Преданная любовь

Дмитрий Февралев, 2014

Мужчина стремится только к одному: добиться своего места в жизни, не останавливаясь ни перед чем. Его девиз: «Цель оправдывает средства». Ради цели он готов принести в жертву что угодно: честь офицера, жизнь другого человека и даже любимую девушку. Женщина считает, что ее любимого мужчину, неумолимо стремящегося к заветной цели, может спасти её любовь. Но вот только даёт ли сильное чувство право женщине вторгаться в чужую жизнь? Трудно сказать. Поэтому и обречена она на метания, осознавая ошибочность дороги дорогого человека и одновременно боясь сделать его несчастным. В новом романе Дмитрия Февралёва умело переплетены детективная, любовная и приключенческая линии.

Тимур. Путь к Команде

Мой мозг начинает работать в усиленном режиме. Необходимо отсеять всё ненужное и оставить только то, что необходимо для последнего прыжка. Это закон. Но почему я ставлю сейчас на карту всё? Почему я не могу отказаться от этого шанса? Что же, необходимо последний раз заглянуть в своё прошлое и после этого забыть его. Скоро у меня начнётся совсем другая жизнь.

В возрасте одиннадцати лет я одновременно потерял обоих родителей. Их унёс футбол, вернее говоря, один футбольный матч. Отец был преданным футбольным болельщиком и старался не пропускать матчи своей команды. Мама же, как мне рассказывала бабушка, просто все время хотела быть рядом с отцом и поэтому полностью разделяла его интересы.

Я изучал потом репортажи о том матче, а также те отчёты о случившейся трагедии, которые смог найти. Шёл ответный кубковый матч с одной европейской командой. Нашим ребятам, за которых, естественно, переживали и отец с мамой, необходимо было забить два мяча, при этом нельзя было пропускать. А счёт долгое время был один — ноль в нашу пользу. Казалось уже, что наша команда не добьётся необходимого результата. И часть болельщиков, не веривших в положительный итог, потянулась к выходу. Глядя на них, стали подниматься и уходить другие. Неверие заразительно. Команда собрала последние силы и забила решающий гол. И радость одних стала причиной смерти других. Радостные возгласы моментально распространились по стадиону, и группа, уже добравшаяся к его выходу, решила вернуться, чтобы разделить счастье общей победы. Она столкнулась с людьми, стремившимися к выходу, и произошла страшная давка. Не знаю, правда это или нет, но уцелевшие очевидцы говорили мне, что отец пытался спасти жену, перебросив её на верхний ярус. Мама же не захотела этого, вцепившись обеими руками в отца. Судя по всему, она не хотела расставаться с ним, или не представляла свою жизнь без него.

У меня не возникло ненависти к этой игре. Когда я вырос, то понял, что явилось истинной причиной смерти моих родителей. Футбол здесь был ни при чём. Погибли две категории людей: те, которые от неверия в победу решили броситься в другую крайность — к её празднованию, и те, которые просто не стали ждать конца игры. Надо всегда следовать своей цели, поражение не наступило, пока осталось время. Певица Анна Герман так и пела:

Надо только выучиться ждать,

Надо быть спокойным и упрямым,

Чтоб порой от жизни получать

Радости скупые телеграммы.

Только получал я их не так много. А сам футбол, как я считаю, является квинтэссенцией жизни. В нём, в явном виде, более чем в любом другом виде спорта, проявляется главный принцип организации любого дела и любого коллектива: всегда необходимо найти приемлемый баланс между его работой и действиями отдельных звёзд. Умная организация внутреннего механизма структуры, составленной из людей даже среднего уровня, может снизить до нуля эффект от преимуществ отдельных лидеров противника. И нестандартные действия звёзд иногда являются решающим аргументом в достижении желаемого результата.

После смерти родителей меня воспитывала бабушка. Я ей очень благодарен по двум причинам. Первая причина заключалась в том, что я не попал в детский дом. Если бы это случилось, то мне не суждено было стать тем, кем я стал. Теперь мне понятно, что окружающая обстановка может вытолкнуть тебя наверх, а может и утопить. Но, если ты не видишь и не знаешь ориентиры, к которым необходимо стремиться, то ты и не запустишь на полную катушку свою волю, чтобы достичь их. Самый сильный мотор бесполезен, если ты не знаешь дороги. Эта аксиома не требует доказательств. А вторая причина заключается в том, что бабушка не оберегала меня от так называемого тлетворного влияния улицы. Я не думаю, что она это делала сознательно. Судя по всему, она просто не хотела меня сильно защищать от окружающей среды, так как не испытывала ко мне сильных чувств. Я очень похож на своего отца, а он для неё навсегда остался человеком, забравшим у неё самое дорогое — её единственную дочь. «Её погубила любовь — болезненное ненормальное чувство к этому законченному эгоисту. Никогда не поддавайся этой болезни», — постоянно говорила она.

Улица научила меня мужеству и умению отстаивать свои интересы в любых условиях и с любым противником. Прояви свою волю и гни постоянно свою линию, и любая сила сначала отступит, потом уйдёт в оборону, а после этого поднимет вверх руки. Проявишь слабость один раз — тебя сразу начнут прессовать и, в конце концов, раздавят.

Но любая, самая грязная и самая тёмная улица, переходит в более чистую и светлую. Та в свою очередь переходит в большой и просторный проспект, и ты уже можешь на нём разогнаться. Если набрать большую скорость — нет, очень большую, запрещённую скорость, то тебя уже невозможно остановить. Есть, конечно, риск разбиться насмерть, но тут выбирай, дружок, чего ты хочешь: иметь весь мир у своих ног или прозябать всю жизнь. И я выбрал первое. Мне надо всё или ничего, так уж я устроен. Третьего не дано.

Когда я закончил школу, то возник понятный вопрос: что делать дальше? Я имел неплохой аттестат, хотя и не претендовал на медаль, но дорога в престижный вуз, в отличие от большинства одноклассников, была для меня закрыта. Бабушка уже не могла или, может быть, не хотела помогать мне в этом. Я решил, что в этом нет ничего страшного, у каждого свой путь в этой жизни. Да и престиж диплома, подписанного ректором и заверенного гербовой печатью, в то время уже серьёзно поблек. Я выбрал карьеру военного. Что может быть благороднее этой профессии, основное значение которой — Родину защищать?

Отучившись в военном училище, отслужив в воинской части и пройдя горячую точку, я понял только одно: это не моё. Нет, мне нравился армейский быт, не было никаких проблем в нахождении общего языка с сослуживцами, среди которых было много достойных и порядочных людей. Дело было совсем в другом. Ещё будучи курсантом, я задавал себе один и тот же вопрос, на который не мог найти ответа: что необходимо делать, чтобы гарантированно вылезти наверх? Хорошо учиться? Быть дисциплинированным? Уважать начальство? Но выполнение всех этих условий было достаточно только для того, чтобы не оказаться на самом дне. На самые лёгкие работы и в самые лучшие увольнительные попадали другие. И дело было вовсе не в том, что они выполняли эти условия лучше меня. Просто эти курсанты имели влиятельных родственников. Всё было как в старой поговорке: сын генерала никогда не станет маршалом, у маршала свой сын. Но у меня не было даже отца-генерала.

Думалось, что училище — это всего только училище, а дальнейшая жизнь всё расставит по своим местам. Логика подсказывала, что для решения сложных проблем, которых было полным полно в моей профессии, начальству необходимы настоящие профессионалы. Когда я попал в воинскую часть, то быстро понял, что ситуация здесь ненамного лучше, а, может быть, даже и хуже той, что была в училище. Рутинный армейский быт не давал возможности предлагать и реализовывать свою инициативу, вязал по рукам и ногам и упирал головой в потолок. А быстро по карьерной лестнице бежали другие, которые были ничем не лучше меня и мне подобных. Повторялся всё тот же принцип: сын генерала не будет маршалом.

Я решил, что во всём виновата только рутина воинской части. Если изменить эту составляющую, попасть в условия, требующие быстроты и нестандартности принятия решений, то меня нельзя будет не заметить. Я попросился в горячую точку. Там обязательно представится шанс показать себя с лучшей стороны и просто надо будет им воспользоваться. Эта возможность скоро представилась.

Группа боевиков под командованием одного полевого командира постоянно проходила в тыл к нашим частям, проводила диверсии и умудрялась незаметно уходить назад. Блокировка дорог и тайных горных троп не давала никакого результата. Противник постоянно уходил из-под нашего контроля. Что это было? Может быть, утечка информации? От предательства не застрахован никто, и гарантии, что среди нас нет двурушников, дать было нельзя. Но что-то здесь не сходилось. Боевики возникали только в трёх местах, и диверсии проходили в одно время суток. Если бы они имели данные о нашей дислокации, то их манёвренность могла быть гораздо лучшей. И стало понятно, что всё дело в нескольких тайных тропах, которые известны им и пока неизвестны нам. Но как их найти? И надо ли их искать, если проблему можно решить гораздо проще? И мне в голову пришёл нестандартный план.

Одним вечером, когда мне и ещё группе моих товарищей было дано право на небольшой отдых, я изложил им свой план. Мы должны были спуститься в долину, незаметно проникнуть в дом полевого командира и взять в заложники его семью. Ребята поначалу не поддержали меня.

— Это очевидное самоубийство. Даже если мы проникнем в его дом, то уже вряд ли выйдем оттуда живыми, — сказали они.

— Почему вы так думаете? — спросил я.

— Его дом находится в самом центре расположения его отряда. Один его сигнал — и от нас ничего не останется. К тому же ты знаешь, что они абсолютно не ценят свою жизнь.

— Свою не ценят, а жизнь своих потомков ценят очень высоко.

— Что мы скажем начальству?

— Ничего не скажем. Сейчас время нашего отдыха. Если мы не вернёмся, то спросить им будет не с кого, а, если вернёмся с положительным результатом, то победителей не судят.

Я, видимо, был убедителен, и они со мной согласились. А, может быть, они так же, как и я, цеплялись за предоставленный шанс.

Мы переоделись в камуфляжную одежду и приступили к выполнению своего плана. Следует отметить, что по нашим данным командир отряда жил не в одном доме, да и боевики днём были обычными людьми, но моментально превращались в бандитов по первому требованию своего предводителя. Но самое главное заключалось в том, что было известно, где находится его семья.

Мой отряд двинулся в путь. Стояла тёмная южная ночь, мрак охватил всё вокруг, но свет был отчётливо видно. Цель, к которой я стремился, освещала яркой звездой дорогу. Мы спустились в долину. Единственным препятствием для проникновения в неё был небольшой журчащий ручей с каменистым дном. Для тренированных мужчин не было проблем с преодолением подобной преграды, но кустарник, росший на другой стороне ручья, не давал возможности сделать это бесшумно. Я заранее предусмотрел это. Две большие доски и десяток досочек поменьше, взятые нами заблаговременно из лагеря, помогли соорудить вполне пригодный мост. Вскоре весь отряд преодолел ручей без единого шороха. Для ориентации в темноте безлунной ночи я предложил приклеить на спину каждому из членов группы лист белой бумаги. Путь до цели прошёл без проблем. Мы знали расположение постов боевиков и ловко их обошли. Расчёт на то, что дверь дома будет не заперта, полностью оправдался. Они полагали, что вокруг все свои и бояться нечего.

Подняв с постели хозяйку дома, я приставил пистолет к её виску и произнёс:

— Зови сюда мужа, и без фокусов, или твои чада будут покойниками.

— Я даю вам шанс убраться отсюда, или вы умрёте. Один звук отсюда, и дом будет окружён, — ответила она.

Я усмехнулся. Смелая женщина, ничего не скажешь. Но мы тоже не из трусливых.

— Наша смерть не гарантирована на все сто процентов. Ты не учитываешь тёмное время суток, возникшую суматоху и наш профессионализм. Процентов пять на выживание у нас есть. У твоих детей не будет и доли процента. Звони мужу, — возразил ей я.

Она взяла телефон и стала набирать номер. Мы все застыли: если эта женщина сейчас скажет мужу правду, то с нами будет всё кончено. А вдруг мой расчёт неверен, и ненависть к врагу победит в ней страх за её детей?

— Дорогой, наш старший сын заболел и зовёт тебя. Приходи скорее, я прошу тебя, — произнесла она.

Что же, первый этап пройден, но моя жизнь и жизнь моих товарищей сейчас полностью зависела от реакции её мужа на наше появление. Минут через пятнадцать в дом зашёл бородатый мужчина. Его нельзя было ни в коем случае пугать смертью, мне было совершенно ясно, что он её не боится. Смерть его детей была для него страшнее всего.

Я опять оказался прав. Этот человек согласился уйти с моим отрядом. Его даже не пришлось связывать, так как в доме остался я и один мой товарищ. Если через два часа не пришёл бы сигнал, что всё прошло успешно, то… Но он пришёл, а история не знает сослагательного наклонения.

Через два дня меня вызвал к себе командир полка.

— Поздравляю вас. Вы быстро и нестандартно решили сложную проблему. Мы узнали от пленного не только их потаённые тропы, но и список боевиков, проживающих в селении. С бандой будет покончено в ближайшее время. Представляю вас к внеочередному званию. К награде представлять не буду, — сказал он.

Карьера для меня была дороже любых наград. Но что-то в тоне командира мне не понравилось.

— Разрешите вопрос? — спросил я.

— Разрешаю.

— Я что-то сделал не так?

— Как вам сказать? С точки зрения полученного результата, при полном отсутствии потерь, операция проведена блестяще. Но вы забыли, что являетесь офицером российской армии.

— Я вас не понимаю.

— Боюсь, что и не поймёте. Вы взяли в заложники безоружную женщину и малолетних детей. Вы угрожали им смертью. Скажите, а если бы вам пришлось их убить?

— Долг превыше всего. Я давал присягу. Как вы думаете, у них бы дрогнула рука в подобном случае?

— Думаю, что нет. Но прошу учесть, что мы пока ещё называемся российской армией, а они уже называются бандитской группировкой. Эта разница принципиальная.

Немного подумав, он произнёс:

— Я наблюдал за вами, и вы были мне симпатичны. Люди, которые чего-то хотят добиться в жизни, всегда притягательны. Но вы — крайний индивидуалист. Ради достижения своей цели вы подставили под удар целую группу своих товарищей. А если бы эта женщина или её муж не поддались вашему давлению, что тогда? Армия — не ваше призвание, это в первую очередь коллектив. Мой совет — увольтесь из армии, найдите себе дело по душе, а мои рекомендации будут хорошими.

Я с ним согласился. Он сдержал своё слово: рекомендации действительно были восхитительные. На прощание командир сказал мне:

— Желаю удачи. Реализовывайте свои качества на благо общества. Я немного слышал об одной организации, которой вы можете быть полезны. Они называют себя Командой. Подумайте над этим. Извините, но руки я вам не подам.

Я не придал никакого значения его словам. Мало ли сейчас развелось всяких организаций. Мне уже удалось сделать резкий карьерный взлёт, путь выбран правильно, я с него не сверну и обязательно добьюсь своего. Как же я ошибался!

Скитания по различным организациям, начиная от охранника магазина до заместителя службы безопасности средней коммерческой структуры, полностью опровергли мои представления о шансах на достойное место в жизни. Не стоит проявлять никакой инициативы, и это только в лучшем случае. Как правило, твоя инициатива ещё и наказуема. И самое неприятное — это ежедневная, ежечасная зависимость от некомпетентных и часто слабохарактерных людей. И нет даже одного шанса вырваться из этой зависимости и оказаться над ними, а не под ними. Рекомендации моего командира были никому не нужны или даже вызывали раздражение. Дураки не приемлют умных и инициативных людей, но обожают ими помыкать.

Одним осенним вечером я коротал вечерок в кафе в компании со своей знакомой, слушая её ненавязчивое щебетание о работе с плотоядным начальником и динозаврах родителях, которые ничего не понимают в жизни, но при этом стараются всему учить. Всё это соответствовало моей ситуации, но весь вопрос заключался в том, как разорвать эти давящие тиски. Никак, отвечал себе я. Так устроена жизнь, и ничего с этим не сделаешь. Неожиданно меня коснулась крепкая рука и знакомый голос произнёс:

— Привет, Тимур.

— Привет, — инстинктивно ответил я и поднял голову.

Передо мною стоял мой однокурсник по военному училищу Валерка Спирин. Внезапно у нас завязался разговор. В ходе беседы я опять услышал это слово — Команда. Выяснилось, что Валерка является членом этой организации, и он просто боготворил её начальника, которого называл Командором. Мой товарищ не очень желал распространяться, чем его структуре приходится заниматься, но меня привлекло в разговоре не это, а совсем другое.

— Командору необходимы настоящие профессионалы, а не чьи-то сынки, — сказал Валера.

— Не верится, что кому-то ещё необходимы специалисты своего дела, — произнёс я.

— Приходи и попробуй, — предложил мне мой товарищ.

А чем я рискую? Да ничем. И уже через день я был в офисе Команды и передавал свои данные с рекомендациями начальника моей воинской части в руки симпатичной девчушке.

— Не знаю, интересны ли они вашему начальству, но они получены за настоящие заслуги, — сказал я, имея в виду рекомендации.

— Нашему начальнику интересна любая информация, — лаконично ответила она.

Это ничего не значит, подумал я. Чистое соблюдение корректности, не более того. Но в других структурах мои рекомендации вообще были неинтересны. Мне оставалось только ждать и надеяться, и звонок всё-таки раздался.

— Завтра в девять ноль-ноль, адрес получите СМС, — произнёс хриплый голос.

В восемь пятьдесят я уже был в назначенном месте. Меня принял мужчина с уже седеющей шевелюрой, волевым подбородком и явным волчьим оскалом, пробивающимся даже через притворную улыбку.

— Нашей организации необходим мозговой центр, динамичный и реагирующий на любое изменение внешних условий. Я просмотрел ваши рекомендации и думаю, что у вас это может получиться, — произнёс он.

Вот так, не больше и не меньше.

— Готов приступить к работе немедленно, — ответил я.

— Не спешите. У нас имеется достаточно таких подходящих, а необходимо выбрать одного наиболее подходящего. Вы согласны пройти тестирование?

Я, конечно, согласился.

Нас собралось человек двадцать. Думалось, что сейчас в класс войдёт отставной военный или какая-нибудь старая грымза, но произошло удивительное. Перед нами предстала девушка, которая, казалось, сошла с обложки журнала. Фигура фотомодели, тонкие черты лица, тёмно-русые волосы. Всё это вкупе с синими, цвета небесной атмосферы, глазами создавало образ, явно несоответствующий цели нашего предприятия. Нет, сейчас она скажет пару вводных слов и передаст дело кому-нибудь другому. Такие существа просто не созданы для проведения подобных мероприятий. Но создание представилось:

— Здравствуйте, меня зовут Татьяна Сергеевна Уланова. Для вас просто Татьяна. Я буду проводить ваше тестирование.

Я уже не помню разнообразные задания, которые мне приходилось выполнять. Через неделю нас осталось пятнадцать человек, через две недели — десять, через три недели — пять, а через месяц только двое — я и брюнет с роскошной шевелюрой, в которой уже начали пробиваться серебряные волоски. Хорошие манеры и отличное образование — всё выдавало в нём выходца из очень благополучной семьи. Если добавить к этому ещё и приятный баритон, то женщины, наверное, не должны были давать ему прохода. Что ему не хватало в жизни? Каким ветром его занесло сюда? Впрочем, наверное, всех нас привело на это тестирование только одно обстоятельство — любыми путями вылезти наверх. Это нас объединяло, но и разъединяло в то же время — в итоге ведь должен был остаться только один.