Медовый месяц в Греции

Джеки Браун, 2013

Расторгнув помолвку за неделю до свадьбы, очаровательная Дар-си Хейз в одиночестве отправляется в свадебное путешествие. Однако долгожданный отпуск начинается с неприятностей: пропадает чемодан с лучшими нарядами, а представитель турфирмы так и не появляется в аэропорту. Расстроенной американке приходит на помощь обаятельный грек Николаос. Он устраивает Дарси в отличный отель, проводит для нее незабываемую экскурсию по Афинам, а взамен просит лишь об одной небольшой услуге: представиться родителям Ника, обеспокоенным холостяцким статусом сына, его возлюбленной. Невинная затея перерастает в серьезное увлечение, однако им обоим предстоит разобраться в своих чувствах и решить, обернется ли курортный роман началом новых серьезных отношений или так и останется ярким воспоминанием о солнечных днях в гостеприимной Греции.

Глава 2

В ожидании Ника, забиравшего со стоянки свою машину, Дарси успела позвонить Бекки. Подруга подняла трубку только после пятого звонка.

— Привет, Дарси, — послышался, наконец, сонный голос подруги. И только тут до Дарси дошло, что в Буффало далеко за полночь. — У тебя все нормально?

Дарси постучала носком туфли о бордюр тротуара.

— Вроде того.

— Это как?

— Долетела без проблем, но половину моего багажа потеряли. Лучшую половину.

Бекки помогала паковать чемоданы, так что могла оценить масштаб потери.

— Кошмар!.. Зато есть оправдание для того, чтобы прикупить кучу одежды.

— Ага. — Как будто Дарси могла позволить себе это… — И еще одна маленькая накладка. В аэропорту никто меня не встретил.

— Что? Это странно. Сообщи об этом в комитет по защите прав туристов или еще куда-нибудь…

— Я знаю. Похоже, владелец турфирмы — пьянчуга. — Она неискренне рассмеялась. — Представляешь? Наверное, Тэд и в самом деле очень выгодно купил этот тур.

Бекки пробормотала что-то насчет Тэда. Не то чтобы Дарси это удивило. Подруга и раньше весьма определенно высказывалась на его счет. Раньше это было источником разногласий между Бекки и Дарси, но то время прошло.

— Что будешь делать? У тебя получится вернуть деньги и обратиться к другой турфирме?

— Не знаю.

В договоре мелким шрифтом было написано, что турфирма не возвращает деньги. Но Дарси все равно собиралась попытаться. В конце концов, терять ей было нечего.

— Попробую заселиться в первом отеле на маршруте. Наша группа вроде бы должна провести там пару ночей. Вот и посмотрим, держит ли компания свои обещания. Если нет — приму меры.

— Хорошо. Дарси, если тебе нужны деньги…

— Нет-нет. Спасибо! — Она не могла позволить себе принять помощь от Бекки. Подруга и так была достаточно щедра, позволив Дарси жить в ее квартире, пока не подвернется подходящее жилье. Иначе пришлось бы переезжать к родителям. Какая тридцатилетняя женщина согласится на это? — А вот это тебе точно понравится. — Дарси постаралась произнести фразу как можно беспечнее: — Человек, который подвезет меня до отеля, — шикарный мужчина, красивый до неприличия, и с таким акцентом! Закачаешься!

После довольно длительной паузы Бекки осторожно спросила:

— Вы ведь едете на такси, так?

— Н-нет. Вообще-то я встретила его в аэропорту, и он, ну, он предложил меня подвезти. Он показал мне права, — торопливо добавила она, — его зовут Ник Костас, он живет на Манхэттене, хотя сам из Афин.

— Дарси, я даже не знаю… — произнесла Бекки озабоченно.

— Эй, напомни, чьи это слова: «Заведи романчик и вспомни о своей сексуальности»?

— Ну, я не думала, что ты воспримешь мой совет всерьез! Ты ведь меня никогда не слушаешь. Я хочу сказать: если бы ты меня слушала, то не продержала бы Тэда и часа рядом с собой, я уж молчу про шесть лет.

В яблочко. С самого начала Бекки талдычила Дарси о том, что Тэд — классический неисправимый маменькин сынок.

— Но это даже не романчик. Просто поездка до отеля. Ничего больше.

— О'кей. Но ты мне позвонишь, как только доберешься. До тех пор я не смогу уснуть! Обещай мне.

— Обещаю. Я позвоню.

Она повесила трубку как раз в тот момент, когда автомобиль Ника притормозил у тротуара. В отличие от квадратных малолитражек, припаркованных поблизости, это был кабриолет с низкой посадкой.

— Отличная машина. — Дарси коснулась губ, изучая плавные линии кабриолета. — «порше» 1963 года?

Ник кивнул:

— Если точнее, «Кабриолет 356 Супер 90».

— Восстановленный?

— Да, все запчасти оригинальные. Мне выдали сертификат подлинности.

— Ого. Это еще увеличивает его стоимость.

— Верно. — Ник взглянул на нее с прищуром. — Откуда такие познания?

— Я работаю в журнале, который пишет о классических автомобилях. Так что волей-неволей пришлось разобраться в теме! — ответила Дарси с улыбкой.

— Вы пишете статьи?

Она нахмурилась. Ей всегда этого хотелось.

— Нет, я проверяю факты в статьях, написанных другими.

— Что за журнал?

— «Автомобильный энтузиаст», ежемесячник. Выходит в Буффало довольно небольшим тиражом. Вы, наверное, и не слышали о нем.

Дарси, например, не слышала до тех пор, пока друг Тэда не предложил ей работать там незадолго до ее помолвки.

— У меня на него подписка. Я нахожу его весьма насыщенным фактами. — Ник вышел из машины и встал рядом с ней. — Расскажите мне еще что-нибудь про этот «порше».

— Ну, насколько я помню, он стал очень популярным сразу после своего появления на американском рынке.

— Он по-прежнему популярен среди коллекционеров.

— А вы как раз коллекционер.

Это предположение имело смысл. Если человек живет на Парк-авеню, то, очевидно, зарабатывает достаточно, чтобы потакать своим прихотям. Даже если они выливаются в шестизначную сумму.

Но Ник покачал головой:

— Это мой бизнес. — Он протянул ей визитку.

«Ник Костас. Продажа классических автомобилей, аукционы».

— Впечатляет.

— Что ж, у нас, похоже, нашлись общие интересы. Уже два.

— Два?

— Классические автомобили и… — Его улыбка могла растопить айсберг. Яснее ясного, какой такой второй интерес он имел в виду. Дарси в ответ лишь нервно хихикнула. — Давайте ваш чемодан.

Двигатель в «порше» был расположен сзади, а багажник спереди. Дарси увидела тесное пространство.

— Ну и дела! Пожалуй, хорошо, что авиакомпания потеряла второй чемодан. Оба не влезли бы. — Она вопросительно взглянула на Ника, как бы спрашивая: «А где же ваш багаж?»

Уголок его рта чуть приподнялся.

— Мой багаж летит в Нью-Йорк, — сообщил он, видя ее изумление. — Я тоже собирался туда сегодня.

— Когда же вы передумали?

— Незадолго до посадки.

— То есть вы пропустили свой рейс и вместо этого предложили помощь постороннему человеку, — довольно сухо подытожила она.

— Незнакомому человеку, оказавшемуся в затруднительном положении, — поправил ее Ник и ослепительно улыбнулся. И к тому же такому красивому.

Ее сердце трепыхнулось, лицо залила краска.

— Вам ведь наверняка и прежде говорили, какая вы красивая?

— О да. — Она закатила глаза. — Постоянно твердят. Так часто, что даже немного приелось.

Грустный сарказм. За последние несколько лет ей перепадало не так уж много комплиментов. Тэд не был щедр на них даже в пору ухаживания. А после того, как сделал ей предложение, можно было вообще не рассчитывать на приятные слова. «Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе, Дарси. Этого достаточно».

Этого не было достаточно. В иные дни даже самый простой комплимент пришелся бы весьма кстати… Да еще и матушка Тэда, Злюка Эвелин, как называла ее про себя Дарси, изощрялась в тонких ядовитых намеках относительно телосложения Дарси. Особенно доставалось ее бедрам, «идеальным для деторождения».

— Вы красивы! И румянец вам идет, — добавил он с очаровательной улыбкой и открыл ей дверь автомобиля. — Поднять верх?

— Не нужно. С удовольствием подышу свежим воздухом после душного аэропорта. Так романтичнее.

Он сел за руль.

— Растрепанные волосы вас не пугают?

Он протянул руку и осторожно пропустил прядь ее волос между большим и указательным пальцами.

Их взгляды встретились. Раскрыв сумку, она нащупала резинку для волос и вытащила ее с видом фокусника, достающего белого кролика из шляпы.

— Проблема с волосами решена! — сообщила она и собрала волосы в «конский хвост».

— Отлично, но кое-что нужно поправить.

На этот раз он не просто коснулся ее волос. Она почувствовала, как по ее щеке скользнули теплые пальцы, как они заправили за ухо непослушную прядку. Совершенно дружеский жест, если бы не блеск его темных глаз и не бешеный пульс, который вызвало у нее это прикосновение.

Позади них пронзительно загудел клаксон. Водитель крикнул что-то на греческом. Ник ответил, но его тон был миролюбивым, а выражение лица вполне добродушным. Повернувшись к Дарси, он сказал:

— Люди слишком спешат. Я предпочитаю не торопиться. Спешка ни к чему.

Он повернул ключ. Мощный мотор «порше» взревел, и автомобиль тронулся с места.

Ник не знал, где находится отель, обозначенный в маршрутном листке Дарси, но вбил адрес «Сантора» в карту мобильника.

— Ехать около сорока минут, — сказал он, когда аэропорт остался позади.

Дарси удобнее устроилась в кресле, решив наслаждаться видами. Она не только впервые была в Греции, она вообще была впервые за границей. Не считая пары уик-эндов, проведенных с Бекки в Торонто, она ни разу не покидала Штатов. Но даже дивные пейзажи не могли отвлечь ее внимания от сидящего рядом мужчины, и ее взгляд то и дело возвращался к его профилю. Господи, до чего красив. И к тому же дает понять, что симпатия взаимна. Это, конечно, не «романчик», но как приятно сознавать, что такой привлекательный мужчина обратил на тебя внимание.

Когда он, повернувшись, встретился с ней взглядом, она смутилась и выпалила первое, что пришло на ум:

— Вам давно нравятся эти красотки?

— Красотки?

— Я имею в виду, машины, — уточнила она, радуясь, что из-за языкового барьера ее оговорка проскочила незамеченной.

Он кивнул.

— Мой дядя когда-то участвовал в гонках. Когда мне исполнилось шестнадцать, он взял меня на европейский Гран-при.

— Звучит неплохо.

Ник улыбнулся, соглашаясь:

— Это и было неплохо. Весьма.

— А вы когда-нибудь принимали участие в гонках?

— Я задумывался об этом. Но не участвовал. — Он пожал плечами. — Да и мне куда интереснее сам автомобиль, чем скорость, с которой он может ехать. Так что, когда мне исполнилось восемнадцать, я купил «порше-спидстер» 1957 года. Увидел объявление в газете.

— Неплохо для первой машины.

Что касается Дарси, то ее первой машиной был древний бабушкин седан размером с Лихтенштейн, который поглощал бензин, как студент кофе во время сессии. Позднее Дарси посчастливилось сменить его на десятилетнюю малолитражку, на ней-то она и ездила до сих пор.

Ник фыркнул:

— Не совсем. На нее ушла уйма сил и времени. Поэтому-то мне ее и продали. Я провел целое лето, перебирая двигатель. — Тут его улыбка сделалась ностальгической и гордой.

— Вот тогда вы и попались на крючок? — предположила она.

Нечто подобное Дарси испытала в старших классах, впервые предложив свою статью для школьной газеты. Три колонки об изменениях в обеденном меню. В тот день она поняла, кем хочет стать, когда вырастет. А теперь, спустя восемь лет после получения диплома журналиста, именно журналистом она могла назвать себя с большой натяжкой.

— Попался… Да, это правда. Особенно после того, как два года спустя я решил продать свой «спидстер» на аукционе в Каламаки. Туда съехались коллекционеры со всей Греции, да что там — со всей Европы. Мне понравился этот опыт. Так что, продав машину, я поднакопил еще денег, купил следующую, привел в порядок и продал на аукционе. Прошло еще немного времени, и я уже сам проводил аукционы. Этим я занимаюсь и сейчас.

Дарси слышала в его голосе удовлетворение и гордость. Вызывала ли ее собственная работа подобные эмоции? О нет… Но она и мечтать не осмеливалась о лучшей карьере. Лучшем жилье, лучшей жизни…

— Вы вернулись из Штатов в Грецию по делам? — спросила она.

Ник покачал головой. Прядь темных волос упала на лоб. Это придало оттенок бесшабашности его идеальному внешнему виду.

— В этот раз — нет. У нас в семье свадьба.

Свадьба. Слово, даже произнесенное с чудесным акцентом Ника, тенью легло на Дарси, напомнив о неслучившемся «я согласна».

— Но вы же собирались улететь сегодня.

— Я бы вернулся. Церемония намечается через две недели.

Она удивилась:

— Так это только через две недели, но вы все равно остаетесь?

— От меня этого ждут, — коротко ответил он.

Дарси уловила легкий холодок в его голосе. Что ж, понятно почему. Ей-то было известно все о семейных ожиданиях. Три сестры, две старшие, одна младшая, все трое счастливы замужем и заняты продолжением рода человеческого, который конечно же зачахнет без их потомства.

А вот Дарси весной стукнул тридцатник. Все, что осталось от ее свадебных надежд, — это гора подарков, которые нужно отослать обратно, когда она вернется домой.

Она невольно застонала. Ник удивленно взглянул на нее, и она пояснила:

— Понимаю вашу боль. Моей семье тоже в некотором роде сложно угодить. Так чья же свадьба?

— Моего брата Петроса.

— То есть он живет здесь.

— Да, как и вся моя семья.

Интересно. При этом Ник обосновался за Атлантическим океаном.

— Кому-то мамочкина юбка не нужна, — прошептала она.

— Что?

— Ничего, так. Вы близки с братом?

— Когда-то были.

Он сжал губы в линию, словно повесил замок на свое молчание. Дарси показалось, что за этой фразой кроется целая история, о которой он не желает говорить. Но она обуздала свое любопытство и изменила тему. Так что они немного поболтали о политике, а тут показался и отель.

Двухэтажное приземистое здание выглядело так, словно в него угодил снаряд. Некоторые античные развалины и то целее. Зато на фасаде красовалась табличка, сообщавшая на греческом и английском о ремонтных работах на территории отеля. Оглядевшись, Дарси поняла, что территория вокруг «Сантора» под стать ему самому. Ресторан неподалеку тоже доверия не внушал. Несмотря на сильнейшее чувство голода, Дарси не хотелось даже приближаться к нему. На пороге стояли двое мужчин, они курили сигареты и передавали друг другу бутылку ликера.

Дарси почувствовала, как к ней возвращается истерическое состояние.

— Нет, Руфус был не так уж плох, — пробормотала она.

Ник сдвинул брови:

— Ваш кот?

— Больше не мой. Я думала, скатертью ему дорога после того, что он сделал с моим любимым шелковым платьем. Но теперь…

— Кто-нибудь говорил вам, насколько запутанной кажется история вашей жизни? — Он посмотрел на нее с задумчивой улыбкой. — Что ж, идемте. Я провожу вас. Посмотрю, как вы устроитесь.

— Спасибо. Я ценю вашу заботу! — не стала возражать Дарси.

Ник завладел ее несчастным чемоданом, и они направились ко входу по дорожке, застеленной кусками картона. По обеим сторонам стояли горшки с пальмами, чьи листья были покрыты густым слоем серой строительной пыли.

Ник придержал для нее створку замызганной стеклянной двери. Она опасливо шагнула внутрь. Когда глаза привыкли к полумраку, она обнаружила, что и вестибюль завален стройматериалами и инструментами, все было покрыто той же сероватой пылью. Когда она представила себе, как выглядит ее номер, в горле пересохло. Словно почувствовав ее нерешительность, Ник легонько положил руку ей на спину, направляя к стойке регистрации. За ней помещалась колоритная особа лет сорока пяти; одна зажженная сигарета свисала с ярко накрашенных губ, вторая тлела в пепельнице. Женщина недружелюбно взглянула на них сквозь завесу дыма и пыли.

— Калимэра. — Она поприветствовала их на греческом, отправляя в пепельницу вторую сигарету.

— Добрый день, — ответил Ник. Он покосился на ее беджик и добавил: — Пеша. Как дела?

Это было произнесено по-английски. Похоже, Пеша знала язык, потому что ответила на нем же:

— Неплохо, спасибо. — Она одарила Ника игривой улыбкой. — Чем могу помочь?

— Моя подруга забронировала номер в вашем отеле.

— Подруга, значит. — Пеша улыбнулась еще шире и выпустила струйку дыма из ноздрей. — Назовите имя, пожалуйста.

— Дарси Хейз, — сказал Ник.

Компьютера на стойке не было, только увесистая тетрадь в кожаном переплете, которую Пеша листала по меньшей мере минут пять. Наконец, она подняла глаза:

— Простите, но такого имени на эту неделю не записано.

— А как насчет Дарси Франклин? — спросила Дарси, избегая удивленного взгляда Ника.

Снова шелест перелистываемых страниц. Потом Пеша покачала головой:

— Окси. И этого имени нет.

— Должно быть, произошла ошибка. Турпакет был заказан и полностью оплачен еще несколько месяцев назад!

— Турпакет? — медленно повторила Пеша. — О каком турпакете вы говорите?

— О турпакете «все включено» плюс экскурсии, который был заказан через «Зевс тур».

— Ставрос!

Женщина выплюнула это имя с таким негодованием, что два простых слога превратились в страшнейшее из ругательств. Продолжила говорить она на греческом, сопровождая поток слов яростной жестикуляцией. Дарси ничего не оставалось делать, как стиснуть зубы и ждать. К тому времени, как Пеша снова переключилась на английский, Дарси начала закипать.

— Этот человек задолжал мне за три туристические группы, которые останавливались здесь! Я сказала ему, что с меня хватит. Целый день уже разворачиваю его клиентов.

Пеша вытащила из пепельницы сигарету и сделала глубокую затяжку.

— Э-э-э… когда вы сказали, что с вас хватит… — начала Дарси.

— Я не стану больше делать ему одолжений до тех пор, пока он не заплатит. — И Пеша, словно ставя точку, раздавила сигарету в пепельнице.

— Понимаю ваше недовольство Ставросом. — Дарси и сама была им самую чуточку недовольна. — Но я при чем? Я сполна заплатила за номер в «Санторе»!

— Нет, это Ставросу вы заплатили сполна. Но мне он не заплатил! Он слишком долго мне не платит! — Пеша гневно потрясла в воздухе рукой с зажатой в ней сигаретой. Частички пепла мягко осели на стол и на окружающих. — И пока он мне не заплатит, его клиенты не будут селиться в «Санторе». Но если вы желаете заплатить мне наличными, я с радостью сдам вам номер.

Дарси могла понять позицию Пеши. У нее бизнес, а Ставрос в который раз подводит ее. Но раз уж сама Дарси оказалась в безвыходном положении и ей придется раскошелиться еще раз, то она лучше заплатит за номер в нормальной гостинице, а не в этой ночлежке. Она повернулась к Нику, который, казалось, прочел ее мысли:

— Я отвезу вас в другой отель. Найдем что-нибудь поближе к магазинам, ресторанам и ночной жизни.

Дарси кашлянула и произнесла:

— Но за разумную цену. Мой бюджет ограничен.

Когда они повернулись, чтобы уйти, Пеша всполошилась:

— Лучшего варианта, чем «Сантор», вам не найти!

И поскольку так много в жизни Дарси зависело в этот миг от фатума, интуиция заставила ее ответить:

— Я попробую.

Помня о том, что сказала Дарси насчет бюджета, Ник отвез ее в одну из сетевых афинских гостиниц, хотя его самого она не прельщала ни атмосферой, ни сервисом. Он бы предпочел другое место. Впрочем, расположение отеля было удобным, внутри было чисто, имелась зона, свободная от курения, а консьерж всячески старался угодить клиентам.

Когда Дарси забронировала номер, они задержались у лифтов. Ник не спешил уходить. По правде говоря, ему не хотелось прощаться. Дарси тоже не стремилась отделаться от него.

— Есть ли у меня шансы вернуть деньги? — спросила она.

— Вероятность невелика. Я думаю, что у Ставроса просто нет средств, чтобы их вернуть.

— Хм. При таком раскладе мне придется вернуться в Нью-Йорк еще до конца недели.

Ограниченный бюджет, вспомнил Ник. И тем не менее произнес:

— Это будет непростительно. Греция так красива, здесь есть на что посмотреть.

Возможно, это окажется бесполезным, но Ник все же планировал позвонить Ставросу и немного надавить на него. Дарси Хейз и прочие доверчивые туристы не должны страдать из-за неумения Ставроса вести дела.

Конечно, добрые намерения Ника не были совсем бескорыстными. Он засмотрелся на длинные ноги американки. Даже в туфлях на плоской подошве она была высокой. «Величавой», — пришло на ум правильное слово. И сексапильной. Округлые бедра, грудь, ягодицы. Но почему у него такое чувство, что она совсем не осознает свою привлекательность? Большинство таких, как она, отлично умеют использовать свою внешность, чтобы получать то, что им хочется. Но не Дарси. Эта загадка дразнила его и интриговала.

А Ник любил загадки. Когда дело касается нескромных удовольствий, загадки возбуждают не хуже азартных игр.

— Не знаю, как и благодарить вас за все, что вы сделали, — сказала она.

— Я ничего не сделал.

— Неправда. Последние два часа вы работали моим личным водителем. Если бы не вы, я бы до сих пор торчала в аэропорту со сломанным чемоданом и ждала гида, который никогда бы не приехал.

Вид у нее был измотанный. Она, наверное, заснет, не успев коснуться головой подушки. Ника вдруг укололо сожаление о том, что его не будет рядом, когда она проснется.

— Рад, что смог быть полезен. Ужасно, если путешественник покинет мою родину с неверным представлением о греческом гостеприимстве. Ставрос Паппанолос — исключение из правил, вы скоро убедитесь в этом. Люди здесь щедры и приветливы.

— О, вы с лихвой окупили впечатление о Ставросе.

Она кашлянула и снова почувствовала, что краснеет. Ник наклонился, чтобы поцеловать ее, но она протянула руку, неловко ткнув его в солнечное сплетение, и залилась румянцем.

— Нам пора прощаться, — сказала она.

Правда пора? Ник так не считал. Но она устала, а его ждут семейные дела.

Он пожал ей руку и совершенно искренне произнес:

— Был очень рад знакомству с вами, Дарси Хейз.