Злоба

Джон Гвинн, 2012

Земли Изгнанников помнят о своем жестоком прошлом, когда армии людей и великанов сражались не на жизнь, а на смерть, и трава чернела от крови. Но те времена прошли, между несколькими королевствами установился хрупкий мир, а на смену легендам пришли новые герои. Корбан хочет стать воином под командованием Бренина, короля Ардана, – и ничего больше, он жаждет лишь служить и защищать. Он еще не знает, что его мечты сбудутся слишком быстро и заплатить за них придется кровью. Эвнис, советник Бренина, всегда жаждал безграничной власти и ради нее принес немыслимые жертвы. Теперь, когда его цель так близка, он не остановится ни перед чем и уберет любого со своего пути. Верадис, один из самых искусных мечников в своей семье, приезжает ко двору Аквилуса, короля Тенебрала, и сразу попадает в отряд его сына, принца Натаира, но несмотря на все свои умения и храбрость, так и не может выйти из тени своего брата. А у самого Натаира полно идей по управлению государством, вот только их исполнению мешает его собственный отец. Никто из героев не подозревает, что Земли Изгнанников так и не оправились от былых войн. И уже камни плачут кровью, великаны набирают силу, а на свет появляются чудовища. Вскоре всем планам придет конец, ведь людям предстоит столкнуться с опасностью, по сравнению с которой меркнут все монстры из древних сказаний.

Глава 19. Кивэн

Кивэн вместе с братом слонялись без дела во внутреннем дворе трапезной. Девушка была занята тем, что выковыривала грязь из-под ногтей одним из своих ножей. Было тяжело добиться от кого-либо хоть какого-то внятного рассказа, но одно было известно точно: раненый мужчина на носилках — последний выживший из шайки разбойников в Баглунском лесу. Во двор прискакали два всадника — и резко остановились перед ступенями, что вели в зал.

Высокий воин спешился и придержал поводья второй лошади.

— Я и сама справлюсь, — рявкнул другой всадник, вернее, всадница. Это была Брина, целительница. Несмотря на возраст она проворно соскочила с лошади, только серебристые волосы немного растрепались поверх черной шали.

Целительница властно окинула взглядом двор, затем взяла сумку, что свисала с луки, и поспешила ко входу в трапезную. Дружинники, стоявшие на страже, немедля открыли перед ней двери.

Кивэн бросилась вперед, чтобы хотя бы мельком увидеть, что́ происходит внутри, и встретилась взглядом с принцессой Эданой. Та поспешила к ним навстречу.

— Привет, — улыбнулась она Кивэн и Корбану. Посмотрела через плечо на зал. — Не могу оставаться здесь. Не хочу ничего пропустить.

— Что там происходит? — шепотом спросила Кивэн. Корбан наклонился к ней, тоже желая услышать ответ.

— Идемте со мной, — процедила Эдана, быстро выходя со двора и следуя вдоль восточной границы замка. — Но вы должны соблюдать тишину. Если мама узнает, она шкуру с меня сдерет.

— Узнает о чем? — спросил Корбан.

— О том, что я пустила вас в замок, чтобы вы всё услышали. — Она остановилась, открыла узкую дверь и повела своих спутников по череде широких коридоров.

— Подождите здесь, — прошептала она, одной рукой ухватившись за железное кольцо на большой дубовой двери. — Трапезная находится за дверью. Я оставлю дверь приоткрытой, чтобы вы всё слышали.

Кивэн взяла принцессу за руку.

— Спасибо!

— Зачем еще нужны друзья? — сказала Эдана и проскользнула обратно в зал.

–…уверен, что они мертвы? — услышала Кивэн голос Алоны.

— Да, — охнул Пендатран. — Все, кроме этого. Да и он может не дотянуть до утра.

— Ты уверен, что больше там никого не было? — На этот раз вопрос задал Эвнис.

— Да. Мои ловчие прочесали каждую пядь этого проклятого леса. Не только мой племянник Мэррок, но и наш новобранец — Галион. Это он напал на их след.

— Что ж, брат мой, поздравляю. Но Бренин весьма огорчится, если до его суда никто не доживет.

Пендатран что-то пробормотал, но Алона его перебила:

— Ты сделал то, что должен был сделать. Тебе и твоим людям нужны еда и отдых. Брина, он выживет?

— А вы бы выжили с дырой между ребер в этой холодной комнате на сквозняке? — резко спросила целительница. — У меня-то найдутся и травы для припарки, и кора лесного ореха, чтобы ослабить боль и сбить жар, да только, возможно, уже слишком поздно. — Она пожала плечами. — Точно станет понятно поутру.

— Но Пендатран сказал, что он может не дожить до утра, — возразил Эвнис.

— Да. Но тогда ведь и станет понятно, не так ли?

Молчание.

— Сделай все возможное, Брина. Идем, Пендатран, проводи меня в мои покои. Я хотела бы кое о чем тебе рассказать. Эвнис, проследи, чтобы Брине предоставили все необходимое, и обеспечь воинов едой.

— Да, моя королева.

— Тарбен, Коналл, — раздался грубый голос Пендатрана. — Вы дежурите первыми. Следите за ним тщательно — у Дэрола было много друзей.

Кивэн и Корбан прижались к стене, услышав приближающиеся шаги. Посмотрели в оба конца коридора. Слишком далеко бежать и нигде не спрятаться. На мгновение их охватило смятение от того, что королева поймает их за подслушиванием. Тут в дверях появилась принцесса Эдана.

— Быстро! — прошипела она и побежала вниз по коридору. Они неслись по извивающемуся и поворачивающему проходу, поднимая ветер, который колыхал гобелены. Бегом взлетели по широкой каменной лестнице, а там Эдана рывком открыла дверь, и ребята ворвались в комнату.

Бо́льшую часть помещения занимала огромная дубовая кровать, а на полу валялись разбросанные платья.

— Это моя опочивальня, — прошептала Эдана. — Сюда. — Она подошла к большому окну, открыла ставни, перешагнула через каменный подоконник и притаилась на балконе. — Комната мамы и папы находится рядом с моей. Туда она и приведет Пендатрана.

Они проползли к соседнему окну и замерли под ним.

Спустя пару мгновений они услышали, как дверь в комнату открылась и закрылась. Напитки разлили по кубкам, и послышался скрип отодвигаемых стульев.

— Тебе действительно нужно было убивать их всех? — спросила Алона.

— Да, сестренка. Они отлично сражались. Пытался не убивать их всех, поэтому мы и потеряли так много людей. Знаешь, не так уж и просто схватить кого-то живьем.

Алона фыркнула.

— Это был тяжелый бой. Новенькие, Галион и Коналл, помогли нам их одолеть, но не думаю, что они особо старались оставить хоть кого-то в живых. Считаю, за ними следует понаблюдать.

— Думаешь?

— Я был бы счастлив, если бы один из них стал моим щитоносцем. Если бы я им доверял.

— Как, неужели они и впрямь настолько хороши в бою?

— Да. Галион, старший, — стратег. И он явно раньше стоял во главе какого-нибудь отряда. Мои парни к нему приноровились.

— А что насчет другого?

— Ты про Коналла? Он его полная противоположность. Никакого стратегического мышления — просто несется по полю бешеным вихрем, не разбирая дороги. Но вихрь этот по-настоящему смертоносен. Возможно, он даже ровня Туллу.

Алона шумно вздохнула.

— Кто они такие, сестренка?

— Бренин не говорит, — вздохнула она. — Когда я спросила, он рассказал мне самую малость. Сказал, что дал клятву. Ты его знаешь.

— Да. Поэтому все, что они ему сказали, он заберет с собой в могилу. Ну что ж. Есть в них что-то — оба привыкли приказывать, но не подчиняться приказам. И друг другу почти не доверяют. — Возникла пауза, затем послышался звук глотания и тяжелый удар кубка о столешницу. Скрипнул стул. — Ну, сестренка, вот теперь можно и поесть, и элю хлебнуть.

— Спасибо тебе, Пен. Бренин будет благодарен, как и я… — Она прервалась: — Да и Рагор тобой тоже гордился бы.

Шаги замерли.

— Не проходит и дня, чтобы я о нем не думал, — пробормотал Пендатран. — Молюсь, чтобы разбойник выжил. Сердце говорит мне, что это люди Брейта, но было бы замечательно знать наверняка.

— Думаю, если этот человек выживет и докажет твою правоту, то наш король расправится с Брейтом и его разбойниками раз и навсегда, — сказала Алона.

Пендатран усмехнулся:

— Одна мысль об этом наполняет сердце старика радостью.

— Да какой из тебя старик! Ты вон какой здоровый, прямо как медведь! Тебе еще жить и жить. Наверное.

Посмеиваясь, Пендатран вышел из комнаты.

Кивэн и Корбан следом за Эданой вернулись в ее покои и молча проскользнули вниз по пустынным коридорам и крутой лестнице, пока не оказались у двери, через которую проникли в замок.

Шепотом поблагодарили Эдану, понимая, на какой она пошла риск, протащив их внутрь. Принцесса в ответ лишь лукаво улыбнулась.

— Вы ведь никому об этом не скажете, правда?

Брат и сестра торжественно кивнули.

— Куда сейчас направляетесь? — внезапно спросила Эдана. Корбан посмотрел на солнце, что давно уже минуло зенит, но до темноты было еще далеко.

— Давайте пойдем да посмотрим на моего жеребенка, — предложил он.

— Хорошо, — согласилась Кивэн. — Но у нас не получится остаться там надолго.

— Какого жеребенка? — спросила Эдана, и Корбан вкратце рассказал о своем подарке. Вскоре они втроем уже спешили по дороге, соединяющей крепость с Гаваном. Эдана накрыла голову капюшоном.

— Мне не положено покидать крепость без Ронана, моего щитоносца, — объяснила она.

На главной улице деревни стайками играли дети, а вокруг них бегали собаки, оглашая округу звонким лаем. На большом камне у дороги с унылым видом сидела знакомая фигура.

— Дат, что ты здесь делаешь? — спросил Корбан. — Что случилось?

— Ничего, просто упал, — ответил Дат, прикрывая щеку рукой.

Эдана вышла вперед и откинула капюшон. Когда до Дата дошло, кто перед ним стоит, он словно лишился дара речи — и лишь открывал и закрывал рот, точно вынутая из воды рыба.

— Это не похоже на рану от падения. Кожа разбита, судя по виду, чем-то острым.

— Это все кольцо моего отца, — пробормотал Дат. — Завтра он и не вспомнит, что меня бил. Я просто скажу ему, что упал и приложился лицом о борт ялика.

— Но почему он тебя ударил? — спросила Эдана.

Дат пожал плечами.

— Пропустил прилив сегодня утром и с тех пор целый день пьет виски. — Он отвел взгляд. — Говорит, что я напоминаю ему маму. Не знаю, почему это его злит. Как я сказал, завтра он об этом даже не вспомнит.

— Тогда ты должен рассказать ему о том, что он сделал. Когда он протрезвеет. Так… так поступать неправильно, — вырвалось у Кивэн.

— Ну, это не твое дело, — резко ответил Дат. — И не надо судить о том, что хорошо, а что — плохо. У тебя все еще есть мама.

Повисла неловкая пауза. Корбан кашлянул.

— Идем с нами, Дат, — позвал он. — Мне кое-кого подарили. Жеребенка. Пойдем с нами, посмотрим на него.

Они были по пути к загонам, а их тени вытянулись далеко вперед, как вдруг позади послышался топот копыт. Ребята сползли по каменной насыпи и залегли на лужайке, покрытой травой и цветами, наблюдая за приближающимся всадником.

По дороге галопом мчалась Брина, целительница. Дат махнул рукой, отгоняя злые силы.

— От нее у меня кровь в жилах стынет, — пробормотал он.

— Думала, она останется в замке на ночь, — сказала Эдана, когда Брина скрылась вдали.

— Ночью она непременно должна сидеть дома — это все из-за чар, а то все подвластные ей духи поразлетятся. — Дат взглянул на недоверчивые выражения лиц друзей и насупился. — Да вы наверняка слыхали, что о ней говорят. По ночам из ее дома несутся какие-то жуткие звуки, голоса, — а кроме нее, никого там и нет.

— Она целительница, а не ведьма, — заметила Кивэн, но все же бросила нерешительный взгляд на пустую дорогу, когда они продолжили путь к загону, чтобы посмотреть на живой подарок.

— Корбан, как ты его назовешь? — спросила Эдана, когда ребята подошли к кобыле с жеребенком.

— Пока еще не знаю. Гар говорит, что не нужно торопиться, что я должен подождать, пока не подберу подходящую кличку.

Жеребенок поднял голову, посмотрел на дорогу и поскакал вперед.

Кивэн увидела, как под ограждением загона прошли две фигуры. Сначала она не поняла, кто есть кто, поскольку солнце уже опустилось, но затем одна из фигур закричала, и Кивэн увидела проблеск светлых волос.

Это был Рэйф и его друг задира Крэйн.

— О нет, — прошептал рядом брат.

Кобыла взглянула на новых посетителей и поспешила за жеребенком. Кивэн поднялась и направилась прямиком к Рэйфу, ее друзья поспешили следом за ней. Эдана накинула на голову капюшон.

— Смотрите-ка! — закричал Рэйф. — Да это же Кивэн и ее трусишка-братец!

Крэйн громко заржал, слегка пошатываясь на ногах.

— Виски, — пробормотал Дат, потянув носом.

Крэйн поднял к губам глиняный кувшин и, причмокивая, отхлебнул из него, после чего вытер рукой подбородок.

— Так и есть, — сказал он. — Хочешь?

Дат отрицательно покачал головой.

— Видишь, говорил же тебе, это они, — сказал Рэйф, хлопнув Крэйна по груди. После отвесил глубокий поклон, разведя руки в разные стороны. — Хотел поблагодарить тебя за подарок, Корбан. Это лучший учебный меч, с которым мне когда-либо доводилось работать, — произнес он, высоко подняв деревянный меч.

— Рад, что тебе нравится, — ответил Корбан. Кивэн нахмурилась — Бан ничего не сказал ей об учебном мече.

— Военный трофей, — продолжал хвастаться Рэйф.

— Ты вор и должен вернуть его обратно, если в тебе есть хоть капля чести, — выпалил Дат.

— Честь? И это мне говорит сын рыбака, — усмехнулся Рэйф. — Или уже не рыбака? Ты теперь просто сын пьяницы, не так ли? Это ведь твой отец оставил тебе отметину на щеке?

Дат уже сжал кулаки, но тут вперед выступила Эдана и откинула капюшон с лица.

Рэйф от испуга сделал шаг назад.

— А… а ты-то что здесь делаешь? С этими… — Он замолк, показывая рукой на Кивэн, Корбана и Дата.

— Не стоит оскорблять людей за поведение их отцов, когда у тебя самого синяки только недавно прошли, — сказала Эдана.

Свободная рука Рэйфа дернулась было к щеке, но он вовремя себя остановил. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но Эдана его опередила.

— Ты и вправду украл этот меч у Корбана? Если так — ты должен его вернуть. Немедленно.

— Я не украл его, — выпалил Рэйф. — Я выиграл его в состязании. Если он хочет его вернуть, то должен это заслужить.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Кивэн с явным раздражением.

— Я имею в виду, — ответил Рэйф, повернувшись к ней и оскалившись, — что, если твой храбрый братец хочет вернуть свою палочку, ему придется выполнить кое-какое задание.

— Какое задание? — полюбопытствовала она.

Рэйф постучал пальцем по подбородку, на мгновение задумавшись, затем его лицо расплылось в улыбке.

— Он должен забраться в дом к целительнице и принести мне оттуда какой-нибудь трофей.

— Это просто смешно, — сказала Эдана. Дат сделал глубокий вдох.

— Сделаю, — выпалил Корбан.

— Нет! — воскликнули Кивэн и Дат одновременно.

— Ты же знаешь, что она делает с людьми. Может наложить на тебя чары или… или вынуть из тебя душу, или еще что, — пискнул Дат.

Кивэн увидела, как взгляд брата на мгновение устремился на Эдану, затем он расправил плечи и сделал глубокий вдох.

— Я сделаю это, чтобы вернуть свой учебный меч и доказать, что я не трус.

— Отлично! — крикнул Рэйф, захохотав. — Вперед! А мы подождем рядом, пока ты будешь штурмовать логово ведьмы.