Из 18 в 120

Ева Волкова (2024)

Если не всем, то большинству известны истории попаданок в другие миры. Молодое красивое тело, сильный дар. Рядом привлекательный мужчина, готовый помочь в трудную минуту, а может, и не один. Вся жизнь впереди. А что делать, если ты попала в тело стодвадцатилетней старушки? Жить тебе осталось и так недолго, так еще и отравить норовят. У тебя слабый дар, а мужчина поблизости — сильный маг и возможный убийца предыдущей владелицы твоего нового тела.

Глава 5

Утром я встала с настроем осмотреть поместье и прилегающие к нему территории. В шкафу вчера я видела пару брюк и рубашек с корсетом. Выбрав черно-белую гамму, я самостоятельно смогла одеться. Корсет у рубашки завязывался спереди, что не могло не радовать.

На полке с обувью кроссовок не было обнаружено, но были кожаные туфли на плоской платформе с регулирующимся ремешком сверху. Наощупь они оказались достаточно мягкими и внушали надежду на удобство.

Волосы расчесала обычной расческой и заплела в косу. Может и простовато, но возиться с пучком, а уж тем более звать кого-либо, не хотелось. На столе имелось несколько баночек, практически все я могла опознать благодаря Олии. Кстати эффект относительного разглаживания морщин наблюдался, только пока средства находились на коже. После умывания все морщинки возвращались на положенные им места. Либо это временные маскирующие средства, либо они имеют накопительный эффект, но проверять я это буду позже. На столе не обнаружилось ни помады, ни туши, ни румян.

Пить укрепляющий отвар на пустой желудок я не стала, взяв его с собой. Сначала нужно найти кухню и позавтракать, а может и узнать что-нибудь интересное. Я так и не увидела, как здесь выглядят часы, и ориентировалась только на собственные ощущения. Если кухарки ещё нет, то можно будет побольше погулять по поместью.

Я уже знала, что слева от моей спальни находится мой кабинет, за ним была ещё одна дверь, дальше была стена и спуск по лестнице. Также было и в другую сторону: две двери и спуск по лестнице. Лестница вела вниз в огромный зал, так понимаю, предназначенный для приема гостей и проведения балов. Дёрнув за ручку двери, следующей за моим кабинетом, я увидела несколько стеллажей с бумагами. Эта комната была чем-то вроде архива. Нужно будет изучить и найти договоры с работниками, а в идеале — и завещание. Неужели и вправду нет никаких родственников?

Вернувшись назад, я повернула ручку двери справа от моей комнаты. Комната оказалась на удивление маленькой, и в ней хранился инвентарь для уборки. Стало понятно, что эта комната граничила с моей ванной, чем и объяснялся ее размер. В следующей комнате оказались зачехленные комплекты белья на полках, пледы, шторы, а также запасы баночек, какие-то полотна тканей, коробочки с пуговицами и много всего другого. Желания рассматривать все это не возникло. Не удивлюсь, если там были припасены замены пуговиц для каждого наряда. Всё-таки старушка, судя по всему, очень щепетильно относилась ко всем мелочам.

Осмотр не занял много времени, но я уже чувствовала подступающий голод. Было решено целенаправленно искать кухню. Спустившись вниз и осмотрев зал, мною было обнаружено четыре двери. Одна, оказавшаяся под лестницей, была закрыта. Дёрнув дверь справа, я почувствовала аромат ванилина, и это был наилучший проводник до кухни, находившейся, как оказалось, в конце коридора, куда я открыла дверь. По обе стороны коридора располагалось по восемь дверей, но я уверенно шла к своей цели и не отвлекалась от нее. К тому же было у меня подозрение, что это комнаты для персонала. Будет как-то странно, если я резко открою дверь и увижу кого-нибудь в нижнем белье или голышом. И хорошо, если это женское крыло.

При приближении к двери я все отчётливее слышала лязганье вилок, ложек и звон тарелок. Точно не ошиблась. Немного приоткрыв дверь, я увидела женщину в возрасте, достаточно пышнотелую, но очень ловкую и проворную. Она крутилась по кухне как юла, на плите очень похожей на нашу стояли две кастрюли и сковородка. Также в другой части кухни имелась печь, обычная такая печь, с дровами и дымоходом. Я, насмотревшись на расческу-фен и аппарат для исследования организма, ожидала чего-то более волшебного. Конечно, на скатерть самобранку не рассчитывала, но и древнюю печь уж точно не ожидала увидеть.

Посередине стояло два стола. Один был среднего размера, а второй чуть поменьше и на нем были какие-то раскатки теста, тазики, накрытые тряпочками, и много разной мелочевки. Другой стол видимо использовали для кормления персонала. Интересно, а столовая тут есть? Я сейчас ем в своей комнате, но, может, полагается куда-то спускаться. Хотя желания сидеть одной за огромным столом у меня не было, а персонал вряд ли ко мне присоединится.

В очередной подход Любавы к печи, я аккуратно вошла и посмотрела, что же она там готовит. Судя по аромату, это была выпечка, и я не ошиблась. Это были сахарные булочки. Рот наполнился слюной, и я ей чуть не подавилась.

Любава обернулась на звук и проворно закрыла собой окошко печи. Это что же от меня булочки прячут? Стало как-то неприятно. Лицо у женщины было добрым и открытым, большие круглые голубые глаза, прямой нос, пухлые губы и такие же пухлые красные щечки. Я не могла сказать, сколько ей лет, но и выглядела она младше меня.

— Госпожа, что же вы? Я сейчас все сделаю и принесу вам завтрак, не беспокойтесь. — Я-то и не беспокоилась, а лишь хотела знать, что же мне подадут сегодня.

— Я здесь подожду, — и села за стол, пристально глядя за Любавой.

Она нервничала и, казалось, раскраснелась еще больше. Но поняв, что я никуда не уйду, быстро достала заслон и закрыла печь. Потом добежала до ящичка, достала оттуда какой-то мешочек и засыпала в кастрюлю, стоящую на плите, что-то до боли напоминающее овсянку….. Тут же на плиту Любава поставила чайник и залила туда воду из глиняного кувшина, при этом приговаривая:

— Сейчас, сейчас, госпожа, я уж водичку-то с утра грею, чтобы вам сразу овсяночку вашу сделать, и чаечек сейчас будет. Зеленый как вы любите, пять минут и все будет готово.

Я сидела и не могла понять, это тонкое издевательство или что? В печи стоят сахарные булочки, а я должна давиться овсянкой? Может у меня диета, диабет или проблемы с ЖКТ? Я наблюдала за Любавой искоса; она явно нервничала и часто посматривала на печь, но как будто боялась открыть её при мне. Что-то здесь не так.

–А чем это у нас так приятно пахнет? — решила я уточнить.

— Дык это… — Любава аж подвисла от моего вопроса. Все интереснее и интереснее, — ванильный сахар я купила, мужичкам нашим в чай добавлять.

— А они почувствуют разницу? — Удивилась я.

— Герарх почувствует, у него очень тонкий вкус, Ритка сама меня просила. — Любава уже начала и передник мять, посматривая на печь. — А кашка ваша уже готова. Сейчас все на поднос поставлю, чайку налью и вам все принесу, госпожа.

— Я здесь поем. — Любава чуть чашку не выронила, как услышала. Не радовала их старушка своим посещением, ох не радовала. — А что это у вас в печи такое готовится, не подгорает?

Чашка все-таки выпала из ее рук и разбилась, я услышала всхлипы.

— Любава, да что вы, ну разбилась и разбилась.

— Простите, простите… — слышалось сквозь сдавленные всхлипы, — они так просили, я не могла отказать, мы же люди простые этих диет не знаем, нам же, чтобы повкуснее и наваристее…

— Кто просил и что просил?

— Ой, да никто не просил, что это я? Это сама я все, меня и увольняйте.

Я определенно, чего-то не понимаю.

— Любава, если вы сейчас все расскажете как есть, то я не буду вас увольнять.

Ко мне развернулась заплаканная Любава, подошла к печи и вытащила оттуда сильно зарумянившиеся сахарные булочки, как будто это все объясняло, но я так и не поняла.

— Любава, я сказала все рассказать.

Всхлипнув, она тяжело вздохнула и села за стол.

— Вы хотели, чтобы мы все здоровые были. Чтобы вместе с вами приобщались к правильному питанию. Но мы не могли, и вы разрешили тогда и сахарку добавлять и молочка, и свининку изредка мужичкам подавать. Все-таки работа-то у них не легкая. Да и женщины наши за день так набегаются, что им ваши овощные и рыбные запеканки не помогают силы восстанавливать. Ну и стала я по чуть-чуть их баловать помимо ваших распоряжений, то булочки, то пирожки, то пельмешки, — взгляд мой упал на столик, где все было подготовлено и для пирожков, и для пельмешек. — Вы же все равно едите отдельно, к нам не спускаетесь.

Она промокнула лицом передником.

— Вы не подумайте, вашу диету я строго блюду. Овсянку вам каждый день варю на воде без соли и сахара, — это я уж заметила. — Чай только с ваших плантаций высокогорный зеленый завариваю, только из этих верхних, как их, типсов растений. Запеканки на обед только из рыбы или индейки. Ну туда уж вы соли сами разрешили немного добавлять. Картошечку вчера вам подала только, чтоб сил вам побольше после болезни прибавилось, а с сегодняшнего дня буду вам только гречку подавать. — Тут я готова была заплакать. — Вы уж меня не увольняйте, вычтете из жалованья. Я готова несколько месяцев бесплатно поработать. И всем нашим скажу, что хотят они изысков есть, пусть в таверну ходят. — Любава все не умолкала, и мне уже становилось страшно до чего это дойдет.

— Не стоит так жертвовать, оставляйте свои булочки и пирожки, — я тяжело вздохнула, и попыталась сделать скорбный вид, — я решила пересмотреть свою диету. Как видите, не помогла она от болезни, да и кто знает, сколько мне осталось….

— И то верно, хоть поживете хорошо, — Любава обрадовалась как маленький ребенок.

— Давайте сюда свои булочки, но с моим любимым чаем, — чай действительно был неплох.

Любава подошла к плите и вспомнила про разбитую чашку, вновь приняла печальный вид.

— Я все оплачу, госпожа, обязательно куплю вам такой же сервиз, у меня есть накопления.

— Не надо, это думаю не последняя чашка в нашем доме, да и говорят на счастье.

— Что на счастье?

— Случайно разбитая посуда, ты не знала?

Еще не хватало лишать женщину накоплений из-за какой-то чашки. Кто знает, сколько может стоить этот сервиз.

Завтрак с булочкой вышел куда веселее, чем с овсянкой. Любава мне также поставила тарелку рисовой каши на молоке, которую готовила для всех, и день заиграл новыми красками.

Несмотря на проведенное утро с Любавой, я так и не нашла способа спросить ее о жизни прежней хозяйки этого тела.