Неведомые стражи

Дмитрий Валерьевич Морозов

Присмотритесь к своему сотовому телефону, вы не можете его видеть, но он там: маленький, забавный сетевой дух, существо-страж, живущее в вашем мобильном телефоне. Его судьба напрямую связана с вашей, ну или по крайней мере с судьбой вашего телефона. Именно это восемнадцатилетний Макс узнает, когда роковая случайность меняет его привычный образ жизни и переносит в мир сетевых эльфов…

Глава 4

Секреты Катари

Весь вечер Макс мечтал о завтрашнем дне. Мысль о том, что он, наконец-то, будет учиться управлять воздушным кораблём, учиться летать, будоражила его воображение. А тот факт, что его персональным учителем будет красавица эльфийка, и вовсе сулил Максу приятное, во всех отношениях, времяпрепровождение. Однако с утра прозаичная реальность развеяла розовые мечты парня как дым.

В условленное время возле памятника Шахтеру-стахановцу, установленному в центре города, его встретила не только Ленейла, но и длиннющий, как фонарный столб, пожилой эльф Хенрик. Хенрик был тренером-канониром поселения. У него за городскими воротами была своя школа, и занимался он тем, что учил эльфов командовать огнём пушечных батарей корабля. Хенрик, несмотря на своё бурное капитанское прошлое, очень редко выходил в небо, предпочитая заниматься школой. Но прославленный в ранних войнах и экспедициях, эльф славился, чуть ли не как легендарный артиллерист. Поговаривали, что когда появились кобольды, торговый конвой, в котором плыл Хенрик, подвергся нападению трёх пиратских кораблей. Хенрик, на своём Пинасе, сбил две кобольдские Бригантины и сильно повредил поддерживающую их Шняву. Капитан Шнявы заметил, что Пинас Хенрика был сильно повреждён, но видя двух своих товарищей, взорвавшихся в небе, отказался от идеи преследовать бойкого эльфа и, пальнув напоследок в молоко, убрался восвояси.

Несмотря на общепризнанную славу, сам Хенрик о своих боевых заслугах говорил мало и неохотно, предпочитая хвастаться заслугами учителя и конструктора пушек. И больше всего он гордился своей «люлькой». Плотник по профессии, Хенрик для своей школы смастерил огромные качели с пушками, установленными на них. Хитроумный двигатель приводил качели в движение и благодаря этому оригинальному тренажёру, Хенрик мог учить эльфов стрелять в условиях реальной турбулентности или сильного бокового ветра.

Когда Макс подошёл, Ленейла представила ему Хенрика как «старого и хорошего друга, который сделал из Агавы легендарного капитана, и даже её, Ленейлу, научил сносно стрелять». Она заявила, что в небе, которое в последнее время всё менее дружелюбно и безопасно, делать нечего, если ты не умеешь вести огонь корабельных пушек.

— Корабельной артиллерии, Ленейла, — поправил её Хенрик. Его голос, приятный и бархатный, располагал к доверию. — Ну что же, юный друг, будем знакомы.

— Здрасьте, — отреагировал Макс, покосившись на Киви.

Дракончик явно не оценил поправку в терминологии Хенрика, и, покосившись на него, закатил к небу глаза, всем своим видом показывая, что вертел он на своём хвосте корабельную артиллерию, комментарии Хенрика и вообще, Хенрика в целом. Однако, в отличие от своего питомца, Ленейла наоборот выглядела смущённой. Она явно очень ценила уважение канонира и вовсю старалась проявить свои знания перед бывшим учителем.

По дороге в школу Макс слушал щебетание Ленейлы по поводу важности навыков канонира и их несравненной полезности в бою, о потрясающих упражнениях, которые ждут Макса в артиллерийской школе, и о профессиональности Хенрика. Эльф, в отличие от девушки, шёл, практически молча, лишь иногда вставляя комментарии, типа: «ну я бы не стал говорить, что это уж такое полезное упражнение» или «ну нет, я вовсе не так уж и отличился в том сражении». И с завидным упорством продолжая корректировать, видимо неисправимую в плане терминов девушку, Хенрик заставлял её называть «пушки» корабельной артиллерией, «зад корабля» кормой, а услышав описание «пушечного лафета» как «та деревянная штука, на которую крепятся пушки», только обречённо покачал головой и как бы извиняясь, сказал Максу:

— Не обращай внимания, юноша. Эта девушка, не смотря на кашу в голове, превосходный артиллерист.

И вот Макс оказался первый раз перед орудием. В теории всё было просто. Зарядить, свестись к цели, запалить, зажав уши, и выстрелить. Повторять до поражения цели. Целью являлся макет корабля на расстоянии 300 метров. Макс внимательно наблюдал за демонстрационным выстрелом Хенрика. Эльф, казалось, не целясь, легко и быстро подготовил орудие и с первого же выстрела попал точно в цель. Без прицела, без каких либо приспособлений. Просто на глазок. Эльф уступил место Максу.

Макс порядком повозившись с оружием, наконец, зарядил его и запалил фитиль. Прогремел выстрел, и ядро плюхнулось где-то гораздо правее и дальше от цели. Макс расстроено пожал плечами, посмотрев снизу на высокого учителя:

— Ну, вот как-то так…

— Ну да, — Хенрик, в отличие от Макса, ничуть не расстроился из-за результата. — Поправку на ветер не сделал, угол наклона ствола, пропорциональный расстоянию до цели, тоже не просчитал и квадрантом, видимо, пользоваться не умеешь, да и фитиль запалил до моей команды «огонь», но не стоит расстраиваться, по крайней мере, ты пушку зарядил правильно. А это уже полдела.

Весь оставшийся день Макс стрелял по мишени. Он делал выстрел, промахивался, Хенрик объяснял ошибку, потом Макс чистил орудие, перезаряжал и процесс повторялся. К концу дня парнишка изрядно вымотался, а от грохота пушки в голове стоял постоянный гул. Он устало сел, прислонившись к лафету.

— Хенрик, я никогда не попаду в эту цель, и вообще, зачем я учусь стрелять? Я думал, капитан корабля только командует огнём, целятся и заряжают пушки матросы — Катари, разве нет?

Хенрик сел возле ядер. Он снисходительно посмотрел на расстроенного ученика.

— Ну, во-первых, попадёшь. И не просто попадёшь, а будешь попадать каждый раз. Сначала пользуясь квадрантом расчёта угла, потом будешь чётко бить «на глазок», это вопрос знания теории полёта ядра и практики. Сегодня ведь у нас не стояла задача попасть в мишень.

— Нет? — перебил его Макс, не ожидая такого ответа.

— Нет. Сегодня задача была заставить тебя перезаряжать эту пушку столько раз, сколько нужно, чтоб я мог разбудить тебя в 3 часа ночи, и ты, толком не проснувшись и не придя в себя, мог не думая, инстинктивно правильно зарядить орудие. И да, ты прав, на корабле, обслуживают пушки Катари. Но ситуации, мой друг, бывают разные. Бывают моменты, когда от выстрела зависит всё, и в критический момент, капитан не должен и не может полагаться на точность матроса. Кроме того, Катари очень загадочные, по своей натуре. Многое о них мы и сами не понимаем до сих пор, а они не спешат объяснять. Но я заметил одну странность, — Хенрик сделал паузу, видимо решая, говорить о своих наблюдениях ученику или нет. — В общем, понимаешь, мне кажется, я заметил одну тенденцию. Катари разных кораблей имеют разный навык стрельбы. Учим-то мы их всех одинаково. Но такое складывается впечатление, ну, в общем, мне кажется, что их уровень артиллерийских навыков зависит вовсе не от того, чему их учим мы в артиллерийской школе, а только от уровня навыков своего капитана.

Макс неуверенно покосился на Хенрика.

— Ну, не знаю, как-то не логично.

Хенрик кивнул, соглашаясь

— Да, не логично. Но как тогда объяснить, что Катари с барка Ленейлы бьют всегда слаженным залпом и почти никогда не промахиваются, даже в сложных условиях боя, как и сама Ленейла. А, например, матросы с галеона моего друга Тевикса, отвратные артиллеристы. Причём, Ленейла учит своих Катари сама. Да и не так часто тренирует их. А толстосум Тевикс потратил кругленькую сумму на обучение его матросов, и все дракону под хвост. Такое впечатление, что они необучаемые. И заметь, Тевикс сам совершенно никудышный артиллерист. И вот что я тебе скажу, Макс, объяснить я тебе этого не могу, доказать, тем более. Верить или нет, решай сам. Но если ты посмотришь, да поспрашиваешь, ты заметишь, что эту тенденцию можно проследить в команде на любом корабле.

Макс подумал об этом и решил, что он предпочитает верить. Лучше быть немного суеверным, чем в бою, рискуя кораблём, проверять твёрдость доводов старого канонира.

Тем временем солнце пошло в закат и Хенрик явно собирался закончить на сегодня. Макс, помогая ему собирать инструменты и приспособления, спросил:

— Хенрик, скажи, эти Катари, как они решают, кто будет их капитаном?

Эльф остановился, и немного подумав, ответил:

— Не знаю, Макс. Никто не знает. Но иногда мне кажется, что они не выбирают нас, они просто занимают места там, где они нужны. Даже сейчас заметь, возле тебя никогда нет Катари. Только один всё время ходит чуть поодаль, да и то, не отзывается на оклик. Но ведь у тебя ни корабля, ни мастерских, ни каких-либо важных дел сейчас нет. Однако, всякий раз, когда у эльфа появляется какое-то ремесленное предприятие, шахта или он улучшает свой корабль, увеличивая его размер или экипаж, они, словно по команде, приходят в течение недели и занимают все необходимые посты. Мне кажется, Макс, Катари только делают вид, что служат конкретному капитану, на самом деле, они просто по какой-то причине, хотят обслуживать нашу технику. Но не обращай особого внимания на бред старого артиллериста, Макс, — Хенрик улыбнулся. — Это только так, мои фантазии, я и сам-то не знаю, стоит ли их принимать в расчёт.

Макс попрощался со старым канониром и отправился обратно к домику Михоши. Солнце стремилось к закату, «великий король эльфов разворачивает свой корабль» подумал Макс, улыбаясь своим мыслям. Эльфийская мифология казалась ему довольно забавной. Идя по вымощенной мостовой главной городской улицы, Макс рассматривал здания, проходя мимо кузниц, магазинчиков и мастерских. Время от времени, мимо него проходили Катари. Оценивая архитектуру ратуши главного здания города, он чуть было не налетел на одного из этих смешных созданий в коричневом капюшоне. Тот только буркнул почтительное «Извините» и поспешил прочь.

Внезапно Макс почувствовал приступ любопытства. Оглянувшись по сторонам, как будто собираясь совершить что-то крайне нелегальное и хулиганское, он, переборов желание говорить шёпотом, произнёс: «Катари!» Остановившись, он постоял минутку, оглядываясь по сторонам. Однако никто не подошёл к нему с привычным «Ай, Капитан!». Лишь только одна фигурка в капюшоне стояла поодаль. С самого первого дня этот Катари тенью следовал за Максом, избегая контакта.

— Катари, подойди! — Макс громко крикнул в его сторону, как будто хотел убедиться, что тот его слышал.

Но маленький житель города все так же продолжал игнорировать призыв, молча встав на противоположной стороне улицы, метрах в 150-ти. Тогда Макс попробовал пойти к нему на встречу. Однако этот план тоже не сработал, Катари, завидев Макса, просто стал уходить от него. И чем быстрее шагал Макс, тем быстрее семенил ножками маленький воин. Гоняться за ним было очевидно бессмысленно. Макс остановился, прикидывая, чем можно подманить загадочного человечка. Знал он о них не многое. Единственное что успел понять Макс за время нахождения в Китеже это то, что Катари ОЧЕНЬ не любили отвечать на некоторые вопросы. Эльфы обычно такие вопросы не задавали. Им они просто не приходили в голову. Но Макс то и дело ставил Катари других эльфов в ситуации, в которых, обычно шустрые на ответы Катари, терялись. Им не нравилось объяснить ничего о том, откуда берётся еда, или откуда они приходят в города, они наотрез отказывались объяснять что-либо за пределами вещей известных эльфам. И на большинство «почему» Макса, Катари парировали такими же упрямыми «потому что».

Пару дней назад он был у Вита на верфи и пристав к одному из его помощников, попытался узнать как же и по какому принципу всё-таки работают антигравитационные трастеры кораблей. Ведь по факту, плотники строили только сам корпус, а двигатели, турбины и энергопреобразующие паруса Катари делали сами, из деталей, которые опять же приносили неизвестно когда и откуда. Для эльфов это было вполне нормальным ходом событий. Но Макс не унимаясь, пытался узнать, откуда Катари берут такие высокотехнологичные вещи. Впрочем, особого успеха он не добился. Катари юлил и отшучивался, и чувствовал себя явно не в своей тарелке. В конце концов, Вит вмешался и сказал Максу прекратить мучить его подмастерье «провокационными вопросами».

Конец ознакомительного фрагмента.