Научить любить тёмного. Ветер перемен в Академии Морте

Диана Хант, 2022

Волею судьбы (и коварного призрака) ещё вчера обычная попаданка, сегодня я – наречённая невеста его темнейшества, без пяти минут герцогиня. Мой жених хорош собой, богат и умён. Да что там – он ожившая мечта прекрасной половины академии Морте и герцогства Семи Фьордов. Есть только одно «но»: он знать меня не хочет и не верит ни одному моему слову. С ним просто невыносимо сложно! А без него просто… невыносимо. Мне остаётся только одно – научить его любить. Научить любить тёмного.

Глава 3

Туули Севѐри

«…Издревле герцоги Фьордов и их избранницы хранили молчание начиная с помолвки и до самой свадьбы. Считалось, что в это время происходила сонастройка и гармонизация двоих на эфирном уровне и выход энергии через горловой центр мог сбить постепенный процесс установления взаимопонимания… В наши дни подобная аскеза считается анахронизмом, пережитком старины, и всё же придворный этикет решительно против того, чтобы герцог с невестой находились до свадьбы наедине… В древних тёмных родах и по сей день существует практика обращения к корням и привлечения живого участия Фьордов для помощи в восстановлении некогда утверждённых потоков, полностью или частично… Конечно, практика сия допустима при обоюдном желании…»

Я гневно захлопнула толстую книгу перед собой и раздражённо сдула прядь со лба.

Вот оно что, значит!

Тим ведь существенно опережает меня в управлении энергетическими потоками и порой мне кажется, что не меня одну. И он просто воспользовался, видите ли, древним правом тёмного, чтобы лишить меня голоса.

При обоюдном желании…

Нет, ну каков ведь гад, а?!

Желание-то с моей стороны было… понятно, не потери голоса, а желание совсем иного рода, но… Тиму хватило этого! Более чем!

— Вот ведь зараза тёмная! — вырвалось у меня вслух и Ломтик принялся лизать мне лицо, а Дедушка пыхать.

— Вы правы. — Сказала обоим. — Раз у Тиму есть фора, мне нужно сделать всё, чтобы её его лишить. И кроме как догнать и обогнать я вариантов не наблюдаю.

Ломтик, конечно, восторженно запищал, давая мне понять, что всё у меня получится, потому что я самая лучшая в этом мире и вообще во всех мирах, Дедушка же, пыхнув, отколол такое ментальное непотребство, что у меня щёки вспыхнули.

— Эй! — Прикрикнула я. — Это, знаешь ли, уже слишком!

Но Дедушка меня не слушал. Вместо этого водил красным носом из стороны в сторону, принюхиваясь и уши тоже навострил.

Я оглянулась.

В исторической читальне библиотеки Морте мы одни были, но Дедушка вёл себя так, будто совсем даже не одни.

А поскольку чувство юмора (впрочем, как и другие чувства) у адептов-некромантов, как говорят в Морте, оставляет желать светлого, я насторожилась. С однокашников станется какое умертвие к новенькой подослать. Не так давно по библиотеке тотемная черепушка бегала, клацала челюстями да мешала готовиться к занятиям.

Дедушка тогда так же себя вёл, предупреждая о появлении пакостницы. Только разве что не пошлил.

— Эй, кто здесь? — спросила я, не рассчитывая, впрочем, получить ответ и потому вздрогнула, когда пространство ответило гибким сопрано:

— Прошу прощения, нейтири, интересно было, распознает он меня или нет. А вот и распознал, похабник этакий!

Вслед за голосом пришёл черёд его обладательницы.

Гнома возникла прямо из воздуха.

Сидела она прямо на столе передо мной, кокетливо закинув ногу на ногу. Дедушка, что расположился в кресле рядом, беззастенчиво разглядывал край столешницы, причём с таким интересом, что сразу становилось ясно — видел он предметы насквозь.

Собственно, винить Пыха было не за что.

Больно уж колоритной оказалась наша внезапная гостья.

Круглые, широко распахнутые глаза, маленький аккуратный нос, губы бантиком, аккуратная бородка, заплетённая в косичку колоском. Игривая гулька на темечке была украшена пёрышками и вращающимися шестерёнками. И платье, кокетливо укороченное спереди тоже было всё в пёрышках и шестерёнках. Из-под платья выглядывали облегающие штанишки. А из накладных карманов на них — гаечные ключи и отвёртки.

Словом, всем хорошая, ладненькая такая гнома… Её запросто можно было принять за адептку или профессоршу с факультета механиков (всё-таки возраст этих гномов сам Хаос не разберёт), если бы не одно «но».

Гнома была призрачной.

И точно не из нашего «бестелесного состава», своих-то я уже наперечёт знаю. К тому же на своих Дедушка так не реагировал.

Потому вполне логично, что я спросила:

— Вы кто?

— Ах, я ведь даже не представилась, как неуклюже с моей стороны. — И игривый взгляд из-под ресниц в сторону Пыха. Который, судя по урчащему пыханью уж какой-какой, но неуклюжей нашу гостью точно не считал.

— Леди Клакса Болтокрут, к вашим услугам, герцогиня.

— Пока ещё не…

— Знаю-знаю. — Отмахнулась короткой ручкой призрачная гостья. — К счастью для нас, необременённых плотью, наши временны̀е горизонты куда шире ваших.

— Ээ… это вы о том, что вопрос как бы уже решён?

Гнома неопределённо передёрнула плечами.

— Можно сказать и так. Я к вам прямиком из замка Петтери, нейтири Севѐри.

— Весьма польщена.

— Ай, бросьте! Просто раз уж вы отказались от услуг живых камеристок, решено было приставить к вам призрачную фрейлину.

— Пыыы-ых!

«Кем бы это ни было решено, они не прогадали! А мы и подавно!».

И выразительный зырк на меня из-под снежных кустистых бровей.

Я только вздохнула.

Ломтик, Дедушка, теперь вот эта руова Болтокрут… Если так и дальше пойдёт, вскоре моя свита образует целый караван.

Гнома же, которая и не сомневалась, что вопрос решённый, вещала уже вовсю о предстоящем посещении модисток и новых каталогах, и о том, что платье для сегодняшнего бала нужно непременно подогнать по фигуре, а для этого нужно снять с меня какие-то особые мерки и никто лучше неё с этим не справится… По мере расписывания предстоящих планов она успела поведать, что зовётся фрейлиной не просто так — будучи самой, что ни на есть, благородной крови, леди Клакса Болтокрут имела честь служить целым трём королевам. Двум живым и трём призрачным.

— Будем надеяться сравнять счёт. — Буркнула я про себя и леди Болтокрут занялась серебристым смехом.

— Какие вы всё же забавные, смертные!

— Пых! — Не замедлил предать меня Дедушка.

Мы с гномой переглянулись и фыркнули.

Призрачная фрейлина оказалась деятельной и вездесущей.

За рекордно короткий срок она успела выудить меня из-за стола, попутно делясь последними сплетнями из замка, снять с меня какие-то особые мерки (я ничего такого не заметила, но руова Клакса уверяла, что «работает с энергией»), поинтересоваться тем, что читаю и похвалить за интерес к истории лордов Фьордов, «потому как вооружён — значит, предупреждён!» и «всё наше — информация!», а также искренне расстроиться по поводу моего категорического отказа посещать модистку. Доводы на предмет того, что мне нужно к практикуму готовиться, и что у нас новый учебный год на носу вместе с Распределением фрейлину нисколько не смущал.

Расстройство гномы проявлялось следующим образом: к вящей радости Ломтика и к горячему одобрению Дедушки она принялась кружить по библиотеке по траектории сдувающегося шарика и распекать безалаберность живых на все лады.

— Пых. Пых. Пых. — Любезно предложил свою кандидатуру в роли сопровождающего к модистке Дедушка, резко возомнивший себя знатоком женской моды.

— Почему бы и нет. — Тут же успокоилась призрачная леди и заверила меня, что кровно привязанные духи способны и «не на такое».

У меня голова пошла кругом.

На какое — на такое — я даже уточнять не стала.

Ровно как выяснять что-то по поводу нашей с Дедушкой кровной привязки.

Лишь предупредила, что ни в жизнь не надену то, что выберет для меня Пых, будь там хоть распоследний модный вопль.

Дедушка запыхтел. Обиделся. Ломтик принялся виться вокруг леди Болтокрут, уговаривая ту покружить шальной пулей ещё немного. Сама же руова Клакса клятвенно меня заверила, что Дедушка будет присутствовать исключительно как представитель «иначе никак», окончательное утверждение — за мной. Кроме того, мерки-то она с меня сняла (мерки тут же были предъявлены в виде сверкающих в воздухе и ничего решительно мне не говорящих разноцветных символов), а вот обратно, в силу призрачной природы ей одной их нипочём не утянуть, поэтому если уж мой «снорх знает кто» столь любезен, что поднесёт даме мерки…

«Снорх знает кто» уверял, что он сама любезность и даже на снорха не обижался.

— А каталоги мы вам доставим! — заверила гнома, подводя итог своего пламенного и весьма сумбурного спича.

Откровенно говоря, я была совершенно не против, чтобы тот же Дедушка развеялся. Могла б — и Ломтика с ними отпустила бы, потому что уже не чаяла избавиться от этой развесёлой толпы и сосредоточиться, наконец, на истории лордов Фьордов и подготовке к факультативам.

— А это вы бросьте, нейтири. — Будто прочитала мои мысли призрачная гнома. — Там, как и в любой энциклопедии, много чего переврали. Всё, что захотите узнать о тёмных лордах Фьордов, я вам сама расскажу.

А вот это было весьма кстати. Информация — наше всё, как известно. Или, как говорила моя новая знакомая, путающая временные потоки, всё наше — информация. В общем, не суть. От Тиму, таки снизошедшего до разговора со мой, толку мало. Что-то мой тёмный темнит… Чую — была там какая-то грустная история с этой Яской, и, судя по всему, в том, что с ней случилось, он отца обвинял. Что ж. Понять, что ему больно говорить о прошлом, как раз-таки несложно. А подробности я постараюсь осторожно из фрейлины выудить.

Кроме того, чем снорх не шутит, может её призрачная природа поможет и с Бонсайми, наконец, потолковать по-человечески. Насколько это возможно.

— Договорились. — Кивнула я руове Клаксе и пожелала им с Дедушкой хорошо провести время.

Но не успела я порадоваться воцарившемуся спокойствию, как следом за исчезнувшими в окне портала гномой с Пыхом в читальный зал пожаловала ещё одна гостья.

И судя по нахмуренным бровям и кислому выражению её лица, тоже по мою душу.

***

— А где твоя нечисть? — с порога спросила Марджут и вопрос этот мне сразу не понравился.

Илон с компашкой своей тоже Дедушкой интересовались.

Прежде чем напасть.

Соул Марджут — изумрудно-зелёный питон в пурпурных пятнах — щурил светящиеся фиолетовым глаза, сканируя пространство.

— У тебя дело к Дедушке? — нарочито невинно поинтересовалась я. — Так ты через меня передай, что хотела.

Плавно покачивая бёдрами Марджут прошла между столов. Я невольно залюбовалась некроманткой. Они с Ритвой и Вильдой — королевы академии. И заслуженно. Каждая из девушек — образец красоты и грации.

— Да ладно? — хмыкнула Марджут, крутанув на столе книгу передо мной и демонстративно разглядывая золотое тиснение названия. — Историю лордов Фьордов изучаешь? Что, Петтери не посвящает?

— А тебя прям клопёт. — Лучезарно улыбнулась я. — Прям подклапывает, да?

— Что?! — возмутилась Марджут. — Да как ты смеешь, светошка?! Ты хоть отдаёшь себе отчёт, с кем разговариваешь?!

Я отдавала. Вполне.

Некромантка-змея — леди. Дочь графа. Её ближайшая подруга Ритва — дочь вдовствующей виконтессы, Вильда же родилась в семье барона. И, как доверительно поведала мне Иикки, своей непредвиденной помолвкой с новоявленным герцогом я спутала местным «ледям» все планы.

По логике, после смены наследника и возвращения Дара Фьордов, должна была состояться специальная церемония, Отбор по-простому, где каждая из незамужних аристократок могла попытать счастья — не она ли та самая избранная-призванная Фьордами?

Но не успело кольцо отыскаться… То есть для всех нашлось оно уже на моём пальце. Противиться воле Фьордов высокопоставленные семьи конечно же не могли, вот только, понятно, симпатии ко мне в их глазах не прибавилось.

Раньше нейтири меня демонстративно не замечали, несмотря даже на Ломтика, теперь же… Теперь же заметили. Особенно после вчерашней новости о принятии избранной Фьордами. Так что сегодняшний не сказать, чтобы приятный разговор — лишь один из многих. Что ж. Чего-то такого я, в принципе, ожидала.

Демонстративно побарабанив пальцами по столу, я в свою очередь поинтересовалась у Марджут:

— Ещё как отдаю. А ты?

Девушку перекосило от столь явной и наглой с моей стороны демонстрации кольца.

— Безродная воровка! — вырвалось у неё. — Как ты умудрилась заполучить кольцо Фьордов?!

Я тем временем поднялась и принялась укладывать тетради и перья в сумку. Во-первых, неловко сидеть во время подобного разговора, проще говоря, «наезда», поневоле всё внутри сжимается, во-вторых же банально неприятно продолжать беседу, когда собеседник переходит уже на отрытые оскорбления.

И это, опять же, что-то подсказывает мне изнутри только цветочки…

— Предлагаю тебе пофантазировать на эту тему. — Усмехнулась я Марджут и, не сдержавшись, подмигнула некромантке.

Как-никак не первый месяц в Морте. Кое-что полезное у тёмных вполне себе почерпнула. Как то выдержку, самообладание и неизменный покерфейс в любой ситуации. И чувство юмора, которое, впрочем, не всегда мне на руку. Вот как сейчас, например.

— Ах ты, дрянь безродная! — возмутилась королева Морте. — Да как ты смеешь?!

Зелёные глаза Марджут налились пурпуром.

Если начистоту, удара я ждала. Тут к Оракулу не ходи, понятно, рано или поздно некромантка атаковала бы магией…

Вот только я ни в жизнь не предположила бы, что атакует она не меня.

А Ломтика.

Её питон просто рванулся зелёной молнией вперёд и вверх — и в следующий миг уже оплёл дракончика кольцами. Малыш, не ожидавший подобного свинства со стороны другого соула, возмущённо запищал.

У меня же словно почву из-под ног выбили.

В буквальном смысле.

Вместе с дыханием и способностью внятно соображать.

Я рухнула на пол, как подкошенная, не вполне понимая, что только что произошло.

Марджут, цокая каблучками, приблизилась и посмотрела на меня свысока.

До меня же с большим скрипом доходило, что… некромантка… напала… на Ломтика.

Соулы в этом мире — священны.

В Морте никто не смеет даже коснуться чужого соула — под угрозой отчисления!

Видимо, довела я нашу питоншу, пронеслось в голове. А может, план был такой… меня из себя вывести. Был, да не сработал…

Впрочем, долго размышлять на эту тему не пришлось.

Рядом с Марджут как снорхи из коробочки возникли Ритва с Вильдой.

— А теперь ты нам всё расскажешь, в подробностях, как умудрилась заполучить драгоценный Дар Фьордов, светоша. — Процедила Марджут. — По-хорошему расскажешь.

— И молчать будешь о нашей доверительной беседе, так ведь? — процедила Ритва. — Иначе дракону твоему не поздоровится.

Я только и могла, что хватать ртом воздух. Будто сквозь толщу воды доносились возмущённые вопли Ломтика. Дракоша опомнился от первоначального испуга и теперь истово, оглушительно вопил. Только вот, боюсь, ушлые аристократки догадались воспользоваться поглощающими звуки чарами.

— Ну?! — наступала на меня Марджут. — Говори!

— Или хуже будет!

Легко сказать — говори. Когда у тебя сердце не рвётся, когда не выкручивает тебя со всех сторон одновременно. Вынужденный паралич Ломтика сказывался на мне не самым удивительным образом. Не знаю, как, но всё же сумела выдавить из себя.

— Скажу…

Давление тут же уменьшилось, несильно, но этого было достаточно, чтобы остаток фразы я смогла произнести, не запинаясь.

— Скажу, что, если сейчас же отпустишь Ломтика, об этом не узнают в академии…

Горло тут же сдавило упругим невидимым кольцом, дёрнуло — и я надрывно закашлялась.

— Щедрое обещание. — Издевательски ухмыльнулась Марджут. — И даже Петтери не нажалуешься?

— С вами, заскорузлые пятки Хюндлы, я… сама… разберусь…

Марджут издевательски рассмеялась, две другие нейтири языками зацокали, мол, мы-то тут причём.

— И что ты нам сделаешь, светоша?

— Ты ведь даже Петтери не нужна. — Многозначительное переглядывание. — Ты для него — лишь доступ к Хаосу…

— А для Морте ценна одно лишь драконом своим…

Драконом…

Мой нежный малыш бессильно бился в кольцах матёрно питона. Соул Марджут пережал ему горло. Должно быть, опасался пламени. Какое там пламя… Одно дело дышать огнём в праХраме, в усиленном магией пространстве и совсем другое — когда тебя банально душат… Да и мелкий пока ещё… Два с половиной месяца — не возраст вовсе для дракона.

— Это всё, на что ты способна, светоша?

— Дайте только встать. — Прошипела я зло.

— И что будет?

— Уви…дите…

— А что, это даже забавно. — Фыркнула Вильда и две другие некромантки закивали.

Марджут сделала знак питону и тот ослабил давление. Я часто задышала, чувствуя, как меня переполняет злость.

ЗЛОСТЬ.

Подымаясь на подкашивающихся ногах, сообразила…

Злость, что я испытывала — не моя.

То есть… не вполне моя.

Эта злость не только бурлила и переполняла изнутри, но и окружала меня со всех сторон, обволакивала коконом, и нет, в отличие от питона Марджут, дышать ничуть не мешала!!!

— Хаар-рр! — внезапно вырвалось у меня непонятное. — Хаар Ши!

Некромантки переглянулись. Занервничали, задёргались.

— Хаа-ар Шии-и! — повторила непонятное, настраиваясь на странный, неведомый доселе поток.

Я ощущала его как свет…

Но был этот свет каким-то холодным. Резким. Прицельно-жгучим…

— ЯлОхиКаарме Хаар Шиии!!! — в моём голосе откуда-то появился рокот и завывания!

Взревел, резко отброшенный к стенке питон. Шарахнулась, взмывая к потолку, летучая радужная рыбка Ритвы, синим клубком покатилась назад ежиха Вильды.

Некромантки понять ничего не успели — Ломтик широко раскрыл пасть и полыхнул ледяным пламенем!

Вильда с Ритвой ещё успели отшатнуться. В отличие от Марджут. Не в том смысле, что им не досталось — досталось, и ещё как! Просто… меньше. Немного.

Это я смогла разглядеть, когда стена дыма рассеялась. А Ломтик, весьма довольный собой, уже втиснулся ко мне на руки. Весил он уже прилично, к тому же руки у меня ощутимо подрагивали, но всё же вцепилась в соула что есть силы.

Мой. Любимка ледяной. Никому не отдам.

— Ты совсем повёрнутая? — просипела снизу Вильда.

— Мы-то что тебе сделали? — проныла, вторя ей, Ритва.

Я только присвистнула, на них глядючи.

В целом ледяное пламя Ломтика им вреда не причинило. Ну… Разве что причёски поправило. Радикальным и смелым, надо сказать, образом. Ритве слева, Вильде, соответственно, справа. То есть волосы у девчонок с одной стороны отсутствовали. Напрочь. Можно предположить, что раз у Вильды до того на голове был строптивый ёжик, ей повезло больше и ущерб, причинённый Ломтиком должен был быть не так заметен. Можно, конечно, предположить, но… нет. Рваные синие клочки на лысой, как бильярдный шар, голове — это я вам скажу, зрелище не для слабонервных.

О Ритве с её бывшей копной пшеничных локонов с радужными прядями лучше вообще умолчать.

А вот о Марджут как бы ни хотелось умолчать, не получится.

Уж не знаю, по какой причине пламя Ломтика действовало столь избирательно, могу только догадываться, но графиня наша обернулась ледяной статуей. Буквально. То есть оказалась закована в ледяную броню со всех сторон.

Мы с девчонками, плюнув на все личные (и выеденного яйца не стоящие — я настаиваю!) неурядицы, снортыхаясь и переругиваясь, принялись за вызволение этой дурочки. Успели вовремя. Судя по тому, с какой жадностью освобождённая из ледяного плена Марджут принялась глотать воздух, долго ещё ей самой в голову не придёт лишать кого-то столь ценного ресурса…

Стоит ли говорить, что отвалилась ледяная корка с её дурной головы — да, вместе с волосами… И тут уж я могла только руками развести. Девчонки, позабывшие о собственных потерях, откровенно ржали. Правда, потом Марджут запустила по воздуху плавающее зеркальце и всем троим стало не до смеха.

Я уж решила, что сейчас злость некроманток по второму кругу пойдёт и уже готовилась снова оборону держать, как дверь со свистом слетела с петель.

Следом в читальню ожидаемо ввалился Тиму — уж чей-чей, а почерк собственного жениха я научилась угадывать. За ним, перестукивая копытами, вошёл Магистр Размус — фавн и Хранитель Библиотеки Морте. На ходу он гневно выговаривал Тиму за столь вопиющее нарушение главного правила Хранилища Знаний — Священной тишины. За их спинами маячили Привратники — в их числе был Бонсайми. Призраки переговаривались нарочито громким шёпотом, но хохотать избегали — не зря по академии ходят слухи, что с Хранителем Библиотеки шутки плохи.

Узрев нас, резко замолчали все.

А затем так же синхронно присвистнули.

— По всей Морте тебя ищу. — Глухо бросил мне Тиму с трудом скрывая облегчение.

— Мы тут увлеклись немного. — Улыбнулась я, кивая, мол, в порядке я, в порядке.

Как бы ты ни пытался представить, что знать меня не желаешь, такой себе из тебя притворщик…

— Пыыы-х! — раздалось из-под ног.

«Как я мог пропустить столь славный бой!»

Правда, судя по довольной физиономии Пыха, которому впору было лимон предлагать, ничуть он раздосадован не был. Я же порадовалась, что никто кроме меня Пыха не понимает. Потому что… ну какой-такой бой? Бои между адептами в стенах академии запрещены. Для них специальные площадки есть. И время. Практикумы те же…

Магистр Размус только ахал, вздыхал и восклицал из серии «ай-ай-ай, а ещё нейтири!», разглядывая учинённый нами небольшой кавардак. Стеллажи с книгами устояли, почти все, а вот по поводу раскиданной мебели и (к моему стыду и позору) разбросанным по полу книгам вопросы у него нашлись.

Я тут же ринулась подбирать «бесценные фолианты», попутно выслушивая о собственной безголовости. Фавн даже облысения нейтири не заметил, а может просто внимания не обратил или решил, что это мода такая.

Сообразив, что пока кавардак не сменится порядком, Магистр Размус не выпустит, некромантки присоединились ко мне, помогая убирать.

Тиму тоже поднял одну из книг. Надо было такому случиться, что ей оказалась злополучная энциклопедия.

Он задумчиво повертел фолиант в руках, а я почувствовала, как мои щёки заливаются свекольным румянцем.

— А где Дедушка был? — спросил Тиму.

Забирая книгу у него из рук, причём отдал некромант её неохотно, всё никак из пальцев не выпускал, я пояснила:

— Он мои мерки в замок понёс.

— А как же… — Тиму проследил взглядом ледяные узоры по стеллажам да остатки позёмки на полу, которые на глазах превращались в лужи к негодованию Хранителя.

— Ах, это… — широко улыбнулась я и оглянулась на трёх тёмных «ледей».

Некромантки нервно переглядывались под пристальным взглядом тёмного. И — руку готова дать на отсечение — волновала их отнюдь не утрата шевелюр.

Подмигнув Марджут, я ответила:

— Да девчонки просто узнали, что у нас бал сегодня, приходили за пригласительными.

Тиму хмыкнул.

— Получили?

— А как же? — пожала я плечами. — Получили. Ещё как получили. Можно подумать, нам с Ломтиком жалко чего-то для дорогих однокашниц.

— И всё же в следующий раз, нейтири Севѐри, когда будете столь щедро раздавать… пригласительные… — Запнулся фавн на последнем слове и в его чёрных глазах заплясали снорхята. — Прошу не забывать о том, где вы находитесь! Ваше счастье, что ни одна книга не пострадала!

— Ни одна книга и ни одна нейтири. — Вполголоса хмыкнул Тиму, увлекая меня за руку из читальни.

***

— Ну вот что, Туули Севѐри. — Сказал он, когда мы вышли на воздух. — После посвящения Фьордов в тебе проснулась ледяная магия…

— Угум. — Интеллигентно поддержала я разговор.

Потому что ну что тут ещё скажешь? К тому же меня до сих пор от адреналина потряхивало. Выброс силы оглушил, даже немного дезориентировал. Я чувствовала что-то сродни опьянению и в то же время полную и абсолютную ясность. И… прилив сил, пожалуй.

— Тренировки в Хаосе продолжим. — Сообщил некромант менторским тоном, как будто это по моей вине мы их прекратили.

И он посмотрел на меня выжидательно, ожидая не то ответа, не то какой-то ещё реакции.

Я пожала плечами и снова брякнула:

— Угум. Продолжим, если нужно.

— Нужно. Так будет лучше для твоей безопасности.

— Ну, если ты настаиваешь… Когда начнём?

Тиму едва заметно улыбнулся.

— Сейчас и начнём. Если ты думаешь, что девчонки так быстро забудут тебе, что ты их побрила…

— Делать мне больше нечего! — Фыркнула я. — Брить их ещё… Ломтик брил. Я так… подсказывала, как лучше.