Вера, слово и поэт

Евгений Захарченко, 2022

В книге представлены стихи поэта Евгения Захарченко. Поэзия автора мужественна и патриотична. Здесь и героика сражений, и романтика морских походов. В его стихах воспевается духовное величие Родины, опирающееся на фундамент тысячелетней культуры. Не чужда его творчеству философская, пейзажная и любовная лирика. В стихах пульсирует нерв боли о безвременно ушедших друзьях, павших защитниках Отечества. Тонкая пейзажная лирика не ограничивается лишь описанием – в ней всегда присутствует размышление о жизни, стремление передать гармонию бытия окружающего нас мира. Поэт воспевает женщину земли русской, хранительницу очага и семейного счастья. В его поэзии ощущаются мощные духовные корни, живёт та идея, которая составляет душу России. Книга вносит в литературное многоголосие столь необходимую сегодня ноту мужественности и романтизма.

Гордое имя поэта

Стихи Евгения Захарченко очень красивые. Не всегда по отношению к поэзии это подходящее определение. Но в этом случае оно верное. Красота, её божественные законы, её гармония — вот что движет поэтом. Данная книга — яркий тому пример.

С первых страниц окунаешься в тёплые ручьи слов, оплетающих цветущую гору поэзии:

Взгляд ночного небосвода

Ослепил огонь комет.

Шар земной вращают снова

Вера, Слово и Поэт.

Книга так и называется — «Вера. Слово и Поэт». Каждое слово с большой буквы. Думаю, это не нуждается в комментариях, думаю, это многое говорит о том, что за поэт перед нами.

Для Захарченко вечные ценности — не пустой звук. Он знает, где на земле добро, где зло, и на чьей стороне обязан выступать художник:

Чем спасаемся мы? Добротой,

Заключённой в незримых страницах

В Книге Жизни с такой простотой,

Что ни с чем на Земле не сравнится.

Его Вера в целительную силу слова — главный стимул его творчества. Он не тщится кого-то удивить, написать особенно изысканно или сложно, он просто пишет, как дышит, — ритмично, легко, полной грудью.

У русских поэтов, работающих в классической традиции, есть тайный кодекс. В этом кодексе несколько параграфов, и только соответствие им определяет имярека как подлинного стихотворца.

Первое требование — это любовь к русской природе, любовь не декларативная, а вышедшая из умения подметить и описать самые потаённые нюансы, игры теней и света, смены природного настроения. Здесь Евгений Захарченко бесподобен. По всей книге разбросаны пейзажные перлы:

Колеблется лето дождливым рассветом,

Струится капелью из облачных гор…

Но луч пробивается робким приветом,

Пронзив на мгновение зыбкий простор.

А здесь вспоминаются и пушкинские строки, и тютчевские пантеистические размышления:

Снег летит над судьбиной остуженной,

Над просоленной пашней крестьянина,

И струится позёмкой жемчужною,

Освещая пути к покаянию.

И в этом примере мы можем наблюдать филологически выверенный перенос природных свойств на человеческую долю. И здесь уже транслируется понимание природы, не отгороженное лирическим «я», а философски востребованное, отражающее все перепады жизненного пути.

Второе условие — ощущать судьбу России как свою, не существовать вне болей и радостей своей Родины, мерить себя её возрождением, страдать вместе с ней, не допуская никакого лирического эгоизма.

Грозный голос Российского флота —

Это доблесть, отвага в бою!

И выходят эсминцы из дока

В грозовую стихию свою.

Ждут походы, шторма и пассаты,

Вновь команда: «Отдать кормовой!»

От причалов уходят фрегаты,

Чтоб с победой вернуться домой.

Любовь к Родине — это ещё бытование рядом с главными сакральными символами страны, такими, как флот. Приведённые выше строки крайне важны в данном контексте. Любовь к Родине и как о ней написано — это лакмусовая бумажка, по ней проверяется подлинность поэта, его первичность. Здесь никак нельзя скатиться в банальность рифм, в обыденность слов. На одном пафосе тут ничего не получится. Минуя все эти смысловые и формальные опасности, Евгений Захарченко с честью проходит испытание. Ещё Рубцов говорил, что о России надо писать особенно, только так, как сам ощущаешь, не заёмно, а не получается — лучше не писать. У Захарченко получается, и он пишет:

Застыли сердца, исковерканы души…

Свинцовые взгляды ребят…

Не слёзы, а ненависть жуткая душит:

«Мы сгинем — за нас отомстят!»

Блокадою стынет окованный Город,

Мешая разрывы и дым.

И мать проклинает фашистов и голод

Над мёртвым ребёнком своим.

Страшнее проклятия не уготовишь,

И слова ужаснее нет…

Но видят Ахматова и Шостакович

Во тьме — наступающий свет.

Третья данность — это чистота лирического тона. Любовная лирика — такое же скользкое место, как и лирика патриотическая. Многие пробовали в этом жанре, и раскачали эту лодку до опасного состояния. Где правда? В передаче собственного чувственного опыта или в обобщении чужого? Неважно. Главное, чтобы читатель поверил в искренность истории. В интимной тихой лирике поэт перед нами предстаёт с обнажённой душой; здесь он скорее классицист, чем романтик, в некоторой сдержанности его образов больше силы, чем в любой экзальтации:

Покой души. Сердечная беседа.

Глоток вина да лунный блеск в окне.

Ещё б друзей, что заблудились где-то

В такой далёкой школьной стороне.

Искристый смех. Манящий свет улыбок,

И — выпускной… Внезапный вешний дождь…

Раскаянье от сделанных ошибок

Ты лишь теперь душой осознаёшь.

Вставал закат, нежданный и упрямый,

Гасил шальные искорки в глазах,

А ты всё шел — до встречи главной самой,

Так нужных слов кому-то не сказав.

Благослови же то, что ты изведал,

И не бросай глухой укор судьбе…

Глоток вина, сердечная беседа —

Вот всё, что нужно в старости тебе.

Вроде бы, здесь нет ничего впрямую о любви, но в подсознании, в «главной встрече», в «несказанных словах» бездна чувства, пусть несколько старомодного для современных читателей, но такого ясного, что так и хочется испытать то, что испытал лирический герой: и то, как он ждал встречи с главной любовью, и как главные слова теснили горло, боясь вырваться наружу. Особая деликатность лирики Евгения Захарченко — свидетель и высокой поэтической культуры, и отменного вкуса.

Евгений Захарченко гордо несёт звание поэта. С такой же гордостью русские офицеры носят погоны.

Его голова высоко поднята, и пред его глазами весь дальний мир, которые он не устаёт запечатлевать в красивых и искренних стихотворениях.

Максим Замшев,

Главный редактор «Литературной газеты»,

первый заместитель председателя МГО

Союза писателей России,

член Совета по правам человека

при Президенте РФ,

Президент «Академии Поэзии»