Тени Серебряной Лесовии

Диана Юнкевич, 2023

Охота за людскими душами в самом разгаре. Требуются человеческие жертвы. Злата и Лана бросают вызов темному колдуну. Что их ждет в Мертвом лесу? Справятся ли они со своими самыми страшными кошмарами? Серебряная Лесовия в смертельной опасности и скрывает тайны, которые вы сможете разгадать вместе с героями.

ГЛАВА 1. БЕДА

Злата подскочила с кровати — возможно, от тревожных мыслей, а может, ей приснился страшный сон. Своих снов она обычно не помнила, зато хорошо помнила причиненные ей обиды.

«Ну почему сердце у меня так стучит? Что ему не понравилось? — Злата задумалась — спросонок она обычно туго соображала. — От чего-то радостного оно всегда ликует, а сейчас мне почему-то неспокойно». Она вздохнула и посмотрела на сестру — светлые растрепанные волосы, прикрыв ее лицо, разметались по подушке; Лана спала крепко, подперев щеку маленьким кулачком.

Злата на цыпочках прокралась к окну, стараясь невзначай не разбудить сестру, — она любила зиму и каждое утро, пока все спали, рассматривала причудливые узоры на стекле: послание от Деда Мороза. И эти послания всегда были новыми, будто Дед Мороз через них с ней разговаривал.

Злате казалось, что она попадает в сказочную страну, где живут люди, может быть, похожие на обычных, а может и нет. Она представляла, какими они могут быть, и с надеждой спрашивала:

— Дед Мороз, открой мне свою тайну! Расскажи о невиданной стране!

Сквозь морозные узоры на окне Злата рассмотрела густой лес с корявыми деревьями — то ли высохшими, то ли искусственными… Впрочем, каким бы этот лес ни был, от него веяло тоской и отчаяньем, как на кладбище в обычном мире. Лишь тонкий дрожащий лучик света робко пробирался сквозь безжизненные кроны деревьев. Она еще внимательней всматривалась в непонятный рисунок и вдруг подумала: «Наверное, Дед Мороз пугает меня…» Эта мысль ей не понравилась — она показала страшному лесу язык и, оставшись довольна собой, нырнула в постель, достала из белой прикроватной тумбы толстую тетрадь формата А4 и проворно вытащила из серебристой подставки для ручек простой карандаш.

«На Новый год всем дарят волшебные подарки, — Злата уже представляла, как из-под елки в гостиной она вытащит огромную разноцветную коробку, украшенную большим бантом. — Подарки получать приятно». Она взглянула на сестру, подавилась смешком, закрывая лицо руками, прошептала: «Спи, сурок! Самое интересное проспишь», и раскрыла тетрадь. «Дед Мороз!» — написала она наверху листа и крепко задумалась: что бы этакое попросить у Деда Мороза?

А буквально через секунду она вспомнила о противной Светке Скворцовой — та в прошлый Новый год пришла на школьный вечер в нежно-розовом платье принцессы. Злата неприятно скривила лицо — Светка ей не особо нравилась: капризная, временами она начинала сильно кривляться, чтоб только Женька Алешин обратил на нее внимание.

Злата представила, как танцует с Женькой вальс в нежно-фиолетовом длинном платье, а он очень красивый, в темно-графитовом классическом костюме, совсем как у папы; у Женьки даже был завязан бордовый галстук. Сердце Златы ликовало…

«Не видать тебе Женьки!» — подумав так, Злата будто увидела Светкино лицо — она усмехалась, а потом появилась во весь рост, закрутилась перед ней в меховой шубке, весело крича: «Куда тебе до меня? У каждой королевы — своя свита!»

Злата вспыхнула и сильно разозлилась на Светку. Ей так захотелось нежно-фиолетовое платье, именно такое, в каком она в своих мечтах танцевала с Женькой. Он был местной знаменитостью — писал стихи, играл на гитаре, хорошо разбирался в химии и физике. Злате Женька очень нравился, она выделяла его среди мальчиков их класса.

Она круглым аккуратным почерком старательно вывела: «В этом году я хорошо училась, сверх школьной программы изучала психологию, экономику, международное право, переводила бабушек и дедушек через дорогу, кормила бездомных собачек и кисок. Дед Мороз, пришли мне, пожалуйста, платье во сто крат красивее Светкиного и шубку!» Злата задумалась, то ли она попросила у Деда Мороза; еще раз взглянула на сестру — та, отвернувшись к стенке, крепко спала, будто не хотела вмешиваться в ее переживания.

«Сестра называется! Когда нужно поддержать, всегда своими делами занята!» Злата вспомнила супермаркет — как раз там она увидела красивую шубку, такую же как у Светки, только, может, еще красивее. Но папа наотрез отказался покупать ее, утвердительно и кратко заявив: «Шубки мы купим вам на тринадцатилетие, в следующем году, а этой зимой похо́дите в пуховичках, они у вас совсем новые. Нам с мамой вы в них очень нравитесь!»

Злата свой сиреневый пуховик до колена, отороченный серым мехом, не любила, хотя он и был красивым. Светка ей тоже не нравилась, но одевалась она стильно — отрицать действительность Злата не могла.

«А папа мог купить мне шубку, но не захотел! — обида на папу накатила мгновенно, и Злата почувствовала к нему такую же злость, как к Светке — своему самому большому врагу. — Светка красивая, но пустая и глупая, как пробка!» Злость ее быстро нарастала, даже дышать стало тяжело. «Они что, думают, я пустое место и со мной считаться не нужно?»

Злата задумалась: «Как доказать папе, что шубка мне необходима этой зимой, а не следующей? Может, мне пуховик порвать, и тогда мне купят ту шубку и я стану красивее Светки?»

Злата на цыпочках, чтобы не разбудить сестру, пробралась к елке и включила в розетку елочные гирлянды.

После принятого решения настроение у нее улучшилось. По елке, мигая, радостно побежали огоньки, и Злата залюбовалась новогодней красавицей. Среди украшений выделялся красный шар — он мерцал изнутри, и девочка не могла отвести от него глаз. Навстречу ей по широкой зимней дороге галопом неслись две красные огненные лошади с длинными гривами и золотыми сверкающими уздечками, которые везли восхитительную карету в виде тыквы — похожую Злата видела в фильме «Золушка». Внутри сидели две девочки: одна в синей шубке и голубых шапочке, шарфике и варежках, а другая — в красной. Злата вгляделась внимательнее и ахнула — она узнала себя и Лану.

«Не может быть, у нас такой игрушки никогда не было! Откуда она взялась?» Злата замерла — перед ней порхали маленькие прозрачные феи, они вылетали из елки и совсем не боялись ее; она потерла глаза, потрясла головой, но волшебные феи не исчезли. «Может, у меня фантазия разыгралась?»

А крошечные феи что-то щебетали на своем птичьем языке, совсем непонятном, но Злата чувствовала, что они добрые. Бойкая, умеющая постоять за себя и за сестру, от неожиданности она растерялась. Вдруг с елки упал огромный, похожий на азалию розовый цветок с белыми прожилками по краям, будто его сорвал сильный ветер, — кружась в воздухе, он приземлился на пол. Злата бережно подняла его, удивляясь, как искусственный цветок, красивый, конечно, но неживой, на глазах наполнялся жизнью — каждый его лепесток оживал и дышал.

«Неужели такое бывает?» — Злата украдкой, чтобы не спугнуть тайну, взглянула на сестру, но та продолжала крепко спать.

— Фух! — выдохнула Злата.

Вдруг в комнате что-то заскрипело; Злата насторожилась — Лана переворачивалась в ее сторону.

— Мы еще встретимся, — неожиданно услышала Злата.

Проснувшаяся Лана смотрела на нее во все глаза. Злата оглянулась — феи исчезли, елка стояла, весело подмигивая огоньками. Если бы Злата не видела это чудо своими глазами, она бы никогда не поверила, а может быть, еще и дразнилась бы.

Снизу Злата услышала звонок — звонил телефон папы, а мама что-то спрашивала у него.

— Побежали посмотрим! — Злата в желтой пижаме с белыми зайчиками первой сбежала по ступеням, а за ней медленно, зевая, в розовой пижаме с мишками спустилась Лана. — Куда вы в такую рань отправляетесь? Сегодня ведь тридцать первое декабря, законный выходной. Салатики «Оливье», «Селедочка под шубой», «Крабовый»…

— Злата, не трави душу, пощади нас! До Нового года еще куча времени, а желудочный сок уже бурлит, салатиков требует… — их мама Снежа погладила живот, будто хотела успокоить разыгравшийся аппетит.

— А давайте прямо сейчас Новый год проводим, пока папа не ушел! — не унималась Злата. Ей очень захотелось, чтобы папа хотя бы один раз в году остался дома, чтобы они встретили Новый год все вместе, как встречают ее одноклассники. Злата представила Светку.

«Светкин папа Новый год встречает дома, а вечерами он со Светкой играет в шахматы, чтобы у нее логика развивалась. А наш? Пропавших людей каждый день ищет… некогда ему играть с нами в шахматы, и логика ему наша не нужна, — Злате стало обидно за себя. — Ну почему так? Это же несправедливо! Светке все, а мне — ничего!»

— Доча, я пас… как найдем мальчика, так я мигом домой! Кто же его искать станет, если я себе выходной устрою? — Сергей на ходу дожевывал бутерброд.

— Возьми с собой! — Снежа подала мужу бумажный пакет, доверху набитый пирожками, и прижалась к нему. — Время будет, сам поешь и ребят угостишь, — она почему-то сильно волновалась.

— Снеж, ну ты чего? Все же в порядке, — успокаивал ее Сергей.

— Что с тобой поделаешь? Беги на свою работу, — Снежа глубоко вздохнула, Сергей чмокнул ее в щеку, потом дочек.

— Слушайтесь маму! — Сергей поднял палец вверх и потряс им.

Злата и Лана рассмеялись, но на самом деле Злате хотелось рыдать, топать ногами и высказать папе все, что она о нем думает. Снежа хотела сказать что-то еще, но не успела — входная дверь уже захлопнулась.

— Чего стоим? Умываемся, чистим зубы и завтракаем! Мне тоже нужно отъехать по делам. Вы останетесь с тетей Надей.

— Мам, может, нас с собой возьмешь? В магазины за подарками заедем, Новый год же, — Злата и Лана переглянулись.

— Я Деду Морозу письмо написала, — Злата мечтательно взглянула под елку, представив себя в нарядном платье и шубке. — Его нужно куда-то пристроить позаметнее, — она бережно прижала письмо к груди.

Снежа обняла дочек:

— Давайте договоримся: сегодня я одна, а в следующий раз все вместе! Наши подарки никто не раскупит! — она поцеловала дочек и засмеялась: — Вы помните, что вам папа сказал? — Снежа вопросительно взглянула на Злату и Лану.

Они опять переглянулись и синхронно пожали плечами:

— Мам, мы уже взрослые, нам двенадцать лет! Ты сама рассказывала — когда тете Наде двенадцать было, у вас родители погибли в аварии и бабушка умерла, а у нас есть вы: ты, папа, тетушка Надя. Вот какие мы богатые! И память у нас с Ланкой отменная, как у компьютера, все мы помним, — Злата достала тарелку. — А ты нас что, даже не покормишь?

— Котята мои милые, тороплюсь! Записалась в парикмахерскую — мама у вас должна быть красивой, — Снежа крикнула на второй этаж: — Надюш, накорми детей! — она торопливо посмотрела на часы. — О Боже! Опаздываю!

Быстро накинув пальто и застегивая его на ходу, Снежа вышла и закрыла за собой дверь, а сверху на лестнице послышались легкие энергичные шаги. Злата увидела желтые тапочки с помпонами, похожие на пушистых цыплят, серую юбку в складочку, темно-фиолетовую блузку и сияющие добротой глаза тетушки Нади. Она была свежа, жизнерадостна и мурлыкала себе под нос какую-то песенку. Мелодию Злата не узнала, но почувствовала, что у тетушки превосходное настроение.

— Картина удалась? — Злата побежала навстречу Наде. — Мне нужно с тобой поговорить, — заговорщически прошептала она.

Надя остановилась:

— Слушаю, — глаза ее хитро улыбались.

— Я серьезно, — чуть тише сказала Злата. Она отдала Наде конверт. — Прочитай! Я деду Морозу письмо написала, — ей так хотелось рассказать о Светке и Женьке, но про них она почему-то молчала.

Надя прочитала письмо:

— Котенок, я думаю, Дед Мороз подарит тебе самое красивое платье и самую красивую шубку!

А Лана уже разливала заварку по чашкам, в микроволновке подогревала пышные румяные пирожки с капустой, мелкой соломкой нареза́ла спелые красные яблоки, доставала из холодильника апельсиновый джем и выкладывала его в маленькую розетку в форме совы.

— Приятного всем аппетита! — Лана отпила травяного чая и откусила румяный пирожок. — Мама у нас чудесница!

Злата подбежала к столу, вдохнула аромат пирожков.

— Мама классная и руки у нее на месте! Не то что у некоторых! — она звонко расхохоталась, и смех ее эхом разлетелся по дому.

Лана не сдержалась и расхохоталась следом за Златой, Надя тоже не выдержала — рассмеялась. Все знали: если Злата мыла посуду, то непременно разбивала что-нибудь, а когда протирала что-то хрупкое, все это ломалось и крошилось мгновенно. Ее напора не выдерживал ни один предмет. Один раз, не сдержавшись, мама сказала:

— Руки у Златы крюки, непригодные для работы!

Злата сначала очень обиделась, а потом, хорошенько поразмыслив, решила не расстраиваться: «Ну и пусть сами убираются! Тоже мне, напугали!»

Неожиданно затрещал домашний телефон — он звонил крайне редко, все больше по каким-то пустякам.

— Кто бы это мог быть? — Надя насторожилась.

— Ничего интересного, можешь не подходи-ить, — протянула лениво Злата. — Зачем зря бегать?

— Мне как-то неспокойно, лучше уж подойду, а то потом надумаю себе всякую ерунду и переживать буду, — Надя быстро встала со стула и подняла трубку.

— Надь, это ты? — кричала трубка голосом дяди Вити.

— Да… — тихо и напряженно ответила Надя.

— Если ты на громкой связи, выключи.

Злата забеспокоилась. Надя улыбалась близняшкам, но только губами — глаза ее выражали испуг.

Лана тихо спросила:

— Все в порядке?

Надя кивнула и отошла в сторону, еще раз взглянув на девочек; Злата и Лана отложили свои пирожки, пытливо вслушиваясь в тетушкин разговор.

— Похоже на то, что… — промычала трубка.

Дальше Злата не расслышала.

Надя опустилась в кресло и закрыла лицо руками. Злате показалось, что тетушка плачет, — она подошла, обняла ее и твердо сказала:

— Все будет хорошо. Не расстраивайся! Что-то с твоими картинами произошло? До места не доехали? — Злата гладила Надины светлые локоны, собранные в длинный хвост. — Давай я тебе косичку заплету? — девочка бережно заплела тетушкины волосы в толстую косу. — Лан, принеси какую-нибудь резиночку!

Лана встала из-за стола, вывернула большие карманы своей пижамы и протянула сестре голубую резинку.

— Не смотри на меня так! Другой у меня все равно нет, — Лана заботливо погладила Надю по руке. — Давай ты в этом году на выставку не поедешь? Ну ее, эту выставку!

— Милые, доешьте все, а мне надо Борису Яковлевичу позвонить, — Надя еще раз обняла близняшек и крепко прижала их к себе. Потом она поднялась наверх, к себе в комнату.

— Пойдем послушаем, что у нее случилось! Может, чем-нибудь помочь сможем, — Злата схватила Лану за руку и потащила на второй этаж; та упиралась и тихо шептала: — Зачем ты? Подслушивать нехорошо.

Крадучись на цыпочках, чтобы тетушка их не услышала, они подошли к деревянной двери в Надину комнату — она была прикрыта, и Злата, чтобы лучше слышать, прислонила к ней ухо: — Ну, чего стоишь как статуя? Иди сюда! — она махнула Лане рукой.

— Мне не нравится подслушивать. Это противно, — ответила сестра.

— Надя нам не чужая, мы для дела стараемся. Ты что, не видела — она белая как моль убежала? Точно что-то серьезное произошло. Заодно и узнаем. Или ты думаешь, она нам сама все расскажет?

Лана неодобрительно покачала головой, но все же прислонила ухо к двери.

Из глубины комнаты доносились рыдания — тетушка объясняла Борису Яковлевичу, что не может присутствовать на выставке по семейным обстоятельствам, и неожиданно из комнаты донесся ее истерический крик:

— У вас душа есть? Как вы себе это представляете? Сергей в больнице, даже врачи не знают, выживет он или нет!

Тревога мгновенно передалась близняшкам, как передается опасный вирус.

— Нет! Не может быть! Папа! Папочка! — Злата с Ланой сползли по двери на пол.

— Это я виновата, это мой злой язык папу сгубил! Папочка, почему тебя завалило?! Зачем ты на работу пошел, мама же просила тебя дома остаться?! — Злату обуял ужас, ей захотелось прижаться к папе, услышать его заразительный смех и твердые слова «Все будет хорошо!»; дурацкая шуба была ей больше не нужна — лишь бы папа остался в живых.

Лана прикрывала мокрое от слез лицо трясущимися ладонями:

— Почему он? Ты можешь сказать, почему он?

Злата дернула Лану за рукав:

— Ты что, нашего папу не знаешь? Кто может его остановить? Он первым идет, если очень опасно, он же за каждого ответ держит! Неужели не помнишь? Сколько раз он нам рассказывал… — прошептала Лана.

— А кто нам его вернет? Мне мой папа живым нужен! — с отчаянием выкрикнула Злата; внутри у нее появилась невыносимая ноющая пустота. Ей даже на миг показалось, что она увидела качающие серые тени людей, надвигающихся на нее, — в страхе она закрыла лицо руками, сквозь серую дымку до нее донесся голос сестры:

— Мне тоже, — шептала та. — Я тоже люблю папу!

От слов сестры Злата окончательно пришла в себя:

— Ты что, не понимаешь, о чем я говорю? Нам нужно что-то делать, не сидеть же сложа руки!

Неожиданно дверь распахнулась. Злата и Лана вбежали в комнату — перед ними стояла тетя Надя с красными от слез глазами.

***

Скрипнула входная дверь, и раскрасневшаяся с мороза мама, усыпанная искрящимся снегом, как Снегурочка, вошла в прихожую.

— Ух, сколько намело! — она поставила пакеты на пол, торопливо сняла сапоги, бросила на бежевый лаковый комод норковую шапку, стряхнула снег с кашемирового черного пальто. Снежа излучала приподнятое настроение, и оно сияло, как снег на солнце. — Почему меня никто не встречает? — с удивлением спросила она. В руках у нее было два огромных пакета с продуктами. — Ваша мама пришла, вкусненького принесла!

Со второго этажа спускались присмиревшие, зареванные Злата и Лана, следом за ними шла Надя, на ее обычно радостном лице читалась скорбь.

— Что случилось с моими котятами? Они что-то разбили? Ну-ка признавайтесь! — Снежа уже собиралась поставить пакеты на стол, но Злата каким-то чужим голосом еле слышно выговорила:

— Папа умирает.

У Снежи выпали сумки из рук, она чуть не упала и облокотилась на стул. По полу запрыгали оранжевые апельсины, красные яблоки, в сторону отлетели кусок масла и палка колбасы, из пакета выглядывал торт, под стол закатились банки с зеленым горошком, разбитые яйца образовали на полу густую лужу с желтыми испуганными глазами.

— Поехали к папе! Мы должны его увидеть! — с отчаяньем, медленно проговорила Злата.

Снежа сглотнула ком в горле, руки и ноги плохо слушались ее.

— Может, вы ошибаетесь? — голос ее звучал надрывно, пробирал душу. — С Сергеем такое не может случиться. С ним никогда… — она заплакала, Злата и Лана мгновенно подбежали к маме, обняли ее. Снежа громко всхлипывала и вздрагивала.

— Мам, не пугай нас! — Злата схватила ее за руку, и холодная как лед рука потеплела.

— Снежа, Злата не шутит. Виктор звонил, сказал, Сережа спасал мальчика, уже вытащил его наружу, но тот попросил вытащить его щенка, он под какой-то балкой застрял. Сергей полез его вытаскивать, и их придавило. Сергея отвезли в десятую больницу, в ту, что на улице Куприна.

— Мамуль, поедем к папе! Может, нас к нему пустят? — настойчиво шептала Злата.

— Да, сейчас поедем, — рассеянно ответила Снежа.

— Не переживай, главное, все живы. Выпей валерьяночки, тебе лучше станет. Посмотри на дочек, — Надя подала сестре бокал с холодной водой.

Злата незаметно проскользнула за спину Нади, крепко схватила ее за руку и смотрела, что делает мама. Та залпом пила воду; ее тонкая рука с ярко-красным маникюром, сжимающая стакан, мелко тряслась.

«Зачем она прическу и ногти делала? — Злата почувствовала, как весь привычный мир разлетается вдребезги. — Неужели все кончено, и у нас больше не будет полноценной семьи?»

Снежа медленно встала со стула, надела сапоги…

— Мам, ты куда? — растерянно спросила Злата, но Снежа будто ее не слышала — набросила на себя пальто, сгребла сумку.

— Надь, за дочек головой отвечаешь… Я в госпиталь.

Громко захлопнулась входная дверь, Злата вздрогнула, нашла взглядом Надю.

— Теть Надь, как ты думаешь, папа выживет? — Злата ловила каждый Надин жест: «А вдруг она что-то недоговаривает?» Она тихо спросила: — Папа точно не умрет?

Надя не отвечала, стоя в глубокой задумчивости. Потом сказала:

— Не переживай, папа сильный, он справится, — она взяла близняшек за руки и прибавила намного тише: — Когда ваш папа пропавших искал, ему вера помогала. Он мне рассказывал, как каждого потерявшегося поисковый отряд держал силой своей веры — продлевал ему жизнь, и тот выживал, — Надя подумала и добавила: — Чудеса живут в нас! Не забывайте об этом, племяшки!

Злата внимательно взглянула на Надю:

— Ты правду говоришь или успокаиваешь нас? — она пыталась разгадать тетины мысли.

— Разве я когда-нибудь вас обманывала? — Надя заботливо обняла племянниц.

— Ты точно не врешь? — с недоверием переспросила Злата — ей хотелось знать правду.

— Конечно нет. Если борешься за жизнь близкого и веришь, что он выживет, то можешь его спасти. В войну такое бывало — когда близкие сильно ждали солдата, посылали ему свою любовь и она защищала его, будто щит. На фронте такого называли «неуязвимый» — его даже пуля не брала, а если и брала, то он назло всем смертям выживал.

— И у нас все будет по-прежнему? — чуть громче спросила Злата, пытаясь верить каждому слову Нади. «Пусть наш папа и дальше спасает всех, кто теряется, лишь бы живым и здоровым остался!» — думала девочка.

— Будет, котенок, будет, даже не сомневайся!

Запищал телефонный звонок. Злата и Лана растерянно и пытливо смотрели на Надю.

— Мама звонит? — шепотом, будто чего-то боясь, спросила Злата.

— Нет, это Борис Яковлевич. Девочки, подождите меня здесь, я с ним сейчас поговорю — и к вам, — Надя стремительно взлетела на второй этаж, к себе в комнату, и ее шаги вскоре смолкли.

***

Злата напряженно смотрела в окно. Время будто замерзло, остановилось, казалось, еще миг — оно треснет и рассыплется. Ей казалось, что она стоит на краю пропасти и смотрит в лицо смерти. «Ждать помощи невыносимо трудно, особенно когда на кону стоит жизнь самого близкого человека». Злата уговаривала себя не думать о худшем, но, как назло, голову атаковали самые ужасные мысли. Время шло, и она ощущала, как страх все сильнее сковывает ее тело и разум.

Хмурое небо низко висело над землей, давило своей серостью и тяжестью; большое облако с лисьей головой летело прямо на нее, а она не могла сойти с места. В голове стучало: ждать, ждать, ждать! Деревья в белых пушистых одеждах стояли спокойно; сквозь их редкие кроны, оплетенные белым кружевом, упрямо пробивалось солнце, сияя золотыми бликами. Злата пригляделась к яблоне — почти на самой верхней ветке, клонившейся в сторону окна, лежал снежный белый медведь, совсем как настоящий.

— Может, обойдется? — прошептала она. Но через мгновение ей показалось, будто за забором мелькают кровавые пятна. Злата присмотрелась — это крупные гроздья рябины спрятались под белые высокие колпаки, и, казалось, смотрели на нее с грустью; а может, ее все сегодня настораживало, и даже то, на что раньше она не обращала внимания. Прилетела стайка снегирей, облепила корявые ветки — их красные грудки пылали огнем.

«Как много красного! Красный цвет напоминает кровь и вызывает тревогу». Злата услышала, как за воротами хлопнула дверца машины, а потом быстро захрустел снег. «Может, мама приехала?» — не веря своим ушам, подумала Злата.

А со второго этажа торопливо сбегала Надя:

— Котята мои, я быстро — одна нога здесь, другая там. Полчасика меня не будет… Вы только себя хорошо ведите. Вкусненького хотите, в магазин заехать?

Злата и Лана синхронно пожали плечами, Надя на ходу набросила пальто, надела сапоги.

— Не подведите меня, котята, мне Снежа за вас голову оторвет, если что… — она потрясла пальцем в воздухе, лукаво подмигнула и аккуратно, почти беззвучно захлопнула за собой дверь.

— Ланка, ты видела? И эта убежала! Она, похоже, поехала картины свои спасать! Всем на нас наплевать! Никому мы не нужны! — вспыхнула Злата — на нее накатило непереносимое раздражение. Лана нервно теребила руки:

— Ну чего ты завелась? Изменить мы ничего не можем, а сотрясать воздух — какой в этом смысл? — Лана будто думала о чем-то, но говорить не решалась.

— Я знаю, что нужно делать, знаю! — встрепенувшись, крикнула Злата, позабыв о солнце, медведе и красных кровавых пятнах.

— Что? — Лана с опасением смотрела на сестру.

Без папы, мамы и Нади в доме стало как-то сиротливо и пусто — давящая тишина наводила на Злату ужас, ей хотелось убежать из когда-то любимого и уютного гнездышка. Когда в доме смолкли родные голоса, все будто разом рухнуло…

«Пусть папа ругается, лишь бы жив был! Он же ругает меня по делу, я сама виновата…» Злата дернула Лану за рукав, Лана вздрогнула, вскрикнула: «Ты что, с ума сошла?» — Злата поймала на себе ее взволнованный взгляд, заметила торопливые, нервные движения.

— Ты в госпиталь к папе хочешь? — спросила Лана.

В голове у Златы вертелись слова Нади: «Когда ваш папа искал пропавших людей, ему помогала вера. Каждого потерявшегося поисковый отряд силой своей веры держал, продлевал ему жизнь, и он выживал. Чудеса живут в нас! Не забывайте об этом, племяшки!» Нужно было что-то делать. Дожидаться, пока папа умрет, Злата не собиралась. В голову ей пришла отличная мысль: папу надо спасать самим. Пока мама ухаживает за ним, а Надя уехала спасать свои картины, они с Ланой пойдут искать волшебный дуб, и он исполнит их желание. Надя рассказывала им, что это не обычное дерево — это Древо Жизни.

Злата с Ланой отправились в Надину мастерскую и внимательно обследовали ее — искали картины, на которых изображено это Древо.

— Красивые! — шептала Лана. Она любила приходить в Надину мастерскую, а Злата, хоть и видела сильную тягу сестры ко всему таинственному, смотрела на картины лишь как на плоды самовыражения тетушки.

— Ой! — вдруг громко вскрикнула Лана. — Вот тот самый дуб, о котором рассказывала Надя!

— Ну, вот, видишь, кто ищет, тот всегда найдет, — Злата подбежала к сестре и стала внимательно рассматривать картину.

— А как мы его найдем? Лес же большой, — не унималась Лана — она не могла действовать без предварительного плана. — Мы там заблудимся.

— Будем сидеть дома сложа руки и ждать, пока папа умрет?! — выпалила Злата.

— Наши шансы найти Древо — пятьдесят на пятьдесят, — серьезно ответила Лана. — Жаль, что нам план продумать некогда, что ж, будем действовать по ситуации. А как мы Наде объясним наш уход? — озадаченно спросила она.

— А мы никому ничего объяснять не будем — соберемся и пойдем. Ты Наде письмо напишешь, и оставим его в нашей комнате. Надя станет нас искать и прочитает его, — Злата пыталась понять настроение сестры: на кону стояла жизнь папы и Златин скверный характер — сейчас многое зависело от ее выдержки и терпения.

— Жалко ее, — с грустью сказала Лана.

— Ты за спасение или против? — Злата прищурила глаза — ее начинала раздражать Ланина обстоятельность.

«Нет бы быстро одеться и пойти искать Древо! — Злата посмотрела на часы — время летело и уже приближалось к семнадцати часам. — Зимой ведь темнеет быстро, а мы в лес идем», — она с беспокойством взглянула в окно.

Лана вздохнула, села за стол, написала письмо для мамы и Нади, с тоской осмотрела комнату и стала что-то искать и складывать в маленькую сумочку.

— Лан, чего ты ищешь? Ты с собой еще еду прихвати и термос с кипятком! — хотя Злата и говорила тихо, тон ее голоса был как у главнокомандующего войсками.

Лана отмахнулась, скривила лицо и продолжала озадаченно метаться по комнате — теперь она что-то искала в выдвижных ящиках письменного стола.

— Ну что ты там потеряла, горе луковое? Может, я знаю? Ты меня спросить не хочешь? Так будет быстрее, — Злата чувствовала, что Ланка закусила удила — будет молчать, пока не отыщет свое сокровище.

— Нашла! — Ланка просияла и торжественно, будто ее наградили золотой медалью, подняла руку вверх.

Злата увидела обычный компас. Лана неожиданно села на стул перед письменным столом, обхватила голову руками и тихо проронила:

— Это же обман, а малый обман порождает большой… Как мы из него выбираться будем? Он же всегда плохо заканчивается…

— Мы не обманываем, мы папе помогаем! Ты хочешь, чтобы папа умер? — взорвалась Злата — она не понимала, как можно быть рассудительной в такое сложное время.

«Ох уж эти мне принципы, кого угодно достанут! Но не меня! — ссориться с сестрой Злата не стала. — Не время разбираться, кто прав, кто виноват. Без Ланки я не справлюсь». Злата недовольно поморщилась, а Лана не сдавалась. Вроде тихоня, а любила все анализировать, эмоциональные вспышки Златы не принимала всерьез, и Злата об этом хорошо знала и старалась убедить сестру.

Злата сильно боялась, что может наступить момент, когда папе уже нечем будет помочь, а невыносимое чувство вины перед ним грызло ее. Она даже где-то читала: «Если кто-то очень сильно злится, он может навредить человеку или вызвать в его жизни какое-нибудь негативное событие», а Злата не хотела беды. Она любила папу, маму, Надю и даже Ланку.

Как только Лана справилась со своими поисками, Злата скомандовала: «Побежали!» Близняшки спустились на первый этаж.

— Я забыла карту, — с испугом шепнула Лана — прикрыв ладонью рот, она побежала назад в комнату.

— Вот растяпа! — бурчала недовольная Злата. — Ну почему мне такая сестра досталась?

Довольная Лана уже бежала обратно:

— Положила, вроде все взяла, — со вздохом прошептала она.

Злата с одобрением вздохнула и немного успокоилась. Вдруг сзади громко, на весь дом скрипнула ступень — от неожиданности Злата вздрогнула и подскочила.

— Ну что у тебя опять? — раздраженно крикнула Злата.

— Я не нарочно, — оправдывалась Лана, щеки которой пылали огнем.

Близняшки прибежали в прихожую, торопливо накинули на себя шапки, застегнули теплые пуховики, наспех завязали шарфы, на ходу надели зимние сапожки. Лана поспешно вытащила из комода варежки, через плечо повесила небольшую сумочку, набитую битком и больше похожую на немного сдутый мяч.

— Я придумала — мы желание пойдем к елке загадывать! Ты помнишь его? — радостно воскликнула Злата. Она выбежала из дома, пропустила Лану вперед, заперла входную дверь и сунула ключи в карман. — Ключи у меня останутся, а то вдруг ты их потеряешь, — она с сомнением взглянула на Лану. Та сдвинула брови и надула губы.

— Да не дуйся ты, и без тебя проблем хватает, — Злате стало жалко сестру, но она решила твердо и бесповоротно: «Пока не помогу папе, Ланиным выходкам потакать не стану!»

Темное звездное небо стало еще темнее и отчего-то сильно пугало, будто сегодня было не 31 декабря. Волшебную новогоднюю ночь Злата ждала весь год. Она поежилась, внимательно вслушиваясь в звуки улицы, — вроде за забором все было спокойно.

— Побежали, пока Надя не приехала! — глаза Златы встретились с испуганными глазами сестры. — Да не трясись ты! У нас все получится. Мы должны помочь папе! Или ты против?

— Не против я, просто темноты боюсь. А то ты не знаешь? Это ты у нас сорвиголова, и ночь тебе нипочем, — Лана испуганно пятилась назад к дому — наверно, ей, как и Злате, было страшно. Но кто поможет папе, если не они?

— Ты что, ослепла? Взрослые своими делами заняты, — Злата крепко сжала руку сестры.

— Ой, больно же! — вскрикнула Лана и отпрянула в сторону. — Можно аккуратнее? — она уже начала капризничать.

— Прости, — Злата осторожно открыла ворота, выглянула на улицу — никого. «Сейчас или никогда!»

— Выходим, бежим до конца улицы, если появятся соседи или еще кто-то — вжимаемся в забор и прикидываемся кустами, — Злата, инструктируя сестру, обернулась назад, а Лана, не двигаясь, продолжала смотреть в сторону дома, будто не хотела уходить. — Ну что еще случилось?! — раздраженно выпалила Злата. — Если мы будем думать и выжидать, то обязательно встретим Надю или маму. Из-за тебя наш папа умрет!

— Я не хочу, чтобы папа умер, — глаза у Ланы наполнились слезами, она потерла их, будто в глаз попала соринка, крепче сжала руку сестры, а Злата только этого и ждала — они быстро побежали вдоль улицы.

— Только бы нас никто не увидел, — шептала Злата, вглядываясь в темноту. Вечернее время больше располагало к побегу, благо что улица Танкистов была освещена только двумя фонарями: один стоял рядом с домом под номером тридцать три, где жили Злата и Лана, в конце улицы, а другой — в начале, перед белоснежным маленьким храмом с тремя золотыми куполами на крыше. Перед ним лениво вытянулось деревенское озеро Лебединое — зимой оно, как полагалось по местным традициям, превращалось в каток. Папа вместе со своими друзьями расчищал его, чтобы Злата, Лана и местная ребятня катались на коньках, играли в хоккей — в общем, получали несказанное удовольствие от зимних прогулок.

На Злату навалилась тоска — она вспомнила, как папа весело и легко чистил снег, как через толстый лед просвечивала графитовая, почти черная вода, — он был похож на таинственное зеркало из другого мира. А мама, Злата и Лана помогали папе — у них были лопаты поменьше. А потом они все вместе пили чай с мамиными пирогами и пели задушевные песни.

Издалека сквозь темноту на них медленно наползал свет фонаря.

— Злат, жутко мне что-то… А тебе нет? — испуганно шепнула Лана — она сжалась и казалась маленькой и несчастной. — В такой темноте только отчаянные или маньяки гуляют. Сколько раз нас папа предупреждал? — не унималась она.

Внезапно Лана фыркнула и чихнула, и Злата от неожиданности даже подпрыгнула.

— Остановись, граммофон без ручки, хватит себя накручивать и меня стращать! Кто папу спасать будет? — Злата сердито смерила Лану взглядом. — У нас все получится! На что спорим? — твердый голос Златы звучал убедительно и не подразумевал пререканий.

Трясясь не то от страха, не то от холода, Злата уговаривала себя: «Не боги горшки обжигают! А нам всего-навсего надо на площадь попасть, к елке».

Вдруг яркий свет резанул глаза. Злата зажмурилась.

Она приоткрыла один глаз, и ей на миг показалось, что происходит новогоднее чудо — с неба медленно сыпались белые хлопья, переливаясь и сияя. Новогодняя красавица, украшенная ожерельем из фонариков и крупных игрушек, стояла на небольшой деревенской площади, напротив каменного постамента с памятником Ленину. Вокруг нее собрались их соседи — они смеялись, шутили, повсюду вспыхивали бенгальские огни. Мамы и папы с маленькими детьми загадывали желания. Злата почувствовала жгучую зависть, даже в груди заныло — больше всего на свете ей захотелось, чтобы рядом с ней стояли здоровыми папа и мама, ну и Надя конечно.

«Сейчас наша жизнь изменится к лучшему или полетит в тартарары», — мелькнуло в голове у Златы. Она до боли сжала руку в кулак — ногти впились в ладонь, но боли Злата не чувствовала и кулак разжать не могла.

Среди пушистых еловых лап Злата вновь увидела черное овальное пятно — оно расплывалось, Злата вгляделась внимательнее и почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Она наклонилась ближе — из черного пятна на нее пристально смотрели две красных блестящих глаза.

— Это он, — тихо шепнула Злата и толкнула Лану в бок локтем.

— Ты чего толкаешься? — заныла Лана, а Злата, чтобы долго не объяснять, показала ей пальцем на блестящие глаза. — Мы его раньше на елке видели! — От неожиданности Лана даже подпрыгнула, но красные угольки загадочных глаз неожиданно погасли.

— Он тебя испугался! — с возмущением крикнула Злата. — Ты всегда все портишь!

— А может, он тебя испугался, а не меня? У тебя всегда все виноваты, кроме тебя! — Лана поджала губы и отвернулась.

Елка мигала разноцветными огнями, но Злату сейчас не интересовали украшения — ей хотелось увидеть того, кто так неожиданно им открылся, а потом снова спрятался в еловой шубе. Кто он такой, откуда он взялся?

«Если он не захочет нас видеть, мы его оттуда не выкурим», — Злата пристально всматривалась в ветви — зрение у нее было острым, в отличие от Ланы, но та не хотела носить очки и часто щурилась. И сейчас Лана, стоя вплотную к новогодней елке, руками раздвигала еловые лапы и вдруг ойкнула.

— Я его нашла! — прошептала Лана и махнула Злате рукой.

— А ты говоришь — не найдем, — Злата склонилась к еловой лапе и тихо прошептала: — Я не знаю, слышишь ты меня или нет? Помоги нам найти Волшебное Древо! Наш папа умирает, мы хотим его спасти! Если нужно, можешь забрать мою жизнь, только спаси папу!

Тут Злата вдруг вспомнила Женьку и то, что ей не купили платье и шубку. Настроение ее мгновенно упало, проснулась злость на папу за испорченный праздник, внутри вспыхнула ненависть. Злата испугалась себя: «Вот эгоистка! На кону стоит папина жизнь, а я о тряпках думаю!»

Красные глаза среди еловых лап вновь ярко вспыхнули, и нечто непонятное выползло наружу, потряхивая черной кудрявой шевелюрой.

— Говоришь, жизнь свою готова отдать? — спросило нечто, похожее на маленького лешего.

— Готова… — неуверенно повторила Злата.

— Тогда я тебе помогу. А чего твоя сестра желает? Я могу и ее желание выполнить!

Злата резко притянула к себе Лану и шепнула ей прямо в ухо, чтобы нечто ее не услышало:

— Ты хочешь спасти папину жизнь? Готова пожертвовать своей?

— Очень странно, — задумчиво и недоверчиво ответила Лана. — А зачем ему нужны наши жизни?

— Ты что, шуток не понимаешь?! Ну кому твоя жизнь нужна? А вдруг он папе поможет? — в ярости прошипела Злата.

«Терпи! Ради папы».

— Спаси нашего папу, я тебе за него свою жизнь отдам!

Сказав это, Злата услышала гром, а со звездного небосклона скатились вниз две красных как кровь звезды. Напуганная, Злата боялась вздохнуть. Вдруг ее и сестру кто-то схватил, поднял вверх, и они полетели над городом. Нарядные дома, торжественная центральная площадь с новогодней елкой и памятником Ленину, украшенная администрацией аллея выстроенных в ровные ряды деревьев — все это сверху казалось ей бесценным, значимым, самым родным. Оно бесследно таяло во тьме. В напуганной душе Златы рождались видения иного огромного мира.