В темноте городских кварталов

Дмитрий Олегович Иванов

Оборотень Алуд и вампир Брук-та-ман, решая внутренние разногласия, сталкиваются с невиданным противником, пытающимся стравить между собой кланы ночи. Давним соперникам придется объединиться, чтобы распутать клубок, ведущий к неизвестному врагу, обладающему чудовищной мощью. Во всем разобраться им поможет простой человек по имени Конрод. Какая роль отведена ему? Смогут ли главные герои одолеть загадочного агрессора?

Глава 5. Неясная агрессия

Любой удар вызван причиной,

как бы глупа, она не казалась.

Гулкий хруст почти прекратился, уступив место непрерывному чавканью, Алуд завершал свое пиршество, немного сетуя на то, что пища не совсем полезна и не так вкусна, как раньше. Обломки костей и обрывки одежды, лужи крови вокруг, истерзанная плоть вот и все что осталось от человека. Оборотень закрутил головой, разыскивая взглядом какой-нибудь пакет. От мохнатой пасти летела кровь вперемешку со слюной, в такт поворотам головы, блестящая шерсть слегка подрагивала, иногда наполняясь бликами от света.

— Вот. — Голова застыла, глаза смотрят на цель — большой мусорный пакет черного цвета достаточно прочный, чтобы тащить тяжелый строительный мусор.

— То, что надо, и крепкий и не просвечивает, и не протекает, да где эти пакеты были сто лет назад, хоть какая-то польза от цивилизации. Тихо пробурчал, подтягивая к себе полупустой пакет, попутно вытряхивая из него мусор.

— Поел, помой посуду. Подумал Алуд, с легкой ухмылкой на кровавой морде. Останки человека постепенно заполняли внутренность черного пакета. Алуд занят рутинным делом, убирает за собой следы своего присутствия, чтобы не поднимать излишнего шума, и не выдать своего присутствия в этом мире. Каждый оборотень в городе делает это, починяясь негласному правилу темных, каждый вампир, каждая тень, все они скрывают свою истинную природу, создавая вокруг себя плотный кокон небылиц, мифов и сказок, в которые верят, или хотят верить. Мало кто из людей знает о них, все урвавшие кусок правды либо мертвы, либо ходят в кругах темных в виде прислуги. Мохнатые уши слегка подрагивали, немного двигаясь, то в одну, то в другую сторону, улавливая малейшие колебания звука. Ничего особенного люди ходят, машины ездят, вода капает, туман шумит, кружась в порывах ветра, пластиковый пакет шелестит, принимая очередную порцию костей. Ничего подозрительного, но какая-то внутренняя тревога не дает ослабить слух, и все сильнее заставляет вникать в происходящее, тихий стремительный шорох, приближающийся со спины. Тонкие чувства оборотня сложно обмануть, не многие существа могут подкрасться к ним сзади, этому почти это удалось. Послышался нарастающий свист рассекающего воздух металла, Алуд хорошо помнил этот звук еще с средневековья, особенно во времена инквизиции. Много металла познала шкура Алуда. Битвы проходили в открытую с превосходящими силами людей, но годы битв лишь закрепили волю оборотня. Мгновенная реакция лучший друг в подобных ситуациях, моментальный сигнал разносится по мышцам, заставляя их стремительно сокращаться, резким движением оборотень отпрыгнул в сторону мусорных баков, прижавшись мохнатым плечом к кирпичной кладке стены, по которой мелкими струйками текла влага. В грязный асфальт с легким вибрирующим звоном вонзилось, что-то металлическое. Алуд устремил свой взор в сторону, откуда прилетел зловещий подарок. Из густого тумана прорисовывалась приближающаяся фигура. Кожаный плащ, черные волосы, бесшумная походка, и белое лицо, с черными вертикальными полосками у глаз и горизонтальной у рта, в руке крепко сжато, что-то блестящее, длинное, холодное. Глаза оборотня расширились от удивления, шерсть вздыбилась на лбу, создавая линию бровей.

— Какого хера эта тварь здесь делает? — Алуд не видел подобного более двухсот лет, но сразу же узнал создание, вышедшее перед ним из тумана. Белоликий охотник: ни каких понятий о чести доблести или чувствах, в их существовании лишь одна цель убить того, кого скажут его хозяева, а затем сгинуть в небытие. Своего рода профессиональный убийца темного мира. Лишь некоторые темные не боятся этих проклятых существ. Вызванные с помощью сложных древних ритуалов они полны мощи получаемой через особого проводника в материальном мире. По спине Алуда побежала предательская дрожь, ему вспомнились наставления старших из его детства:

— Увидишь охотника — беги, лучше встретится с двумя вампирами на их территории, чем с одним охотником. — Ходили слухи, что, если тебя выслеживает охотник ты труп в любом случае. Ощетинив свою шкуру, Алуд медленно пятился, продумывая тактику отступления, охотник шел на него, не меняя темпа медленно, но верно, создавая тем самым дополнительное психическое напряжение, Оборотень бегло осмотрел окружающую местность, на глаза попалось то, что воткнулось в асфальт, войдя в него минимум на метр. Оборотень оцепенел, он знал, что это такое.

— Еб твою мать… — Депрессивный тон сказанного не сулил ничего хорошего.

Стальную ребристую поверхность стержня покрывали мелкие пульсирующие нити, источавшие слабое голубое сияние. Стержень надежно впился в асфальт от мощного удара. Из поверхности медленно выдвигались заостренные наросты, с характерным звуком вонзаясь в плотную структуру асфальта. Пульсирующий шар с множеством вырезов, небольших уступов и иероглифов венчал эту конструкцию. — «Булавка теней».

— Твою мать где он ее взял? — Алуд знал, что делает этот странный предмет: будучи вбита в любую поверхность, эта булавка генерировала вокруг себя непроницаемый кокон, выйти из которого было нельзя, пока не выдернешь булавку. Кроме этого переносила все окружающее вокруг нее в другую пленку реальности, скрывая происходящее в иных материях, лишь легкие возмущения пространства, могут выдать в таком месте скрытое от посторонних глаз. Лучший способ обезвредить кого-то, или спрятать что-то — «Булавка теней».

Спина ощутила мокрую стену, дрожь усилилась, Алуд медленно перевел свой взгляд на приближающийся силуэт. Мысли путались в беспорядке, создавая различные решения выхода из сложившейся ситуации. Никто не любит безвыходного положения, никому не нравится быть крысой, зажатой в углу, не всем по силам справится с этим — это выживание.

— Ну, нет, я так просто не сдохну. Я не клоп, меня не раздавишь. — Глаза оборотня перестали бегать, прояснились, зрачки сузились, в эти ясные глаза бурлящим потоком врывалась ярость, злоба и готовность принять любой исход событий. Из легких вышел углерод с тихим угрожающим рыком, глубокий вдох наполнил тело кислородом.