Страшные русские сказки

Дмитрий Чепиков

Первая книга из серии «Страшные русские сказки» поведает вам о невероятных приключениях охотников на монстров и причудливом переплетении сюжетных линий, а харизматичные персонажи и неожиданные повороты событий не оставят равнодушным ни одного читателя.

Морозко

Снежинки медленно падали с ветвей разлапистых сосен, искрясь на свету полуденного солнца и добавляя высоту лесным сугробам. Стоит только на пару шагов ступить от накатанной санями дороги, как тотчас окажешься по колено, а то и по пояс, в снегу. Мороз к середине дня стоял такой, что потрескивали ветви на деревьях.

Одна из ветвей, довольно крупная, надломилась и под своей тяжестью с шумом рухнула, придавив ногу лежащего у перевернутых саней человека. Впрочем, человеку уже было все равно. Грудная клетка закостеневшего тела была пронзена ледяным столбом, в ладонь шириной, а замерзшие комки алой крови разной величины рассыпались овалом вокруг мертвеца. Чуть поодаль, запрокинув назад голову, лежал на боку бородатый мужчина в армяке, изодранном тонкими ледяными шипами. Его безжизненные, синеватого оттенка, руки мертвой хваткой держали оборванные вожжи, а сама лошадь застряла в сугробе, прислонившись к стволу старой ели. Падавший с ветвей снег оседал на круп и голову животного… и не таял.

Молодой человек, лет двадцати пяти на вид и приятной наружности, с интересом и без малейшего страха и волнения разглядывал картину недавно разгулявшейся смерти. Он, словно выполняя рутинную работу, переходил от тела к телу, а по пятам за ним, следовал рослый мужик в овчинном тулупе с увесистой сумой на спине и бубнил себе под нос.

— Говорил я вам, барин, чтоб тулуп надевали, ишь какой мороз давит, — сердито ворчал мужик. — А ещё я снова вам скажу, что нечего тут нам делать. И господин полицмейстер того же мнения.

— По-твоему, это не наша забота, Фёдор? — обернулся к мужику и с ехидцей спросил «барин». — Как в деле с Марией и медведями-людоедами или птицами, уносившими малых детей?

Фёдор замолк на секунду, но потом взвился, как укушенный.

— Да нас из-за этой Марии едва с костьми не сожрали! У меня до сих пор на спине раны не зажили, — возмущенно завопил он. — И ведь месяца не прошло, как мы снова куда-то лезем!

— Ну не сожрали ведь. Помогай, давай, — меланхолично произнёс молодой человек, вернувшись к осмотру трупов, и тихонько добавил. — Маша стоила того риска.

Ещё около часа эта странная пара изучала останки, срезая лоскуты одежды и собирая в дымчатую колбу замёрзшую кровь, прежде чем позволила изрядно озябшим солдатам убрать с дороги опрокинутые сани и погрузить тела на подводу под командой пожилого полицмейстера с седыми бравыми усами.

Мало-помалу в лесу поднимался ветер, заставлявший ежиться даже тепло одетых людей. Фёдор и «барин» тем временем сложили сумки и ящики с инструментами в свои сани, потеснив несколько странно выглядевших топоров и рапир. Один из ящиков, накренившись, начал сползать с саней и Фёдор едва успел его подхватить. От резкого движения полы тулупа распахнулись и на поясном ремне Фёдора блеснули полированным железом два пистолета с богатой золотой чеканкой. У солдат, с интересом наблюдавших за Фёдором, едва самокрутки не выпали из разинутых ртов от такого богатства «слуги».

— Готово, Пётр Иннокентьевич. Мы вам больше не нужны? — спросил полицмейстер молодого человека, пританцовывая из-за пронизывающего шинель ветра. Ему явно хотелось быстрее покинуть это место и не только от усиливающегося мороза и ветра.

— Езжайте. Всё что могли, мы узнали, — устало улыбнулся тот. — Мы за вами поедем.

— Встретимся у Пелагеи. Опрокинем по чарке и поведаете свои выводы, — с этими словами полицмейстер откланялся.

— Эх, ба-а-арин, заморозили своего несчастного слугу совсем… — жалобно протянул Фёдор и расхохотался, успев увернуться от летящего в сторону его головы увесистого кулака.

— Еще раз назовешь меня барином, не посмотрю на то, что ты мой родственник, а не только компаньон! — шикнул Пётр, поудобнее усаживаясь на топчан, и понукая пару впряжённых вороных.

Сани легко заскользили от ужасного места в сторону постоялого двора Пелагеи, где их ждали тёплые комнаты и горячая еда. Злосчастный поворот уже скрылся из виду, Фёдор что-то бормотал про то, что прилюдно ему все равно придется звать его «барином», чтоб теперь подозрения не вызывать, а Пётр погрузился в воспоминания, ничего ему не отвечая. В его голове возник образ Василисы, после знакомства с которой, они с Фёдором уже лет пять путешествуют по России, помогая людям избавиться раз и навсегда от тьмы и страха.

— Кажется, тут мы уже проезжали, — через час пути по бесконечным одинаковым заснеженным участкам дороги неуверенно произнес Фёдор, почесывая приклеенную бороду.

— Проезжали, — мрачно подтвердил Пётр, когда их сани вывернули к знакомым перевернутым саням и кровавым пятнам. Тут лошади встали как вкопанные, захрапели, вырывались из упряжи, отказываясь идти дальше даже после ударов кнутом.

Конец ознакомительного фрагмента.