Дайвер

Дмитрий Тарасов, 2023

Роман, основанный на реальных событиях, рассказывает о пути Егора Тихонова – владельца дайвинг-центра, дайв-инструктора с огромным опытом, бизнесмена с прозвищем среди знакомых Дайвер. Попавший в следственный изолятор по воле случая герой переосмысляет жизнь и решает следовать за мечтой: максимально быстро стать технодайвером и погрузиться в легендарном дайверском месте Блю Хол (город Дахаб) на глубину сто четырнадцать метров. Одновременно Егор старается с помощью дайвинга реабилитировать друга, избавив того от недуга наркомании. В ходе глубоководного погружения в Блю Холе вследствие ряда ошибок Дайвер получает кессонную болезнь – в результате у него отказывают ноги и он оказывается в инвалидной коляске… Справляясь с последствиями потерянного здоровья, герой растет духовно и психологически, видит другими глазами друзей и близких, узнает горечь предательства и поражений. Сможет ли он преодолеть трудности, останутся ли в его жизни дайвинг, любовь, дружба?.. Сохранит ли в испытаниях верность Богу и любимому делу своей жизни?.. В романе раскрывается философия дайвинга, активно используются терминология и дайверский сленг, описываются подлинные впечатления автора.

ГЛАВА 3

«Свобода, свобода — так много, так мало…»

Я был освобожден прямо в зале суда, дело закрыли, сняв с меня все обвинения. Юра, вопреки Мишаниным лжепророческим шуткам, языком не треплет. Во время заседания меня успокаивал его холодно-отстраненный и, как всегда, уверенный в себе вид: роговая оправа очков без диоптрий, надетых для образа; идеально сидящий костюм сизого цвета; модный узкий галстук. Воплощенный профессионализм. Лара сидела в первом ряду — ухоженная, в синем брючном костюме, который ей очень шел, она периодически перегибалась к месту адвоката и что-то шептала Юре на ухо, откидывая волосы таким знакомым мне жестом… В тюрьме я недоумевал и даже злился, почему она приходила на разрешенные свидания редко, но, только увидев ее, разволновался как мальчишка… Казалось, даже из клетки почувствовал знакомый аромат J’adore! Несмотря на спокойную позу, в которой Лара сидела на протяжении всего заседания, она прослезилась при оглашении решения суда — наверно, очень переживала. Когда я подошел, жена дала себя обнять, склонив голову мне на плечо, а я испытывал все ощущения с невероятной резкостью: запах духов Лары, гладкость ее длинных темных волос под рукой, шум голосов выходящих людей… Свобода!

— Ты весь прокурен, не прижимай меня так сильно, а то и я провоняю. Запах ужасный! Давай дома.

— Господи, Лара! Умничка! Если бы не ты, продолжал бы сидеть и дальше.

— Поздравляю вас обоих! Лариса действительно молодец, — подхватил незаметно подошедший Юра. — Все-таки решилась продать недвижимость, записанную на нее, и закрыла твои долги по налогам. Все четко сделала.

— Видишь? Цени меня! Ты никогда не замечаешь, какая я у тебя хорошая.

— Лара, тюрьма заставила меня прозреть.

— Егор, ты не изменился! — то ли досадливо, то ли шутливо оттолкнула она меня. — Идем?

— Я не шучу. Люблю тебя. Наговоримся еще, ты подожди в машине, я Юре скажу по делу пару слов.

— Ну какие дела у близких людей? Юра, поедем к нам, выпьем все вместе? — Лариса прямо сверкнула глазами на нас обоих, но друг, конечно, отказался, понимая меня: первый день «разрешения столь долгого поста».

Лариса многообещающе провела рукой по моей груди и ушла. Я бы, конечно, ни на минуту не задержался в душном коридоре суда, но Джаза надо было выручать. Сидя на порванной, еще совдеповской скамье, я немедля начал:

— Помнишь Ромку? Ну он меня еще на льдинах в школе спас? Дружили-то все?

— А-а-а-а, этого? Героя? — поморщился Юра.

— Ну да. Так он и правда молодец. Тусили всем классом, а мы с тобой к нему еще ходили пластинки слушать… Так вот он сейчас со мной в камере был.

И я коротко описал ситуацию с Ромкой, попросив сделать все, что было в силах адвоката.

— Выходит, дело срочное. Ну ладно, придется постараться, что ж поделать, — похоже, Юра растерялся, не знал, что ответить, но отказать мне не решился.

— Юр, помоги, мы же росли вместе. Деньги найду, производство ведь у меня скоро опять заработает. — Я и раньше был уверен в адвокатских талантах Юры, а теперь доверял ему на все сто: любые ресурсы подключит и задачу выполнит.

— Понятно. Наведу справки, завтра после обеда дам знать.

Спускаясь вниз, я столкнулся на узкой лестнице с отцом Василием — нашим тюремным священником. Его было трудно не заметить, и не только из-за рясы, — благодаря огненно-рыжему цвету волос и плотной комплекции. Они давали поводы зэкам над ним подтрунивать, сравнивая то с агитками-карикатурами на «попов», то с пушкинским «толоконным лбом». Но батюшке шутки даже помогали: обезоруживающая улыбка и самоотверженность хорошего слушателя были известны кающимся в СИЗО.

— Егор, вас освободили! Невиновен! Слава Богу!

— Да, отче, спаси Господи за молитвы. Рад невероятно!

Он забавно сдвинул рыжеватые брови и погрозил мне пальцем:

— Храм не забывай! Бога не забывай!

— Да ну что вы, я так привык к духовной литературе. К молитве. Не забуду.

Отец Василий посерьезнел:

— Я тут по благословению владыки уже пять лет. Раскаиваются почти все, когда одиноко в тюрьме, когда чувство несправедливости гложет. А выйдут — пропадают, забывают Бога.

— Я в храм хожу. Ритм духовной жизни сохраню, я уверен. И читать буду.

— Не пропадай, Егор. У тебя и бизнес, и дайвинг — закрутит в делах и в отдыхе… Буду молиться, чтобы твой ангел-хранитель оберегал. Чтобы человек рядом был направляющий. Супруга, может… Не пропадай!

Да, супругу меньше всего можно было принять за ангела-хранителя: Лару духовная жизнь пока не интересовала, она и венчаться не захотела. Ну… начнем что-то заново!

Я сел на пассажирское сидение спасенного общими усилиями в числе другого имущества родного «ауди» и наконец позволил себе расслабиться, закрыв глаза и на минуту притянув к плечу Ларису. В шорохе радиостанции проскользнули такие созвучные мне сейчас строчки: «Свобода, свобода — как много, как мало!.. Ты нам рассказала, какого мы рода…»

— Лара, давай заедем в дайвинг-центр на пять минут? Хочу посмотреть хоть на воду в бассейне, не могу без воды жить, — настроение еще больше поднялось в предвкушении встречи с дорогими сердцу делом и местом. Но больше всего я хотел увидеться со своими ребятами: молодыми учениками и коллегами.

— Господи, Егор! Тебе твой клуб этот дороже дома родного! Едем домой, никуда заезжать мы не будем, — Лариса, тронув машину с места, так настойчиво это произнесла, что я не стал сопротивляться.

Дома я выкинул всю одежду, которой пользовался в тюрьме. После получаса в душе, где пытался соскрести даже не грязь, а въевшийся в кожу отвратительный запах, я понял, что за вонь имела в виду Лара. И это было не только курево, а все запахи, вкусы и звуки тюрьмы. Долой рабство! Зато за два месяца на баланде я похудел на восемь килограммов — ни на какой физподготовке, ни на каком экстриме я не мог бы так подтянуться.

Чувствуя себя мужчиной мечты, зашел на кухню в полотенце вокруг бедер. На накрытом столе ярко горели свечи и ждала бутылочка любимого красного сухого вина, а Лара… в одном фартуке… Поесть мы сели только через час. Ничего вкуснее этого зеленого салата (непрерывная Ларина диета), жареной картошки с перепелами и кьянти я как будто в жизни не ел и не пил. От одного бокала меня сморило: я чертовски устал за этот невероятно длинный день…