Невеста герцога Ада

Дэлия Мор, 2019

Говорили мне, не поминай черта на каждом шагу, но куда там. Распустила язык. Теперь я занимаю место умершей дочери старшей ведьмы Белого ковена, которую тоже убили. Да еще и связана договором на крови с самим герцогом Ада. Тот еще демон, ага. Рядом столько тайн и интриг, что впору бежать без оглядки. Только куда? Хотелось бы домой, но посмотрим, как получится. Обложка создана Ольгой Волковой aka Перекресточек с использованием изображений с сайта shutterstock.

Глава 1. Славный город Брамен и его ведьмы

Чертыхалась я с самого утра. Посылала всех, кто меня раздражал, к дьяволу, грозила муками Ада, и поминала нечистого по любому поводу. Дрянной выдался день. Бесконечно богатый на лютое невезение и злой рок. Начиная с того, что я обожгла язык горячим чаем и заканчивая изменой моего парня.

Да, мне наставили рога. Нет, я, как наивная лань, ничего не подозревала до последнего. Стыдно было копаться в чужом телефоне и не возникало желания проверять контакты Жени в социальных сетях.

О, Васильев Евгений Александрович был популярной личностью. Мажор, как сейчас говорят. Сын владельца пилорамы и хозяйки сети косметических салонов. Когда мама, ошалев от расходов сына, посадила его на голодный паек, Евгений пошел к отцу и через полгода вернулся обратно. Учиться не хотел, мотался по клубам, баловался запрещенными веществами и жил на всю широту своей подлой души. Почему я на него запала? Так красавец, каких поискать. Спортивное тело с умопомрачительным рельефом мышц, модные шмотки и обаятельная улыбка. Джонни, как его звали все знакомые.

И вот этот самый Джонни привел на гулянку в квартире наших общих друзей какую-то выдру драную. Сначала час курил с ней на балконе, а потом сосался у всех на глазах. Мне, конечно же, сразу позвонили добрые друзья и сообщили из самых лучших побуждений об измене бойфренда. Я примчалась на первой же маршрутке и устроила скандал. От души, с размахом и на всю улицу. Соседи даже вызвали полицию и яростно долбили по батарее.

Мы расстались. Джонни сказал, что я — дура, каких поискать. И если бы не носилась со своей девственностью, то все бы получилось. В ответ я расцарапала ему рожу и оттаскала за волосы его выдру. Да катятся они ко всем чертям. Прямо на девятый круг Ада. Или сколько их там?

Девять, точно девять. И мой первый начался прямо сейчас.

От нервов меня затошнило в маршрутке, и я вышла на свежий воздух где-то в лесополосе на окраине города. Тополя шумели на ветру по-осеннему голыми ветвями, и противно каркала ворона. Да уж, в любом фильме ужасов есть зловещая черная птица и кладбище. Например, как это с подозрительно старыми и полуразрушенными памятниками. Черт, где я?

Черт ответил, но очень уж своеобразно. Я запнулась о торчащие из земли корни и со всей дури жахнулась головой о могильную плиту.

***

Сон, как обычно, кончился на самом интересном месте. Первая часть с проклятым изменщиком еще могла сойти за банальность, а старое кладбище уже было перебором. Вроде фильмов ужасов давно не смотрела и ничего такого не читала, а поди ж ты.

— Селеста! — позвал взволнованный женский голос. — Хвала белой магии, получилось! Дочка, открой глаза!

Телевизор, что ли, забыли выключить? Еще и выкрутили на полную громкость, голова лопалась. Сейчас как встану, как обматерю драгоценного братца. Хотя с каких пор шкет смотрит женские сериалы? Бразильские, судя по имени.

— Селеста, — продолжала звать мыльнооперная героиня, а вот за руку трясла точно не она. Ну, все, Егорка, доигрался.

— Отвянь, — буркнула я и открыла глаза.

Нет, телевизор не примотали к спинке кровати, просто на меня уставилась женщина возрастом чуть-чуть за сорок. Худощавая блондинка вся в мелком каракуле лихо закрученных волос. На шее бижутерия, платье, как из театра, а в руках пучок травы.

— Дочка, — прошептала она и разрыдалась, — живая, девочка моя.

— Да уж, не мертвая. Только я не ваша дочь. А кто вы, собственно, и что тут делаете?

Хотя уместнее было спросить, что я тут делала? Комната, будто декорация к спектаклю. Антикварная мебель, замысловатый декор, но запах трав настоящий. Да такой густой, что защипало в носу и захотелось чихнуть.

— Меня зовут Изабель Дюбуа, — как-то уж очень серьезно ответила женщина и вытерла лицо длиннющим рукавом. — И раз ты не моя дочь, то назови себя.

Ха! Быстро сориентировалась. Меня в какой-то квест засунули? А почему не разбудили перед этим? И кто притащил в декорацию? Пашка с Ленкой? Или среди друзей-родственников другие любители розыгрышей завелись?

— Ольга Паустовская, — представилась я, — дату рождения и место жительства называть?

Женщина кивнула, еще больше помрачнев. Я что-то не так говорю? Ну, извините, сценарий перед обмороком не прочитала. Лажаю.

— Двадцать второе марта, — на всякий случай уточнила я. — Подождите, а где я? Давайте до конца выясним ситуацию, тут явно какая-то ошибка. Понимаете, я на розыгрыши не подписывалась. Мне домой нужно.

— Ваш дом очень далеко, Ольга, — холодно ответила женщина. — Там, где теперь моя дочь Селеста. Её убили вчера ночью. Я не успела оплакать потерю, как взялась за ритуал. Когда-то моей бабушке про него рассказывала её бабушка, а ей другая бабушка, но сохранилась только одна запись. Может быть, я неверно истолковала древний язык. Вы правы, я ошиблась. Вместо души Селесты вытянула из Края усопших вас. Простите, что нарушила ваш покой.

— Дурдом! — громко прокомментировала я. — Предупредила ведь, что не в курсе сценария, замысла, планов и так далее. Я не ваша актриса, я — посторонний человек. Хотя хватит уже. Я сама уйду.

Я откинула одеяло и рванулась встать, но запуталась ногами в длинной сорочке. Черт! И не лень же было переодевать! Черт! Черт! Я под сорочкой совершенно голая!

— Верните одежду, — начала я злиться. — Это уже не смешно! Сядете за воровство и насильственное удерживание в плену!

— Тише, — замахала руками женщина. — Я не воровка. Ваша одежда осталась в вашем мире. Перенеслась только душа. Вы в теле моей дочери. Тише, а то нас услышит Филипп. Он не знает еще о смерти Селесты. Прошу вас, успокойтесь.

Она чокнутая? Я все-таки в дурдоме? Кучеряво нынче психи жили на казенные деньги. Театрализованные представления разыгрывали, пьесы сочиняли. Затейники. Куда там анекдотам, в реальности покруче все обстояло. Где тут Наполеон с Жозефиной? Лишь бы не к буйным угодить, а то я девушка хрупкая, не отобьюсь толком. Глаза могу выцарапать, за волосы оттаскать, но боевые искусства видела только в фильмах про Чака Норисса и Ван Дама и те помнила плохо. Отец их любил, а я мультики в то время смотрела.

— Хорошо, я легла, — решила подыграть психопатке, дабы выиграть время на раздумья. — Видите? Успокоилась. Давайте еще раз. Где я?

— Альмадинское королевство, — начала издалека Изабэль, — город Брамен, дом семьи Дюбуа.

— Ага. Эпоха? Век? Год?

— Сто пятьдесят шестой от воцарения рода Альмадинов. Ольга, я хочу, чтобы вы поняли и постарались меня простить. Я не могу вернуть вас обратно, вам придется остаться моей дочерью до конца её земной жизни, хотя я теперь не знаю, сколько ей отмерено, раз я провела ритуал. Белая магия никогда не отзывалась на мои мольбы так щедро. Может, всему виной боль от утраты? Моя Селеста. Моя любимая дочь. Как же жестоко меня наказали! Не живая и не мертвая. Чужая. Что же теперь будет? Верховная в ярости, Ковен в ярости, инквизиция… А Филипп? О, Филипп никогда меня не простит.

Женщина разрыдалась, а я мечтала не поехать крышей окончательно. Круто мат.часть продумали. Королевство, магия, инквизиция. Стоп.

— Вы ведьма, что ли?

— Да, — кивнула Изабэль. — Охранительница. Так называют тех, кто ставит защитные чары. Силой с Верховной не сравнюсь, но место в Белом ковене занимаю достойное. Селеста была целительницей.

— Доктором, значит. А Филипп? Он этот, как его… ведьмак?

Изабэль пересела на кровати дальше от меня и сложила руки на коленях. Красивые руки, как у модели. И, кажется, я ошиблась на счет сорока лет. Ей не больше тридцати пяти, а на вид так вообще двадцать, просто накрасилась по-взрослому. Слишком густо. Брови нарисовала, напудрилась, румяна тоже положила.

— Филипп — мужчина, — Изабэль сообщила очевидный факт, как откровение. — оН не ведьмак и даже не Темный колдун. Белая магия в роду передается только от матери к дочери. Мужа ведьма вольна выбрать себе любого. Хоть каменщика, хоть плотника.

— Демократия, чё, — восхитилась я. — Гляди-ка, прогрессивное королевство, не дремучее средневековье. А вместо лампочек в люстре обычные свечи. Кстати, респект за обстановку. Аутентично аж жуть. Прям каждая мелочь, как из музея.

Изабэль снова нахмурилась, и я примирительно подняла руки, откинувшись обратно на подушку. Молчу, не мешаю. Дверь-то вон там, за её спиной. Осталось отправить заботливую маму за водой и дать деру. Надеюсь, замки тут не амбарные. Если что, можно окно выбить. Из кровати не видно, какой этаж, но психбольниц на десятом этаже не бывает. Дурики народ резкий и дюже внезапный. Чуть санитары глазом моргнут, они в окно. Так что близехонько мы от земли. Стулом раму выбью, и нет меня в этом бреду.

— Продолжайте, продолжайте, — разрешила я Изабэль, — очень интересно.

Ведьма задумалась, будто я её отвлекла, а потом встала с кровати и пошла к шкафу. Когда распахнула дверцы и начала снимать коробки, я чуть не подпрыгнула. Книги! Настоящие музейные реликвии, написанные от руки! Да они немыслимых денег стоили, кто мог доверить такое сокровище психам? Здесь явно что-то не так.

Пока Изабэль шуршала пергаментными страницами, я слезла с кровати и крадучись пошла к окну. Этаж, к сожалению, не первый. Второй. Снаружи все те же отменно выстроенные декорации и массовка в исторических костюмах. Ни кинокамер, ни суеты членов съемочной группы. Словно я на самом деле внутри фильма или другого мира.

Последняя мысль показалась совсем дикой. О путешествиях во времени и параллельных реальностях я читала в фантастических книгах. Мечтала в юности о приключениях, но никогда всерьез не думала, что буду делать, окажись в пятнадцатом веке. Черт, когда Гуттенберг изобрел печатный станок? Явно позже, если судить по книгам Изабэль. Здесь кругом дремучее средневековье. Лошади, повозки, камины, платья в пол и удобства на улице. Нормального стекла и то нет. Мутное нечто. И вроде не было в нашей истории такого королевства. Летоисчисление странное. Тогда почему по-русски говорим? Имена-то французские. Изабэль, Селеста, Филипп. Ну, дурдом же! Или нет?

Я схватилась за голову и простонала, а на грудь упали темные волосы. Густые, кудрявые и совершенно не мои. Руки тоже чужие. Пальцы длинные, запястья настолько тонкие, что надави посильнее — переломятся. Слишком много изменений для пластических операций, обычно там над лицом колдовали, а тело не трогали. Я придирчиво ощупывала нос, уши и губы. Не моё. Хоть убей не моё! Зато, какое все реальное. На кому не спишешь. Босые ноги замерзли на дощатом полу, от запаха трав кружилась голова. Неужели я, действительно больше не я?

— У вас есть зеркало, Изабэль? — спросила, готовясь принять версию о переселении в чужое тело с помощью магического ритуала.

Если не узнаю себя в отражении, то… не знаю что. Пока. Ведьма открыла книгу на странице с черно-белой иллюстрацией и удивленно моргнула.

— Зеркало? А что это?

— Ээээ, а куда вы смотритесь, когда расчесываете волосы? — попыталась объяснить я.

— О, есть бронзовое блюдо. Я попрошу Жизель принести.

Она потянулась за колокольчиком на столе, но передумала. Правильно, хватит с меня одного собеседника, голова и так гудит.

— Сама поищу. Позже. Знаете, Ольга, нам придется скрывать вас. Да-да, это совершенно необходимо. Как воздух. Ритуалы переселения душ запрещены, но я, кажется, уже говорила. Или нет?

Изабэль прижала открытую книгу к груди и так тяжко вздохнула, что мне стало не по себе. С момента нашего знакомства ведьма побледнела до оттенка серой мешковины и едва держалась на ногах. Да, я уже всерьез называла её ведьмой, но себя по-прежнему ощущала психом. Попросить, что ли, магию показать? Фокус — не фокус, а настоящее чудо меня бы убедило. Наверное.

— Пожалуйста, Ольга, называйте себя Селестой, — умоляюще взглянула на меня ведьма. — Даже перед слугами. Иначе нас обоих ждет сожжение на костре. Святая инквизиция не признает переселения душ. Они считают, что это доступно только демонам. Я прошу вас молчать. Всего пару дней, а потом я решусь все рассказать Аморет. Верховная ведьма мудра, она знает, что делать. Мы доверим вашу тайну только Жизель. Девочка немая от рождения. Она поможет одеваться и будет подсказывать в любых затруднениях. Жестами, конечно, я покажу, вы запомните.

Изабэль заметалась по комнате, не зная, куда положить книгу. То отнимала её от груди, то снова прижимала и гладила корешок. Говорила она давно так, будто бредила от высокой температуры.

— А еще лучше, если мы вас спрячем! Да! Завтра Совет Междумирья, а там есть союзник. Нет, он мог бы стать союзником, вздумай я довериться. Демонам нельзя верить. Даже Данталиону. Особенно мессиру Данталиону. О, Белая магия!

Черт, у неё истерика! Ладно, хорошо, досконально проверить версию с переселением душ я могу позже, а сейчас допустим. Только допустим! Что чисто теоретически я могла оказаться в другом мире и в чужом теле. Это действительно королевство Аль… ааааа, как его там? Не важно. Здесь есть белая магия, демоны и кучка ведьм, почему-то орудующая прямо под носом у инквизиции. Вчера ночью дочь охранительницы Изабэль убили, и теперь безутешная мать вдобавок к своему горю думает, что делать с ожившим трупом, одержимым чужой душой. Жуть! А самое главное, что вздумай я орать и проситься домой, как тут же окажусь под пристальным вниманием святой Инквизиции. И если верить книгам моего мира, то они отправляют на костер всех подряд, особо не церемонясь. Мне же достаточно ляпнуть чего-то не того и все. Гореть буду синим пламенем. Черт! У меня сейчас тоже случится истерика! Да она уже здесь!

— Изабэль, — дернулась я. — А нельзя спросить совета у мудрой ведьмы вот прямо сейчас, а? Не дожидаясь двух дней? Вдруг ритуал можно отменить и вернуть меня обратно?

— Нет, — всхлипнула она и крепче обняла книгу, — нельзя! Вас можно убить и тогда вы точно вернетесь в Край усопших.

— Стоп, стоп, стоп! — взвизгнула я и замахала руками. — Убивать не нужно! Я в Край усопших точно не хочу. Давайте обойдемся без новых экспериментов. Тихо, мирно, интеллигентно скажем: «Окей, Гугл» или в вашем случае: «Окей, Аморет. Как нам выбраться из этой задницы?». Верховная ведьма пораскинет умными мозгами, почитает толстые книги и выдаст нам рецепт другого ритуала или зелья…

— Нельзя к Аморет, — резко и крайне внезапно заявила Изабэль. — Верховная сдаст меня инквизиторам, чтобы отвести беду от Ковена. Не посмотрит, сколько лет я служила и сколько добра сделала. Нет. Мы попросим помощи у демона. Герцога Ада. Отправимся завтра вместе на Совет Междумирья и попросим.

Я кое-как добралась обратно до кровати и почти рухнула на неё. Отборнейший бред даже для мира, где есть магия. Почему-то поверив в параллельную реальность, я не перестала считать Изабэль сумасшедшей. Конечно, боль от потери близких и не такое с людьми делала, но слишком уж фанатично загорелись её глаза. Никак взаправду душу дьяволу продавать собралась?

— И чем поможет демон? Да еще и герцог Ада?

— Он вхож в Край усопших, — совершенно серьезно ответила она. — Может быть, если я предложу достаточно высокую оплату, он поменяет вашу душу обратно на душу Селесты.

— Опачки! А меня куда? Домой?

— Нет, — жестко и совсем не так ласково, как прежде, ответила ведьма. — Вы умерли, Ольга. Вас похоронили, отвязав душу от тела, иначе вы бы не оказались в Краю усопших.

Меня будто сковородой огрели по затылку, а потом засунули в холодильник. Люто. Никогда прежде не задумывалась о смерти, а теперь слушала Изабэль и представляла, как плакала мама над гробом. Как брат обувал мне белые туфли и тайком подкладывал старые игрушки. Плюшевого медведя, с которым я спала, пока брат не появился. Отец, наверное, две пачки выкурил и нес гроб вместе с дядей Антоном и коллегами с работы. Меня похоронили. Закопали и забыли. Девять дней, сорок, сколько прошло? Если Изабэль права и душа обитала в ином мире, то больше сорока. Год? Сто лет?

Я чужое тело чувствовала, как свое. Дышала, говорила, нервничала. Какое еще чудо я ждала от ведьмы, если меня воскресили? Ну, или просто перенесли чужую душу, не суть. Я не хотела умирать. Съемки кино, психушка, кома, глюки, параллельный мир — во всех версиях и при любом доказанном варианте я хотела жить. А значит, придется принимать чужие правила до тех пор, пока я не пойму, как их можно обойти.

— Хорошо, — кивнула я, — давайте найдем герцога Ада. Если мужик толковый, может, правда что-то подскажет. Не зря же он герцог.