Измена. В ловушке

Дина Павлова (2024)

Вернувшись домой пораньше, Вика застает своего мужа в постели с другой. Марина Андреевна — начальница Максима и его билет в лучшую жизнь.Но так ли все просто?И как быть обманутой Вике, которую Максим с детьми решил выгнать из дома?

Глава 4. Вика

Переодев Егора, вымыв ему ручки и лицо, иду на кухню чтобы покормить его. Самой есть не хочется, желудок скручивается узлом, в висках стучит. Мне страшно. Посторонний человек в доме, да еще и на правах хозяйки. Что же мне делать?

Заглядываю в холодильник и снова теряюсь: верхние две полки свободны, все продукты переложены на нижние. За спиной раздается голос Максима:

— Марина заказала доставку продуктов, я буду питаться с ней. Ты с детьми отдельно, поэтому то что будет на верхних полках — не брать.

Не закрывая холодильник, поворачиваюсь к мужу. Дверца начинает пищать.

— Да закрой ты, клуша, — рявкает Марина, заходя на кухню, — Милый, нам надо купить для нее холодильник, чтобы она не брала наши продукты. Пусть поставит в своей комнате.

На автомате закрываю дверцу. Что же я хотела? Точно, надо покормить Егорку, вот он, сидит за столом, внимательно разглядывая эту тварь. Сын почти не разговаривает из-за болезни, а мне приходит в голову что если Марина тут задержится, то лечение станет неэффективным. Скандалы, нервы, слезы, оскорбления… Надо взять себя в руки.

Снова открываю холодильник, вытаскиваю оттуда овощной суп из индейки и ставлю на плиту. Надо и самой поесть. Хоть есть и не хочется. Боже, я же беременна. Я успела и забыть об этом. Надо успокоиться. Успокоиться.

Видя что я не реагирую на выпады, Марина удаляется, а следом и Максим. Когда их нет, мне значительно легче. Но вот что делать я представления не имею. Да и не придумаю сейчас. Надо успокоиться. Пищит телефон, Женя. Прислала сообщение: «Как ты там?»

Отвечаю: «Разогреваю суп для себя и Егорки». А что еще ответить? Как я — понятия не имею. Я себя знаю, пока пойму ситуацию, пройдет уйма времени. Поэтому сначала надо вернуть себе возможность хоть как-то мыслить.

Суп закипает, я разливаю его по тарелкам, с трудом сдерживая себя, чтобы на автомате не взять еще одну — для Максима. Ну да, теперь-то у него Марина есть, они вместе будут питаться. Отдельная семья, понимать надо.

— Мама, — произносит Егорка, когда я расставляю тарелки и сажусь напротив.

— Да, мой хороший? — улыбаюсь, хотя и с трудом.

— Кто эта тетя? — сын невероятно серьезен. Я смотрю в его огромные глаза и понимаю что у меня нет ответа на этот вопрос.

— Давай спросим у папы? — улыбаюсь. Хотя очевидно что папа скажет еще большую муть чем я. Но я понятия не имею как объяснить ситуацию. Сказать что это гостья или родственница? Но почему тогда обстановка тут же накалилась с ее появлением? И почему она теперь живет в папиной комнате, а я — в детской? Почему она относится ко мне пренебрежительно? Дети считывают все что происходит, все они понимают, кто друг, кто враг. Тогда сказать что это любовница папы? Боже… — Максим!

Муж появляется почти мгновенно. Не удивлюсь если стоял под дверью и подслушивал вместе со своей проституткой как я разговариваю с сыном.

— Что? — складывает руки на груди с таким видом, будто я его как минимум отвлекла от переговоров с Президентом.

— Егор спрашивает что это за тетя в нашей спальне.

— Так ты мать, ты и объясняй. Я вообще понятия не имею как с ним общаться. Он отстает в развитии.

И с этими словами муж уходит, а я понимаю, что у меня огромное желание взять сковородку и ударить его по голове. Пусть дети останутся сиротами, чем с таким отцом. Я смотрю в тарелку с супом, собирая мысли в кучу, а Егор с непривычно серьезным лицом не сводит с меня взгляда.

— Милый, — откашливаюсь, — Твой папа захотел жить с другой женщиной и привел ее в дом.

По лицу Егора вижу — не понимает. В его жизни всегда было четко: есть мама, есть папа. Какая такая другая женщина? Ну почему Максим не мог просто культурно развестись? Зачем вся эта грязь при детях? А еще и Вера придет из школы… Что ей говорить?

Ем, не чувствуя вкуса. Егор вопросов больше не задает, но после нескольких ложек начинает снова плакать. Опять. Да я бы и сама поплакала, но это потом, ночью, в подушку. Да и занятия сегодня отменяются. А может даже и завтра. Я не могу собрать себя, куски окружающего мира не выстраиваются в единую картинку.

— Малыш, а пошли поспим? А то мама сегодня устала…

Егор твердо кивает, и мы идем в детскую. К счастью Максим со своей проституткой затихарились, и слава богу. Марине точно не хочется полдня слушать как плачет ребенок, вряд ли она к такому привыкла.

Мы переходим в детскую. Кровать у Егора еще небольшая, детская, но, если поджать ноги, я туда тоже смогу поместиться, а много мне и не надо. Правда где я буду спать ночью? Раскладушек у нас нет. Матрас постелить? На Егоркиной кровати можно час-два полежать, но не всю ночь… Надо съезжать из этого ада. Но куда, да еще с двумя детьми? Денег у меня с гулькин нос: Максим никогда заработками не радовал, а в последнее время — тем более. Хотя может и радовал. Марину. Представляю что они на факультете могли устроить. Кто остановит двух беспринципных двуличных людей, у одного из которых хорошие связи?

Только мне-то что делать? Сначала поспать, потом поговорить с Верой, а потом, завтра с утра, когда голова немного прояснится, а эмоции улягутся, придумать. Может продать что-нибудь… На первое время. И на второе…

Или попытаться выгнать Максима со своей шаболдой? Но как? Они же такие наглые. Да и Максим имеет юридическое право жить тут… Я не знаю что делать. Совершенно.