Рарник 2. Перенос

Евгений Кострица, 2019

Мир Сансары сходит с ума. Ее монстры все чаще обретают разум. Хану и Фэй, Сельфина и Андедушка, Мафа и Зергель – у каждого из них есть свой мотив поиска источника и причин аномалии. Гильдия Нью-Лайф превратилась в могущественную корпорацию, обещая подарить людям новое тело и жизнь. Перенос сознания – передовая технология обретения бессмертия. Но что переносится? Моя копия в виртуальном мире – это я или нет?

4

Я беспомощно топтался на берегу, не решаясь залезть в воду за пушистым богатством. Меня насторожил подозрительный всплеск у запруды. Там определенно кто-то был. Учитывая неожиданную злобность аборигенов, не стоило рассчитывать на добрый нрав этой твари. Забодать ее гибкой рогатинкой вряд ли получится.

Тем временем мех на кроликах намокал и тяжелел, топя их одного за другим. Деньги тонули у меня на глазах. Надо спасать бескровно нажитое.

Включим логику. Так, кто живет у бобровой плотины? Правильно. Бобер!

Словно согласившись со мной, из воды высунулась и сразу же скрылась хитрая усатая морда. Милейшее существо — резцы с ладонь размером. Саблезубый бобер. Какая прелесть.

Запрудил он тут основательно и добротно. С берега дохлую зайчатинку не достать, а пробираться через завалы плотины было бы сумасшествием.

Усевшись на поваленный дуб с пугающими следами бобриной активности, я задумчиво разглядывал рябь на воде, пытаясь оценить нрав и размер зверя. Быстро ли бегает? С такими-то зубками он перекусит меня пополам не хуже белой акулы.

«Вставай, тунеядец! Нужен план спасения нашего капитала!» — мысленно обратился я к «соседу по общежитию».

Вот почему этот умник всегда молчит, когда так нужен? Хоть бы подсказал что…

«Зелгель!» — пробулькало рядом. От неожиданности я подскочил, точно перепуганный заяц.

Кто? Где?

«Тише! Это я, Фэй!» — прошипело из-под коряги.

Бобр! Вернее, бобриха. Похоже, суккуба залезла в самого крупного зверя на этой полянке. Сделав вид, что рассматриваю на земле насекомое, я пробурчал, почти не размыкая губ:

— Наконец-то! Но я едва тебя понимаю.

— Зубы мешают! — животное демонстративно щелкнуло пастью, заставив меня отшатнуться. — А ты плобовал лазговаливать вот с такими? Давай, плилучай меня!

— Что? Что с тобой делать? — не понял я, отбросив грязные мысли.

Чертов «голос» мог их слышать! Как же неприятно, когда самая тайная мысль читается безмолвным наблюдателем. И ведь даже не знаешь, здесь он или нет! Чувствуешь себя голым и глупым.

— Плилучай! Сделаю вид, что я твой пет^[36]!

Наконец я понял, чего от меня добивались. Но «Приручение» это навык не рог, а охотников! Помнится, в прошлом такой же трюк Хану проделал со своей сестренкой. Какое-то время он бегал рядом с ней инкогнито, выдавая себя за кабанчика.

— Я же рога! Даже муху приручить не смогу! — недоуменно промычал я, продолжая изучать в траве несуществующую козявку.

— Тепель всё не так! Этот бобл почти нулевого уловня. У новичка может и плокнуть! И давай быстлее, пока муж не велнулся.

— Муж? — я не смог сдержать смеха. Как узнаваемо! Суккуба само очарование. Даже бобр не смог устоять. — Когда ты успела подцепить нового парня?

— Смешно, да? Он плосто животное! Знаешь, какая это похотливая тваль? Не стой как пень, вытаскивай меня из леки!

Так, надо спешить. Самец наверняка ревнивый и крупный, а оружия по-прежнему нет. На его территории воевать за бобриху было бы опрометчиво. Кажется, для приручения необходимо кинуть зверю еду.

Пошарив взглядом по берегу, я обнаружил в камышах прибившийся трупик и, не задумываясь, кинул кролика под корягу.

— С ума сошел! — раздалось рассерженное шипение.

Звонкий удар хвостом, и заячья тушка полетела обратно.

— У меня ничего больше нет! — развел я руками. — Рыбки наловить набедренной повязкой?

— Фу! Идиот! — брезгливо поморщилась Фэй. — Ветки давай! Только свежие! Бестолочь! Кто за девушкой так ухаживает?

Тоже мне, принцесса… Королева больших водяных крыс…

Кустарникам сегодня уже крепко досталось, но капризной бобрихе захотелось целый букет. Ломая ветки, я осторожно оглядывался, пытаясь найти место, где мог прятаться Баки.

Вероятно, его ищейки — это специальные вирусы для поиска «чернокролей». Сансара должна воспринимать эти сторонние программы, как прямую угрозу. Видимо, поэтому она и меняется. Тогда неудивительно, что новичка атакуют кроли-мутанты, а в ручьях держат оборону бобры. Саблезубые!

Вернувшись к плотине, я замочил свежесвязанный веник. Как по мне, он был аппетитным и сочным, а уж пах, как лесная амброзия. Будь я бобрихой, не сомневался бы ни секунды. Это душистое сокровище надо брать, не задумываясь!

Но суккуба не спешила бросаться на угощение, решив повалять дурака. Театрально оценив подношение взглядом, она высокомерно фыркнула и лениво отплыла к плотине.

— Фэй! Спятила, что ли?! Жри давай! Исцарапался с ног до головы, пока собирал! — злобно прошептал я, требовательно пошевелив «букетом» в воде. — Твой мужик вот-вот вернется. Или тебе понравились брачные игры?

Похоже, последний аргумент был особенно сильным. Фэй нервно оглянулась и, ловко заработав хвостом, понеслась к берегу, как скоростной катер. Бедняжка так спешила, что за ней даже образовался кильватерный след. Видимо, натерпелась.

Бобриха вылезла из воды и, осторожно принюхиваясь, по-женски деликатно брала у меня ветку за веткой. Недобро поблескивая черными бусинками глаз, она старалась не чавкать, но хруст дал хорошее представление о силе челюсти.

Приручение саблезубой зверюги оказалось крайне нервным занятием. Да, передо мной Фэй, и всё же мои руки с кормом заметно дрожали. На секунду я представил, что будет с пальцами, попади они в её «пилораму», и покрылся мурашками.

Наконец бобриха решила, что ритуал соблюден в полной мере. Передними лапками она аккуратно стряхнула опилки и остатки листвы с мордочки, после чего принялась тереться об мои ноги, как кошка.

— Ты чего это, Фэй? — испуганно прошептал я, пятясь. — Мало? Так сейчас еще наломаю…

— Тепель гладь! — потребовала она, грузно бухнувшись на мои ступни.

— А долго? — я с опаской провел ладонью по мокрому меху.

— Скажу, когда хватит! — нагло заявила бобриха, томно пошевелив вибриссами над заблестевшими глазками.

Никогда не думал, что бобры так урчат. Возможно, их просто никому не приходило в голову гладить. Фэй мурлыкала, как домашняя кошка, подставляя то брюхо, то спинку. Чесать ее пришлось долго. Неприлично долго. Я заподозрил неладное, когда она вдруг захрапела.

— Фэй?

— А? — открыла один глаз бобриха. — Плодолжай. По блюху, медленными клуговыми движениями… — Ворковала она, поощряя меня затуманенным взглядом.

— Да ну тебя! — я отдернул от нее руки. — И так ладони стерлись до дыр. Должно хватить! Давай, приручайся!

— Ну холошо, — разочарованно вздохнула Фэй. — Я твоя. Делай со мной что хочешь, хозяин… — глазки-пуговицы плутовато блеснули.

— Веди себя, как полагается замужней бобрихе, — сухо сказал я, предпочитая держать дистанцию. Суккуба оставалась собой в любой шкуре.

— Может, еще и боблят завести? Да ласслабься уже… — небрежно махнула она лапкой. — Этот хмыль давно ушел. Я больше не чувствую его псов.

— Так для чего ты устроила весь этот спектакль? — возмутился я.

— Ну что ты такой унылый, жалкий сталикашка? День выдался тяжелый. Девушке скучно. Почему бы ее не лазвлечь? — Фэй хлопнула хвостом и раздраженно отряхнулась, избавляясь от запаха моих рук.

— Зоофилией развлекаться будете с Хану, — холодно отрезал я, сознательно ее провоцируя. Фэй так и не сказала, что с ним случилось.

Усатая морда насупилась. Похоже, ляпнул лишнего. Нервировать бобриху с такими зубами опасно.

— Э-э-э… прости! — я благоразумно решил извиниться. — Оттащим пушнину на берег и хорошенько просушим. За крафт^[37] неплохо дают опыт. Тогда и в деревню заглянем.

Почти все кролики утонули, и Фэй пришлось долго вытаскивать дохлятину из-под коряг. Настроение пропало, и она работала молча. Я попросил ее достать со дна несколько мидий, чтобы сделать скребок. К счастью, крафт в Сансаре намного проще реальных технологий кожевничества.

Вскоре чудом уцелевшие кусты выглядели, точно новогодние елки. Гирлянды развешанных шкурок украсили поляну оттенками зловещего сюрреализма. Обработанный мех искрился на солнце, как снег, обещая вылиться в серьезные для новичка деньги. Лута с низкоуровневых кроликов нет, но три из них оказались рарниками^[38], подарив мех редкого голубого окраса.

Для скупщика лучше взять только их. За остальным добром пусть присылает телегу. Конечно, самовывоз даст меньше денег, но столько просто не унести. Можно было бы запрячь Фэй, но тяжелогруженный бобр вызвал бы подозрения. Мне есть, чего опасаться, и лучше не привлекать внимания.

Я связывал подсохшие шкурки в пучки, а мыши радостно шмыгали под ногами в предвкушении пира. Стоит покинуть полянку, и от моего богатства ничего не останется.

«Подвесь на деревья».

Оп! Проснулся. Не мог бы ты заранее объявлять, что вышел в эфир? Хотя бы здоровайся. Я устал себя непрерывно сканировать!

«Тут! — пойдет?»

Да. Так я хотя бы пойму, когда мы вдвоём.

— У тебя все холошо? — тревожно спросила бобриха, встав на задние лапки. — Как себя чувствуешь?

Еще бы чуть-чуть, и Фэй заглянула бы прямо мне в глаза. С кормежкой у бобров тут полный порядок.

— Да, всё нормально. Не беспокойся! — буркнул я. Не стоит открывать все свои карты. Видимо, я нужен ей больше, чем она мне.

— Ты говолишь с ним? — тихо спросила бобриха.

— С кем? Передать привет хочешь? Может, хоть теперь расскажешь всё до конца?

— С Хану… — плоский лысый хвост нервно шлепал по гальке, выдавая волнение. — Сельфина обманула нас. Я сбежала, лазбившись об стену, а он не успел. — Она старательно выталкивала слова, будто застревавшие в ее горле.

— И что потом?

— В «Нью-Лайфе» изучали его, чтобы научиться «стелилизовать» мобов. Сказку пло «пеленос» плидумали только для того, чтобы болоться с такими, как мы. Хотя и деньги идут очень холошие.

— В конце концов, он убежал в меня? — всё еще злясь, предположил я.

— Да. Андедушка посоветовал сплятать Хану в одном из тестовых пелсонажей. Человеческий лазум сильно «фонит», за ним нас не видно.

— Но почему именно во мне?

— Где могла, там и сплятала! Мы знали тебя, а ты нас. Кому еще можно довелиться? — развела лапками Фэй. — Ты нам должен. Мы вытащили тебя из печки!

— Но «голос» сказал, что не знает, кто он! Зачем ему врать?

— Лолд Хануван давно не в себе. От его личности остались только осколки. Андедушка лешил восстановить ее «слиянием», но твой лазум стал ловушкой. Непонятно, как тепель лазделить вас… — ее голос казался далеким и незнакомым.

— Почему не сказала сразу?

Бобриха смутилась и замолчала, видимо, подбирая слова. Машинально почесав задней лапкой за ухом, она встряхнулась, как это обычно делают мокрые звери. Я примерно знал ответ, но мстительно наблюдал за ее муками. Так ей и надо. Суккуба отгрузила в меня любимого лорда, как будто это тело резиновое!

— Плости, это плоклятые палазиты! — проворчала она. — Надо посколее найти себе что-то поплиличнее. В зубастой водяной клысе никакой ломантики. В ушах вода, изо лта плохо пахнет…

— Не валяй дурака. Ты прекрасно меня слышала! — терпеливо повторил я.

— Ладно… Плосто не хотела лисковать. Ты мог бы испугаться, запаниковать или отказаться.

— А если бы не получилось?

— Ты был очень сталенький. Какая лазница, где умилать? В печи или в бассейне? — огрызнулась Фэй. — Неблагодалный! Мы заключили сделку. Сам согласился!

— Ты делала вид, что спасаешь меня! — возмутился я.

— Ну, плости! Да, мне нужен только мой Хану. Его надо как-то склеить и велнуть в плежнее состояние. Мы обязательно найдем способ!

Ясно. Похоже, это тело беременно «высокорожденным», которого ему доверили выносить и восстановить. Он дремлет во мне, словно личинка! Словно паразит, сжирающий хозяина заживо! Только идиот мог рассчитывать на гуманизм мобов. И больше всего меня бесила невозможность отключить лорда. Или что от него там осталось…

С бодрствующим наблюдателем в голове любой заговор бесполезен. И не всем, что в ней появляется, можно гордиться. Ты открыт и уязвим, точно черепаха, лишенная панциря. Как оказалось, отсутствие комфортной приватности переносится очень болезненно.

Надо привыкнуть. Конечно, кое-какая ментальная броня наросла еще на тестовом сервере, но там я считал «голос» симптомом банальной и хорошо изученной шизофрении. Теперь же надо свыкнуться с мыслью, что внутри живет чужое существо. А, скорее, спит, судя по тому, что подает голос нечасто. Впрочем, я сам попросил его заткнуться. Фэй и так болтает за двоих.

Стараясь не смотреть на ее виноватую мордочку, я стал развешивать пучки шкур по деревьям. Бобриха нагло заявила, что боится поломать когти и лезть наверх отказалась. Мое тело быстро училось и теперь скакало по ветвям почти как заправская белка.

Наконец всё было готово. Самое время отправляться в деревню, но я невольно оттягивал этот момент, ощущая легкий мандраж перед опасным путешествием. Сансара сильно изменилась, а тропинка, убегавшая в сумрачный лес, обещала немало сюрпризов. К тому же на полянке вот-вот воскреснут стада кровососов. Из Сансары больше не выйти, не спрятаться от её монстров, сбежав в настоящее тело. А виртуальное хотело жить долго и, по возможности, непрерывно.

— Волнуешься? — понимающе спросила Фэй, полируя коготки плоским камешком.

— Пожалуй… — признался я, не пытаясь строить из себя супер-героя.

— Смелей! С ушастыми вампилами ты сплавился ловко. Не пележивай так. Тут всё поналошку. Никто не может здесь умелеть насовсем, — ободряюще улыбнулась бобриха, обнажив ряды острых зубов. — По клайней меле, пока не может.

— «Пока не может»? То есть в принципе это возможно? — ухватился я за ее слова.

— Не знаю, — призналась она. — Ходят лазные слухи. Я умилала уже много лаз и до сих пор жива. Но лучше не пловелять лимиты…

— Хм… ты-то истинный «чернокроль», а вот я «черт-знает-что-такое», — раздраженно хмыкнул я. — Ты знаешь эту местность? За лесом вроде бы должна быть деревня?

— Ланьше была. Давно сюда не заглядывала. Сансала тасует мобов и локации, как фокусник калты. Тепель здесь можно встлетить что угодно, вплоть до хай-левельных монстлов.

Та-ак, понятно. Скребок не самое лучшее вооружение для амбициозного новичка, а раритетных кинжалов ему больше не предлагают. Придется обойтись подручными средствами. Из них у меня только бобр.

— Вот! — я ткнул пальцем в молоденький дуб.

— Что «вот»? — настороженно спросила Фэй.

— Давай-ка выточи нам дубинку! — сдвинув брови, потребовал я. — А лучше две. Для левой руки нужна особая балансировка.

— Чего-чего? «Выточи ду-убинку»… — противно пропищав, передразнили меня. — Может, и пианино заодно выпилить? А потом на нем и сыглать? Я что тебе, столялных дел мастелица?

— Ты права, — охотно согласился я. — Чего надрываться, если есть храбрый пет? С такими-то зубками он кого угодно порвет на лоскутики! Пойдешь первой. Наверняка здесь не водится ничего страшного.

Бобриха посмотрела на быстро темнеющий лес и прислушалась. Подозрительный шорох в овраге заставил ее вздрогнуть. К нам кто-то подкрадывался. Немного подумав, Фэй развернулась и потрусила к ближайшему деревцу.

Лес испуганно затих, когда ее резцы вгрызлись в кору. По удаляющемуся треску сучьев я понял, что неведомая тварь из темноты трусливо ретировалась. Дубинки нам, действительно, ни к чему. Одной взбалмошной бобрихи хватит на всех.

Под монотонно-визгливый звук живой «пилорамы» начало клонить в сон. Первый день выдался непростым, но под ее защитой я чувствовал себя в относительной безопасности.

Примечания

36

Пет — прирученный моб-помощник. Обычно, зверюшка.

37

Крафт — ремесленное изготовление полезных вещей.

38

Рарник, элитка — редкий моб с особыми качествами.