Небесная птаха

Диана Рейдо, 2011

Одиночество Мирабель, которая живёт на ферме настоящей отшельницей, нарушает странствующий авиатор Дик. Попав в дом девушки под безобидным предлогом, он надолго задерживается. От фермы давно осталось одно название, а муж Мирабель умер пару лет назад. Дик пытается помочь ей, вытаскивая из затяжной депрессии. Но каковы истинные причины его внимания к Мирабель? Свет на это проливает завещание, найденное Мирабель в вещах Дика: в завещании её ждет неприятный сюрприз…

3

Жара нарастала. Мирабель уже пожалела, что затеяла этот обед. Как ни крути, она подставила сама себя. Если бы ей не вздумалось готовить курицу, то она сейчас выбралась бы в город, купила бы огромную порцию шоколадного мороженого и стеклянную бутылочку кока-колы, уселась бы на скамейку в развесистой тени деревьев и наслаждалась бы беззаботным отдыхом в своё удовольствие.

Если бы ей не вздумалось готовить курицу, то Дику бы не взбрело в голову приносить ей нагетсы, ветчину и сосиски, он не смог бы напроситься на обед, и ей не пришлось бы ни готовить сейчас это мясо в жаркую погоду, ни делить еду и личное пространство с едва знакомым мужчиной…

Мирабель обжаривала сосиски на отмытой от гари сковороде, морщилась от запаха — у неё совсем было пропал аппетит. Стоило ей неосторожно повернуться или кинуть взгляд назад, как она натыкалась на видение полуголого Дика, сосредоточенно пыхтящего над своей рубашкой с иголкой в руках. Судя по стежкам, которые он делал, операция по спасению пуговицы близилась к завершению.

Мирабель невольно отметила, что телосложению Дика — по крайней мере, его верхней части, — многие мужчины могли бы только позавидовать. Вряд ли он загорает в полете, но и его загар впечатлял… Не бронзовый, не смуглый, а ровный, словно нанесенный лучшими визажистами на весь торс Дика, золотистый, как и его глаза…

Тому, что за столом царило почти что вынужденное молчание, Мирабель даже не удивлялась. И думала: Дик наверняка уже жалеет, что напросился на обед.

Она удивлялась другому. Столько времени она пробыла в этих четырех стенах, живя тут практически в добровольном заточении. Оказывается, даже спустя месяцы она не соскучилась по живому общению, по другим людям? В конце концов, она уже не способна даже на легкий, ни к чему не обязывающий флирт с мужчиной, к тому же симпатичным?

— Знаешь что, Дик, — решительно сказала она.

— Да? — отозвался парень, поглощавший пищу с видимым удовольствием.

— А расскажи… Расскажи о себе немного.

— О себе? И что же ты хочешь, чтобы я тебе о себе рассказал?

Мирабель смутилась:

— Ну… Что хочешь, то и расскажи. В конце концов, я ведь впервые в жизни вижу живого летчика. Какой у тебя самолет?

— Маленький, — засмеялся Дик, — но, знаешь, мне хватает. У меня двухместный «биплан». Можно сказать, что я путешествую чуть ли не на старинном самолетике… Их ведь не так много в мире осталось.

— Где же ты его взял?

— Где, где… Купил. Приобрел у бывшего владельца по относительно невысокой цене. Конечно, многое пришлось подкрасить, починить, доделать, прежде чем я смог подняться на нём в воздух. Но это мне было только на пользу. Пилот должен знать, как устроен его самолёт. И быть в состоянии произвести минимальный ремонт. — Дик засмеялся. — Станции техобслуживания самолетов попадаются нечасто.

— Серьезные бывают поломки? — сочувственно спросила Мирабель.

— Когда как. Чаще всего случаются мелкие неприятности. Хороший пилот не отправится в неизвестность на заведомо неисправной машине. За наличием топлива нужно следить как можно бдительнее. Занесёт тебя в дебри, закончится топливо — и что ты будешь делать? Самолет никто не дотащит до города на тросе…

— Почему?

— Нет, до города, может, и дотащат… Это если пилоту крупно повезёт. И если у водителя окажется трейлер и специальная сцепка… А так… Всё, что сможет сделать летчик — это своим ходом добраться до ближайшего шоссе.

— И, несмотря на все эти побочные явления, ты не боишься путешествовать на самолете?

— Нет, не боюсь. Знаешь, Мирабель, именно те знания, которые пилоты получают во время полетов, именно этот опыт и говорит мне о том, что в этой жизни мало чего следует бояться. И что для человека по-настоящему важно, а что — так, мелочи, шелуха…

— Понятно, — протянула Мирабель.

За столом вновь воцарилось молчание…

Доев куриные полуфабрикаты, Дик без лишних слов собрал тарелки и отнес их в мойку.

— Я сама. Не нужно.

— Нужно. Я сам. Должен же я…

–…хоть как-то компенсировать, — закончила за него Мирабель. — Не нужно. Ты же накормил меня обедом. Значит, мы в расчете. Верно?

Дик улыбнулся:

— Звучит довольно зловеще.

— Это почему? — удивилась Мирабель.

— Потому что это значит: можешь сматывать удочки из моего дома. В принципе, я понял намек. Действительно, с моей стороны было бы бестактно и дальше задерживаться у тебя. Пора и честь знать…

По сути, Дик был прав. Но что-то заставило Мирабель спросить у него:

— И что же ты собираешься делать дальше?..

— Ну, мне нужно для начала заправить самолет, — улыбнулся он.

— Как же ты это сделаешь?

— У меня есть канистра для бензина. Мне нужно всего лишь добраться с этой канистрой до какой-нибудь бензозаправки, а потом дотащить канистру до самолета.

— И потом ты улетишь?

— Может быть. А, может быть, и нет… Мне ведь нужно немного отдохнуть. В кои-то веки подвернулась возможность провести ночь не в поле, у стога сена, и не в палатке, и даже не в кабине самолета и не под крылом, а в нормальном человеческом жилище. Как у вас тут с гостиницами?

— Нормально, — пожала плечами Мирабель.

…И кто её тянул за длинный болтливый язык?

Нашла, называется, на свою голову приключений.

Ну кто заставлял её ни с того, ни с сего предлагать Дику отвезти его с пустой канистрой к ближайшей заправочной станции, где найдется подходящее для него топливо?

То-то и оно, что ни одна живая душа не заставляла. Всё было добровольно, на подвижническом энтузиазме. И во что это всё вылилось?..

Прочихавшись, старенький «Субару Форрестер», который остался Мирабель от мужа, всё-таки завелся. Они с Диком сначала доехали почти до самого поля, где тот оставил свой биплан, захватили канистру, а потом отправились на поиски топлива.

Но, пока они искали заправочную станцию и ездили туда-сюда, уже стемнело. Еще бы — ведь Дик начисто забыл о том, что у него имеется канистра соответствующего объема, чтобы доставить к биплану достаточное количество топлива. И в первый раз он взял канистру, которую потом сам же и обозвал «дурацким жестяным бидоном». Ездить к самолету пришлось не один раз.

Когда биплан был заправлен, Дик предложил немного раздосадованной Мирабель устроить чаепитие, чтобы восстановить силы после трудов. Конечно, она согласилась… На этот раз Дик сел за руль. Они доехали до первого же попавшегося магазинчика, где основательно закупились кукурузными хлопьями, овсяным печеньем и шоколадными конфетами.

Добравшись до дома, вскипятили чайник и от души выпили по несколько кружек душистого чая с мятой. Мирабель то ли от усталости, то ли от благотворного действия травок окончательно расслабилась — она совсем перестала стесняться Дика. Закинув ноги на краешек стола (правда, предварительно отодвинув печенье подальше), она лениво наблюдала, как стекающие по стеклу огненные блики заходящего солнца постепенно гаснут и теряются в подкрадывающейся темноте.

— Думаю, самое время мне отправляться на поиски гостиницы, — нарушил умиротворенное молчание Дик.

Мирабель согласно кивнула, а потом встрепенулась:

— Зачем же идти, когда можно позвонить?

— Я-то надеялся, что ты меня подвезешь, — поддразнил Дик.

— Вот еще!

— А что так? — он сделал вид, будто обиделся.

— Впрочем, конечно, можно и подвезти. Но всё равно лучше предварительно обзвонить гостиницы. Зачем греметь старыми шинами понапрасну?

— Так шины ведь не гремят…

— Много ты понимаешь. Давай, звони, вот телефонный справочник.

— А мне неоткуда звонить, — признался Дик.

Девушка изумленно поглядела на него:

— А мобильный телефон на что?

— У меня его нет, — Дик пожал плечами.

— Да откуда ты взялся такой? Из прошлого века? Как в наше время можно жить без мобильного? Даже здесь, в маленьком городишке, мобильные у детей чуть ли не с пеленок. Разве тебе не звонят родные и близкие? Или тебе вдруг понадобится вызвать техпомощь?

— Я привык обходиться своими силами, — коротко ответил Дик.

— Сомневаюсь я что-то…

— Ладно, ладно, не бурчи. Мобильный у меня, в принципе, был, да я его потерял. К тому же и подключен он у меня был нечасто. Летая через всю страну, на роуминге можно просто разориться.

Мирабель фыркнула. Она поднялась с места и насмешливо сказала:

— Ладно, принесу я тебе мобильный, не плачь.

— Как, — заинтересовался Дик, — разве он не при тебе?

— Нет, — ровно ответила Мирабель, — я нечасто им пользуюсь.

— Интересный поворот. Разве тебе не звонят друзья? Кто только что упрекал меня и обвинял в безответственности?

— Это совсем другое, — поспешно ответила Мирабель. — Если ты не будешь меня отвлекать, то я всё-таки схожу за мобильным для тебя.

Внезапно она почувствовала приступ глухого раздражения. Ей захотелось, чтобы этот незваный пилот как можно скорее покинул её дом. В конце концов, он нарушил её уединение. А ведь она сюда никого не приглашала! И будет лучше, если он уберется как можно скорее.

Мирабель вихрем взлетела на второй этаж, зашла в спальню и взяла свой маленький мобильный с прикроватной тумбочки. Но она так торопилась вернуться обратно на кухню, что, спускаясь по лестнице вниз, оступилась и пересчитала попой последние несколько ступенек.

На шум и недовольный вопль Мирабель из кухни появился Дик.

— Ну ты даёшь, — прокомментировал он, — у тебя перед сном скачки с препятствиями?

— Это не смешно! — простонала Мирабель.

Дик протянул ей руки и помог подняться.

— Ай! — Мирабель наступила на ногу и поняла, что ей больно идти.

— Какая — правая или левая? — Дик присел на корточки, одну за другой ощупывая лодыжки девушки.

— Правая, — простонала она.

— Да ты сядь, не стой…

— Как я сяду, если ты стоишь передо мной на коленях? — огрызнулась Мирабель. Ей и впрямь было очень больно.

Без прочих лишних слов Дик легко, как пушинку или пустую канистру для бензина, подхватил девушку на руки и прошёл с ней в гостиную. Там царил полумрак, едва рассеиваемый уличным фонарем. Дик опустил Мирабель на ближайшее к нему кресло.

«Ну вот, — подумала она, — он уже шляется по всему дому! Никакого уважения к частной собственности. Кто позволил ему покинуть пределы кухни?..»

Дик тем временем бережно ощупал её ногу:

— Перелома нет, — констатировал он.

— Это радует, — отозвалась Мирабель. — А что есть?

— Вывих или растяжение, думаю. Это можно легко выяснить.

— Как?

— Давай я отвезу тебя к врачу.

— Нет, к врачу я не поеду!

— Как хочешь, — пожал Дик плечами, — что же, будешь мучаться?

— Не буду. Пару дней полежу, если не пройдет — может, тогда и съезжу, — нехотя сказала Мирабель.

— Значит, пара дней постельного режима, — заключил Дик. — С тобой есть кому посидеть?

Мирабель пожала плечами.

— А всё-таки?

— Как-нибудь справлюсь сама.

— Нет, так не годится, — решительно заявил Дик.

— Это почему?

— Спальня у тебя наверху, ведь так?

— Да, наверху.

— И что же ты, будешь прыгать туда-сюда, когда тебе нужно будет поспать или поесть?

— Значит, буду, — согласилась Мирабель.

— Придется мне остаться здесь.

— Ой, что ты, не нужно.

— А я думаю, что очень даже нужно.

— Нет!

— Да.

— Но…

— Мирабель, сама посуди. Ты мне помогла сегодня, а я брошу тебя в неприятной ситуации, когда тебе требуется помощь?

— Никакая помощь мне не требуется, — уперлась Мирабель.

— Вот что, — заявил Дик, — я останусь здесь, пока не будет понятно, что с твоей ногой. Тебя не стоит оставлять одну.

— И как ты себе это представляешь? Будешь помогать мне спускаться, подниматься?

— И многое другое, — серьёзно сказал Дик.

— Например?

— Ну…

— Скажем, принимать душ, — прищурилась Мирабель.

— Не перегибай. Конечно, нет. Буду помогать с необходимым.

— Это неудобно! Мы едва знакомы!

— Тогда, пока я ещё здесь, позови какого-нибудь мужчину, с которым ты больше знакома. Или женщину, мне всё равно. Только тогда я уйду.

Мирабель взглянула на лицо Дика и поняла, что, кажется, в этом вопросе он останется непоколебим…