже, — сказала миссис Лейк.

— А я не знаю, что добавить к тому, что мои подозрения насчет преступного деяния со стороны мистера Синего настолько сильны, что, если он не покинет гостиницу, то мы уедем сегодня же вечером, — заметил мистер Лейк.

— Исчерпывающий ответ, — согласился хозяин. — Но если вы, мистер Черный, удостоите нас своим мнением, то я уверен, сэр, что мы будем вас премного обязаны.

— Боюсь, — спокойно, как и подобает джентльмену, начал мистер Черный, — что мое мнение почти не будет иметь важности, ибо я ничего не знаю обо всем произошедшем, кроме того, что услышал от разных людей — пока что-то происходило, я спал. Но есть одно обстоятельство, которое мне, безусловно, кажется неприятным и подозрительным. Это то, что мистер Синий, как он себя называет, не спал и был полностью одет, и это делает его единственным человеком в гостинице, который был таковым, если не считать вашего ночного сторожа.

— Это факт, — подтвердил хозяин, — я его видел.

— Тогда это решает вопрос, — заявил мистер Лейк, — выселите его. Бог знает, существуют ли вампиры, но в любом случае, такое подозрение ужасно, так что вам лучше избавиться от него немедленно.

— Я так и сделаю.

— Стойте, — возразил мистер Черный. — Прежде чем вы это сделаете, не стоит ли приложить некоторые усилия для установления точной истины? И это, по моему мнению, было бы весьма желательно.

— Да, стало бы, — согласился Лейк. — вы должны понять, сэр, что молодая леди находится под моей особой заботой, и я, фактически, очень ее уважаю и ценю, по ряду причин. И поэтому я готов сделать всё, что обеспечило бы ей спокойствие и счастье, и это станет для меня священной целью.

— Тогда я рекомендовал бы, чтобы ваша жена, сэр, провела ночь в покоях молодой леди, — сказал Черный.

— О, я не могу… не могу, — отказалась жена хозяина.

— Я тоже, не могу, — поддакнула миссис Лейк, — и это точно. Я даже думать не могу о таком, и я не смогу там оставаться, потому что от ужаса упаду в обморок.

— Да и я тоже! — воскликнула жена хозяина. — Мне уже плохо, стоит лишь подумать о таком.

— Тогда я должен промолчать, леди. Конечно, джентльмен не может взяться за такое, если только он не очень близкий родственник леди. Но скажу, что мы можем сделать. Допустим, мы с вами, мистер Лейк, побудем на страже в коридоре, оставив дверь в комнату молодой леди просто закрытой? Тогда мы услышим, если внутри возникнет нечто тревожное, и эффективно обезопасим ее от вторжения снаружи. Что вы скажете о таком плане действий? Есть еще и ваш сын, он может дежурить вместе с нами.

— Боюсь, он для этого слишком нервный.

— Верно, — согласился хозяин, — и он может снова прыгнуть в мою постель, как он это сделал прошлой ночью от испуга. Умоляю вас, господа, не берите его в свою компанию. Я бы пошел и сам, но я всегда такой сонный, что не могу держать глаза открытыми после полуночи. Не то чтобы я чего-либо боюсь, но всё дело в сонливости, господа. Я на ногах весь день, и… как видите, не очень-то гожусь для охраны.

— Я пойду, — сказал Черный.

— Сэр, — сказал мистер Лейк, — я весьма смущён, что доставляю вам так много проблем, но могу лишь сказать, что буду вам воистину очень обязан, если вы составите мне компанию, и я надеюсь, что мы получим удовольствие от поимки мистера Синего, если тот окажется виновным.

— Или же мы все признаем его невиновным, — добавил Черный. — Давайте будем справедливы даже несмотря на все подозрения. Будет ужасно, если мы заклеймим этого джентльмена вампиром, когда, возможно, он боится этих созданий не меньше, чем их опасаемся мы.

Тут к ним подошел молодой Лейк. Он был весьма бледен, когда извинялся перед хозяином за непреднамеренное ночное вторжение в его комнату.

— Дело в том, — сказал он, — что я по характеру смел, как лев, поэтому, как только что-нибудь случается, я убегаю.

— Воистину странный способ демонстрации собственной храбрости, сэр, — сказал Черный. — Почему же вы убегаете?

— Из страха совершить что-либо безрассудное, сэр.

— Гм-м, я в жизни точно еще не слышал лучшего оправдания для бегства в одной ночной рубашке. Но мы не призовем вам делать что-либо сегодня ночью. Лучше запритесь в своей комнате, и, даже если вы что-либо услышите, совсем не обязательно из нее убегать.

— Знаете, сэр, полагаю, что так будет лучше всего, ибо если я из нее выйду, то могу совершить что-либо безрассудное, скажем, убить кого-нибудь, о чем я потом пожалею, знаете ли.

— Безусловно.

— Раз мы это поняли, отец, то я не выйду, что бы ни случилось. Я мог бы поговорить с Аннеттой, но боюсь, что не смогу, так или иначе, быть с ней любезеным.

— Молчи! — сказал старый Лейк и неодобрительно нахмурился, глядя на сына, словно предполагал, что тот выдаст больше семейных секретов, чем следовало. После такого молодой человек замолчал — похоже, он сильно боялся отца, который, безусловно, если и не был лучше него, то был во всяком случае умнее и храбрее сына, всего лишь на несколько шажков отошедшего от абсолютной глупости. Сын был довольно глуп, чтобы быть злонамеренным, а отец был достаточно хитроумным, чтобы быть таким. Как странно, что порок обычно присущ двум противоположностям интеллекта, что глупость и талант приводят к сходным результатам — пренебрежению к обычным моральным обязательствам. Но это, увы, так.

Мы можем пропустить остаток дня, и сделаем это более охотно, потому что нам не терпится донести до читателя некие подробности, о которых Джордж и Френсис, слуги лорда Лейка, откровенно поведали гостиничному слуге Слопу.

И, действительно, не имея ни малейшего желания что-либо скрывать, они словно упивались, рассказывая как можно больше о том, что было для них важнее всего.

Это было то самое настроение, о котором Слоп просил бы в молитвах, если бы он молился о том, чтобы разузнать как можно больше, потому что, хотя Слоп и отличался редким пренебрежением к своим делам, он всегда проявлял интерес к чужим, и любопытство было проклятием его существования.

Заявившись в таверну «Королевская голова» на Чисвелл-стрит^[2], он обнаружил, что слуги лорда Лейка уже там, как они ему и говорили, и что кружки с чем-то очень горячим и крепким уже заказаны, и вскоре им и Слопу стало очень радостно и приятно находиться с ними вместе.

Однако сперва, прежде чем поведать историю того, что они хотели рассказать о семействе Лейков, они потребовали у Слопа рассказать обо всех событиях в гостинице. И, будьте уверены, что в его пересказе не были упущены никакие подробности и упомянуты все допустимые обстоятельства.

Несомненно, что пары чего-то крепкого и горячего материально помогли вымыслам и талантам Слопа в этом интересном деле.

Примечания

2

Прежде эта таверна располагалась на Велбек-стрит (см. главу 179). Выбери любой вариант.