Цена равновесия. Узник чёрного камня 3

Евгений Алексеевич Гришаев, 2019

Решив одну проблему, на голову Димона Синцына сваливается ещё сразу несколько новых. Вторжение представителей из другой галактики заставляет жителей союза обитаемых планет забыть о распрях и встать на защиту своих миров. Димон, конечно же, примет непосредственное участие в войне. Его плохо обдуманные и очень рискованные действия поставят точку в этом кровавом противостоянии.

Глава 3

База по переподготовке пилотов находилась на поверхности одной из планет с коротким названием «БТ», а учебный полётный полигон расположился на её орбите. Там в космосе, из нескольких старых кораблей собранных в одно целое, создали нечто похожее на небольшой город. Правда вся жизнь этого города была направлена на базирование там новых истребителей, и практического обучения пилотов. Теоретические занятия и тренажёры вместе с симуляторами перегрузок, размещались на планете, в большом здании, которое было, похоже, на здание Пентагона.

— Полное имя и звание? — офицер в звании майора, спросил, не соизволив оторвать взгляд от экрана компьютера, за которым сидел.

— Демон, капитан, — ответил я, покосившись на стоящего рядом с майором солдата.

— Де, чего? — майор наконец-то поднял глаза, и посмотрел на меня взглядом злого, дворового пса. — Нам тут только СБС до полного набора не хватало — заявил он, увидев у меня шеврон с соответствующим гербом. — Ладно, пусть будет Демон, — он быстро записал меня в журнал вновь прибывших пилотов. — Ваше звание на учебной базе ничего не значит, можете считать, что вы снова рядовой курсант. Вот ключ от комнаты, в комнате 79 получите новую форму. Следующий!

Адэр во время нашего разговора с майором, стоял у меня за спиной и майор его не видел.

— Паккари??? Ты-то куда? — больше майор ничего сказать не успел, потому что увидел, что мой друг одет в точно такую же форму офицера СБС, с погонами лейтенанта на плечах. Потом взгляд майора опустился чуть ниже и остановился на его груди, где сверкая золотом, была прикреплена нашивка с именем. — «Ворон» — выражение лица майора стало каким-то странным, словно он сейчас съел что-то кислое. — А, я-то вначале подумал, что за имя такое странное, «Демон», теперь ясно кого нам прислали. Ключ от комнаты, — майор положил на стол ключ и повторил уже для Адэра, где он может получить новую форму, и что его лейтенантские погоны, на время прохождения переподготовки тоже ничего не значат.

До указанной нам комнаты с номером 79 нас проводил рядовой солдат, стоявший возле стола майора. Комната оказалась совсем не комнатой, а складом обмундирования, с большим количеством стеллажей и ящиков для его хранения. Мы ожидали увидеть здесь ещё какого-нибудь злого офицера с взглядом старого бульдога, но вместо него к нам вышла женщина средних лет. Она не являлась ни офицером, ни простым рядовым солдатом, она была представителем гражданского персонала базы.

— Ваши имена и номера комнат, в которых будете жить? — женщина открыла журнал, чтобы сделать запись, кому и когда было выдано обмундирование.

— Демон. Комната 185, блок «Д», сектор 12.

— Ворон. Комната 186, блок «Д», сектор 12.

Потом спокойно, без лишних вопросов она записала в журнал то, что мы сказали, и достала странного вида устройство, чем-то похожее на пистолет, с небольшим экраном вместо прицельной планки. Мы рефлекторно напряглись, и сделали по одному шагу в сторону, я влево, Адэр вправо.

— Вы что, измеритель размеров тела ни разу не видели? — она явно не ожидала от нас такой реакции на прибор в её руках. Сняв с нас мерки таким непривычным для нас способом, нажала какую-то кнопку, вмонтированную в стол, и через десять секунд мы увидели два контейнера, приехавших из дальнего конца склада. Склад оказался автоматизированным, перетаскивать контейнеры здесь было не нужно, нажатие кнопки решало любую проблему, как по выдаче, так и по приёму оборудования обратно на склад.

— Комната для того чтобы переодеться находится справа, свою старую форму и оружие сложите в эти же ящики, — кладовщица показала на два тёмно-серых контейнера, после чего потеряла к нам всяческий интерес. Прихватив контейнеры, мы направились в комнату для переодевания.

— Как в старые времена, вместо имени порядковый номер на левой стороне груди, — Адэр, надел на себя тёмно-серый комбинезон, называемый здесь формой, и посмотрел на себя в зеркало.

— Точно, словно жизнь по кругу идёт, и мы опять в точке старта.

Через несколько минут сложили свою форму СБС в контейнеры, положив на свою форму наше оружие. Без привычной тяжести пояса, я стал чувствовать себя не уютно. Поискав взглядом камеры наблюдения, и не найдя их, взял свой кривой нож и спрятал его за пазухой.

— Нож-то тебе зачем? — Адэр был удивлён моим действием.

— Он для меня как счастливый талисман, мне с ним спокойнее.

Адэр, немного подумав, и почесав свою лысую голову, закрыл свой контейнер, так и не решившись оставить себе свой десантный нож.

Первый день своего нахождения в стенах учебной базы, мы были предоставлены сами себе, так сказать в целях привыкания к новому месту, и новому званию рядовых курсантов. Вплоть до позднего вечера бродили по зданию, чтобы постараться запомнить, что и где здесь расположено. Когда вернулись в свои комнаты, увидели два именных пластиковых листка, с расписанием занятий, которые начнутся с завтрашнего утра ровно в 08:00.

Сон не шёл ко мне ни как, ни на боку, ни на спине, ни после душа, я всю ночь боролся с одеялом, но так и не смог провалиться в спасительную от усталости бездну. Утром был похож на выжатый лимон, и чтобы хоть как-то взбодриться, пришлось принять ледяной душ.

В учебном классе, куда мы с Адэром явились в назначенное время, кроме лектора и ещё одного сонного курсанта, больше никого не было.

— Думаю ждать больше некого, у меня вас сегодня только трое, — заявил лектор, одетый в такой же серый комбинезон, как и мы, только с пагонами полковника на плечах. — Занятий будет всего три, начнём с короткого знакомства с космическим истребителем нового поколения.

Лектор оказался мужиком образованным, и хорошо знающим, о чём говорил, а рассказал он нам много чего. Казалось бы, тема не очень интересная, но слушали мы «открыв рот», два часа без перерыва. После короткого перерыва в несколько минут, сразу началось второе занятие. На этом занятии нам подробно объяснили, что представляет собой новый скафандр. Из всего услышанного от лектора, я сделал вывод, что это не скафандр, а заполненная жидкостью капсула для пилота, и нам предстояло окунуться с головой в эту жидкость, а потом ещё и дышать ею как рыба.

— А теперь перейдём к последнему, третьему занятию. Система жизнеобеспечения и катапультирования. Занятие самое короткое. Всё что вам нужно знать, это то, что система жизнеобеспечения пилота не спасёт от перегрузки в девять единиц по шкале Ойра. До этого показателя вы будете получать инъекции стимуляторов, начиная с пяти единиц по этой же шкале. После катапультирования, если конечно оно всё-таки произошло, истребитель самоуничтожится через десять минут. На этом наши занятия считаю законченными, до свидания.

— Адэр, я что-то не понял, а дальше что? В расписании другие занятия не указаны.

— Думаю, нам скажут что делать, таким же способом, как сказали об этом.

Адэр оказался прав, когда я вошёл к себе в комнату, увидел на столе уже другой пластиковый лист, с указанием, куда и во сколько буду должен явиться. Судя по пункту назначения, завтра у нас начнутся занятия на тренажёре, максимально приближенному по показателям к пилотированию истребителя КА-01.

Сон опять не желал меня посещать, но после того как принял душ дважды, он всё-таки соизволил меня посетить, и я смог нормально выспаться.

— Курсант номер 364-85, приготовиться занять место в скафандре, — инструктор, лысый мужик неопределённого возраста, выкрикнул мой номер, не поворачиваясь лицом к нам. Вся подготовка, которую мне нужно было сделать, это снять с себя всю одежду, включая трусы. Через несколько секунд, шлёпая по полу босыми ногами, я добрался до этого самого скафандра, больше похожего на спасательную капсулу, только с руками и ногами. Скафандр, находился в положении лёжа, с открытой фронтальной частью, и в нём сейчас не было никакой жидкости. — Долго думать будешь? Лезь, давай! — поторопил инструктор. Собравшись с духом, я полез в скафандр.

Решиться вдохнуть жидкость, которая быстро заполнила скафандр, было тяжело, но я это сделал, после чего почувствовал себя рыбой в аквариуме, хорошо, что жабры не появились.

— Проверка координации движений, подними руку и пошевели пальцами — послышался голос инструктора, искажённый прослойкой жидкости между моим ухом и динамиком системы связи. На удивление массивные перчатки скафандра, совсем не стесняли движений, и я пошевелил пальцами на обеих руках. После короткой проверки, мой скафандр сам сел, а потом переместился к пульту управления истребителя.

Около двух часов я прожил, находясь в состоянии рыбы. За это время, выполнил несколько десятков упражнений по управлению истребителем и его системой вооружения. Первое ознакомительное занятие не включало в себя воздействие на пилота перегрузками, поэтому я смог самостоятельно выбраться из скафандра, и выдавить из лёгких жидкость, которой дышал всё это время.

— Вот чёрт, как же хорошо вернуться в мир сухопутных тварей, — высказал я своё мнение о жизни под водой. Голос был сиплым, горло болело, а тело горело после долгого пребывания в жидкости, о составе которой даже думать не хотелось. Через полчаса я уже был одет, и пил горячий напиток, по вкусу напоминающий обычный чай, а Адэр занял место в скафандре.

Первое испытание скафандром, Адэр прошёл так же успешно, как и я, выполнив все упражнения отлично. — Я рыбу, больше никогда в жизни есть, не буду, мы ж теперь почти родня, — прохрипел он, выдавив из себя всю жидкость. Вскоре он тоже сидел рядом со мной и пил чай, а в скафандр полез тот пилот, что с нами был вчера на теоретическом занятии. Спустя несколько минут мы своими глазами смогли увидеть, как заваливают тест на психологическую пригодность. Как только жидкость стала заполнять скафандр, пилот начал биться в истерике и умолял вынуть его из этого стального саркофага. Разумеется, его вынули и привели в чувство с помощью пары инъекций успокоительного. На этом первое занятие было для него закончено, как впрочем, и карьера пилота вообще.

— Чего вы так смотрите, вполне нормальное явление, из десяти кандидатов обучение проходит только один, да и то, не с первого раза. Психика у многих выдерживает, а вот координация движений часто даёт сбой. Вы у нас вообще первые, кто набрал сто очков из ста возможных, так что завтра сразу переходите в сектор «Н», там получите полное ощущение полёта на КА-01. Всё, свободны, валите отсюда! — инструктор закрыл папку с таблицами тестовых показаний, а потом можно сказать, силой выпроводил нас из зала с тренажёром.

— Димон, как думаешь, мы выживем?

— Глупый вопрос, конечно, выживем, — успокоил я Адэра, но сам, в том, что мы наверняка не выживем, был уверен на девяносто девять процентов.

Новый день принёс новые испытания, как для наших организмов, так и устойчивости нашей психики. Сектор «Н», куда мы прибыли для очередного занятия, гудел как потревоженный улей. Произошло ЧП, во время прохождения тестового задания погиб пилот. Перегрузки разорвали сосуды головного мозга и остановили сердце, что из этого произошло раньше, медики выяснят позже. Для этого сектора, такое ЧП было уже привычным делом, здесь пилоты гибли часто, приблизительно каждый десятый, решившийся влезть в скафандр, погибал. Стать пилотом истребителя КА-01 хотели многие, добровольцы прибывали на базу почти каждый день. По прибытию подписывали соответствующие бумаги, что в их случайной смерти никто из персонала базы ответственности не несёт. Мы с Адэром ничего не подписывали, нам был отдан приказ стать пилотами, и мы должны либо его выполнить, либо погибнуть.

Зал, в котором находился тренажер-симулятор, был огромен, в нём запросто могли поместиться сразу несколько истребителей класса «Призрак», а они по размеру были совсем не маленькие. В центре зала находилась огромная центрифуга, которая и являлась этим самым тренажёром-симулятором истребителя класса «КА».

— Кто из вас курсант 364-85? — спросил подошедший к нам мужик, одетый в белый комбинезон медслужбы.

— Я! — я сделал шаг вперёд.

— Готовься, а твой товарищ подождёт завершение тестового занятия вон в той комнате — мужик показал на дверь, имеющую очень хорошую звукоизоляцию и надёжный замок.

— Удачи! — Адэр пожал мне руку, и отправился в комнату ожидания. Эту комнату здесь уже прозвали камерой смертников, и сидеть там, ожидая своей очереди, было очередным испытанием для психики.

Как и в прошлый раз, я снял всю одежду, и хотел идти занимать место в скафандре, но меня притормозили.

Два медика, судя по фигурам — это были девушки, провели короткий осмотр моего тела. Потом мне в шею вкололи какую-то дрянь, и только после этого проводили до скафандра. Зачем провожали, я так и не понял, сам мог прекрасно дойти без посторонней помощи. Скафандр немного отличался от того, в котором я проходил первый тест вчера. В этом было много разных устройств на внутренних стенках и совсем другой фиксатор для головы и шеи. Этап вдыхания жидкости прошёл легче, чем вчера, и вскоре я был готов к началу испытаний перегрузками.

— Готов? Начали! — центрифуга начала плавное вращение, постепенно увеличивая скорость. — Начальный показатель в 0,5 единиц Ойра, достигнут, увеличиваем до 1,5, — голос инструктора слышался на удивление чётко, я даже слышал его дыхание. Перегрузки как таковой, я пока не чувствовал, на «Призраке», выдерживал до пяти этих самых Ойров, и ничего, жив до сих пор.

— Полторы единицы достигнуто, увеличиваем до трёх.

Мои истязатели решили добавить, увеличив нагрузку сразу вдвое. На этот раз я ощутил, как тело стало тяжелеть, а движения стали немного медленнее, но через несколько секунд всё пришло в норму, скафандр погасил большую часть воздействия перегрузок на моё тело.

— Жизненные показатели в норме, увеличиваем до пяти, — тяжесть навалилась снова, но через несколько минут не исчезла, а лишь снизилась, оставив на теле невидимый груз. Дальше в течение получаса, по моим ощущениям, я выполнял упражнения по управлению истребителем. К перегрузке за это время почти привык, она лишь немного мешала, но я нормально справлялся с управлением.

— Можно увеличить до семи? — я сам попросил, кое-как напечатав слова на сенсорном видео экране системы связи. Ответа ждал долго, инструктор не решался добавить ускорения вращающейся с огромной скоростью центрифуги.

— Увеличиваю до шести, и на этом, пожалуй, остановимся, мне ещё один труп сегодня получить не хочется.

Я нормально выдержал перегрузку в шесть Ойров, после чего центрифуга стала останавливаться. Из скафандра меня пришлось вытаскивать, потому что ноги меня не держали, руки повисли как плети, а в ушах звенело. На носилках меня отнесли в медблок, где уже другие работники «шприца и скальпеля» привели моё самочувствие в норму.

С Адэром мы встретились только вечером, за полчаса перед тем, как медики вкололи нам снотворное. Из короткого рассказа моего друга, я узнал, что он тоже прошёл тест, выдержав перегрузку, в пять Ойров. Взгляд Адэра даже сейчас был каким-то мутным, было заметно, что тест дался ему тяжело, но он был готов идти дальше, и занять место в кабине настоящего истребителя «КА-01».

Снотворное подействовало на меня очень странно, вместо нормального сна пришёл глюк, я вновь увидел металлический куб, находившийся на борту флагманского крейсера катари. В какой-то момент, наблюдая за действиями катарианцев, контролирующих работу разного назначения устройств, я заметил, как куб стал терять цвет, становясь прозрачным. Первоначально я предполагал, что в кубе находится очередной Бог, но вместо мумии увидел сгусток энергии, похожий на огненное ядро, только изумрудного цвета. Устройства катари выкачивали из куба эту энергию, и использовали её как оружие. Главный калибр флагманского крейсера стрелял исключительно сгустками этой силы, и при определённых условиях одним выстрелом мог уничтожить не очень большую планету.

— Димон! Димон! Проснись! — голос Адэра доносился откуда-то издалека, снимая с моего сознания странное видение. Потом мне ощутимо отвесили пощёчину, после которой я окончательно проснулся. — Фух, я думал, что ты умер, — Адэр сел на край моей кровати, и вытер выступивший на лбу пот.

— С чего вдруг такие мысли? — я с трудом смог сесть, опустив ноги на холодный пол.

— Ты же не отвечал, лежал с открытыми глазами, думаю, что и не дышал, но проверять некогда было. Я уже хотел искусственное дыхание сделать.

— Хорошо, что до этого не дошло, представь мою реакцию: я просыпаюсь, а ты пытаешься меня поцеловать!

— Да ну тебя, вечно ты думаешь не так как надо. Я вообще пришёл сказать, что нам надо в медблок явиться, анализы сдать. Кровь, а не то, о чём ты подумал!

— Не думал я ни о чём.

— Ага, как же, так я тебе и поверил, по глазам вижу, что хотел предложить какую-нибудь шутку устроить.

Не знаю, что у меня в глазах увидел Адэр, но шутить я сейчас не сильно хотел, чувствовал, что голова раскалывается на две части. В одной из половин моей головы, я жил в этом реальном мире, а в другой, я уже жил в мире, где был куб. В этом мире не было катари, не было паккари, там вообще никого не было кроме меня и этого куба, ну и энергии конечно.

За четыре часа до начала очередных занятий с помощью тренажёра, мы с Адэром успели много чего сделать. Первым делом, конечно, сдали кровь, потом пообедали, так как завтрак благополучно проспали. После обеда побеседовали с местным психологом, который был сам натуральным психом, и всё время срывался на крик. После беседы с психологом, успокаивали нервы в тире, показав, всем кто там был, как надо стрелять. Показывал в основном Адэр, он стрелял лучше меня. В назначенное время прибыли в зал, где меня опять первого засунули в скафандр.

Сегодня перегрузки получил по полной программе, они, то увеличивались до шести Ойров, то снижались, почти до нуля, и всё это происходило быстро. В какой-то момент, я стал терять ориентацию в пространстве, и получил сдвоенную инъекцию стимулятора в шею, которая привела меня в чувство. Катание на этой адской карусели продлилось больше часа, и в завершении, перегрузки возросли до восьми Ойров.

Из скафандра меня опять вынимали, на этот раз, я не то чтобы стоять, я говорить не мог, только мычал и глупо улыбался. Сам, конечно, этого не помню, мне об этом медики рассказали, когда в чувство привели.

Вечером, из рассказа Адэра, узнал, что он был в таком же состоянии после тренировки, как и я, только ещё и блевал. Спустя несколько часов, когда мы пришли в норму от последствий перегрузок, и собирались ложиться спать, ко мне пришли медики. Я думал, что опять вколют снотворное, но не угадал, они проверили моё общее состояние, и отвели на очередную тренировку, вторую за неполные сутки.

Я ещё раз прошёл все круги ада, но на этот раз сам смог вылезти из скафандра, надеясь что, увидев это, от меня отстанут хотя бы на некоторое время. Не тут-то было, медики меня осмотрели, взяли кровь на анализ, и через полчаса обратно загнали в скафандр. После такого короткого отдыха, система жизнеобеспечения скафандра, каждые десять минут вкалывала мне дозу стимулятора. После третьей по счёту инъекции, я решил, что меня хотят просто убить с помощью максимального значения единиц Ойра.

Я на это дело разозлился так, что готов был поубивать их всех, после того как вылезу из скафандра конечно.

— Достигнуто показание в девять единиц, состояние пилота удовлетворительное, — услышал я голос помощника инструктора или медика, или ещё какого-то человека, наблюдающего за процессом моего пилотирования. Я подумал, что после этого тренировка закончится, но опять не угадал, эти гады нажали кнопку катапультирования. Ощущение было таким, будто скафандром выстрелили из пушки, забыв о том, что я нахожусь внутри. Перегрузки возросли ещё как минимум на пару единиц, и я на какое-то время потерял сознание.

— Эй, пилот, как себя чувствуешь? — медик заглядывал в мои глаза и, поняв, что они электронные переключился на уши, вдруг у меня перепонки лопнули.

— Я тебя сейчас самого в этот железный ящик засуну, и ты сам сможешь, на себе ощутить то, что досталось мне, — несмотря на боль во всём теле, а особенно болел позвоночник, я схватил медика за воротник и притянул к себе. Больше ничего сделать не успел, лошадиная доза вколотого мне транквилизатора, отключила сознание почти мгновенно.

Сколько я проспал, после полученной дозы транквилизатора, не знаю, проснулся в своей комнате, и почему-то на полу. Пол был довольно холодный, я замёрз. Стуча зубами от холода, быстро оделся и сел на кровать. Ровно через пять минут дверь открылась, и появился медик.

— Не надо больше уколов, я не буйный.

— Я только кровь на анализ взять, — медик медленно достал из кармана упаковку со шприцом.

— Ладно, бери, не бойся, не укушу. Как там мой друг?

— Спит ещё, и тоже после большой дозы транквилизатора, вы с ним как-то не так как все, на большие перегрузки реагируете.

— Что, тоже кого-нибудь за шиворот взял?

— Хуже, полковнику нос сломал.

— Какому полковнику? — я не видел в зале, где находился тренажёр-симулятор, никакого полковника.

— Прибыл тут один, два десятка пилотов ему срочно понадобилось. Вот только где мы ему столько возьмём, тех, кто переподготовку прошёл всего трое, послезавтра ещё двое добавятся, если вы к этому времени не помрёте.

— А у нас вообще шанс есть выжить?

— Шанс? Есть, конечно, только маленький, — медик взял у меня несколько миллилитров крови и быстро ушёл, пока я его ещё о чём-нибудь не спросил. Через некоторое время, я зашёл в комнату Адэра, хотел просто поговорить о чем-нибудь, но он спал, и я вернулся к себе. Делать было ровным счётом нечего, уже стал в серьёз задумываться над тем, — а не сходить ли мне, ещё разок потренироваться на этой адской карусели? Думал не долго, минуты три, после чего решил сходить, но как только подошёл к двери, она открылась, и появился тот самый инструктор, который отвечал за нашу подготовку.

— Завтра отправитесь на орбитальную базу, пора приступать к полётам на настоящем истребителе. Здесь вам больше делать нечего. Желаю вам победы над врагом, а главное выжить, — он пожал мне руку и, посмотрев в мои глаза, ушёл, закрыв за собой дверь. Слегка ошарашенный новостью, я пару минут смотрел на закрытую дверь.

— Димон, ты уже знаешь, что мы здесь больше не нужны? — Адэр появился у меня в комнате минут через десять, после ухода инструктора.

— Знаю, только не понимаю, чему ты радуешься?

— Я не радуюсь, это меня после уколов ещё не до конца отпустило.

— Тебя под трибунал не отправили за то, что полковнику нос сломал?

— Не, всё списали на последствия от перегрузок.

Мы ещё долго разговаривали с Адэром, вспоминая наши приключения и сражения, в которых участвовали. Наигранно смеялись иногда, и оба заметно нервничали перед отбытием на орбитальную базу. Оба хорошо понимали, что момент, когда нам предстоит сразиться с катари, уже близок, а они сильный противник. Так же понимали, что наше везение не бесконечное, и погибнуть можем в любой момент.

На следующий день, рано утром, нам вернули нашу форму и звания, после чего посадили в челнок, и отправили на орбитальную станцию. С нами летело ещё трое пилотов, прошедших переподготовку, мы с ними, конечно, познакомились, но вот подружиться не получилось. Все трое были нервными и молчаливыми, вплоть до момента прибытия на базу, там мы разошлись в разные стороны. Не знаю, почему, но нас с Адэром сразу отвели к начальнику базы, который хотел с нами поговорить лично.