Самая сексуальная журналистка

Дженнифер Рэй, 2014

Хочешь узнать, как разнообразить сексуальную жизнь, – посмотри передачу Фейт Харрис, главного телевизионного «сексперта». Журналистка самозабвенно работает над щекотливой темой отношений, пытаясь побороть собственные комплексы, добиться признания зрителей и доказать, что секс значит нечто большее, чем удовлетворение физиологических потребностей. Увы, новый босс телеканала – Кэш Андерсон – не разделяет энтузиазма Фейт и собирается закрыть ее передачу. Циничный красавец-сердцеед убежден, что секс – это просто секс, а любви и вовсе не существует. У Фейт есть несколько дней, чтобы доказать ему обратное, проявить себя истинным профессионалом, отстоять дело всей жизни… и при этом желательно не влюбиться.

Глава 2

Когда он подошел к ее рабочему столу, Фейт упаковывала кружку в картонную коробку. Он узнал эту кружку. Обычно она была испещрена следами от красной помады и наполнена черным чаем. Интересно, с какой это стати Фейт решила ее убрать?

— Чем это вы занимаетесь, Фейт?

— А чем еще я могу заниматься? Собираю вещи.

Кэш прикусил язык. Фейт все время заставляла его делать это. Она никогда с ним не соглашалась. Спорила по любому поводу. Странно, но это почему-то совсем его не раздражало. Из всех сотрудников, с которыми Кэш познакомился за прошедший месяц, именно Фейт заинтересовала его больше всего. Она была умна, прямолинейна и никогда к нему не подлизывалась.

— Зачем?

— Затем, что я увольняюсь. Вы явно не хотите, чтобы я здесь работала. Не понимаете, чем я занимаюсь, так что мне лучше уйти туда, где меня поймут. Где меня оценят.

Ее глаза казались стеклянными. Фейт была чересчур эмоциональна, что очень мешало ей в работе. Именно поэтому Кэш и решил «законсервировать» ее сегмент. Она потеряла хватку. Слишком погрузилась во все это.

— Я ценю вас, Фейт.

— Нет, не цените. То, чем я занимаюсь, кажется вам бессмысленным и глупым. Поэтому-то вы и хотите заменить меня спортом.

Его глаза метнулись к ее блузке. Фейт нашла булавку, чтобы скрепить разрез, но Кэш все еще видел округлости ее грудей. Он вспомнил те бантики и с усилием сглотнул. А она подходила своей щекот ливой теме. Но наверняка могла заниматься чем-то еще. Например, погодой.

— Я не хочу, чтобы вы увольнялись, Фейт. Я подыщу вам что-нибудь другое. Вы — хороший репортер.

— И что же? Собираетесь превратить меня в девушку-синоптика? Заставите перекраситься в блондинку и хихикать, показывая, как сильный западный ветер дует мне прямо под юбку?

Кэш с трудом удержался от смеха. Фейт была остроумной. А еще сообразительной, умной, и он задавался вопросом, какого черта она не хочет двигаться дальше. Почему так упорно держится за эту передачу о сексе, которая не работает должным образом.

Он пытался найти больше рекламодателей, но они колебались. Содержание менялось из недели в неделю от эксцентричного и легкого до глубокого и тяжелого. Интересно, кто помогал Фейт выпускать программу? Кэш хотел разобраться в этом. Возможно, трудности возникали в процессе съемок. А настоящая проблема, предполагал он, заключалась в том, что зрителей, как и его самого, не интересовала вся эта чепуха вроде любви и видов фаллоимитаторов. Все знали, что любви на самом деле не существует. Все, кроме Фейт, которая считала: если пара оживит сексуальную жизнь с помощью наручников, это что-то реально изменит.

— Убежден, мы можем найти для вас что-то еще. Что-то, чем вам хотелось бы заниматься.

— Я хочу заниматься именно этим. Передачей «Секси Сидней». У меня есть поклонники. Людям нравятся мои сюжеты.

Фейт действительно «цепляла», заставляла поверить во всю ту чепуху, что так вдохновенно несла. Ее передача — порой — была просто блестящей. Но в последнее время стала слишком тягостной. Недавно, интервьюируя проституток, Фейт плакала. Впрочем, судя по комментариям на странице телеканала в Фейсбуке, у нее действительно была внушительная армия поклонников.

— Это — просто секс, Фейт.

Ее глаза обжигали его. Только сейчас Кэш заметил, что они были не карими, как он думал раньше, а темно-синими. Необычного цвета, который напоминал океан перед его домом. Поздно ночью, когда дул ветер, а волны разбивались об утесы…

— Нет никакого «просто секса», Кэш. Секс всегда значит больше, чем просто секс.

Кэш взглянул на ее решительное лицо, и его губа изогнулась в полуулыбке. Когда-то он и сам думал, что секс — это нечто большее, чем просто секс. Но в ту пору он был слишком молод.

— Нет. Секс — это секс. Физическое единение между двумя людьми, которые почувствовали возбуждение в одно и то же время в одном и том же месте.

Ее губы приоткрылись. Розовые, пухлые губы. Кэш прикусил свою нижнюю губу и переступил с ноги на ногу. Ему нравилось поддразнивать Фейт. От этого ее кремово-белая кожа покрывалась восхитительным румянцем. Но он и не замечал, какими соблазнительными были ее губы.

— Вы действительно верите в это, да? Считаете, что секс — это просто секс? — Ее глаза вспыхнули.

— Да. Я действительно в это верю. — Уж он-то знал правду. Любви не существовало. Страсть, взаимное притяжение — вот, во что он верил. За последние девять лет это не причинило ему никакой боли. — Пора оставить эту тему, Фейт. Двигайтесь дальше. Как знать, вдруг вы хорошо проявите себя в чем-то другом. В информационной программе, например?

— Я по-настоящему хороша в сексе! — Ее голос прозвучал в тот самый момент, когда все сотрудники отложили телефоны и замолчали. Фейт вытаращила глаза, и ее лицо приобрело свекольный оттенок, когда несколько шутников, которым полагалось работать, засмеялись.

Она отвернулась и принялась в спешке складывать вещи. Кэш раздраженно вспыхнул. Фейт следовало учиться быть жестче. Сам он изо дня в день сносил отказы, насмешки и цензуру, и, если Фейт собиралась выжить в этой индустрии, ей стоило перестать краснеть и мямлить.

Кэш не хотел, чтобы она сдавалась и уходила. Этот канал кишмя кишел идиотами. Фейт была одной из немногих, кого он хотел оставить в штате. Но она должна была закалиться. Кэш придвинулся ближе — пришла пора заставить ее стать сильнее. Он решил бросить ее в самый глубокий водоворот и посмотреть, сможет ли она выплыть.

Кэш наклонился, и его рот оказался в опасной близости к мочке ее уха. Фейт шумно вдохнула. От него исходил восхитительный аромат. Пьянящий, сексуальный. Голос Кэша зазвучал громко, с тем сильным резким акцентом, к которому он прибегал, когда злился.

— Как управляющий вашего телеканала, я настаиваю на том, чтобы вы доказали мне справедливость этого утверждения.

И все-таки он не злился. Он чувствовал… что-то другое.

Сердце отчаянно билось в ее груди. Фейт не привыкла, чтобы кто-то стоял так близко. И это касалось не только Кэша, но и всех остальных мужчин.

— Это — сексуальное домогательство на работе, мистер Андерсон.

Кэш остолбенел, улыбка сбежала с его лица. Он немного попятился, и Фейт ощутила холодность его взгляда.

— Если бы я хотел сексуально домогаться вас, Харрис, я сделал бы это должным образом. На своем рабочем столе. И вы кричали бы мое имя.

Его глаза посуровели, что немного охладило колотящееся сердце Фейт. Он все еще стоял слишком близко. А теперь еще и предлагал сделать то, чем она не занималась так долго. Ни с кем — не говоря уже о высоком грубоватом красавце, который жаждал избавиться от нее.

Тело Фейт пульсировало. Это зашло слишком далеко. Ей и правда стоило уволиться. Хотя бы по той простой причине, что она действительно мечтала заняться с Кэшем сексом на рабочем столе. Множество раз. Пробуя все без исключения позы из «Камасутры». И возможно, даже некоторые такие, которых в книге не было…

Фейт отмахнулась от этой мысли и плотно сжала губы. Она была профессионалом и много читала о мужчинах, которые пользуются своей сексуальностью, чтобы получить желаемое. Такие субъекты не принимают «нет» в качестве ответа. Оставалось только доказывать им, кто на самом деле тут босс.

— Если бы у вас было хоть какое-то представление о том, чем я занимаюсь, Кэш, вы бы осознали, насколько это ценно. — Она вскинула подбородок и заговорила с самым шикарным лондонским акцентом: — Вы поняли бы, насколько важен мой сегмент для австралийцев и этого телеканала.

— Ладно, идет. — Он наконец-то отстранился.

— Что? — Озадаченная, Фейт попыталась перехватить его взгляд, но Кэш отвел глаза и теперь расстегивал пуговицы рубашки на своих запястьях. Потом стал закатывать рукава, обнажая сильные загорелые предплечья с выпуклыми венами.

— Покажите мне, чем вы занимаетесь, насколько значима ваша работа. Докажите, что секс — это не просто секс, и я сохраню вашу передачу.

— Доказать это вам?

— Да. Покажите мне «Секси Сидней». Научите меня тому, что знаете. Заставьте меня передумать — и сможете продолжать.

Заставить его передумать? Мужчину, который считал, что секс — это просто секс? Мужчину, который вернулся на австралийские берега всего четыре недели назад и уже успел — по самым скромным подсчетам — переспать с двадцатью ослепительными красотками? Задача представлялась невозможной. Но это был единственный шанс Фейт остаться. И она схватилась за эту возможность.

— Прекрасно. Будьте готовы в шесть утра. Я заеду за вами.

— Великолепно. У меня останется время на мой утренний серфинг. — Кэш расплылся в улыбке, больше напоминавшей акулий оскал. Сердце Фейт заколотилось. Это будет битва не на жизнь, а на смерть. Победа была единственным способом спасти ее передачу и ее мечту — и на сей раз идти стоило до конца.