Больше никаких измен

Дженни Лукас, 2014

Когда Шариф Бен Нази Ал-Актум, миллиардер и эмир Махтара, впервые увидел Ирэн, его охватило непреодолимое желание сделать ее своей. Известный плейбой, он привык к тому, что женщины сами бросаются ему на шею. Тем удивительнее было для него то, что Ирэн отвергла его ухаживания. Но он невольно проникается уважением к ее принципам и идеалам, хотя и не может разделить их. Приглашая Ирэн занять место компаньонки его сестры, Шариф надеется завоевать расположение девушки. Но его жизнь омрачена тайной, которой он не спешит поделиться с Ирэн…

Глава 2

Напряженность его взгляда заставила ее почувствовать себя беспомощной и дрожащей, как пойманная в сетку бабочка. Сердце вырывалось из ее груди.

— Я хочу танцевать с вами, мисс Тейлор, — сказал шейх, не отрывая от нее глаз. — Я очень этого хочу.

С пересохшим горлом она пыталась собраться с мыслями. И тут она вспомнила про спящего у нее на коленях Сэма.

— Прошу прощения, но я не могу. Я обещала подержать ребенка и…

К несчастью, в этот момент появилась мать Сэма и подхватила его на руки.

— Пора укладывать этого соню в кровать, — сказала она, прижимая сына к груди. Бросив встревоженный взгляд на шейха, она тихо сказала Ирэн: — Будь осторожна.

— Не беспокойся, — ответила Ирэн.

Неужели ее подруга не знает, что она может постоять за себя? Она не настолько наивна.

— Хорошо, — пробормотала Эмма, потом повернулась к шейху: — Прошу извинить меня.

Ирэн посмотрела на него, размышляя, многое ли из ее короткой беседы с подругой он мог услышать. С первого взгляда она поняла, что он слышал все. Шейх насмешливо улыбнулся ей, потом приподнял одну бровь.

— Это всего лишь танец, — протянул он. Потом склонил голову набок. — Надеюсь, вы не боитесь меня?

— Ни в малейшей степени, — солгала она.

— В таком случае…

Он протянул ей руку с педантичной учтивостью, как средневековый принц своей даме.

Ирэн уставилась на протянутую руку. Она заколебалась, вспомнив, как ее тело отреагировало в прошлый раз, когда он заставил ее дрожать, едва прикоснувшись к ее руке. Но, как он справедливо заметил, это был всего лишь танец, а не бурный роман. И они окружены людьми.

Один только танец, и она покажет им обоим, что не боится. Она может владеть своим телом и не давать ему реагировать на его прикосновения. Один танец, и он больше не будет заинтригован ее отказами и оставит ее в покое на весь уик-энд. Он займется другой, более податливой женщиной.

Ирэн медленно подала ему руку. Их пальцы переплелись, и ее снова словно ударило током, когда она почувствовала его горячее прикосновение.

Его лицо было совершенно бесстрастным, когда он повел ее на середину импровизированной площадки для танцев. Направляя ее шаги в такт музыке, он крепко прижал ее к себе и не отводил от нее взгляда. Ирэн чувствовала, что ее тело словно раскалилось, несмотря на холодный ветерок, дующий со стороны залитого лунным светом озера.

— Итак, мисс Тейлор, — тихо произнес он, — скажите мне настоящую причину, отчего вы пытались оттолкнуть меня от себя, так же как и остальных присутствующих здесь мужчин.

Она судорожно глотнула, потом посмотрела ему в глаза:

— Я скажу вам. Если сначала вы скажете мне кое-что.

— Да?

— Почему вы продолжаете преследовать меня? — Она посмотрела на женщин, которые стояли вокруг и бросали на нее завистливые взгляды. — Все остальные женщины намного красивее меня. Они явно хотят очутиться в ваших объятиях. Почему вы приглашаете танцевать меня, а не их? Особенно учитывая то, что я могу ответить отказом?

— Я знал, что вы не откажетесь.

— Каким образом?

— Я уже говорил вам. Я всегда получаю то, что хочу. Я хотел танцевать с вами. И я знал, что вы тоже этого хотите.

— Вы слишком самоуверенны.

— Это не самоуверенность. Это правда.

Сердце Ирэн замерло в груди.

— Я согласилась танцевать с вами только для того, чтобы вы поняли, что во мне нет ничего особенного, и оставили меня в покое.

Уголки его губ приподнялись.

— Если таково было ваше намерение, боюсь, что вы просчитались.

— Я скучная, — прошептала она, — незаметная и унылая.

Его рука скользнула по ее спине.

— Вы ошибаетесь. Вы самая интригующая женщина из всех присутствующих. С того момента, как я увидел вас на берегу озера, я почувствовал интерес к присущей вам странной комбинации искушенности и невинности. — Он ближе склонился к ней, почти коснувшись губами ее уха. Она почувствовала, как его щека царапнула ее щеку, и вдохнула мускусный аромат его одеколона. Его горячее дыхание обжигало ее кожу. — Я хочу узнать все ваши секреты, мисс Тейлор.

Он снова поднял голову. Она уставилась на него широко раскрытыми глазами. Попыталась заговорить, но не смогла. Он прищурил глаза с чисто мужским самодовольством.

— Я ответил на ваш вопрос, — сказал он. — Теперь вы ответьте на мой. Почему вы отгоняли от себя всех мужчин, которые сегодня пытались заговорить с вами? Вы что-то имеете лично против них или просто принципиально не любите миллиардеров?

— Миллиардеров?

— Немецкий автомобильный магнат был женат трижды, но все равно считается завидной партией у всех охотниц за деньгами. И конечно, мой испанский друг, герцог Алзакар, второй богатейший человек в Испании.

— Герцог? Вы шутите? Я думала, что он музыкант.

— Если бы вы это знали, это повлияло бы на ваш ответ ему?

— Нет. Просто я удивлена. Он прекрасно играет на гитаре. Богатые люди обычно не утруждают себя. Они полагают, что развлекать должны не они, а их. И их не волнует, кто получит душевную травму, сражаясь за их внимание, за их любовь…

Она резко осеклась, но было уже поздно. В ужасе Ирэн увидела понимающее выражение его глаз.

— Продолжайте, — промурлыкал он. — Расскажите мне поподробнее, что еще делают богатые мужчины.

Она отвернулась.

— Просто вы не в моем вкусе, вот и все, — пробормотала она. — Ни один из вас.

— Немецкий миллиардер, испанский герцог и эмир Махтара? — недоверчиво спросил он. — Все мы не в вашем вкусе?

— Да.

Он тихо, недоверчиво рассмеялся.

— Должно быть, у вас весьма специфический вкус. Мы все очень разные.

Она покачал головой:

— Вы совершенно одинаковы.

Он прищурился:

— Что вы имеете в виду?

— Ваше превосходительство… извините, как я должна к вам обращаться?

— Правильным будет обращаться ко мне «ваше величество», но, поскольку я подозреваю, что вы хотите нанести мне оскорбление, пожалуйста, зовите меня просто Шарифом.

Она рассмеялась:

— Шариф.

— А я буду называть вас Ирэн.

Он произнес это низким, хрипловатым голосом, с легким акцентом, и ее имя прозвучало так, как не звучало никогда, — эротично. Сдерживая дрожь, она сделала глубокий вдох.

— Объясните мне, — продолжал он, — почему я такой же, как и все остальные мужчины.

Ей показалось, что он не привык к тому, чтобы его сравнивали с другими мужчинами, пусть даже с магнатами и герцогами.

— Не все. Только такие… — она огляделась по сторонам, — такие, которые присутствуют здесь.

Шариф был явно недоволен.

— Это потому, что я пригласил вас танцевать?

— Нет… то есть да. Дело в том, — неловко начала она, — что вы все самонадеянные плейбои. Вы ожидаете, что женщины моментально готовы лечь к вам в постель. И вы очень высокомерны, потому что обычно так и происходит.

— Итак, я самонадеян.

— Это не ваша вина. Или не совсем ваша вина, — поправилась она, желая быть до конца честной. — Просто вы эгоистичны и безжалостны, когда хотите что-то получить. Но когда вы бросаетесь лживыми обещаниями, женщины достаточно наивны, чтобы верить вам.

— Лживыми обещаниями? Итак, теперь я не только самонадеян, но к тому же и лжив.

— Я старалась выразиться как можно тактичнее. Но вы сами спросили меня.

— Да, я спросил. — Он крепче прижал ее к себе. Она почувствовала тепло и силу, исходящие от его тела, и увидела напряженность в его глазах. — Мы познакомились пять минут назад, и вы думаете, что знаете обо мне все?

— Это раздражает, не правда ли? Но вы вели себя точно так же.

Шариф остановился и пристально посмотрел на нее:

— Я никогда не давал ни одной женщине лживых обещаний любви. Никогда.

В его глазах появился опасный огонек, который напугал бы более робкую женщину. Но только не Ирэн.

— Возможно, вы никогда не выражали это словами. Но готова поспорить, что вы это исподволь внушаете. Своим вниманием. Своими взглядами. Своим прикосновением. Вы делаете это и сейчас.

Его горячие темные глаза впились в нее.

— И что же я вам внушаю?

Ирэн встревоженно посмотрела на него.

— Что вы можете любить меня, — прошептала она. — Не только сегодня ночью, но и всю жизнь.

Какое-то мгновение оба стояли неподвижно, потом Ирэн отодвинулась от него на безопасное расстояние.

— Именно поэтому я отказывалась танцевать, — сказала она. — Потому что я все знаю о вашем сексуальном обаянии. И все это ложь.

Шариф приподнял бровь и неожиданно озорно улыбнулся ей:

— Значит, вы считаете меня сексуальным и обаятельным?

— Вы сами это знаете.

Их глаза встретились. Желание захлестнуло ее, наполняя жаром все тело. Заставляя ее дрожать. Она почувствовала слабость в коленях.

«Но дело в том, дорогая, что большинство плейбоев не меняются. Ты ведь знаешь об этом?»

Она не нуждалась в том, чтобы Эмма ее предупреждала. Она и так это знала. Из печальных воспоминаний ее детства. Из ее отношений с Картером. Она заучила этот урок на своем опыте.

— Но вы зря теряете со мной время, — сказала она и посмотрела на стоявших вокруг очаровательных женщин, с тоской наблюдавших за ними и словно готовых броситься к его ногам. Ирэн улыбнулась и кивнула в их сторону: — Попытайте счастья с одной из них.

Резко повернувшись, она отошла от него. Надеясь, что он не заметит, какой нетвердой стала ее походка.

Он ее недооценил.

Шариф стиснул челюсти и в одиночестве покинул танцевальную площадку. Он шел мимо наблюдавших за ним женщин; некоторые из них пытались с ним заговорить.

— Ваше величество, какой сюрприз…

— Здравствуйте, если помните, мы однажды встречались на банкете…

— Я буду счастлива потанцевать с вами, если она не хочет…

Он мрачно прошел мимо, не удостаивая их ответом. Возможно, он был груб, в чем его и обвинила Ирэн. Но эти худые женщины с ярко накрашенными губами и ввалившимися щеками внезапно перестали существовать для него. И в этом не было их вины. Все женщины перестали существовать для него, потому что его интересовала только одна-единственная. Та, которая не боялась сказать ему правду. Которая не боялась оскорбить его. И которая так легко ушла от него.

Мисс Ирэн Тейлор.

«Во мне нет ничего особенного».

Он недоверчиво покачал головой. Как она могла так думать?

Он хотел ее.

И он ее получит.

Но как?

— Хорошо проводишь время?

Шариф остановился, увидев перед собой жениха в смокинге.

— Ваша свадьба была очень волнующей, — ответил он. — На самом деле самой интересной из всех, которые я посещал.

— Grazie. Эмма будет рада услышать об этом. — Чезаре внезапно улыбнулся. — Завтра пройдет гражданская церемония в городе, потом будет много разных веселых мероприятий, включая ночной бал. — Он дружески похлопал Шарифа по плечу. — Так что экономь силы, ваше величество!

Когда Чезаре отошел от него, Шариф расслабился и сделал глубокий вдох. У него было еще два дня. Он почувствовал, как уверенность возвращается к нему. О чем он так беспокоится? У него впереди целый уикэнд, чтобы соблазнить ее. Она и так выдала себя. Он знал, что она его хочет. Она борется со своим желанием. Но, в конце концов, все всегда уступают своему желанию.

Он победит. Если у него хватит сил на долгую осаду. А сил у него точно хватит.

Но с чего начать?

У него впереди весь завтрашний день. Бал, который затянется на всю ночь. А к концу бала она уже будет в его постели. Вот так все просто.

Он соблазнит ее, насытится ею, а на следующее утро они расстанутся с взаимным уважением. Это останется приятным воспоминанием для них обоих. Одна ночь, проведенная вместе, вряд ли сможет возбудить любовь даже в такой романтично настроенной женщине, как Ирэн Тейлор. Она может быть очень молода, но ей присуща зрелая мудрость. Он видел это в ее глазах. Слышал это в ее голосе, когда она говорила об эгоизме плейбоев. Один из них когда-то обидел ее.

Шариф отвлечет ее от болезненных воспоминаний. Подарит ей наслаждение. Это будет ночь, которую они не забудут.

Она выиграла сражение сегодня вечером. Но он выиграет войну.

Возвращаясь на виллу, Шариф чувствовал странное возбуждение. Его телохранители неслышно ступали позади него. Двое из них остались стоять у дверей его покоев, остальные разошлись по своим комнатам.

Оставшись один в своей роскошной спальне, Шариф разделся, улыбаясь про себя, и провел рукой по коротко стриженным черным волосам. Ему было жарко, что не удивило его, поскольку каждый дюйм его тела горел огнем с той минуты, когда он встретил восхитительную мисс Тейлор. Он направился было в ванную комнату, чтобы принять душ, но тут зазвонил его мобильный телефон.

Увидев, кто звонит, он почувствовал раздражение. Но он должен был ответить.

— Что-нибудь случилось с Азизой? — вместо приветствия спросил он.

— Ну… — Джилли Ланвен, светская львица лет двадцати с хвостиком, которую он нанял в компаньонки своей младшей сестре, замешкалась, явно пытаясь найти способ удержать его на телефоне.

— С ней что-то случилось? — коротко повторил он. — Я ей нужен?

— Нет, — с явной неохотой призналась Джилли. — Просто я хотела узнать, когда вы вернетесь.

— Мисс Ланвен, — оборвал он ее. — Эти звонки должны прекратиться. Вы компаньонка моей сестры. И ничего более. Мне доставит неудобство искать вам замену так незадолго до ее замужества. Не заставляйте меня делать это.

— О нет, ваше величество. Извините, если я помешала вам. Я просто подумала, что вам, быть может, там одиноко. Я подумала…

Он отключил телефон, не желая слушать, что она подумала. Ему придется найти ей замену. Он понял это еще два месяца назад, когда она начала строить ему глазки. Но Азизе она нравилась. Шариф рассчитывал, что, когда Азиза выйдет замуж, он отправит эту женщину первым же рейсом назад в Беверли-Хиллз, а до тех пор будет игнорировать ее.

Три месяца. Только три месяца, потом его сестра выйдет замуж, и ему не придется больше о ней заботиться. Он направился в сверкающую белым мрамором ванную и встал под горячую струю воды. Мыслями он вернулся к прелестной мисс Тейлор. Он представил себе ее обнаженную, стоящую под душем рядом с ним. О да. Завтра ночью. Или раньше, если он будет на пике формы.

Он прекрасно спал этой ночью, и ему снилось все, что он сделает с Ирэн Тейлор в этой самой спальне, еще до того, как закончится следующий день.

Проснувшись ярким солнечным утром, он потянулся, встал, почистил зубы и побрился. Потом оделся с особой тщательностью. На этот раз он выбрал не свою традиционную одежду, а накрахмаленную белую сорочку и сшитый в Лондоне на заказ костюм. В отличие от других мужчин его положения он предпочитал обходиться без камердинера. Посмотрев на себя в зеркало, он улыбнулся.

Сегодня ночью он соблазнит ее.

Спустившись вниз, он вместе с другими гостями направился в столовую. Вскоре к ним присоединились молодожены, которые выглядели уставшими, но очень счастливыми. Однако Ирэн среди гостей не было. И когда подъехали лимузины, чтобы отвезти всю компанию в город на гражданскую церемонию бракосочетания, он остался ждать, отмахнувшись от Фалконери.

— Я еще не допил свой кофе, — объяснил он озадаченному жениху, который странно посмотрел на него, явно считая эту причину неудовлетворительной.

Все уехали. На вилле воцарилась тишина, нарушаемая лишь негромкими голосами, раздававшимися из кухни, где готовили торжественный обед, и беседовавшими вполголоса телохранителями, сидевшими за отдельным столиком в углу комнаты. Спустя пять минут он услышал стук каблучков по мраморному полу.

Он оторвался от газеты и улыбнулся Ирэн, торопливо вошедшей в комнату.

— Я опоздала? — воскликнула она.

— Вы только что разминулись с ними, — ответил он. — Они уехали пять минут назад.

Ирэн показалась ему еще красивее, чем накануне вечером. На ней были черные туфли-лодочки и платье в стиле пятидесятых годов, подчеркивающее ее пышные формы. Поверх платья она надела светло-розовый жакет и нанесла на губы розовую помаду, которая оттеняла легкие сиреневые тени под ее глазами, свидетельствующие о бессонной ночи. Возможно, волнующие мечты о том, как они займутся любовью, не показались ей такими приятными, как ему.

— Проклятье! — Она поморщилась. — Не могу поверить, что я проспала! В такой важный для Эммы день! Я самый плохой друг на свете.

— У нее целых три важных дня, — заметил он. — Так что не корите себя. Это не имеет значения.

— Должно быть, я случайно выключила будильник. Я так устала вчера, что не могла заснуть до рассвета…

— Неужели? — поинтересовался он с многозначительным выражением лица. — Мне очень жаль это слышать. Что-то мешало вам уснуть?

Она открыла было рот, но тут же закрыла его.

— Это не важно.

Она подняла серебряный кофейник и налила в фарфоровую чашку кофе, щедро сдобрив его сливками и сахаром. Потом взглянула на газету в его руках:

— Что вы читаете?

— Сегодняшнюю утреннюю газету, выходящую в моей стране.

— Сегодняшнюю? Откуда вы ее взяли?

— Мне ее доставили самолетом.

— Не проще ли было прочитать ее в Интернете?

— Я предпочитаю бумажную версию.

— И целый самолет совершает этот длительный полет только потому, что вы…

— Да, — ответил он. — Только потому.

— Какая нелепость, — пробормотала она. Усевшись на краешек стула, она мрачно посмотрела на него. — Вы собрались на войну?

— Войну?

Она значительно внимательно оглядела четверых телохранителей, стоявших теперь по углам комнаты:

— Вы же привели с собой целую армию.

— Я эмир Махтара, — сказал он, словно это все объясняло.

Она фыркнула:

— Вы боитесь, что на вас нападут?

Он пожал плечами:

— Это стандартная процедура.

— Четыре здоровенные няньки, постоянно следующие за тобой… я бы с ума сошла. Хотя, по крайней мере, они могут помочь избавиться от любовницы на следующее утро.

— Вы хотите затеять со мной ссору, мисс Тейлор?

— Вы сказали, что будете звать меня Ирэн. И я действительно хочу затеять с вами ссору. По вашей вине я проспала. Это из-за вас я не спала всю ночь.

Он не ожидал, что она так легко сознается в этом.

— Вы мечтали обо мне?

— Мечтала? — Она посмотрела на него, как на сумасшедшего. — Это были не мечты. Всю ночь я слышала стук кровати об стену и стоны в соседней комнате. Это было действительно очень… атлетическое представление, учитывая его продолжительность и вашу неутомимость.

— Продолжительность? — Он посмотрел на нее насмешливым взглядом. — Неутомимость?

Ее щеки раскраснелись.

— Забудьте об этом.

— Я польщен, что вы немедленно решили, будто это был я.

— Конечно, это были вы, — резко возразила она. — И мне не нравится, что вы не давали мне спать. И теперь из-за вас я пропустила церемонию бракосочетания. В следующий раз попросите свою партнершу держать ее мнение о ваших акробатических способностях при себе.

— Я ценю ваш комплимент, но это был не я.

— Ну, конечно! — презрительно бросила она.

Шариф пристально посмотрел на нее:

— Это. Был. Не я.

Она долго смотрела на него, потом выражение ее лица изменилось.

— Простите. — Она казалась смущенной. — Сегодня я все делаю не так.

— Вы действительно так огорчены из-за того, что пропустите церемонию?

Она смахнула слезы с глаз.

— Я никогда не пропускаю таких вещей. Я из тех людей, на кого можно положиться. Что, если я буду нужна ей, чтобы подержать ребенка? Что, если она расстроится из-за того, что меня там нет? Что, если…

— Учитывая, сколько там гостей, она может и не заметить вашего отсутствия.

— Я ее подвела.

— Вы просто проспали. Такое случается.

— Но не со мной. Я никогда себе этого не прощу.

— Почему? — мягко произнес он. — Почему вы одна должны быть совершенны?

— Потому что, если я не буду совершенна, тогда…

— Тогда?

— Тогда я не лучше, чем…

— Кто?

Она покачала головой:

— Это не важно. Главное, что я подвела ее.

Шарифу меньше всего хотелось присутствовать на еще одной церемонии. Но, глядя на несчастное выражение ее обворожительного лица, он поднялся из-за стола. Швырнув на стол салфетку, он подошел к ней.

— Моя машина стоит в гараже. И мой водитель тоже здесь…

Ирэн посмотрела на него затаив дыхание:

— Вы отвезете меня?

— Я готов отвезти вас в любое место. В любое время. — Он насмешливо приподнял одну бровь. — Я думал, что вам это и так известно.

— Их свадьба… — покраснев, упрямо сказала она.

— Лично я считаю, что достаточно посетить одну свадьбу. У меня нет особого желания участвовать в этой церемонии во второй раз. Но если это так важно для вас…

— Очень!

— Тогда я вас отвезу. Когда вы будете готовы.

Быстро проглотив остатки кофе, она вскочила на ноги.

— Я уже готова. — В ее карих глазах светилась благодарность, и она со счастливой улыбкой хлопнула в ладоши. — Я беру назад все ужасные обвинения, которые выдвинула в ваш адрес!

Она порывисто обняла его. Он почувствовал прикосновение ее тела, и кровь быстрее побежала по его венам.

Испугавшись своего порыва, Ирэн отстранилась от него. Он встретил взгляд ее широко распахнутых глаз.

— Пожалуйста, можете целовать меня, если вы действительно этого хотите, — лениво протянул он.

Девушка помрачнела.

— По зрелом размышлении, я не буду брать назад свои обвинения.

Она застенчиво посмотрела на телохранителей.

— Когда мы можем отправиться?

— Прямо сейчас.

Он сделал какой-то знак, и телохранители мгновенно выстроились позади них.

— Это просто нелепо, — прошептала Ирэн, беря его под руку. — Вы не чувствуете себя… пленником, которого ведут в камеру?

При этих словах он снова ощутил себя загнанным зверем. Он так старался избавиться от этого чувства, которое совсем не имело отношения к телохранителям. Он жил с этим чувством уже двадцать лет. Скоро двери его клетки захлопнутся. Он специально приехал на эту свадьбу в надежде примириться с неизбежным.

— Я к этому привык, — холодно сказал он.

Она покачала головой:

— Я понимаю, что человек в вашем положении нуждается в телохранителях. Но мне кажется, что при этом вы теряете право на личную жизнь, словно толстая стена стоит между вами и остальным…

Она смущенно замолчала. Шариф улыбнулся, заметив, как на лице ее отразилось изумление при виде его черного длинного «роллс-ройса», на котором красовался флаг его страны. Одетый в форменную одежду шофер вытянулся по стойке «смирно». Шариф пропустил ее вперед, что заставило охранников переглянуться. Но Шарифа не волновало, что они подумают об этом нарушении этикета. Он сел в машину следом за Ирэн.

Она с открытым восхищением разглядывала убранство салона. Когда Шариф сел рядом, она отодвинулась в самый дальний угол.

— Вы так боитесь оказаться вблизи меня?

— Я просто хотела освободить побольше места.

— Места?

— Для телохранителей.

Он улыбнулся:

— Один из них сядет рядом с шофером. Остальные поедут отдельно.

— О! — Она сделала паузу, потом добавила: — Но здесь достаточно места. Ваша машина просто невероятна.

— Я рад, что она вам нравится.

— Я не это имела в виду. Здесь может уместиться целая футбольная команда…

Она запнулась, увидев, что он смотрит на ее обнаженные ноги. Только сейчас она заметила, что ее юбка задралась до середины бедра. Она поспешно выпрямилась и одернула юбку, как чопорная викторианская барышня. Он спрятал усмешку, потому что знал, что до конца сегодняшней ночи он покроет ласками и поцелуями каждый дюйм ее тела, которое она так хотела спрятать от него. И она покроет его поцелуями в свою очередь. Она перестанет сопротивляться и уступит своему желанию. Страстность, которую он чувствовал в ней, вырвется на волю, и они оба сгорят в этом огне. Так что пусть сейчас прячет все, что хочет. Это сделает победу более сладкой.

— Чему вы улыбаетесь? — подозрительно спросила Ирэн.

— Ничему, — ответил он, продолжая улыбаться.

Шариф отвернулся и стал смотреть на проплывающий мимо прекрасный итальянский пейзаж. Но он ощущал каждое ее движение, каждый вздох, и его охватило радостное предвкушение. Он не мог вспомнить, когда так сильно хотел какую-либо женщину.

Через несколько минут лимузин и следовавшая за ним спортивная машина остановились у входа в помпезное здание. Не дожидаясь, пока шофер откроет ей дверцу, Ирэн выпорхнула из машины и остановилась на тротуаре, оглядываясь по сторонам.

— Вы уверены, что это здесь? — спросила она Шарифа.

— Мне дали этот адрес.

Она с некоторым колебанием последовала за ним внутрь здания. Телохранители остались в вестибюле, а Шариф и Ирэн вошли в мрачную, официозно выглядевшую комнату, в которой только что началась церемония бракосочетания Фалконери и его домоправительницы.

Даже Шариф должен был признать, что невеста выглядела ослепительно, в простом шелковом костюме кремового цвета и в шляпе с вуалью. На коленях она держала лепечущего сына. А жених казался еще более довольным, чем накануне.

Конец ознакомительного фрагмента.