Империя Хоста. Барон

Дмитрий Иванов, 2022

В тело молодого барона, последнего в роду, в захолустном районе империи Хоста попадает погибший заключенный с Земли. Мир средневековья и магии. Хам, неуч, задира, бабник, при этом корыстолюбивый и, как ни странно, транжира и мот, вот такое сочетание не самых привлекательных качеств появилось в теле молодого парнишки. Что захватил с Земли? Из умений – только способность бить морды и прочие части тела, всё-таки спортсмен – рукопашник, телохранитель одного из криминальных боссов. Из знаний – вообще ничего, не до учёбы было. Зато теперь есть бедное и малочисленное, но своё баронство, молодость, наверняка способность к магии – как память о сильной магессе маме и полная свобода!

Глава 8

— Мне подождать, когда кто-нибудь принесёт налоги и забрать своё? — иронично спросил я у Идрина.

Какое-то время мы мерились взглядами.

— Вы понимаете, что пытаетесь ограбить барона, находящегося под защитой императора? Это бунт? — тихо произнёс Ригард.

— Чёрт с тобой, забирай! — померившись пару секунд взглядами с Ригардом, сдулся градоначальник и выписал бумажку.

Я вышел, где-то в голове отметив, что слишком огорчённым он не выглядел. Гарод бы этого не заметил, а я вижу насквозь, хоть и фамилия моя не Рентген. А зайду-ка я к своему прикормленному другу, пока его не вздрючили!

— Ойлин, дружище, бургомистр приказал выдать мне излишки.

— Баронет разрешил? — удивлённо переспросил он.

— Ага, — безмятежно ответил я и ткнул бумажкой с разрешением.

— Как же это? — В голове у служки не укладывалась картина «Идрин, отдающий деньги», но он не возражал и отдал.

— Да, а есть у меня ещё долги перед королевством?

— Да откуда? У вас кроме компании только домик с участком, давнее владение. Но там имперская земля и не город.

— Да-да, папаня говорил, — соврал я, радуясь про себя.

Кто хитрый сукин сын? Я хитрый сукин сын!

— Дай и по нему выписку, — покрутил я пальцами серебрушку.

Через пять минут с деньгами (около шестидесяти одного золотого) я ехал в гостиницу. Сраный папаша! В принципе не вёл никаких документов!

— Ойлин! Кусок говна! — донёсся мне в спину грозный рык бургомистра.

Сейчас вставят втык не в меру информированному служке! Любишь медок — люби и холодок. Не жалко мне моего сребролюбивого друга. Без лоха и жизнь плоха.

Ехал и думал. Хоть разорвись сейчас: и трактирщика искать, и ехать участок смотреть. Участок примыкал к реке в месте её впадения в море. Это была уже не черта города, а сама река и устье являлись собственностью империи, как я выяснил. Явно батя мутил что-то.

Решение моей проблемы нашлось само. По приезде в гостиницу меня ждал посыльный от мага Остина. Пришлось, бросив покупки, ехать к нему. А Бурхес свалил по своим делам: надо, грит, помочь сироте какой-то. Сто пудов в бордель намылился или сироту эту пялить! Но поехал без него.

Зашёл в гильдию и увидел: идёт приём у лекаря. Здоровый мужик, по виду вышибала в кабаке, с висящей плетью рукой.

— Остин, ты искал меня? — спросил я.

— Сейчас этого грузчика поправлю. — Маг принялся колдовать над рукой мужика и после выдохнул: — Готово!

— Быстро ты.

— Вот пример помощи империи гражданам. Раз в год свободный человек может получить магическую помощь до пятого ранга, крепостной — раз в пять лет до третьего. И твои, кстати, это знают.

— Совсем некстати, но буду думать позже. Ты за этим меня звал?

— Нет. Ты ведь искал себе опытного человека для организации трактира? — спросил Остин.

— Да, очень надо. Ума не приложу, где искать, — пожаловался я.

— На рынке рабов продаётся личный повар эмира Джинов. Я про старого эмира. Он умер, а новый не хочет оставлять чужих людей на готовке еды. Вот и продаёт её. Правда, цена кусается, сотня золотом.

— Это такая стройная красавица? — сразу понял я, о ком идёт речь. — Она повар?

— И очень искусный. Дашь ей помощницу и работягу какого, и она справится. Трактир сам поставишь. Потянешь по деньгам? Или я могу одолжить.

— Половина есть, чуть больше, — признался я, загоревшись идеей купить стройняшку.

— Знаю, доходы твои крепкие. Пиши распоряжение отдавать мне прибыль с судоходной компании, пока не выплатишь пятьдесят пять золотых, и я дам тебе пятьдесят взаймы.

Я согласился и рысью кинулся на рынок, спеша купить приглянувшийся товар. Десять процентов за год — это, считай, подарок. Надо потом отблагодарить его чем-то. Подгон сделать, как сказал бы я прежний.

На рынке к уже почти моей красавице присоседился толстячок и пытался сбить цену.

— Или девяносто, или ухожу, — говорил он продавцу и действительно пытался уйти. Но я был уверен: блефует.

— Покупаю за сто, — сделал я шаг вперёд.

— Продано, — лениво процедил продавец, а красотка заинтересованно посмотрела на меня.

— Эй! Даю сто пять! — закричал толстяк.

— Это не аукцион. Вот хозяин, покупай у него, — сказал продавец, пересчитывая золото.

— Тебе деньги не нужны? — закричал возмущённо неудачник.

— У меня такса твёрдая: за её продажу — пять золотых. Мне свои деньги побыстрее получить, — пояснил продавец.

— Продай! — Неудачник попытался сблизиться со мной, но получил удар бронированным локтем от Джуна.

— Отвали, не продается. До завтра остаётся у тебя, — сказал я уже продавцу.

— Сутки рабов держим бесплатно, — флегматично ответил тот.

Толстяк был в бешенстве, но вид пятерых гвардейцев в броне его отрезвил.

Я заехал к Остину, поблагодарил его и получил подарок — книгу «Этикет аристократа». Ещё раз поблагодарил мага и, расставшись, поехал с гвардией обедать.

В городке оказалось неплохо с общепитом, и были места подороже, одно из них мы и посетили. Просторный шатёр с коврами вместо столиков, манящие запахи мяса. Не знаю, чем нас потчевали: память Гарода молчит, а у гвардейцев я спрашивать не стал. Но было вкусно, а уж тюлень это был или олень, всё равно. В тюряге кормили гораздо хуже. Отдали мы за это всего два серебра.

— Есть планы посмотреть мой участок, — сказал я Ригарду после еды. — Час езды туда.

— Поехали, посмотрим, — ответил тот.

— И надо решить, как рабов везти и товар.

— Что за товар? — повернул голову десятник.

— В кармане больше десятка золотыми, прикуплю на всю сумму товар, — пояснил я.

— Повозки есть на хуторе. До него предлагаю двигаться на лошадях, а рабы — на плоту. Отправим с ними одного охранника, — сообщил свой план Ригард.

— Ты молодец, — обрадовался я идее.

Выехали мы из других ворот, гораздо меньше размерами, чем главные. Выезд бесплатный. Дороги как таковой не было, но по галечному пляжу можно было проехать вдоль моря, что мы и сделали. Солнце пекло, но ехали, конечно, в броне. С полным брюхом ехали дольше, часа полтора.

Что сказать, участок был большой, огороженный высоким забором, часть его выходила на морской пляж. Река уже в месте впадения в море была широка, метров сорок. Кругом низкорослые кустарники. Красота! Сам дом видно было плохо. Я стучал в ворота, нас явно заметили, но не открывали. Что за дурость! Можно подумать, мы сейчас уедем обратно!

— Эй! Мы вам сейчас копьё кинем! — закричал я изо всех сил.

— Горящее! — добавил Борил.

Эх, незнаком он с русской мультипликацией, цитату не узнал.

Дверь приоткрылась, но не вся, а лишь небольшая калитка.

— Чего хотели? — высунулась голова мужика.

— Хозяин приехал, открывай! — велел я ему.

— Хозяйка у нас, и она не принимает.

— Участок принадлежит мне! Я новый барон Кныш! Старый умер, я его сын, — не нагнетал, а спокойно разруливал я.

— Сейчас доложу хозяйке. — Мужик попытался прикрыть дверь, но Ригард ловко сунул в проём копьё.

Ран и Малик соскочили с коней и силой открыли калитку. Послышались крики о помощи, но парни уже успели отворить ворота. Навстречу нам бежала пятерка воинов с мечами, по гвардейцам стрелял лучник, но Джун мечом отбил стрелу и сорвал с пояса арбалет. Выстрел, крик боли — и лучник вышел из игры. Меня не приняли за бойца и не трогали. Я начал звереть.

— Рубить их насмерть! — дал команду заигравшимся гвардейцам.

— Стойте, — с крыльца бежала девушка.

Дал отмашку на остановку, противники опустили руки. У одного была отрублена кисть, парочка истекала кровью, судьба лучника неизвестна.

— Я — хозяйка этого поместья! Понятно, да?

— Ты манде своей уже не хозяйка! — немного остыл я, разглядывая девку.

Наливные груди, приятная тяжесть в бёдрах, красивые волосы… Она мне нравится! Хотя мне много кто нравится. Чёртовы гормоны пацана, только о бабах и думаю! Разозлился, но тут же остыл.

— Повторяю, я новый барон Гарод Кныш, а это — моё наследство! — я обвёл руками вокруг.

Девка ахнула и заплакала:

— Я жена барона, а в комнате наша дочь, меньше года ей. Как он умер? Когда?

— Жена? Не было жены. Кто вас поженил? Дочка? Моя сестра? — растерянно забормотал я.

— Как он умер, когда? — плакала «мачеха».

— Как герой, защищая императора. Выжил только я.

— Нас не женили, он не хотел вам говорить, — плакала девушка.

— Тогда ты никто! Уматывай, не зли барона! — Борил не мог остыть после боя.

— Погоди. Если у неё дочь от моего отца, то она мне сестра, а это мама моей сводной сестры, тоже не чужая. Пошли в дом, а вы помогите воинам. Ригард, ты со мной.

Лучник был жив, но ранен, так что обошлось без смертей. Умелые воины попались.

Войдя в дом, я попал в нирвану. Большое помещение занимало весь первый этаж, кругом ковры и диваны, круглый очаг, стояли глиняные кувшины с цветами. На стенах гобелены, в центре комнаты бассейн метра полтора в диаметре, с фонтаном. Старый слуга подносил напитки и сладости.

— Рассказывай, — усевшись поудобнее, приказал я.

— Я бывшая рабыня. Твой отец выкупил меня два года назад, — начала она.

— Давай так: имя, возраст, гражданство, кто родители, где жила, как попала в рабство, текущий статус, — уверенно заявил я. Блин, ещё бы статью спросил.

— Аньен, семнадцать лет, родилась в эмирате Гастлунда. Отец кормчим был, имел свой корабль, мать — бывшая шлюха. Жили хорошо, пока отец не погиб в бою. Сразу оказалась куча долгов, и нас с мамой за долги продали в рабство. Год назад твой отец дал мне вольную, так что твоя сестра и я не рабыни. Все документы в королевстве есть. Твой папа скрывал нас от детей, говорил: мол, женю пару-тройку оболтусов, тогда и мы поженимся.

— Живёте не бедно. А почему ты решила, что поместье твоё? Оформлено на отца, теперь моё.

Тут мой взгляд упал на украшения. Вспомнил: мамины.

— Снимай, — дал команду я.

— Это подарок! — возразила она.

— Мне силой сорвать? Это моей мамы украшения, и мне всё равно! — Может, я не прав, но Гарод внутри меня доволен.

— Расскажи, как он умер. — Она в слезах сняла серёжки и браслеты.

— За каким-то делом в наши скалы наведался император, была попытка его захватить. Мы сопровождали императора и помогли отбить нападение. Все, кроме меня, погибли. Я еле выжил.

— Отец рассказывал о тебе. Ты не похож характером. Он говорил, ты был мечтателем, даже женщины у тебя не было. — Произнося это, она вытянулась и обнажила часть бедра.

Она что, меня соблазнить хочет? Я, в принципе, не против (чёртовы гормоны!), но что-то меня насторожило. И вовремя! Дряхлый слуга, еле волочащий ноги, попытался резким ударом проткнуть мне шею кинжалом из рукава. Я успел сместиться, но спас меня резкий выпад мечом Ригарда. Отрубленная кисть вместе с кинжалом покатилась, пачкая ковёр кровью. А меч Ригарда уже у шеи старика, явно ждёт моей команды.

— О боги, зачем?! — ожила Аньен.

— Он последний. Убить его — и баронство может перейти к твоей дочери, — пояснил старик, истекая кровью.

— Кто это? — спросил я у Аньен.

— Год назад я нашла и выкупила нашего старого слугу, он с рождения со мной. Не убивай его!

— Не буду, — легко согласился я. — Выкинь эту падаль за ограду, выживет так выживет.

— Он истекает кровью, помоги ему!

— Чтобы он ещё раз ткнул меня ножиком? — усмехнулся я.

Ответить она не успела. Старик дёрнулся и затих.

— Вот теперь можно и похоронить его, дай команду, — велел я десятнику.

А ведь он, скорее всего, мне жизнь спас.

Трахать Аньен уже расхотелось, да и надо думать, что делать с ними. И посоветоваться не с кем! Может, с тем же Остином? Хотя это человек Идрина. А у Идрина явно были планы на поместье. Если всё оставить как есть, может и подлянку кинуть. Может, забрать с собой? А что, друзей держи близко, а врагов ещё ближе.

— У тебя есть выбор: или забрать личные вещи и идти на все четыре стороны, или поехать со мной в замок. Сестру я не обижу, тебя тоже.

— Давай я останусь здесь, ты просто продай мне поместье. Оно стоило двести золотых, я дам двести пятьдесят!

— Я сейчас хорошо поищу и найду эти двести пятьдесят, — усмехнулся я.

— Нет, у меня около двадцати золотом осталось. Но есть человек, который поможет! — уверенно заявила она.

— И кто такой щедрый? Отец-то знал про него?

— Знал. Это его товарищ по торговым делам.

— Идрин, значит. Вот он что задумал: забрать поместье. Если не получится даром, то по дешёвке. А тебя на хер, причём в прямом и переносном смысле. Судоходную компанию я уже забрал, а, судя по документам на поместье, оно может и стоило двести, но без обстановки.

— Откуда ты всё знаешь? — удивилась Аньен.

— Вижу в документах! Оно подарено империей моей покойной матери за заслуги, ровно двадцать лет назад. И я вспоминаю, что отец и мать иногда уезжали из замка по делам на пару неделек.

— Да, так и было, но барон подарил его мне! — настаивала уже из упрямства Аньен.

— Затрахала! По документам оно моё! Вопросы? Хотел бы отец подарить, оформил бы на тебя! — взорвался я, выведенный из себя её ослиным упрямством.

— Я не поеду с тобой! Лучше уйдём куда глаза глядят! — заплакала она.

— Ты можешь идти, а сестру я тебе не отдам, воспитаю сам. Оно мне надо, иметь претендента на моё место? Понятно, что сестра ещё малышка, да и ты, дура, мне не соперник. Но хитрожопых полно кругом, вас могут просто использовать, — пояснил я ей.

— Ты не имеешь права отбирать мою дочь! — Она в слезах кинулась на меня с кулачками.

Ригард, что характерно, даже не шелохнулся.

— Отцепись. — Я с трудом оторвал её руки от себя любимого. — Законы империи гласят: дети аристократов до шестнадцати лет принадлежат их семье!

— Я её семья! — кричала «родственница».

— Ты не аристократка, ты просто гражданка. И то надо проверить, может, ты рабыня по-прежнему.

— Хорошо, я поеду с тобой, дочку не брошу, — поникает, понимая мою правоту, Аньен.

— Зови слуг и охрану, побеседуем.

Пока я обходил дом, удивился уюту, умеет мачеха его создать. Потом пообщался со слугами. Поскольку платил им отец, а теперь я, проблем не было. Шесть охранников: один калека без руки, ещё трое раненых, но выживут. Оставил всех в поместье, оплату положил раненым пол-золотого в год, здоровым — два. Это ещё четыре золотых в год! Деньги текут рекой сквозь пальцы!

Хотя два десятка «её личных» я отобрал. Сама отдала, когда я спросил, кто платил налоги и откуда деньги. Итого на руках тридцать один золотой, и дома оставалось шесть. Хм… отдать, может, часть Остину? Нет смысла, процент будет выше. Не важно, когда отдам, всё равно пять монет сверху обещал!

Слуг помимо старика было трое: баба — повар и служанка, конюх, он же и работник по дому, и садовник. Но они рабы, денег не просят. И чего говорят, что рабский труд не эффективен? Люди довольны были тем, что остались тут.

Почему я оставил всех в поместье? Гуманизм? Да на хрен, гуманизмом мальчики в детстве занимаются! Не хотел, чтобы уходила на сторону информация об изменениях в статусе и жильцах поместья, ну и некоторые служили тут уже больше десятка лет.

Батя, конечно, удивил: столько времени скрывал от детей поместье и бабу. Но это я не в курсе, а кто-то из старших вполне мог знать. Посмотрел на сестру, пока ничего в душе не шевельнулось. Назвали её Ольча, довольно крикливое создание. Морда, кстати, скорее всего, мамина, подбородок точно её: тонкий, изящный. У нас другой, мощный.

Дал команду собирать необходимые вещи для Аньен и её дочки. Предупредил, чтобы брали всё ценное, но весь дом собирать не надо. Обстановку тут оставлю. Отправил Малика в гостиницу: предупредить мага и чтобы нашёл повозку утром. Магу передал поручение искать плот на завтра к обеду. Чувствую, загостился я тут.

Сегодня решили заночевать в поместье. Ночью в кровать пришла Аньен: налаживать отношения, как она пояснила. Долго и качественно орала во время наладки! Я даже решил наутро разрешить ей носить мамины украшения. Временно, конечно. Сказала, что у меня больше, чем у бати. Врёт, наверное. Чем-то же батюшка подкупил крутую магичку, мою маму. Вариант, что глубоким духовным миром или большим богатством, не рассматриваю.

Уснул я один: не доверяю пока Аньен. Ночью придумал пять разных способов, как отжать это поместье у самого себя. Не могу пока перестроить мышление. Отнять и не делить! Ну лежит душа к этому.