Плюшевые самураи (сборник)

Евгений Гаркушев, 2007

Истории, воплощающие в себе современные мифы... О людях и отношениях между ними, мире будущего во всем его многообразии; о компьютерах, техногенной цивилизации и возвращении к природе, о встречах с инопланетянами на Земле и полетах в космос. Перед вами сборник рассказов Евгения Гаркушева — захватывающих, философских, ярких. В них автор повествует о разных предметах, но порой и в самых страшных историях текст искрится тонким, в чем-то даже неземным юмором.

Плюшевые самураи

Приятели-контрабандисты считали Винсента Горшкова законченной мразью. А все оттого, что работал он обычно один, и только в страшных снах могло им привидеться, что возит Горшков из одного уголка Галактики в другой, скольких невинных обитателей мирных планет погубил он своим товаром. Ведь, если остальные контрабандисты просто зарабатывали деньги, Винсент якшался с разными подозрительными типами, рассуждал об эстетике нарушения закона, романтике разбойничьих троп и прочей ерунде. Да и других странностей у Горшкова хватало. А уж само имя…

— И почему тебя назвали Винсентом? — спрашивали товарищи. — Ты же, вроде, простой русский парень.

— Мама захотела. Имя ей очень понравилось, — неизменно отвечал тот.

— А отец что на это сказал?

— Папа сказал, что дуракам живется легче, — вздыхал Винсент.

Но дураком Горшков не был, да и вообще, репутации подонка, по большому счету, не заслужил, хотя с именем ему и правда не повезло. Просто рассуждал он больше, чем другие — а тех, кто много говорит не по делу, контрабандисты не слишком любят.

Незаконный промысел неплохо кормил Винсента. В свои двадцать семь лет он имел быстроходную космическую яхту, двухэтажную виллу на берегу Тихого океана в Южной Америке и даже двухкомнатную квартиру в Москве, где, собственно, и занимался бизнесом. Потому что контрабанда — не только полеты по бескрайнему космосу, стычки с пограничниками и торговля с доверчивыми туземцами. Что толку провезти запрещенный груз на строго охраняемую планету? Главное, чтобы за это хорошо заплатили…

Горшков умел вовремя и в нужном объеме подмазать пограничников и галактические патрули, найти общий язык даже с кабернойцами из созвездия Пегаса, которые откусывают протянутую для рукопожатия руку по локоть. Только в личной жизни у него не все ладилось, потому что нравились ему девушки романтичные, возвышенные — а от них добра не жди.

Марина была именно такой. Она работала консультантом в дорогом парфюмерном салоне и, в отличие от приятелей Винсента, не считала его подонком — ведь обо всех его делишках она не знала, — но и не любила его горячо. По мнению девушки, не было в Винсенте изюминки — если не считать необычного имени.

Когда они познакомились, Винсент заявил, что занимается поставками курского картофеля в страны средиземноморского бассейна. Не знал ведь тогда, что Марина станет для него самым дорогим человеком в жизни, и не посвятил в свои тайны. А потом признаться во лжи не мог — вспыльчивая и принципиальная Марина разорвала бы с ним всякие отношения в тот же день.

Никому не мог рассказать Винсент о тернистом пути контрабандиста. Как сложно улыбаться взяточникам, давать «на лапу» охране… И как замечательно красться к затерянной в поясе астероидов планете, на которой каждую ночь идут феерические метеоритные дожди, расцвечивающие огнями все небо!

* * *

Винсент спешил на свидание к Марине после двухнедельной отлучки, за время которой он успел побывать в созвездии Стрельца и на Дельте Гидры. У Эпсилона Стрельца он взял запрещенный товар — фосфорные шкурки местных тушканчиков, на Дельте Гидры скинул груз кольчатых червей с Сириуса. Теперь из шкурок тушканчиков строчили светящиеся шубы на подпольном заводе в Липецкой области, а яхту, получившую пробоину в трюме, латали на севастопольской верфи. За две недели Винсент заработал сорок две тысячи рублей и раздал в качестве взяток тридцать. Общий баланс положительный. Можно развернуться и не считать копейки. Как говорится, вторую квартиру в Москве не купишь, а две космические яхты человеку ни к чему.

В стеклянном киоске у станции метро «Павелецкая» Горшков купил букет из тридцати трех красных роз. Цветы были увиты синим пушистым мохом с Цирцеи. Девушке должно понравиться. Продавщица уверяла, что тому, кто преподнес бы ей такой букет, она не смогла бы отказать ни в чем. У Винсента было искушение тут же вручить букет ей и проверить, насколько беспринципна худенькая длинноносая девочка, но он любил Марину…

Присев на лавочку перед домом возлюбленной, Горшков уставился на столь дорогое его сердцу окно на четырнадцатом этаже, мимо которого нагло сновали скоростные воздушные катера. Минуту спустя он набрал номер девушки на универсальном коммуникаторе, отключив картинку. Заметит она его с первого взгляда на улицу? Если да — хороший признак.

— Выгляни в окно, моя нимфа!

— Винсент! — радостно откликнулась девушка. — Тюльпаны в такое время года — это так трогательно! Не то что розы. Некоторые еще заворачивают их в синий мох. Такой ужас, такая безвкусица — как в дешевом триллере…

Стройная фигурка маячила в полуоткрытом окне. Горшков скрипнул зубами. Хорошо, что у Марины не самое острое зрение, и сейчас она увидела то, что хотела видеть. Но что теперь делать с проклятым букетом? Длинноносенькая наверняка не сможет обменять его на букет тюльпанов, которых у нее сейчас просто нет. Осень…

— Я сейчас поднимусь, любимая!

— Хорошо, жду. Ты приехал надолго?

— Если хочешь, мы будем вместе целую неделю.

— Замечательно! Я как раз в отпуске! Свозишь меня на свою картофельную фабрику? Или на ферму — где вы клонируете свою картошку?

— Да, да, непременно. Съездим. Свожу. А сейчас я уже лечу к тебе. Лечу на крыльях любви!

Винсент поднялся с лавочки, напряженно размышляя, что делать с букетом, и едва не взлетел на самом деле. Двое громил подхватили его под руки, человек в неприметном сером костюме аккуратно забрал из рук цветы.

— Далеко собрался, Горшков?

— Да я… Да я… Так, собственно, гуляю… Сам.

— И не ждешь никого?

— Нет, нет, конечно!

— Цветы жрать, что ли, собрался?

— Я? А! Да! Люблю иногда чего-нибудь закусить… Вам чего надо, ребята? Вы не ошиблись, случаем?

— Не ошиблись. Мы никогда не ошибаемся.

Желтый лист с большого тополя спланировал прямо на нос Винсенту, заставив его испуганно вздрогнуть.

— Вы на кого работаете? На Кольку Косого? — осторожно спросил Горшков.

Болезненный тычок в бок, по всей видимости, давал понять, что предположение Винсента ошибочное. Более того, чем-то разозлило его собеседников.

— А, вы ребята Славы Меченого!

На этот раз его ударил низкорослый главарь. Букетом по лицу. Хорошо, что розы были генетически измененными, без колючек… На наряд милиции, что как раз проходил мимо, беспредельщики не обратили никакого внимания.

— Мы из разведки, парень, — веско сказал главарь, кидая потерявший товарный вид букет в урну. — Славной российской разведки. Мы все про тебя знаем. И ты будешь на нас работать.

Спустя пять минут Горшков понял, что знают о нем действительно немало. Не то чтобы все, но на пару пожизненных сроков хватит.

— Я согласен на любые ваши предложения, — лепетал контрабандист. Разведчики умели убеждать.

— Стало быть, летишь на Фомальгаут в своем корыте, берешь там груз — и шпаришь с ним прямиком в Пчелиный рукав. На Безмятежность.

— Это туда, где снежники живут? — вздрогнул Винсент. — Плюшевые самураи? — Обитаемый космос и его окрестности он знал неплохо, и по галактической географии в школе у него всегда была пятерка.

— Именно туда. Только груз будет не для снежников, а для мрызлов.

— Но, насколько я знаю, мрызлы оккупировали эту планету. В чем проблема?

— В том, что мрызлы контролируют подходы к планете, а галактический триумвират — подходы к звездной системе. Мрызлы держат в осаде снежников, триумвират — мрызлов. Поэтому мы и посылаем с грузом тебя, а не торговый корабль, который проверят вдоль и поперек. Усек?

— Усек.

— И не вздумай признаться, что ты работаешь на разведку, если тебя поймают. Лучше сразу язык проглоти.

— А пытать они меня не будут?

— Кто — они?

— Ну, кто поймает…

— Непременно будут. Поэтому мы и даем тебе добрый совет сейчас, до того как все началось. Когда сможешь вылететь?

— Через неделю.

— Врешь. Яхту починят завтра. Завтра и полетишь…

— Но я обещал своей девушке провести отпуск с ней.

— Твои проблемы. Полетное задание и лист контактов тебе доставят в Севастополь.

— А деньги… Сколько вы платите?

— Парень, большая честь работать на разведку! Тем более, на разведку своей Родины!

— Ясно… Вы не заплатите ничего. А топливо мне тоже за свои деньги покупать?

— Можешь занять у кого-нибудь.

* * *

Марина встретила Горшкова на пороге. Зеленые глаза ее недобро горели, пухлые губки дрожали.

— Ты махал крыльями любви не слишком часто. Или они не так велики, как ты меня уверяешь?

— Дорогая, на меня напали на улице… Три мордоворота. Хотели отнять твои цветы! Представляешь?

— На тебя напали? — девушка охнула и присела на пуфик. — Ты вызвал милицию? Или пытался драться с ними сам?

— Я не пытался. Я дрался. Только цветы… Они совсем помялись. Пришлось их выбросить.

— Ой, у тебя царапины на лице… Что было нужно этим подонкам? Неужели тюльпаны?

— Думаю, это конкуренты. Производители кукурузы, салата и прочей ботвы из Ростова. Или поставщики морской капусты из Мурманска. И те, и другие давно подбираются к нашим рынкам сбыта.

— Тем более, нужно обращаться в милицию!

— Нет, никак нельзя. Я связался со своими партнерами… Все сложнее, чем кажется. Мне придется слетать в дальний космос. В Пчелиный рукав, на Безмятежность.

Винсент давно собирался готовить Марину к тому, что он покидает Землю довольно часто. С одной стороны, легенда о клонированном картофеле служила хорошим прикрытием, начни власти допрашивать его девушку. С другой — Марина презирала его профессию мирного торговца. Она хотела большего…

— На Безмятежность? К снежникам? — девушка едва не задохнулась от восторга. — Мне они так нравятся! Плюшевые самураи… Это великолепно! Но там сейчас напряженная обстановка — по стереовидению передают чуть ли не каждый день. Вряд ли туда делают рейсы пассажирские космолайнеры.

— В том-то и соль. Я полечу на своей яхте. На «Бегущей».

— Но ты ведь говорил, что никогда не был на ней дальше Сатурна!

— Зато в студенческие годы исследовал пояс астероидов. Это самое сложное. Лететь от звезды к звезде — все равно, что гнать по пустой скоростной трассе. А вот полет среди астероидов с использованием квантового двигателя — как вождение в городе с оживленным движением.

— Ты возьмешь меня с собой. — Марина не просила, не предлагала — она просто констатировала факт.

— Дорогая, там может быть опасно…

— Но ты же летишь? Мы будем делить опасности. Разве тебе этого не хочется?

— Откровенно говоря, нет. Женщины — хрупкие существа. Ты очень мне дорога…

— И поэтому я должна сидеть у домашнего очага и готовить еду? И не помышлять о дальних странствиях? Может, ты так считаешь, Винсент? — глаза Марины стали очень строгими.

— Нет, что ты, я за равноправие…

— Тогда и разговора быть не может о том, чтобы ты меня не взял. Во-первых, я в отпуске. Во-вторых, я всегда хотела посмотреть на снежников. И, в-третьих, у тебя есть яхта, и ты все равно летишь туда! А если ты откажешься — между нами все кончено!

* * *

Землю покинули без проблем. Полчаса на сверхзвуковом лайнере от Москвы до Севастополя, проверка систем яхты, старт с понтона в Черном море. Никаких «хвостов» — если только за яхтой не следили с помощью сотни кораблей — движение в Солнечной системе очень плотное, квантовые сонары практически не выключаются.

Даже на Фомальгауте за Винсентом, кажется, никто не присматривал. Он предъявил каким-то мрачным типам в полузаброшенном ангаре гарантийное письмо, больше похожее на зажеванный протонным принтером лист пластобумаги. Взамен получил два металлических бочонка с плотно завинченными крышками и электронными замками. Открыть такой замок без знания кода нельзя, бочку можно вскрыть, только испортив содержимое — даже самый хороший резак раскалится докрасна, когда нужно пилить титан.

Мрачный мрызл в консульстве — ящерица-ящерицей — подписал документы, после чего «Бегущая» стартовала в систему Безмятежности.

Что и говорить, Горшков размышлял над тем, чтобы развернуть яхту куда-нибудь прочь от галактической оси — и удрать от всех проблем с любимой девушкой, найти какую-то дикую планетку, поселиться там на пару лет… Только так ли легко скрыться от разведки? Да и «Бегущую» вполне могли снабдить не только маячком, но и устройством самоликвидации. Лучше выполнить заказ — и рассчитывать на благородство служивых.

Яхта вынырнула из подпространства в бездонной черноте космоса в двадцати астроединицах от Солнца Безмятежности. Крупными алмазами, сапфирами и рубинами сияли ближайшие звезды, друзами драгоценных камней горели звездные скопления, светящейся пылью рассыпались по черному бархату небес туманности. Марина, взглянув в иллюминатор, прошептала:

— Как красиво! И почему мы прежде не летали сюда?

— Мы сейчас на самом краю Галактики, — объяснил Винсент. — И будем пробираться вон к той звезде… В другое время я бы пристроился в хвост к какой-то комете, но мы должны долететь быстро. Поэтому придется поиграть в пятнашки с крейсерами. Не боишься, любимая?

— На нас будут охотиться?

— Непременно.

— А мы прокрадемся на планету, как самые настоящие контрабандисты?

— Именно.

— С тобой я ничего не боюсь!

Винсент решительно повернул штурвал и бросил яхту в квантовый прыжок. Звезды вспыхнули и погасли, Солнце Безмятежности придвинулось на астроединицу, заметно выделившись среди других светил. Все тихо, патрульных кораблей триумвирата не видно. Горшков прыгнул опять…

До пояса астероидов добрались без проблем. Там Винсент посадил яхту на двухкилометровую металлическую болванку, которая, в свою очередь, вращалась вокруг астероида километров тридцати в диаметре.

— Надо осмотреться, — шепнул он Марине. — Пользоваться квантовым сонаром небезопасно, по пеленгу нас сразу обнаружат. Осмотримся в оптическом диапазоне. А для этого нужно подождать с полчаса — свет распространяется не слишком быстро.

— Ты, наверное, долго готовился к этому приключению? Можно подумать, что ты каждый день этим занимаешься…

— Книг много прочитал, — Винсент приобнял подругу. — Ты лучше скажи, откуда у тебя такой интерес к снежникам? Да, они великие воины — но я прежде не замечал, чтобы ты интересовалась битвами…

Марина рассмеялась.

— Ты что, не смотрел мультфильмы о плюшевых самураях?

— Нет… То есть да, видел что-то… Но о какой галактической расе не делали мультиков?

— Вот что значит быть на пять лет старше! Да мы не отрывались от стереовизоров, когда выходила очередная серия «Самурая»! Главным героем был снежник Бобо, который не пускал захватчиков на свою землю. Он был такой пушистенький, с огромными глазами… И такой храбрый! У меня до сих пор где-то лежит коллекция значков с Бобо. И брелок на ключах — вот, гляди!

Несколько магнитных карточек, которые Марина продемонстрировала Винсенту, были соединены вместе тонкой серебряной цепочкой, на которой висел медальон: из-за толстого хрустального стекла смотрела снежно-белая мордочка милого пушистого зверька.

Горшков вздохнул.

— А я везу картошку их врагам. Мрызлам, которые пытаются установить контроль над Безмятежностью. А может, и что-то похуже картошки…

— Плюшевых самураев не удавалось покорить никогда и никому. Потому что они ничего не боятся, и бьются с врагами, пока достанет сил! — горячо воскликнула Марина.

— Да, да, — тоскливо протянул Винсент. Настроение у него окончательно испортилось.

* * *

Пока бортовой компьютер яхты сканировал окрестности в поисках крейсеров триумвирата и авианосцев мрызлов, а Марина принимала ультразвуковой душ, Винсент изучал бочонки, которые получил на Фомальгауте. Изготовители не слишком заботились о конспирации — на боковой стенке контейнеров были привинчены таблички, испещренные химическими формулами. В базе данных компьютера нашлась информация об этих веществах, которые оказались психотропными препаратами, вызывающими страх, тревогу, неуверенность в себе…

Зачем они мрызлам, догадаться нетрудно: снежники не боятся ни смерти, ни боли, их нельзя подкупить или запугать, они бьются за свои селения до последнего, им ничего не стоит ворваться в лагерь врага и взорвать его вместе с собой… Снежников нельзя победить — их можно только убить. Но если захватить нескольких плюшевых самураев и целенаправленно обрабатывать их психотропными веществами, наверное, можно сломить их волю. И тогда рухнет легенда о непобедимых бойцах, о самых смелых и благородных существах цивилизованного космоса.

Винсент вывел в проекционную нишу стереоустановки изображение снежника в полный рост. Больше всего он походил на стоящего на задних лапах белого медвежонка с большой головой и умным взглядом. Ростом снежник был около метра. Мог прыгать на три метра в высоту, бежать на двух ногах со скоростью около пятидесяти километров в час. Крепкие руки плюшевого самурая были приспособлены для выполнения самых сложных операций. Голографический снежник держал в правой лапе кривую саблю с синеватым отливом. Даже в позе его читалась решимость и самоотверженность.

Говорят, нет друга лучше, чем снежник. Но они редко покидают свою планету, а сейчас, когда в Пчелином рукаве начали баламутить мрызлы, и на Безмятежности вновь вспыхнул конфликт, их редко стали видеть в цивилизованном космосе. Снежники горды, и ни у кого никогда не просят помощи. Они свято соблюдают законы и договоренности — до сих пор такая политика не подводила их. Беда только в том, что мрызлы коварны, бесчестны и многочисленны…

— Что за интерес может быть у российской разведки к снежникам и мрызлам? — спросил Винсент у бортового компьютера. — Кого поддерживает наша страна?

— Наша страна поддерживает снежников, как и большинство сообществ цивилизованного космоса, — тут же отозвался тот. — Что касается первого вопроса, ответ на него очень пространен, и будет звучать около трех часов, или займет сто двадцать семь стандартных листов для распечатки документации. Подготовить доклад?

— Нет, мне непонятно, зачем мне поручили везти контрабанду мрызлам. Мерзким ящерицам, которые людей и на дух не переносят. Они хуже, чем кабернойцы…

— Возможны варианты, — отозвался компьютер. — Примерно двадцать. Наиболее вероятный — провокация, направленная против мрызлов, контрабандиста или снежников. Предательство интересов нашей страны. Корыстные интересы. Жертва пешки в крупной игре. Часть далеко идущего плана…

— Все может быть. Да только мне от этого не легче.

— Нас обнаружили сонаром! — экстренную информацию компьютер озвучил другим голосом — казалось, что в беседу кто-то вмешался. — Крейсер триумвирата ушел в квантовый прыжок, чтобы поймать нас!

— Марина, держись крепче! — закричал Винсент, стартуя с металлической глыбы и почти одновременно уходя в подпространство. — Началось!

* * *

Яхта металась среди малых планет и прочего околосолнечного мусора. Два крейсера с опознавательными метками триумвирата крепко сели ей на хвост. Спасало Винсента то, что тяжелым крейсерам было гораздо хуже маневрировать среди каменных глыб. А Горшков благоразумно не покидал пояса астероидов.

— Здорово! Как ты их! — восхищалась другом Марина. — Они не будут стрелять?

— Нет. Мы ведь не даем повода. Не стреляем. Не приближаемся. Уничтожить нашу яхту — негуманно.

— А если они нас захватят с помощью силовых экранов?

— Это будет нехорошо…

— Нас посадят в тюрьму?

— Нет, это вряд ли… Скажем военным, что заблудились… Сломался квантовый передатчик, и мы думали, что за нами гонятся пираты. Но лучше не попадаться.

Еще один прыжок — и «Бегущая» выскользнула из пояса астероидов, стремительно помчалась к планете. Крейсера не смогли прыгнуть следом — путь им преградил каменный мусор, и, пока они огибали облако, яхта ушла слишком далеко.

— Это было не так сложно… Половина дела сделана, — заявил Винсент, когда Безмятежность возникла перед яхтой внушительных размеров голубым шаром.

— Почему половина?

— Остаются мрызлы.

Черноту космоса вспорол зеленый луч, ударивший в борт яхты.

— А они не слишком церемонятся! — закричал Винсент. — Мерзавцы!

«Бегущую» тряхнуло — если бы не дополнительный силовой экран, ее бы просто разнесло на куски.

— Ты же говорил, они не станут стрелять!

— Я говорил о кораблях триумвирата. Мрызлы — подонки. Экстренная посадка!

Яхта совершила еще один скачок и воткнулась носом в атмосферу планеты. Оставляя за собой дымный след, «Бегущая» понеслась к земле. Зеленые сполохи сопровождали ее полет. К счастью, лазерные лучи искажались и ослаблялись в ионизированных слоях атмосферы.

Сели в лесу, сломав несколько деревьев.

— Мы влипли, детка, — сообщил Винсент Марине. — Первый раз в нас могли выстрелить случайно, не разобравшись. Но потом они палили сознательно. А ведь видели, что мы спасаемся от крейсеров триумвирата! Как бы они не распылили нас прямо здесь… Тебе кто больше по душе, снежники или мрызлы? Только помни, эти снежники — не те пушистые самураи, которых ты видела в мультиках. И мы летели с грузом к их врагам!

— Не ожидала от тебя такой подлости. Но ты ведь раскаиваешься?

— Да. Понимаешь, у меня просто не было другого выхода…

— Выход всегда есть. Надо лететь к снежникам. Они самые великодушные существа, и не поступят с тобой плохо.

— Но они могут поступать справедливо. А для меня это не сулит ничего хорошего… Впрочем, решено — сдаемся снежникам! В скутер!

Воздушный мотоцикл с притороченными к нему бочками не успел отлететь от «Бегущей» и километра, когда с неба на яхту упала фиолетовая сеть силового поля. Беглецы успели вовремя.

* * *

Поселение снежников выглядело тихим и безмятежным. Низкие дома с покатыми крышами и круглыми окнами, зеленые лужайки перед ними, никаких заборов. Несколько снежников занимались своими делами. Почти каждый был вооружен, но оружие выглядело естественно — без него в снежниках словно бы чего-то не хватало.

Винсент посадил скутер прямо посреди деревни. Невозмутимый плюшевый самурай, который оказался ближе всех к месту посадки, подошел к людям и проговорил что-то на своем языке. Звучал он переливчато, но временами напоминал кваканье. Голос снежника был высоким, но приятным.

Излучатель лежал в боковом ящике скутера. Поразмыслив, Горшков решил, что он ему ни к чему, спрыгнул на траву и, показав снежнику пустые руки, произнес по возможности четко и внятно:

— Я русский. Кто-то из вашей деревни говорит по-русски? Мы пришли с миром. У меня есть важная информация.

Плюшевый самурай, казалось, о чем-то задумался. Потом медленно выговорил:

— Мы рады видеть вас. Мы слушать ваши предложения.

— А у вас есть кто-нибудь… Главный?

— Вы говорите предложение мне. Я передаю всем. Сейчас соберу народ.

Казалось бы, их собеседник никого не звал, но снежники словно сами собой начали собираться вокруг скутера.

— И не боятся, — шепнул Марине Винсент. — Вдруг у нас бомба в скутере? Или я сейчас пулемет достану…

— Они никогда никого не боятся, — девушка говорила с такой гордостью, будто плюшевые самураи были ее родными братьями. Зеленые глаза Марины светились восторгом.

Когда снежников собралось достаточно много, Винсент отстегнул от скутера бочки и указал на них пальцем:

— Здесь наркотики. Я вез их для мрызлов. Точнее, по заказу мрызлов.

На плюшевых мордочках снежников не отразилось никаких чувств. Впрочем, мимика у них была небогатой.

— Я контрабандист.

— Контрабандист — плохо. Контрабандистов надо убивать, — бесстрастно заявил один из снежников, с бурыми подпалинами на белоснежной шкуре. Похоже, подпалины эти были искусственного происхождения. Скорее всего, в него стреляли из лучевого оружия, или он получил кислотные ожоги.

— Я — хороший контрабандист, — попытался оправдаться Винсент, которого заявление снежника не слишком порадовало. — И понял, зачем мрызлам наркотики. Они собирались воздействовать с их помощью на вас. Надеялись поселить в ваших сердцах страх и подчинить себе.

— Ты считаешь, это хорошо? — спросил снежник, который встретил их первым. Он по-прежнему оставался бесстрастным.

— Отвратительно! Именно поэтому я полетел в деревню снежников, а не к мрызлам.

— Ты хочешь смерти? — спросил плюшевый самурай с подпалинами.

— Нет, ребята! Вы, конечно, славные, но очень уж незатейливые! Я прилетел специально, чтобы вас предупредить. Хотел помочь вам! Мне нравятся снежники, и я не хочу работать на мрызлов.

— Снежники нравятся всем людям! — вставила Марина, которой, видно, тоже не очень понравилось направление разговора. — Вот, смотрите!

Она показала брелок со снежником. Плюшевые самураи закивали, загомонили на своем языке.

— Если наркотики нужны мрызлам, они их ищут, — заявил снежник маленького роста, покачивая головой. — Они знают о вас. Нападут на деревню.

— Они уже летят сюда! — заявил самурай с подпалинами. — Наблюдательный пункт на Моховом Холме засек их корабли. Гости, в укрытие! Бочки мы тоже потащим туда!

Десятки мохнатых лап подхватили контейнеры, Винсента и Марину, и потянули прочь от скутера — к одной из хижин. В ней обнаружился деревянный люк в длинный подземный ход.

Уже под землей Винсент спросил у девушки:

— Слушай, если ты такая специалистка по снежникам, скажи мне, откуда они все знают русский язык? Как-то странно даже.

— Все наверняка русского не знают, но они могут общаться телепатически — так что достаточно даже одного, кто знает. А вообще, снежники — полиглоты. Выучить десяток галактических языков для них — норма. Они очень образованны и умны.

Наверху грохнуло. Земля задрожала.

— Вот оно как… Телепаты… Значит, те, кто с нами, в курсе, что творится на поверхности?

— Скорее всего, так.

— Ну, и мы сейчас будем в курсе… Может быть. Если скутер не раздолбили. — Горшков включил экран коммуникатора, сделал запрос на трансляцию изображения с обзорной камеры скутера.

Два десантных бота мрызлов зависли над дымящимися хижинами и поливали огнем все вокруг. По вражеским кораблям стреляли из портативных излучателей и зенитно-ракетных комплексов плюшевые медвежата — так, во всяком случае, это выглядело со стороны. Белая шерсть не была лучшей маскировкой среди зеленой травы. Тела многих снежников уже дымились. Тяжело раненые вставали в полный рост и стреляли по кораблям, ничего не опасаясь. Некоторые бежали к вражеским ботам, надеясь, видимо, подорвать их — но падали под ударами излучателей. Никакой суеты, никаких лишних движений. Снежники сражались и умирали достойно.

— Я не могу на это смотреть… — в глазах Марины стояли слезы. — Они ведь воюют из-за нас.

— Война началась давно, — Винсент вздохнул, — но не скажу, что меня это утешает.

Плюшевым самураям удалось подбить оба десантных бота — они врезались в землю и взорвались. Но к деревне подошли еще четыре корабля, и среди них — летающая крепость. Огнем бортовых орудий мрызлы подавили последние очаги сопротивления. Деревня была полностью уничтожена.

Коридор, проплутав метров пятьдесят под землей, заканчивался в небольшом тускло освещенном зале. Около Винсента и Марины остался только один снежник с подпалинами, который при знакомстве грозил Винсенту смертью — остальные бросили бочки и поднялись наверх, биться.

— Что теперь? — угрюмо спросил контрабандист.

— Будем защищаться до последнего.

— И мы все умрем? — дрожа, спросила Марина.

— Наверное, — спокойно ответил снежник. — Он вынул из ножен клинок, достал из ящика в хранилище еще один — и стал посреди коридора, ведущего в подземный зал. Вдали уже грохотали шаги.

— Тебя оставили одного… — прошептала Марина. — Почему вы не заняли оборону в подземных тоннелях?

Снежник ударил клинком о клинок и ответил:

— Мы на своей земле, и не собираемся прятаться в норах. А для того, чтобы удерживать проход в подземелье, достаточно одного воина. Я надеюсь продержаться десять минут. Не вмешивайтесь.

Мрызлы шли по коридору плотной толпой.

— Не стрелять! Не стрелять! — кричал низкий, чем-то напоминающий механический голос на трансгалактическом языке. — Тем, кто сдастся, мы сохраним жизнь!

— Контейнеры с наркотиками все равно достанутся им, — прошептал Винсент.

— Воины нашего народа никогда не сдаются, — коротко ответил плюшевый самурай. — И не идут на сделку с врагами.

Ему удалось продержаться двадцать три минуты. Мрызлы наползали бронированными волнами, рубили противника вибромечами и теснили титановыми щитами. Снежник находил бреши в обороне, рубил, колол, наскакивал, отступал. Он сражался после того, как пропустил удар острым углом щита. Он бился, когда вибромечом ему отрубили руку. Но в конце концов он упал под ноги своих врагов. Когда-то снежно белую, а теперь грязно-бурую с алым шерсть топтали перепончатые лапы мрызлов.

Крупный ящер подошел к Марине и Винсенту и прошипел на межгалактическом:

— Мы освободили вас, хотя это нам дорого стоило. Приносим свои извинения за атаку на орбите. Нам не удалось сразу опознать ваш корабль. По нашей вине вы заблудились и попали к врагам. Теперь вы в безопасности. У друзей.

Марина заплакала. Винсент сплюнул в сторону и бросил на русском:

— Да пошел ты, мерзкий ящер! Я и летел к снежникам. Коды доступа к контейнерам вы не получите.

— Плохо понял, — на русском отозвался мрызл. — Ты хочешь сказать, что вез товар не нам?

— Вез вам, да передумал. Не отдам.

— Мы все равно забирать! — от волнения мрызл стал заикаться.

— Девушку отпустите. А со мной делайте, что хотите. Я ваш враг.

— Нам есть все равно. Коды доступа имеются. Вы будете выдворены из системы в семь стандартных часов. Если пообещаете молчать.

— Такого обещания я вам не дам.

— И я тоже, — сквозь слезы заявила Марина.

— Командование решит, что с вами делать.

* * *

В десантном боте мрызлов было тесно и отвратительно пахло — металлом, какой-то кислятиной и чем-то еще более отвратительным. Наверное, так пахнут больные ящерицы.

Винсенту сковали руки за спиной, Марину пока не трогали. Мрызл в зеленой форме с золотыми нашивками на воротнике допрашивал контрабандиста на интергалактическом:

— Почему вы решили изменить маршрут? Переметнулись к нашим врагам — снежникам?

В другом случае Винсент был бы рад пойти на попятный. Но рядом была Марина, и она никогда не простила бы ему этого. А теперь, после гибели деревни плюшевых самураев, такого поведения не простил бы себе он сам.

— На орбите по нам был открыт огонь, — ответил Горшков. — И я понял, что мрызлы — враги.

— Вы не подумали, что произошла досадная ошибка?

— Нет. Я подумал, что выполняю чудовищный заказ, доставляя вам наркотики. И решил плюнуть на все — никто меня не запугает! Ни продажные политиканы, ни вонючие ящерицы.

Мрызл ударил Винсента по лицу. Марина закричала. Ящер замахнулся и на нее.

— Посмейте только тронуть девушку! — сплевывая кровь, пробормотал Винсент.

— И что будет? — оскалился мрызл. — Кто тебя нанял? Говори!

Горшков открыл рот и тут же его захлопнул. Что за вопросы? Они не знают, от кого идет товар? Как такое может быть? Разведка вела двойную игру? Или те парни, что прессовали его около дома Марины — вовсе не из разведки? Где это видано, чтобы разведчики представлялись, ничуть не скрываясь, а потом отпускали контрабандиста на волю случая?

— Ну! Не молчать! Иначе я ударю тебя, потом ударю твою женщину…

— Меня не нанимали. Меня заставили лететь к вам. Трое каких-то мордоворотов.

— Они ничего не заплатили?

— Нет.

— Вы слышите это, высокие? — мрызл, похоже, обратился к кому-то, кто неустанно следил за ходом допроса с помощью средств связи. — Мы едва не пострадали из-за жадности людей! По их вине погибли наши солдаты… И ты был настолько глуп, чтобы не убежать, контрабандист?

— Они угрожали мне… Их аргументы были весомыми.

— Возможно. А теперь ты скажешь нам код доступа к содержимому контейнера — вдруг наши хитроумные и жадные партнеры указали нам неверные цифры?

— Не скажу.

Мрызл ударил Марину — по щеке, вскользь. Девушка бросилась на обидчика, но ее тут же скрутили два солдата, присутствующие при допросе.

— Не говори! Не говори им, Винсент, — захлебываясь плачем, просила она.

— Мы ведь еще и не начинали мучить вас по-настоящему, — мрызл показал все свои сорок два зуба. — Как, по-твоему, твоей кошечке понравится, когда я откушу ей ухо? А потом и что-нибудь еще? — Он щелкнул зубами.

— Я все скажу.

— Нет! — из последних сил закричала Марина.

— Восемь, два ноля, три тройки, сорок пять, десять, — проговорил Винсент, чтобы не передумать.

Мрызл поспешно набрал комбинацию на электронном замке контейнера. Тот щелкнул и загорелся зеленым светом.

— Есть, высокие! Товар на месте, — сообщил он, снимая с бочки тяжелую крышку.

— Хрымп урва! Сект дхим! — раздался скрипучий голос из динамика. Хотя Винсент и не знал языка мрызлов, некоторые слова, необходимые контрабандисту, он выучил. Этого хватило, чтобы понять смыл команды: «Товар за борт! Убейте их!»

Грошков упал на колени — но вовсе не для того, чтобы просить о пощаде. Головой он ударил мрызла-командира в живот. Солдаты отпустили Марину и бросились на него. Девушка кинулась в потасовку — спустя несколько мгновений по полу катался клубок переплетенных тел. Теснота отсека лишала более многочисленных и сильных мрызлов преимуществ. Если бы у Винсента были свободны руки — возможно, он и смог бы что-то сделать. Но пока — его колотили, как боксерскую грушу. Одно хорошо — пустить в ход излучатели в такой сутолоке не представлялось возможным.

Когда Марину отшвырнули в сторону, а Винсента прижали к полу когтистые лапы, и надеяться было уже не на что, контрабандист почувствовал, как все мышцы его расслабляются, словно при ударе армейским парализатором. Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Но слабость эта не была приятной — а сверху навалились обмякшие мрызлы. Винсент почувствовал, что по нему что-то течет, и это ему совсем не понравилось. Десантный бот тряхнуло и повело к земле. Лязг, удар, и все стихло — а сознание Горшкова померкло.

* * *

В кают-компании линейного корабля российского космофлота работали сразу два стереовизора, настроенных на разные каналы. Но и по одному, и по другому шли горячие репортажи о высадке десанта на Безмятежность. Силы триумвирата атаковали базы мрызлов и практически без боев вышвыривали ящеров с планеты снежников.

Винсент сидел в удобном кожаном кресле с бокалом апельсинового сока в руке и с тоской смотрел стереовизор. В себя он пришел уже на корабле, в медицинской каюте. Молчаливый доктор бегло осмотрел его и проводил в кают-компанию, где он и ждал решения своей участи. Довольно-таки странно, что на него не надели наручники — даже сняли те, в которые заковали его мрызлы — и вообще, оставили без охраны. Но куда бежать с корабля, дрейфующего в открытом космосе?

Марина появилась в кают-компании спустя пятнадцать минут после того, как туда привели Винсента. Она пришла в сопровождении красивого и подтянутого офицера, который широко улыбнулся Горшкову.

— Самого замели, девушку уводят, — тихо прокомментировал происходящее контрабандист. — Где правда?

— Здравствуйте, Винсент! — обратился к нему офицер. — От имени государства приношу извинения за причиненные вам неудобства.

Горшков только шире открыл глаза.

— Мне выпала честь представлять службу внешней разведки…

— Понял, — мрачно буркнул Винсент.

— Ничего вы не поняли, — нахмурился офицер. — Те люди, которые выходили с вами на контакт в Москве, оказались нечистыми на руку, вступили в переговоры с врагом. Но мы вовремя разгадали их планы и контролировали ситуацию. Благодаря вашей самоотверженности и находчивости мы получили неопровержимые доказательства того, что мрызлы ведут себя на Безмятежности недопустимо, нарушая все законы цивилизованного космоса. Сами снежники не могли обратиться с просьбой о помощи к триумвирату — это противоречит их понятиям о чести. Но, когда члены руководящего совета увидели кадры уничтожения деревни, а потом вашего допроса, и узнали о планах мрызлов, даже самые жесткосердечные проголосовали за проведение военной операции.

— Как же они все это увидели, мне любопытно?

— С помощью передатчиков, которыми была снабжена ваша космическая яхта, ваш скутер, ваш полетный комбинезон и даже сумочка вашей прелестной подруги. Не говоря уже о вживленных вам под кожу микрофонах и камерах, передатчиках и ретрансляторах. Мы имели право вести оперативную съемку и трансляцию — ведь речь идет о наркотиках.

— Когда же вы успели вживить мне камеры?

— Нам помогла Марина. Ведь она не только прелестная девушка, но и наш сотрудник. Не только вы скрывали род своих настоящих занятий.

Горшков пытался что-то сказать, но не мог.

— Так было надо, Винсент, — улыбнулась Марина. — А ты проявил себя с самой лучшей стороны. Я люблю тебя.

— Радует, — совсем уж невежливо ответил Горшков в ответ на слова, которые мечтал услышать целый год. — Значит, будешь писать письма в колонию, куда меня отправят твои коллеги.

— Обвинения с вас сняты. Вы, можно сказать, кровью искупили свою вину, — ничуть не смутился и не обиделся разведчик. — Конечно, вы не будете награждены, как произошло бы в другом случае — но все ваши прежние проступки амнистируются. Станьте честным гражданином — и государство не будет иметь к вам никаких претензий.

Винсент тяжело вздохнул, хотел сказать еще что-то, но махнул рукой. О полетах к далеким звездам с незаконным товаром, о романтике тайных троп можно забыть — за каждым его шагом будут следить внимательные глаза. Придется и правда строить фабрику по производству клонокартофеля. Может быть, у служивых хватит совести не конфисковывать средства с его счетов?

— А снежники теперь не объявят войну силам триумвирата, вторгшимся на их планету? — подозрительно спросил Горшков. — Мне бы очень не хотелось покупать себе свободу тем, что я подставил таких славных парней…

— Мы не задержимся на Безмятежности. Дадим урок мрызлам — и выведем отсюда все силы. Как правило, снежники могут постоять за себя сами. Мрызлов было очень много, они долго готовили вторжение. Только поэтому им удалось задержаться на планете. Но ничего хорошего их там не ждало.

— Плюшевые самураи в любом случае победили бы их, — убежденно заявила Марина. — Винсент, ты хочешь посмотреть корабль?

— Лучше бы я сначала принял душ, — заявил Горшков, ревниво взглянув на чистого и гладко выбритого разведчика. — Хочешь, мы сделаем это вместе, любимая?

Марина улыбнулась и кивнула.