Ревность богов. Граница империи. Повесть. Драма

Евгений Доставалов (Достман)

Продолжение книги «Ревность богов. Помпеи», повествующей о юноше Генисе, родом из города Нуцерия Римской империи.Отучившись военному искусству, Генис попадает на службу в шестой «Железный» легион Римской империи на северо-восточную часть границы.

Глава VI

Я очнулся от того, что мне вливают в рот какую-то вонючую гадость. Я приоткрыл глаза. Помещение было темное, освещенное несколькими свечами. Я попытался приподняться.

— Лежи, лежи, — надо мной склонялся седобородый старик с чашей в руках, — ты еще не окреп после потери крови.

— Где я? Где мои товарищи? Буры, буры, — слабо бормотал я.

— Ты в надежном месте. Буры в эти места не заходят, — успокаивал меня старик, давая еще отхлебнуть какого-то зелья, — ты поспи еще, сон лучшее лекарство.

Я еще несколько дней был в бреду. Когда я окончательно пришел в себя, сел на кровать и огляделся. Старика в доме не было. Не знаю, какой был дом снаружи, но я лежал маленькой комнате, напоминающий по размеру темную овчарню. На бревенчатых стенах висели множество сушеных травяных веников. На столе у кровати стояли причудливые фигурки, вырезанные из дерева в виде столбов-идолов. Они были похожи на тот идол, что я видел на капище у гуннов. Дверь заскрипела. С улицы потянуло необычным холодом. Зашел старик в очень теплых шкурах. Плечи и голова старика были усыпаны каким-то белым порошком. Он его стряхивал на пол, и этот волшебный порошок на глазах превращался в небольшие лужицы воды.

— Что это за чудо? — я указывал на порошок с одежды и воду на полу.

— Ты что, снега никогда не видел? — рассмеялся старик.

— Вот он какой! Мне о нем только мой учитель Архериус рассказывал.

— Выгляни в окно, — старик широко улыбался.

Я подтянулся к окну. Сквозь тонкую, полупрозрачную кожу, натянутую на окно, я увидел лес, укрытый этим белым порошком.

— Это Мара воду в камень и перья превращает. Богиня зимы, — старик улыбался.

— Кто ты, мой спаситель? — я отвернул взгляд с окна, посмотрел в маленькие глазки старика, прячущиеся за густыми белыми, как этот снег, бровями.

— Меня зовут Благомысл. Я из древнего племени уличей, потомков славных русинов, что когда-то жили на этой земле. Наше племя давно ушло из этих краев далеко, на реку Тирас (Днестр). И основали там город Тиверь. Сарматы кочевники и разбойники из племени буров, не давали спокойного житья. Мой отец отдал меня еще маленьким на воспитание волхву Родославу, чтобы он вырастил из меня настоящего волхва бога Перуна. Наше племя ушло на северо-восток. Мы же с Родославом остались на этом месте, месте божественной силы. Под охраной бога Велеса. Когда мне не было еще и десяти лет, пришли буры, убили моего учителя Родослава и разгромили капище Перуну. Я же спрятался в овраге от разбойников. Я просил богов мне помочь. И Велес мне помог. Он вышел в образе медведя и разодрал дикарей до смерти. С тех пор буры сюда нос не суют. А Велесу я всегда оставляю подношения у восстановленного мной капища. Приходит Велес весной ранней, заберет хлеб, или дичь, да и обратно в лес уходит. Вот так я и живу потихоньку. Прославляю богов наших. Ну а ты кто, молодой человек? Я так понял, судя по обмундированию, в котором я тебя подобрал, ты из Рима? От даков я слышал, что вас все племена боятся.

— Верно, Благомысл. Я Генис. Служу в шестом «железном» легионе Римской империи, — я тяжело вздохнул, — а где ты меня нашел? Последнее, что я помню, что нас предали буры на поле сражении против даков и гуннов.

— Э, верно говорили древние мудрецы, что полагаться на союзников — гиблое дело! А нашел я тебя на холме, полз ты в сторону поселения буров зачем-то. Я тебя притащил к себе. Дал мертвой воды, чтобы ты ничего не чувствовал, вырезал наконечник стрелы, зашил все раны. Ну, и начал я лечить тебя духом богини Живы, который живет в водах и травах лечебных.

— Какие у вас боги живые! Не то, что у нас. Только одни рассказы. А на деле себя никак не проявляют.

— Не говори так о своих богах, Генис! Они одинаковы. Их проявления просто надо видеть во всем окружающем. Прежде видеть богов внутри себя. Мы же потомки их, внуки, так сказать.

— Что-то ваши слова напоминают. Я от кого-то о них слышал, — я напряг свою память. И тут меня осенило, — мне, наверно, о вашем народе мой учитель Архериус рассказывал. Вы же потомки Белых богов?

— Мда, — протянул Благомысл, — ну, если они для вас белые, то пусть будут такими. Наших богов все иноземцы так называют. А это наши предки, что пришли из далекого Севера. Оттуда, где в год есть только один день и одна ночь.

— Ура! Я нашел, что искал! — восторженно подскочил я. Сделав небольшую паузу, я спросил, — Благомысл, а откуда ты знаешь так хорошо латинское наречие? Говоришь, почти без акцента.

— Я много языков знаю, милый человек. Родослав очень грамотный был. Он мне рассказывал, что наши древние предки обучили все народы письменности. Они назвали эти древние земли Расеяния, потому, как предки наши сеяли Свет Ра богов по земле. Вот, взгляни. Это наша Буквица, алфавит, по-вашему.

Старик снял с шеи серебряную табличку.

— Не правда ли, ваши буквы очень похожи на эти?

— Да, почти такие же все. Но больше на буквы, что в Элладе используют, — я поднял глаза на старика, — Благомысл, а зачем алфавит на шее ты носишь? — удивился я.

— Это не просто алфавит. Не как у вас, бессмысленный набор звуков. Это заповеди богов наших. Каждая буква означает божественное слово, а каждое слово имеет сакральное значение. Но начну объяснять тебе завтра. Тебе поесть надо. Ты еще очень слаб.

И старик развернул мне из вышитого красными узорами лоскута теплые какие-то корнеплоды, названные им репой.