Последняя Мона Лиза

Джонатан Сантлоуфер, 2021

О чем молчит загадочная «Мона Лиза»? Август 1911 года. Винченцо Перуджа пробирается по темным коридорам Лувра, снимает «Мону Лизу» со стены и уносит ее в парижскую ночь. Через два года картина снова оказывается в Лувре. Более века спустя профессор истории искусств Люк Перроне приезжает во Флоренцию, чтобы узнать о самом известном преступнике своей семьи – Винченцо Перудже. Знакомясь с дневником знаменитого прадеда, он оказывается втянутым в рискованное приключение. Перроне еще и не подозревает, что люди, занимающиеся кражей и подделкой произведений искусства, не только беспринципны, но и опасны… Удастся ли герою раскрыть тайну кражи «Моны Лизы»? И что скрывалось за этим похищением? Автор детективных романов и знаменитый художник Джонатан Сантлоуфер рассказывает захватывающую историю о краже «Моны Лизы» из Лувра в 1911 году, появившихся в результате этого подделках, а также читатель узнает о современной изнанке мира искусства.

1

Декабрь 2019 года,

Флоренция, Италия

Карло Бьянки приложил платок к носу, утирая сопли. Его магазинчик на Виа Страчателла, недалеко от Понте-Веккьо, был маленьким и тесным: книги стояли на полках, лежали на столе и на полу стопками, похожими на миниатюрные деревни индейцев майя. Пыльный магазин весь пропах плесенью и сыростью.

Бьянки искал книгу об устройстве садов рококо — насколько он помнил, она была где-то здесь. Наконец, она нашлась в самом низу высокой стопки. Лежа на боку и подметая бородой пол, он вытаскивал книгу, когда вдруг увидел перед своим лицом мужские кроссовки на толстой подошве.

Бьянки едва не вывернул шею, пытаясь с пола рассмотреть незнакомца.

«Posso aiutarla?»^[1]

Мужчина посмотрел на него сверху вниз:

— Вы говорите по-английски?

— Да, — ответил Бьянки, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль со штанов и куртки. — Когда всю жизнь имеешь дело с книгами, выучиваешь много языков.

— Я ищу дневник, рукописный журнал, который вы недавно купили у французского книжного торговца по имени Пеллетье.

— Пеллетье? Точно не помню. У меня это должно быть отмечено в списке недавних покупок, — Бьянки сделал вид, что роется в ворохе квитанций, лежавших на столе. Он помнил каждую книгу, которую продал или купил, в том числе у французского букиниста Пеллетье, но он никогда не разглашал личных данных своих клиентов.

— Дневник был написан больше ста лет назад, — добавил посетитель.

Пеллетье клялся, что продал дневник этому Бьянки, а мало кто из людей способен лгать, только что лишившись пальца и рискуя потерять второй.

— Вы никак не могли забыть такую покупку, — незнакомец положил ладонь на руку Бьянки и прижал ее к прилавку.

— Си, си, я вспомнил, — заговорил продавец. — Такой рукописный дневник, на итальянском языке?

Мужчина отпустил его руку, Бьянки поспешно убрал ее и попятился, едва не кланяясь.

— Мне очень жаль, но… этот дневник… я уже продал его.

— Кому?

— Одному старичку-коллекционеру, он собирает всякую всячину.

— Как его зовут?

— Я не пом…

Незнакомец схватил Бьянки «за грудки» и приподнял его, оторвав от пола.

— Имя? Быстро!

— Г-гульермо, — выдавил Бьянки, размахивая руками и суча ногами в воздухе.

Мужчина разжал руки, и Бьянки неловко приземлился, опрокинув высокую стопку книг.

— А где бы мне найти этого Гульермо?

— Он… он… э-э… — Бьянки запнулся, переводя дыхание, — профессор… в университете… во Флоренции, но… но, по-моему, сейчас он на пенсии.

Он украдкой бросил взгляд в окно — нет ли там случайно кого-нибудь, кого он мог бы позвать на помощь — однако посетитель тут же загородил его собой.

— Адрес!

— М-мне кажется, его можно узнать в университете…

Незнакомец посмотрел ему в глаза таким тяжелым взглядом, что Бьянки тут же принялся листать свою картотеку. Найдя нужную карточку, он хотел зачитать адрес, но мужчина выхватил картонку из его пальцев.

— Вы ведь сами не читали этот дневник, верно?

— Я? Нет-нет! — потряс головой Бьянки.

— Но знаете, что он был написан по-итальянски…

— Мне, должно быть, Пеллетье сказал… а может, я взглянул на одну страничку, не больше.

— Ясно, — губы незнакомца растянулись, обнажив прокуренные зубы, карточка исчезла у него в кармане. — И вы никому не скажете, что я приходил, ни этому Гульермо, никому другому…

— Нет, синьор, нет. Даже Пеллетье. Я ни словечка никому не скажу.

— Конечно нет, — произнес незнакомец.

Бьянки еще пытался восстановить дыхание и равновесие, когда посетитель вдруг ударил его кулаком в грудь. Взмахнув руками, торговец опрокинулся на другую стопку книг.

Мужчина поднял его, ухватил руками за горло, сдавил и начал душить. Бьянки хотел взмолиться о пощаде, но смог издать лишь несколько сдавленных писков; комната поплыла перед его взором.

— Нет, ни словечка не скажешь, — произнес мужчина, почувствовав, что гортань букиниста хрустнула под его пальцами.

Примечания

1

«Я могу вам помочь?» (итал.)