Пунитаялини

Дон Боррзини

Случайная встреча в забегаловке привела Джо и Пунитаялини в мир невероятно острых и чувственных взаимоотношений. События несутся со страшной скоростью, и так же стремительны герои в своей тяге друг к другу. Правда, Джо смущает то, что Пунитаялини – слишком раскрепощенная. Кто-то может назвать её совершенно бесстыдной. Это просто какой-то пир прекрасной плоти. Да, но как следует относиться к женщине, которая совершенно не смущается своей всеобъемлющей наготы, а то и чуть ли не бравирует этим?! Книга содержит нецензурную брань.

3. Игры со шлюхами

«Boy, you’ve been a naughty girl you let your knickers down»*.

Джо сиял. Глаза горели наслаждением плотью. Он был сейчас силен страшной силой счастья, и не покориться такой силе было невозможно. Описал пальцем полукруг. Соблазнительница, мягко улыбаясь, повернулась к нему задницей, — над ней, красиво вылепленной, проступали две нежные ямочки. Это тело было прекрасно, совершенно прекрасно. «А теперь наклонись к столу и слегка потряси задом», — прошептал Джо. Эшли покорно прогнулась. На Джо уставилась промежность с сочными губами, на этих губах змеилась странная волнительная улыбка. «Нет, не так глубоко. Не прогибайся так глубоко». Она слегка выпрямилась. «А сейчас, оглянувшись, слегка похлопай по заднице, совсем чуть-чуть».

— Хочешь, растяну попу руками? — спросила Пунитаялини с оглядкою.

— Чтобы увидеть коричневое колечко ануса? — выразился он литературно*. — Нет, ну прибереги же лакомство про запас.

И, вставая, шагая по-медвежьи, подошел, ткнулся членом в упругий, одновременно податливый зад.

— Ррр, — зарычала она, — Не перевозбуди меня.

— У кого такие красивые зеленые глаза?

— О, ты это очень вовремя приметил. А мне казалось, смотришь только на сиськи и между ног. Да, зеленые-зеленые: у мамы мать португалка, а отец — настоящий индийский раджа.

— Так ты тогда сеньорита? — отвесил вдруг резкий шлепок.

— Ой! — взвилась Пунита. — Ты что, охренел, мы так не договаривались! — И, с напускной рассерженностью:

— Хорошо, грубиянище, если хочешь поиграть в БДСМ, то сначала хотя бы поласкай жопу своим дружком… Да не так рьяно! Cлегка, легонько, а то я кончу. О, йеее… Кстати, у меня есть наручники!

— Ты носишь в рюкзаке наручники?

— Конечно! Каждая начитанная девушка должна носить. Мало ли что?!

— Я вот думаю, что с Гейтором делать. Он уже мылится спать. Отнесу-ка в ванную.

И то верно: попугай зыркал с каким-то безнадежным отчаянием, хотя и ругался с обычным остервенением.

— Не знаю, зачем ты всюду таскаешь за собой это животное.

— Зачем, зачем… Cкучно без пустой говорилки. Крок лучше, чем радио или телевизор. И, сдается мне, несмотря ни на что, у него добрая душа.

— Оу?! Слушай, в ванную свой TV не ставь. Ванная нам может самим пригодиться, крокодилам там не место. Засунь-ка лучше под стол. Мы будем безобразничать на высоте и без болотных комментаторов, — хихикнула Ялини.

Вытащила из рюкзачка какие-то упаковки, и вот уж на кровать повывалились блестящие железки с ключами. Сказала радостно:

— Купила четыре пары. Классно?

— Конечно классно. Ложись, счас засобачу. Вашу руку, миледи.

— Мою? Бэйби, начнем с тебя. Не то ты излупишь своими ручищами мою задницу в кровь; что скажет бедная мамочка, — посмотрела молящим взглядом. Играясь, толкнула Джо голым телом, завалив на кровать и, ерзая, хихикая, ласкаясь и целуя, стянула с него штаны; обворожительно и многозначительно улыбаясь, сдернула трусы.

— Ой, я думала, будет хуже. А он вполне себе ничего! Как раз для нераздолбаной девчонки типа меня, — игриво закусив губку. И, шепотом, — Ну, кролик, чего ты? Все будет хорошо, доверься мне. Я же тебе доверилась, а?!

И, елозя божественным лобком, промежностью и попой по члену, лаская мужское тело, нашептывала:

— О, я вот-вот кончу. Такой милый восхитительный крепыш. О, йеее… И кроватка приличная, есть где подковаться. Так, не балуйся. Ручки вверх. Так… Теперь выпрямил ножки…

Конечно, было обещано, почти что гарантировано райское блаженство. Затем сказала деловито, сухо: «Закрой глаза и ни о чем таком не думай. У меня где-то завалялся презик. Вот я его!»

Вскочив с кровати, захохотала: «Игра окончена, ты проиграл! Давай, рассказывай, что там у нас в саквояжике». (Ну и сука. Зачем доверился? Дурак). Холодно, не подавая виду, Джо стал вещать: «Блаженство уже наступило или я грежу? Воистину, мне никогда не было так хорошо, как сейчас, в твоих наручниках, на нашем уютном ложе. Иди ко мне, Пенни-Пенелопа. Я распотрошу нашу норку, как оголодавший суслик. Или что там сейчас у тебя, — влажная пещерка? Обогрею пещерку жарким пещеристым телом». Она смотрела с сердитым удивлением: «Ну ты, болван! Хватит дурачиться. Что носишь в кейсе?»

Он издал стон узника, пробудившегося ото сна в мрачных застенках; ответил зловещим шепотом:

— Клубок маленьких, но очень ядовитых змей. Не советую рисковать. Они очень шустрые, даже пошустрее тебя будут.

— Хи-хи, а я люблю змеек, они к богатству, — ответила она. Но взгляд настороженный.

(Полного торжества не будет. Найду — убью).

Махнула рукою: «Всё вы врете, синьор неудачник», — и забегала по комнате в поисках кейса. Прогнувшись, отставив зад — он успел на него плюнуть — заглянула под кровать: «Ну кто же так прячет, малыш. Нет, чтобы закопать на мусорке». (Ага, как будто было до этого. Сука сучная. Циничная тварь — быстренько подкрасила в ванной губы — а как же?! Не забыла пописять на дорожку?!) И Джо крикнул невинным тоном: «Милая, если ты тихонько пописяла, то сдерни за собой, пожалуйста. Давай же соблюдать элементарные правила приличия даже в спешке!» Она, в дверях, свирепея, крикнула: «Чао, идиот, кретин, похотливая скотина. Бай-бай, неудачник!»

Её шаги затихали, удаляясь. В гостиничном номере сгущалась темнота. Вокруг было тихо.

Джо дал, наконец, выход чувствам. Сокровища похищены, свет померк, всё погружается во тьму. Теперь главное — не захлебнуться эмоциями. Вот так, — блеванешь от отвращения к себе, и захлебнешься. Утром явится сеньора прибираться, всплеснет руками, украдкою тронет член, и благопристойно-озабоченно убежит звонить в полицию. Хотя нет, она же может, по нынешним временам, позвонить с мобильного…

Тварь! Шлюха! Но какая актриса! Да нет, просто я — полнейший кретин. Внимательнее надо было спектакль смотреть, в лица актеров вглядываться, а не глазеть на костюмы да декорации. Убью суку! «Какая актриса умирает!» — воскликнет, падая и хватаясь за несуществующее сердце… Так он веселил себя, борясь с отчаянием. И опять, на разные лады: «Сука, шлюха, тварь…»

(Если кричать, то, может… Стукачи-соседи позвонят на фронтдеск и сообщат консьержу?) О, как ему сейчас хотелось, чтобы за стеною оказались именно такие, ну, знаете, из этих: «В соседнем номере кто-то так громко храпел всю ночь, мы никак не могли уснуть. Что? А почему это они должны там спать? Э, да вы мне ещё и грубите?! Ну-ка позовите своего менеджера!.. Фу, какой невоспитанный грубиян, а еще с людьми работает?!»

Но Крок Гейтора он точно разбудил. Тот, наверное, наблюдал его страдания, презрительно нахохлясь; проскрипел: «Большое спасибо. Спокойной ночи, дурак!» И опять, — спасибо и спокночи. И еще раз.

— Загадай желание, — сказано было вдруг. — Загадай желание, олух!

— Этому я тебя не учил. Наслушался телевизора?! — рассердился и удивился одновременно Джо.

— Загадай, загадай желание… желания, — защелкал Гейтор своим попугаичьим язычком.

Джо мечтательно шептал: «Крок, слышишь меня, грязный крокодил? Хотелось бы, чтобы эта шлюшка, циничная тварь — я говорю про ту смазливую воровку — возвращалась к тем, кого обворовала. Слышишь?! Возвращалась. Раздевалась. Становилась на колени. И искренне-искренне молила о прощении. Да-да, именно! — выкрикнул он в ответ на насмешливое покашливание. — Молила, мать её, на коленях и нагишом. Жарко шептала: «Я сделаю всё, что прикажете, лишь бы замять возникшее между нами недоразумение».

Представив сценку, Джо засмеялся. Затем, расслабившись в стальных оковах любви, закончил свои излияния: «А оргазм, который ей так нужен, просто необходим как воздух, получала бы только тогда, когда я наставляю эту закоренелую преступницу и развратницу на путь истинный, а мой член штурмует стены её порочного влагалища». Тут он, удивленный высокопарностью слога, сконфузился. Умолкший было попугай вдруг опять зацокал языком и возмутительнейшим манером захохотал. «И чтоб ты сдох, животное!» — прорвало Джо от всех этих издевательств судьбы.

— —

* — «Боже, а ты была распутницей, сняла свои трусы» — из песни «I Am the Walrus», «The Beatles», Леннон / Маккартни.

* — Скорее всего, имеется в виду изобилующая штампами бульварная, а то и порнографическая литература.