S-T-I-K-S. Скил. Книга 2. Тропы зверей

Дмитрий Сиянов, 2020

Есть много троп и дорог, и каждый выбирает дорогу по себе. Кто-то идёт своей дорогой неуклонно и прямолинейно, пробивая на пути стены своим могучим… лбом! А кто-то плывёт по течению – куда принесёт, туда и принесёт, судьба мудрее нас. А есть и такие, кто идёт звериными тропками, кто умеет видеть путь там, где другой увидит лишь глухую стену. А звери ходят своими тропами и ничего об этих звериных тропках не знают! Какие пути выберет наш герой и какие пути выберут его – кто знает… Приключения Скила и его друга Маньяка продолжаются. Друзья идут по миру Улья с присущей им лёгкостью взглядов на жизнь и неиссякающим оптимизмом, укрепляя связи с союзниками, находя новых друзей и врагов и, наконец, свое место в этом жестоком мире.

Глава 2

Как мы с Маньяком и предполагали, Петросян предложил нам съездить в рейд с бойцами Спецуры. Пару дней назад перезагрузился важный для стаба кластер, вместе с которым в Улей попала военная база, а если быть точнее, база подготовки войск специального назначения. Контроль над такой территорией очень важен для любого поселения Улья: ведь где военные — там вооружение и боеприпасы, а это, наряду с трофеями с зараженных, основные ценности в мире Стикса.

Но руководящие Спецурой люди умели видеть перспективу и пошли дальше. Вооружение и боеприпасы, несомненно, важная цель, но еще важнее иммунные, попавшие в Улей вместе с этой базой.

Человеческая жизнь не многого стоит в Стиксе. Среди попавших в Улей людей иммунными оказываются многие — процентов десять, насколько я знаю. Казалось бы, смешная цифра, но если посчитать… К примеру, раз в две недели загружается в Улей небольшой город с населением в пятьдесят тысяч человек, и десять процентов из них становятся иммунными. Это пять тысяч человек раз в две недели! И это с одного только кластера! А сколько их в Улье? Есть, конечно, и много пустых, то есть безлюдных, кластеров, но много и таких, где людей гораздо больше. Вот и получается, что иммунных в Улей попадает изрядное количество. Вот только выживают из них немногие. Большинство погибает в первые дни, когда люди еще не понимают, что происходит, и не умеют жить в Улье. Конечно, и позднее гибнет немало, Стикс вообще богат на сюрпризы, особенно неприятные: твари, муры, внешники, да и крупные конфликты между рейдерами не редкость. Что сказать: любой другой мир, наподобие моего старого, давно бы уже опустел! Но не Улей! Несмотря на непрекращающуюся в нем бойню, иммунных здесь меньше не становится. Так что попадает их сюда много.

К чему я об этом, собственно? А к тому, что человеческий ресурс в мире Стикса не слишком-то ценен, если не сказать большего. Но только не в случае Спецуры! Как объяснил мне Петросян: вооружение и боеприпасы никуда не денутся! Да-да, именно, вооружение и боеприпасы! Когда я сказал, что мы едем за патронами и оружием, меня тут же поправили: «За боеприпасами и вооружением»! Я сказал: мол, какая разница; и мне тут же ответили: «Ни хрена ты, Скил, не соображаешь! Сразу видно — гражданский». Я даже немного обиделся — на мой взгляд, рейдеров в Улье гражданским населением считать нельзя. А тут «не понимаешь», «гражданский»… Но спорить я не стал.

Так вот! Как объяснил мне Петросян, наша первоочередная задача — это спасение и эвакуация иммунных, а боеприпасы и вооружение (будь они неладны!) — это уже вторичная цель: важная, но вторичная.

В общем и целом, задачи понятны, не очень понятно только, что конкретно нам с Маньяком делать. Никогда в таких мероприятиях не участвовал. Да и, насколько я понял, тут у них каждая группа слажена и каждый знает, что и в какой ситуации должен делать конкретно он.

Мы же с Маньяком приданы для усиления изрядно потрепанному взводу Щита из роты под командованием Петросяна. Щит, кстати, местный уроженец. То есть он попал в Улей вместе с базой, на которую мы сейчас едем. В недавней не слишком удачной засаде на колонну внешников его взвод потерял двух бойцов убитыми и одного тяжелораненым — он сейчас в спецуровском госпитале и еще не пришел в норму. Кстати, хороший у них госпиталь (я сам там недавно лечился), знахари там отменные и вообще все на уровне. В общем, во взводе Щита осталось только два бойца — собственно он и Абрек, коренастый смуглый кавказец. Ну, теперь еще и мы с Маньяком.

Люди вокруг вели себя спокойно, будто мы сейчас не внутри боевой десантной машины в рейд едем, а в обычном автобусе на работу на какой-нибудь завод собрались. Кто-то о чем-то переговаривался, кто-то даже умудрился задремать (это при такой-то нещадной тряске) — вот это я понимаю, настоящее мастерство!

Петросян с Маньяком опять устроили, как кто-то очень верно подметил, какую-то «петросянщину». Точно, блин, встретились два одиночества! Кто-то из бойцов даже поинтересовался в шутку: не родственники ли они часом, уж больно юмор похожий — придурковатый и плоский! На что тут же получил ответ, что плоский юмор — это замечательно: эргономичность у него повышенная, много помещается.

— Так, бойцы, слушаем сюда! — непривычным громким командным голосом сказал Петросян. — Ставлю боевую задачу!

Непривычно было видеть этого шута и балагура с его вечными шутками-прибаутками (надо сказать, далеко не всегда хорошими, за что он свое прозвище и получил) в роли отца-командира. Однако народ слушал внимательно и не перебивал — шутки шутками, а служба есть служба, уставшины нет, но субординацию никто не отменял.

— Первый и второй взвод со мной на зачистку второй казармы. Третий взвод: на вас комендатура. Четвертый взвод… точнее то, что от него осталось: на вас склад ГСМ. В усиление вам приданы вольноопределяющийся Скил и вольноопределяющийся Маньяк.

Я про себя ухмыльнулся — во как все официально! А звучит-то как — вольноопределяющийся Скил! Кошмарный сон геймера! А вольноопределяющийся Маньяк — вообще без комментариев!

Петросян тем временем продолжал:

— Щит, аккуратнее там на складе, постарайтесь без стрельбы обойтись — горючка все же. Скил как раз кинетик: грубый, но сильный. А с Маньяком ты уже встречался на тренировках, знаешь, на что он способен. — Щит молча кивнул, и Петросян еще немного повысил голос. — И всем еще раз повторяю: главное для нас — вытащить как можно больше иммунных! Не стреляйте во все, что не свои и при этом шевелится. Вопросы есть?

Ни у кого вопросов не оказалось, и я решил прояснить для себя одну непонятность:

— Петросян?

— Слушаю, — отозвался все еще непривычно серьезный Спецуровец.

— Ты вот несколько раз заострял на том, что для нас в первую очередь важны иммунные.

— Так и есть.

— А почему тогда мы на эту базу едем не к самой перезагрузке, а только на третий день?

— Кхм, — Криво усмехнулся Петросян. — Хороший ты парень, Скил! И сообразительный в меру, но все же сразу видно, что гражданский! Ну ты сам прикинь: военная часть, причем не какая-нибудь мотострелковая, а спецназначения! — Петросян воздел к небу перст указующий, видимо, чтобы подчеркнуть важность спецназовской части. — И на базе этой, где полно непростых ребят с оружием, творится непонятная хрень. А тут к ней еще и подкатывают какие-то неопределенного рода и принадлежности войска в немалом количестве… Как думаешь, стрелять сразу начнут или сначала предложат сложить оружие и лечь мордами в землю?

— М-да… С этого ракурса я ситуацию как-то не рассматривал, — усмехнулся я.

— Во-во, — кивнул Петросян. — А так за три дня все зараженные уже переродились, а у местных иммунных, сам понимаешь, шанс на выживание слегка повышенный. — Петросян снова криво ухмыльнулся и добавил со вздохом: — Хорошо бы, конечно, всех спасать, но это нереально. Во всяком случае, пока нереально…

На базе подготовки спецвойск творился форменный бардак! Как, впрочем, и в любом другом населенном кластере, который недавно перезагрузился. По территории тут и там шарахались медляки, что-то где-то горело, кто-то кого-то ел.

Наше прибытие произвело эффект разворошенного муравейника. Зараженные со всех концов стали стягиваться на шум, а шуму мы производили много! Целая колонна военной техники, грузовики… Когда въезжали на территорию базы, еще и пару очередей из бортового вооружения слышал — видимо, кого-то посерьезнее бегунов успокаивали. Да еще штабная машина, вооруженная «матюгальниками», принялась надрываться на всю округу: «Говорит полковник Савельев. Внимание, выжившие! Сохраняйте спокойствие. Проводится спасательная операция». О каком спокойствии можно говорить в недавно перезагрузившемся кластере?! Ничего не понимающие люди, недавно попавшие в Улей и оказавшиеся иммунными, вряд ли способны сейчас сохранять спокойствие, будь даже они трижды военными. Но спецуровцам виднее, как и что нужно делать — они этот кластер по расписанию зачищают.

Наш взвод последним покинул нутро боевой машины. Бойцы Спецуры уже начали рассредоточиваться по территории базы, походя успокаивая встречающихся зараженных. Видно, что все действуют по четко отработанной схеме, каждый знает, куда бежать и что делать.

Не стали задерживаться и мы, Щит коротко скомандовал:

— За мной! — и мы двинулись к нашей цели.

Из-за угла склада ГСМ на нас выбежали два спидера, и, не успев толком даже заурчать, один получил в лоб томагавк от Маньяка, а другому я разнес голову Даром. Щит одобрительно хмыкнул, и мы пошли дальше.

Перед тем как заходить, Щит и Абрек надели на головы и включили налобные фонарики, а мы с Маньяком последовали их примеру. И не зря — окна в помещении склада были только под самой крышей, электричества не было, так что там царил полумрак.

Склад горюче-смазочных материалов никаких сюрпризов не преподнес: обычный склад, по стенам стеллажи с канистрами, по центру — разделенные проходами ряды бочек, перед ними — лужа крови и пара трупов рядом с перевернутым письменным столом. Ничего необычного, в общем. Ну, если не считать необычным то, что из-за перевернутого стола на нас очень резво выпрыгнул зараженный с окровавленной мордой — эффектно так выпрыгнул!

Эффектно, но не эффективно, да и эффектность, кроме меня, похоже, никто не оценил. Щит лишь поднял перед собой согнутую в локте руку — раздался глухой стук, зараженный, не долетев до нашего командира метра полтора, ударился в невидимую стену и опрокинулся на спину. Подняться ему не дал Абрек, быстро и без затей пробив бедолаге голову клевцом на длинной рукояти.

— Скил, Маньяк, проверьте правую сторону. — Скомандовал Щит. — Мы с Абреком — левую.

Больше на складе никого не оказалось, и вскоре мы снова собрались у перевернутого стола, рядом с которым лежал полуобглоданный труп. Глядя на него, Щит сказал со вздохом:

— Эх, опять Санычу не повезло. Хороший мужик и завхоз от бога, второй раз уже иммунным оказывается; видишь, как обглодали? — Он указал мне на тело невезучего Саныча. — Он, похоже, стол перевернул, отстреливаться начал — те два тела с огнестрелом лежат. А сзади еще один подошел. Ладно, здесь вроде все.

С этими словами он щелкнул переключателем рации, висящей у него слева на разгрузке, и проговорил уже четко, по-армейски:

— Щит — Четвертому. ГСМ чисто. Потерь нет, выживших не обнаружено.

— Четвертый — Щиту. — Донесся из рации голос Петросяна. — Понял тебя. Двигайтесь к штабу.

— Есть! — ответил Щит и махнул нам рукой. — За мной.

Мы переглянулись с Маньяком. Парень пожал плечами и скорчил рожу, мол, такие они, спецуровцы эти… Но делали мы это уже на ходу — приказ все-таки! Понимание имеем! Вообще-то, так даже хорошо иногда. Когда ни думать о чем-нибудь особо не требуется, ни самостоятельных решений принимать… Хорошо! Но в меру!

— Щит, — окликнул я командира. — А что, зараженных на предмет трофеев проверять не будем? Вроде задачу выполнили и не торопимся никуда.

— Не, Скил. — Ответил Щит, не прекращая движения. — В Спецуре так не делается! Это рассеивает внимание бойцов, да и способности личного состава нужно применять правильно.

— То есть?

— Ну, смотри! Сначала нужно зачистить территорию и взять ее под контроль. Дозорных расставить, распределить технику — кто какие направления прикрывает, кто в резерве, куда какие машины для загрузки подгонять.

— Угу. — Кивнул я.

— Дальше. Нужно оказать помощь раненым, если таковые имеются, погрузить нужное… И тут начинаются детали! — Щит сделал паузу, видимо, чтобы подчеркнуть важность этих самых деталей. — Вот ты, Скил, двухсотлитровую бочку бензина упрешь в одно лицо?

— Ну, укатить разве что потихоньку смогу…

— А Абрек упрет! — торжественно заявил Щит. — А Маньяк при этом, наверно, даже не вспотеет. Так что тебя эффективнее поставить загружать патроны. И на сбор трофеев с зараженных людей выделят — это ведь тоже добыча рейда и сдается, как и все остальное, под отчет! А под отчет — это значит с ментатом!

— Даа… Все серьезно!

— Ну так! На то мы и Спецура, блин! — Хохотнут Щит.

За разговором дошли до штаба. Петросян встретил нас хмурой рожей.

— Командир, что-то не так? — поинтересовался Маньяк.

— Не так. — Буркнул в ответ Петросян. — У нас потери, причем глупые!

Командир четвертой роты чуть помолчал, а потом решил объяснить:

— Попался тут один из выживших. Резкий как понос! Забаррикадировался, мы к нему — он сразу стрелять! Мы ему: «Сохраняйте спокойствие, проводится спасательная операция от штаба округа», все такое. А он нам: «Врете, суки! Не знаю как, но чувствую, что врете!». Дар, видать, прорезался… Я к нему Копача отправил, чтоб тот его скрутил — так он его завалил!

— Как завалил?

— Наглухо!!!

— У него же Дар был… как его, ээ… каменная кожа. Даже из «калаша» пятнадцать секунд не пробивало… — удивился Щит.

— Ага, то-то и оно, что кожа! А этот ему из ПМа в глаз!

— Да, дела…

— Вот думаю, как его скрутить сподручней. Для того тебя и вызвал.

Щит кивнул, а у меня в голове родился план, простой как лом — а значит, надежный!

— Щит, эта невидимая стена, которой ты бегуна остановил, — насколько я понял, пули ее не пробивают?

— Не пробивают, — подтвердил Щит. — Даже из крупного калибра.

— А двигаться ты с ней можешь? — продолжил расспрашивать я своего непосредственного командира, но ответил мне Петросян:

— Может. Щит прикрывает область шириной метр на два перед собой в течение пяти секунд Защита практически абсолютная, даже танком не сдвинешь, Щит никакого воздействия с внешней стороны не чувствует. Правда, и сам двигать может только то, что сдвинул бы руками…

— Это неважно. — Перебил я Петросяна. — План такой: заходим к вашему резкому, Щит, потом я, за мной Маньяк; я бью по большой площади Даром — воздействие там не такое резкое, но это его отбросит и ошеломит; Маньяк, он самый быстрый из нас, спеленывает пациента! Мне за щит только руку выставить надо и цель видеть, куда бить.

— Не надо руку выставлять… и командира перебивать тоже не надо. Щит у Шита, простите за тавтологию, односторонне проходимый. А так план одобряю.

— Еще и односторонне проходимый! — буркнул себе под нос Маньяк. — Вообще имба какая-то!

— Чего? — Не понял Щит.

— Забей! — отмахнулся Маньяк. — Мысли вслух. Пойдем уже к резкому вашему, что ли? А то пока мы тут думаем, он уже куда-нибудь передислоцируется. Я бы на его месте так сделал.

С резким новичком все прошло как по нотам — зашли, ударил, спеленали. Петросян решил его отдельно от остальных выживших везти, ибо не хрен!! Вот она, основная великая армейская мудрость — не хрен и все!

Остаток дня заняла погрузка, в которой мы с Маньяком наряду с большинством бойцов Спецуры принимали активное участие. Мне и вправду пришлось таскать патроны, а Маньяку бочки с бензином.

Обратно в стаб ехали почти тем же составом. Иммунных, которые, как говорил Петросян, являлись нашей первоочередной целью, нам даже не показали; их сразу отвели в специально отведенную для них машину, где их и взяли в оборот специально подготовленные для этого люди. Спецура, блин, и все у них специально! Иммунных, кстати, спаслось довольно много — человек двадцать. Все же у военных на первых порах больше шансов выжить в Улье.

Наш резкий поехал с нами — видимо, как особо тяжелый случай. Сидел в уголке, связанный по рукам и ногам, и смотрел на всех волком или, скорее, хорьком — сложения парень оказался совсем не богатырского, а уж на фоне плюхнувшегося рядом с ним Маньяка так и совсем мелкого.

Маньяк сочувственно поглядел на нашу жертву и спросил:

— Пить хочешь?

Тот молча кивнул. Сняв с пояса флягу, маньяк попытался напоить парня, но в немилосердно трясущейся военной машине получилось разве что облить.

Мой друг непечатно выругался и предложил Петросяну:

— Давай его развяжем.

— А если чудить начнет? — с сомнением глянул на резкого новичка Петросян. — Парень-то резкий, и нашли мы его не в песочнице.

— Да ладно! Я, один хрен, быстрее, — возразил Маньяк.

— Да и мы тут все, вроде, не в песочнице найденные, — поддержал я.

— Ладно, развяжите. — Махнул рукой Петросян. — В вас, я смотрю, материнские чувства заговорили. Усыновить не хотите?

— Только если вместе с тобой! — ответил Маньяк. — Тогда я на полных отцовских правах смогу тебе ремня всыпать! — И продолжил, обращаясь к парню, которого развязывал. — Мы не враги тебе, чувак! Куда ты угодил — в трех словах не объяснишь, но просто поверь: мы тебе не враги!

— Ты — не враг! Чувствую… как-то… — ответил парень, растирая запястья. — Насчет остальных — не уверен.

— Ладно, разберешься! — прервал начало интересной беседы Петросян и повернулся ко мне. — Скил, вы когда от нас уходить думаете? Нет, я не в том смысле, что мы вас выгоняем…

— Ага, — заржал Маньяк. — Ах как жаль, что вы наконец-то уходите!

Петросян, кажется, немного смутился, когда понял, как прозвучал его вопрос, и зачастил:

— Да не, ну оставайтесь, не вопрос! Мы вас с радостью примем в рекруты, родину любить научим и все такое… Но мне кажется, что такой вариант вас не очень заинтересует.

— Ну, есть такое дело.

— Так вот, я просто о чем: выходить от нас не очень просто — либо чернота, либо Дурдом. Так вы не спешите, через три дня у нас рейд за кольцо намечается — можем вас по пути вывезти.

— Да, идти через черноту — мало приятного, а через постоянно как попало перезагружающийся Дурдом и подавно. — Покивал я.

— А по внутренним кластерам кольца Спецура никому просто так ходить не позволяет. — С ехидцей добавил Маньяк.

— Так что не вопрос, погостим еще три дня!