Бесконечный [вечный] импульс перемен

Евгений Лыткин, 2016

Человеческое развитие зашло в тупик, а для эволюции нужен рывок – импульс. Появляются люди с невероятными способностями и опытом сотен поколений прошлого. Судьба обязала их нести перемены, но все ли "перемены" к лучшему? Их ждут. Ждут, чтобы уничтожить всех до единого.

Глава 6. Смерть стоит того, чтобы жить.

Рома стоял в коридоре больницы, опершись на подоконник. Прошло несколько дней, но та ночь не выходила из головы. Он ненавидел больницы.

Как только они приехали, врачи быстро его осмотрели и отпустили, — серьезных повреждений не было. У всех других состояние было тяжёлым. Никиту, Свету и Анну срочно повезли на операцию. У Никиты был ушиб головного мозга, у Светы перелом костей черепа. У Анны сильно пострадала правая нога — сложный открытый перелом костей голени, врачи не исключали вариант ампутации. К ней быстро приехал отец. Рома представлял его пузатеньким коротышкой без шеи, а увидел высокого крепкого телосложения мужчину. У него был низкий властный голос, но говорил он вежливо и кратко. Стоило ему услышать про ампутацию ноги свой дочери-модели, он тут же забрал Анну и увёз в другую клинику, где ей провели несколько срочных операций, сохранив ногу, а потом, как оказалось, на вертолёте её доставили в Киев.

Никита оставался без сознания, врачи сказали, что от них уже ничего не зависит.

Его сестра Маша, та самая девушка в шарфике, всё это время была в коридоре вместе с Ромой. Она была миловидна, носила фенечки на руке, слегка картавила и очень любила младшего на пару лет брата. Маша мужественно держалась, но после приговора врача, гнев отчаяния прорвался наружу, словно из проткнутого иголкой воздушного шарика. Маша кричала на Рому и плакала одновременно, пыталась ударить его и всё время повторяла: «Это всё из-за тебя!». Вдруг ей стало трудно дышать, она побледнела. Судьба опять подшутила, отправив её вслед за братом в больничную палату. Рома, какой-то потерянный, опустошённый, — только и слышал эхо её последних слов:

— ЭТО ВСЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ!

Хранители чувствовали, что кто-то ищет Рому, они сделали всё, что могли, но безумец — это совсем иной случай. Эленна овладела им и направила туда, где почувствовала скопление другой эленны. Встреча, которую организовал Рома, была как яркий свет для насекомого.

Цок!

Этот короткий, отрывистый удар железа об асфальт до сих пор звучал в голове Ромы. Словно тень кошмара, который всё ещё витал в глубинах его сознания. И каждый раз, каждый предательский миг Рома вздрагивал, нервно дрожал. Внутренности его скручивались, словно живот ему проткнула витая железная трость из множества арматур, которая вращалась, наматывая его кишки на адский вертел.

Приехали родители Кирилла. Врачи сказали, что тот отделался несколькими поломанными рёбрами и скоро поправится. Потом было самое сложное, приехала милиция. Следователь требовал от Ромы объяснения того, что произошло. Он уже пытался допросить Машу, но не получил вразумительного ответа. Рома старался аккуратно подобрать слова.

— Мы ехали на встречу с друзьями. Я был на заднем сиденье и толком ничего не видел. За рулём была Анна. Все были трезвые. На дорогу выбежал бомж с арматурой в руках. Анна пыталась уйти от столкновения, и машина врезалась в фонарный столб. Бездомный кричал и был очень агрессивен. Когда Света и тот парень, Никита, если не ошибаюсь, попытались его остановить, он оттолкнул Никиту и ударил девушку по голове арматурой.

Тут начиналась самая сложная часть.

— Потом появился какой-то парень. Видимо, он хотел нам помочь. Мы уже собирались бежать, как вдруг всё задрожало, и асфальт провалился под бомжом, он куда-то упал.

К Роминому удивлению это объяснение всецело удовлетворило следователя. Милиционер добавил, что там давно всё в трещинах и провалах, во всём виновата власть и коммунальщики, задал ещё несколько вопросов, записал телефоны, адреса, фамилии и куда-то ушёл, жалуясь на бардак в стране.

За Свету врачи боролись дольше всех. Она умерла на операционном столе.

Обширное кровоизлияние в мозг. Так сказал доктор. В этот момент внутри у Ромы что-то сломалось. Он закрыл глаза, стиснул зубы и словно погас. Через ткань джинсов он прикоснулся к красному дневнику Светы, лежащему в кармане, и сжал кулак так, что костяшки стали белыми.

— Только представь, Рома. Это будет единый целый общий организм. А в будущем, может быть, откроем школу, — мягкий голос Светы прозвучал в его голове. Их последний разговор.

Проклятая встреча.

Рома не заметил, как в тот момент тихо подошёл парень, который их всех спас. Он положил руку ему на плечо, Рома нервно дёрнулся.

— Извини. Меня зовут Юра.

Он был выше Ромы, с очень светлыми волосами и голубыми глазами.

— Спасибо, ведь это ты спас нас? Я — Рома. А кто Вы? — обратился он к стоявшему рядом пожилому мужчине в поношенном костюме и очках с толстыми стёклами.

— Алексей Евгеньевич, — сказал тот и смущённо улыбнулся.

— Алексей Евгеньевич объяснил всё милиции, — Юра кашлянул и тихо добавил, — а также помог.

— Спасибо и Вам тоже! Странно, тогда, когда появился Юра, Рома не заметил этого старика. Может быть из-за суматохи. Сейчас его больше удивило другое, — Алексей Евгеньевич — свой.

Юра посмотрел на Рому, вздохнул, сел рядом на подоконник и сложил руки на груди:

— Тебе не за что меня благодарить, если бы я не опоздал, возможно, всё было бы иначе, — добавил он с досадой.

— «Если бы» и всё бы было по-другому, — холодно ответил Рома. — Впервые встречаю кого-то, как мы… вашего возраста.

— А я впервые познакомился с вашим поколением, — Алексей попытался приветливо улыбнуться, но как-то не получилось.

Рома растягивал паузу, ставя собеседников в неловкое положение. «Света», — подумал он, и внутри опять всё сжалось.

— Ладно, ребята. Я пойду, поговорю с врачами, — не зная, как продолжить разговор, сказал Алексей Евгеньевич и тихо зашагал по коридору.

— Я не чувствую некоторых из них, — Юра нарушил паузу. — Кого мы потеряли?

— Свету. Никита в тяжёлом состоянии. Маше тоже стало хуже.

Юра нахмурился.

— Я видел, ты нашёл её дневник, ты отдал его ей?

Какой правильный.

— Не успел, — соврал он.

— Верни его.

— Кому? — раздражённо ответил Рома.

— Ты должен его вернуть, — Юра выпрямился и посмотрел на него сверху вниз.

Рома ненавидел две вещи, — когда ему говорили, что он должен делать и людей выше ростом.

— Я никому ничего не должен!

Честные голубые глаза Юры смотрели прямо в душу. Роме с каждым мгновением все больше не нравился этот правильный и всезнающий парень.

— Я не виню тебя. Я только жалею, что не пришёл раньше. Но ты тоже причастен. Вечность очень древняя сила, не думал, что когда-нибудь увижу её, — Рому прошиб холодный пот, но он не подал виду, только спокойно посмотрел на Юру. — Ты магнит для неприятностей. Знаешь, что бывает, если у кого-то появляются такие силы?

Рома молчал.

— Появляется сила, чтобы уравновесить другую силу. Если тебе повезло в вечности, то у кого-то будет бесконечность. Я бы на твоём месте все же вернул книжку. Это не твоя вещь.

Правильный мудак.

— Я пойду, узнаю, как там Маша.

Рома посмотрел ему в след.

«Он прав», — сказал Вечность, другой хранитель был согласен с ним.

— Вы о чём?

«Одна сила уравновешивает другую силу, а если ты владеешь вечностью и бесконечностью, значит, в мире тоже есть импульс с двумя хранителями».

Так прошла та ночь.

Рома ненавидел больницы.

***

— Задачи по реорганизации «Никса» мы решили, у кого-нибудь есть вопросы?

В кабинете, несмотря на его внушительные размеры, было душно и накурено. Долгие переговоры и обсуждения подошли к концу, и самое тяжёлое было позади.

Николай сидел во главе большого стола спиной к двери. Слева и справа от него находились его люди, а за ним стоял самый лучший его квадр, — четыре человека внушающие опасение и страх. Они пристально наблюдали за той частью зала, в которой сидели «заговорщики». Их было всего трое, главного среди них звали Александр, и он был злой как чёрт. Всего час назад они владели самыми важными активами «Никса», а сейчас лишь какими-то клочками.

— Вопросов нет, — уставшим голосом продолжил мужчина в очках, сидящий рядом с Николаем.

Александр фыркнул и затушил сигарету, он чувствовал себя обворованным, но на этом унижения не закончились.

— Тогда объявляю первую часть совещания оконченной.

Зал резко опустел, секретари, помощники, бухгалтеры, юристы, и другой офисный персонал покинул кабинет. Остались только свои.

— Я думаю, некоторым не терпится узнать подробности смерти… Сергея, — Николаю было тяжело произносить это имя.

У многих по лицу пробежали тени.

— Почему сразу «не терпится», Сергей для всех нас был, как отец, — сказал один из присутствующих и смерил холодным взглядом Александра.

— Вы поняли, о ком я, — сказал Николай, намекая на «заговорщиков». — У сына и жены Сергея не было никаких сил, мы это знали, но мы не проверяли его внучку из-за возраста. Ей было примерно пять лет. Скачок энергии совпал с визитом Сергея к сыну. Силы девочки многократно выросли, и она потеряла контроль, сошла с ума. Он попытался её остановить. Мы полагаем, что в этом противостоянии погибли сын с женой, люди на той остановке, и сам Сергей. Это произошло внезапно, поэтому он и не успел вызвать помощь.

Николай окинул взглядом присутствующих. Грустные лица, у некоторых влажные глаза, кто-то смотрел в пустоту. Прости, Серёжа, тебя я не спас, но хотя бы спасу память о тебе.

— Формальные похороны пройдут через три дня на нашем кладбище. Останков как таковых нет. Предлагаю почтить память погибших минутой молчания.

Все встали, застегнули выпирающие на животах пуговицы пиджаков, молча уставились в стол и секунд через двадцать опять сели. Николай продолжил:

— В связи с этим мы хотим проверить всех родственников. Точнее уже начали проверять, учитывая, что все семьи сейчас в сборе. Что там насчёт сил?

Один из присутствующих встал:

— Отряд сканирования фиксирует много вспышек новой энергии по всей планете. Участившиеся в последнее время природные катаклизмы объясняются именно этим. Как мы и предполагали у молодого поколения начали просыпаться силы. В некоторых городах появились безумцы, но мы их быстро ликвидировали, как и тех, которые были обнаружены в самом начале. С нашей стороны потерь нет. Среди наших продолжается сброс энергии. Контроль над силами никто не терял.

Рост сил, вспышки новой энергии — это всё признаки того, что импульсы появились. Николай это знал, покойный Сергей это тоже знал. Но никто больше узнать об этом не должен. На моем месте ты бы поступил так же, Сережа?

— Правильным было бы всем собраться, когда это началось. Вы очень вовремя привели квадры в боевую готовность, Николай Петрович, — сказал кто-то со стороны.

— Верно, безумцев удалось ликвидировать с минимальными разрушениями.

— А что насчёт свидетелей?

— «Природный механизм» продолжает действовать.

— Если он действительно существует, — съязвил один из присутствующих.

— Существует он или нам просто везёт, но стоит сосредоточиться большому количеству силы в одном месте, и люди инстинктивно держатся от этого места подальше, — спокойно ответил докладчик. — Иными словами свидетелей мало, а те, которые есть, пытаются всё объяснить в рамках своего восприятия, и у них это хорошо получается. СМИ тоже ищут и находят логические объяснения. На этом у меня всё.

Докладчик сел на своё место, вопросов не последовало.

— Хорошо, идём дальше. Передайте сканам, чтобы отправили мне все документы по проекту «Эгрегор».

— Провальный был проект, зря время потратили.

— Сейчас есть новые наработки по этой теме. Что там насчёт молодёжи, как всё продвигается?

Николай когда-то предложил Сергею вербовать всех молодых и талантливых в их структуру, когда придёт время, конечно. Второе поколение почти созрело, их нужно учить, поддерживать и контролировать, чтобы никто не терял голову от собственных сил.

— Все в рамках плана. Мы находим новых людей через интернет, а также через специально созданный для этих целей чат в скайпе. Сейчас проходит общение и поиск кандидатов в городах, организация встречи в самом разгаре, мы используем конференц-зал в нашем отеле, там же разместим наших гостей. Все расходы берем на себя.

Забавно и грустно. Когда-то Сергей вот так же сидел и тихим взвешенным тоном задавал вопросы, давал указания, распоряжался. Николай часто спорил с ним. А теперь…

— Николай Петрович, я, от имени нашего финансового отдела, заявляю, что нам не по карману собрать столько людей и оплатить все их расходы. Подготовка к будущим выборам заставляет нас экономить.

— И что вы предлагаете?

— Один человек из каждой области, максимум два.

— Что?! — раздалось со всех сторон. Тут же посыпались обвинения в хищении средств, бюрократии, жадности. А как же имидж, лицо организации.

Вечно бухгалтеры на всём сэкономить хотят.

Николай постучал по столу, призывая к тишине.

— Выделите средства из моего фонда, — окружающих это вполне устроило.

— Николай Петрович, тут сообщение от Алексея Евгеньевича. Эм, и оно, мягко говоря, пришло с опозданием, точнее оно пришло вчера, но мы его только сегодня нашли. В общем, он говорит, что вчера вечером в том городе, где погиб Сергей, был уничтожен безумец. Местные подростки убили его. Один из них погиб, другие в тяжёлом состоянии.

Новость застала всех врасплох.

— Как это мы пропустили безумца?

— Бедные дети, — сказал кто-то шёпотом.

— Алексей Евгеньевич ждёт технику, чтобы разобрать завалы. Ещё он предлагает пригласить этих подростков на встречу, двое как раз могут приехать.

Николай сразу взвесил все риски для себя. Единственным безумцем в том городе мог быть сам Сергей. Артур остался там, чтобы тихо ликвидировать его. Он уверил Николая, что безумец покинул город, и ситуация под контролем. Запоздалое сообщение вывело из себя Николая, но он заставил себя думать без эмоций.

— Позвоните Артуру, он как раз в городе, пусть технику найдёт. Насчёт детей тоже поспособствуйте, — отдал распоряжения Николай.

Сергей, если это ты, надо чтобы мои люди нашли твоё тело первыми.

***

Солнечные лучи слепили глаза. Рома сидел на железных пружинах пустующей койки, рядом, на тумбочке, лежал пакет с фруктами и соками. На ногу ему завалилась пара таких же пакетов.

— Без изменений? — слабым голосом спросила Маша.

— Без изменений, — ответил ей Рома.

Девушка больше напоминала огромную фарфоровую куклу с белым лицом, чем живого человека. Она смотрела прямо перед собой, перебирая болтающиеся на запястье фенечки. На шее у неё был завязан всё тот же лёгкий синтетический шарф.

— Мальчишку вернуть сможет только чудо, — сказал им вчера врач. Маша с мамой спокойно, без истерик приняли этот вердикт. Перед тем как уйти, женщина обняла дочь и что-то шепнула, та согласно кивнула. Когда мама вышла из палаты, Рома, словно радар, почувствовал, как обстоятельства сжались вокруг её души безжалостным ежом. Как брызнули её слёзы.

Но это было вчера.

— Он всегда был другим. Не таким, как все. Знаешь? — сказала Маша, словно разговаривая сама с собой. — Он младше меня на каких-то пару лет, но ещё с детства понимал, видел и говорил слова, которые просто не могли посетить ум ребенка. Я, старшая сестра, всегда чувствовала себя младшей рядом с ним.

Рома осторожно положил ногу на ногу, скрипнув пружинами старой кровати.

— Ты уже видел нашу мать. Но когда-то у нас был отец. Он был добрым, заботливым. Правда, в редкие моменты трезвости. Однажды, когда пьяный папаша замахнулся на маму, Никита разбил маленькое зеркало на два крупных осколка. Он был ребёнком, ему было лет семь, не больше. Я помню, как один из осколков взмыл в воздух и вонзился в кулак отца.

Маша улыбнулась, а потом закусила губу.

— Всегда такой уверенный, всегда такой грозный. Я увидела в его глазах страх. Животный страх. Взрослый мужик испугался ребенка. Не знаю, что пришло в его пьяную голову, но он начал кричать про демонов и бесов, которые вселились во всех нас. А потом, как это обычно бывает, страх сменился яростью. Он начал избивать Никиту.

Рома опустил взгляд, ощутив мерзкую смесь жалости и какого-то низменного любопытства, которое почти кричало, требовало продолжения рассказа.

— Если бы не мама. Если бы не мы. Я уверенна, отец бы избил его до смерти. Мы с трудом оттащили его. Ему было семь лет. Всего лишь семь лет — сотрясение мозга, вывих плеча и переломы ребер. К счастью, он не помнит этого. Но тогда он тоже был на волоске, Рома.

Маша, наконец, посмотрела на него своими тёмными грустными глазами.

— Ты спасла его тогда? — задал вопрос Рома, и она кивнула. — Ты умеешь исцелять?

— Это не то исцеление, которое мы все представляем. Это и лечением трудно назвать. Я плохо это контролирую.

— Но ты сейчас не в лучшей форме, — Рома осёкся, наткнувшись на твёрдый взгляд девушки. Взгляд человека, который уже всё решил.

— Нужно всего лишь маленькое чудо. Крошечное. Помоги мне, Рома. И тогда моё желание сбудется.

— Какое желание?

— Я хочу, чтобы всё было хорошо, чтобы всё было, как раньше.

Может отговорить?

«А нужно ли отговаривать человека, который уже всё решил?», — ответил ему Бесконечный.

— Передай их ему. Как хочешь, но передай. Мне всё равно, как ты попадёшь в реанимацию, — она развязала по одной и дала ему пять разноцветных фенечек, которые носила на своей руке. — Ты мне должен. Сделай это, Рома. Помоги мне создать чудо.

Последние слова она произнесла совсем тихо, словно засыпая. Рома положил фенечки в карман джинсов. Сила, текущая в них, приятно уколола кончики пальцев.

— Я….

— Смерть стоит того, чтобы жить, — сказала она на прощанье слова из одной песни. — Иди.

Рома вышел в коридор, сразу ощутив запах больницы. Совсем рядом была палата Кирилла.

Отец и мать Кирилла как раз навещали его. Своей суетливой заботой они напоминали Роме его собственных родителей, которые тут же вернулись в город, узнав о случившемся. Они сразу стали кому-то названивать, срывались друг на друга и на Рому, но вскоре успокоились. Мама через своих коллег-врачей из другой больницы делала всё, чтобы помочь Кириллу, Никите и Маше.

Рома и Кирилл родились в хороших семьях. О такой семье, наверное, всегда мечтали Никита и Маша.

Мама Кирилла долго не могла расстаться с сыном, всё давала какие-то советы, несмотря на то, что супруг опаздывал на работу и торопил её. Рома тихо стоял в стороне.

— Пока, Мам, пока, Пап.

— Выздоравливай, сын.

— Я зайду вечером, Кирюша.

Папа Кирилла приветливо улыбнулся Роме, а мама передала привет его родителям.

— Привет, бро! Рад, что жив пока, — попытался пошутить Рома, чтобы хоть как-то разбавить мрачное настроение.

— Живее всех живых! — Кирилл лежал на кровати, подложив большую подушку под голову.

Рома поставил пакет с фруктами и соком на тумбочку.

— У Никиты был или у Маши? — догадался Кир.

— У Маши. Сейчас к Никите попытаюсь. Надеюсь, там не будет Юры.

— А если будет, скажи, что я сплю, не надо его сюда звать.

— Он тебя тоже достал?

— Ромыч, он мне ничего плохого не сделал, но я его не перевариваю, — Кирилл скорчил лицо, как будто его сейчас вырвет. — Он такой правильный, что рядом с ним я чувствую себя пожилой куртизанкой, попавшей на исповедь.

Рома через силу улыбнулся, и Кирилл сразу эту заметил.

— Свету забрали?

— Да, вчера вечером её мать приехала за телом.

— Понятно, — протянул Кир.

— На похороны мы не попадаем?

Рома помотал головой.

— Надо быть сильным, бро.

Легче не стало. Света и его мама были тёзками.

Рома уловил вопрос, который вертелся у Кира на языке.

— Нет. Новостей про Анну нет. Знаю только, что её в Киев увезли.

Тот печально вздохнул.

Кирилл ещё что-то рассказывал. Рома рассеянно слушал, сжимая в кармане конверт, рядом с которым клубком свернулись фенечки Маши. Обе эти вещи не давали ему покоя.

— Ладно, я к Никите, а потом опять к тебе.

— Она всё ещё обижается? — спросил Кир, имея в виду Машу.

— Обижается? Я у неё не конфету украл. Из-за меня погибли люди…

— Рома! — друг схватил его чуть выше запястья на этот раз намного сильнее. — Нет тут твоей вины, понял?!

Он попытался выдернуть руку, но не получилось.

— Хорошо. Нет вины, — огрызнулся Рома.

В этот момент по телику начался выпуск новостей, показывали то самое место, где всё произошло, Рома прибавил громкости.

–… были окончательно разобраны завалы обрушившегося перехода. Специалисты говорят, что работы продлились дольше обычного из-за отсутствия необходимой техники. Ходили слухи, что под завалами могут находиться тела людей, но спасатели их не обнаружили….

Дальше Рома не слушал. Его словно облили холодной водой.

— Как не обнаружили тела? Этого только не хватало.

— Ты думаешь, старик мог выжить?

Рома опять сжал конверт у себя в кармане.

— Я к Никите, выздоравливай.

Рома шёл в реанимацию с чёткой целью попасть внутрь любой ценой, словно агент внешней разведки на задании. Посторонних туда не пускали, поэтому он придумал несколько идей, как туда попасть, включая самые отчаянные. Но применить их было ему не суждено.

Медсестра устало смерила взглядом его и его полиэтиленовую ношу. О чём она подумала в этот момент, Рома так и не узнал.

— Пакет с препаратами здесь оставь.

— Можно мне самому занести? — спросил он самым вежливым на свете тоном.

На усталом лице отразилось колебание, инструкции предписывали никого не пускать. Но обаятельная улыбка Ромы склонила чашу весов на его сторону.

— Пять минут, — строго сказала она и отошла в сторону, забирая из рук пакет с лекарствами.

Так просто?

Кивнув, куда идти, женщина проводила его пристальным взглядом. Рома впервые был в реанимации, — святая святых, — и сразу заметил, что тут пахнет иначе. Это был свой потусторонний мир, закрытый и спрятанный от простых смертных, — абсолютно стерильный. Мир, который был намного ближе к смерти, мир, из которого врачи с таким трудом вытаскивали пациентов обратно в объятия жизни.

Никита выглядел ужасно. Он лежал на кровати, — бледный, подключенный к разным аппаратам, с многочисленными розетками и кнопками у своего изголовья. Здесь находились и другие больные. Полненькая медсестра бросила настороженный взгляд на «чужака». Рома тихо поздоровался и показал, что он к Никите. Сестра кивнула и вернулась к работе.

Пока никто не смотрел, Рома спешно начал завязывать фенечки на запястье Никиты. Он волновался, и от этого пальцы путались в узлах. Казалось, что он делает нечто ужасное и, если его застукают, мало ему не покажется. Вдруг он почувствовал на себе взгляд медсестры.

— Некрещёный? — равнодушно спросила она, наблюдая за обычным для неё ритуалом. Какие только глупости суеверные друзья и родственники не тащат сюда в надежде помочь близкому. Проконтролировав, чтобы Рома ничего не задел, и дождавшись, когда он закончит, кивнула на дверь. — Всё. Иди.

«Задание выполнено», — сказал Бесконечный хранитель.

На ходу срывая с себя бахилы и халат, Рома выбежал на улицу. Он как будто вырвался из клетки.

— Тоже не любишь больницы? — раздался голос Юры. Он сидел на скамейке неподалеку.

Рома тут же надел маску, фальшиво улыбнулся и даже мысленно сказал, как рад его видеть, чтобы не испортить свою игру:

— Привет, Юр. Из-за эмпатии.

— А что ты чувствуешь, когда находишься в больнице?

— Болезнь, боль, смерть.

— Я поэтому их тоже не люблю. Не понимаю, как там можно выздороветь. А ты слышал новости, Рома?

— Тело безумца не нашли.

— Возможно, он всё ещё жив, — мрачно сказал Юра. — Будь осторожен. Кстати, мы поедем?

Рома достал из кармана тот самый конверт, который не давал ему покоя. Алексей Евгеньевич дал его Роме вчера, Юра получил такой же. Там были билеты на поезд в оба конца и приглашение. Влиятельная и загадочная корпорация «Никс», руководство которой состояло не из людей, организовывала встречу. Это было так кстати. Посмотрев на конверт, он опять задумался. Куда делся тот безопасный мир, который у них был? Жизнь стала хрупкой, а силы только притягивают неприятности. Импульс. Его чуть не убили несколько дней назад. Не убьют ли его завтра или через месяц?

— Поедем, — вздохнул он. — Вместе мы сильнее.

— Хорошо.

— Ах да, зайди к Кириллу, он как раз не спит, будет рад тебя видеть, — Рома улыбнулся самой тёплой своей улыбкой.

— Правда? С удовольствием.

Рома подмигнул ему и ушёл, сняв маску хорошего настроения. Рядом был лесопарк. Как можно дальше от больницы, как можно дальше от негатива, от чувства вины, от смерти, которая неожиданно оказалась так близко, что чуть не сжала его в своих объятиях. Шурша листьями, он вспомнил подробности боя, который слишком правдиво показал ему, насколько он ещё слаб.

«Никита управляет стёклами, способность необычная, большего сказать о ней не могу», — сказал Вечность.

«Света использовала печати, — добавил Бесконечность. — Ещё я видел, как Анна собирала эленну, она у неё твердая, как у меня».

«Самый сильный из них Юра. Способности его непонятны. Он излучал свет, но происхождение его неизвестно, возможно, это свойство эленны, но я с таким не сталкивался».

«И я, — согласился другой хранитель. — Опасайся его».

— А бесконечность может поглотить свет?

«Бесконечность — это не чёрная дыра, хоть и похожа не неё, так что, — нет».

— Но самый опасный был старик, — у Ромы пробежали мурашки от одной мысли о нём. — Казалось, что моё тело наполнилось силой, но это его эленна проникла в меня. Столько воли, решимости, как будто клин вбили в камень. Он подчинил мою эленну и развеял её.

«Воля имеет большое значение, парень».

Рома ушёл достаточно глубоко в лес.

— Я должен уметь себя защитить. Неважно чем, — вечностью или бесконечностью. В крайнем случае, пусть узнают, что я импульс. Но умирать мне не хочется. А если учесть, что тело не нашли. Вдруг он ещё жив?

Рома выкинул раскрытую ладонь вперёд. Моментально в ней сосредоточилось необходимое количество эленны. Сила. Воля. Вечность!

Воздух стал тяжёлым. Перед ним появилась еле заметная золотистая преграда вечного барьера.

«Уже лучше, теперь он прозрачный. Чем он менее заметный, тем он прочнее. Главное верь, что никакая сила не сможет преодолеть его. Верь, и это будет так», — посоветовал Вечный хранитель.

«Парень, техникам нужно давать имена, мы тебе уже говорили».

— И что мне нужно будет их кричать, как любят делать в аниме?

«Эленна запоминает. Короткое имя будет звучать как команда. Помни об этом, импульс».

— Вечный барьер, — прошептал Рома, и перед ним возникла ещё одна золотистая преграда. — Ну а теперь очередь бесконечности. Как ты там говорил?

«Закрой один глаз, чтобы всё перед тобой превратилось в плоскость. Почувствуй холодную пустоту за материей, это всего лишь завеса перед бесконечным пространством. Разрежь её».

— Разрез бесконечности, — мысленно повторил Рома.

На барьере появилась тонкая тёмная полоска, стоило сделать небольшой шаг влево или вправо, она пропадала из виду. Энергия вечности стягивала края разреза, который в свою очередь поглощал эленну барьера. Две противоположные техники пытались погасить друг друга, словно огонь и вода. В этом была суть тренировки — уравновесить и удержать.

«Чтобы бесконечность слушалась тебя, нужно подпитывать её своей эленной. Без контроля она будет жить своей жизнью, пожирая, что ей вздумается. Замерев или расширяясь, в зависимости от своего собственного желания», — сказал ему Бесконечный хранитель.

— Первый уровень бесконечности — разрез, самый начальный и простой. Второй уровень — дыра, когда вырывается целый кусок материи, — повторил Рома слова хранителя. — Бесконечность, ты мог так мастерски создавать дыру, что из-за засасывающей силы материя вновь соединялась и образовывалась обратная силовая волна, верно?

Лесть достигла цели.

«Да, это так».

— А что насчёт третьего и четвёртого уровня?

«Я ими не владею, — сказал он без энтузиазма. — Третий это воронка. Она постоянно увеличивается и засасывает всё в себя, с трудом, но её можно закрыть. Четвёртый, самый опасный — это разлом. Материя не просто разрывается, она трескается и ломается, говорят, что навсегда».

Рома был сосредоточен, он уже контролировал одновременно два барьера и разрез. День ото дня у него получалось всё лучше и лучше. Обстоятельства сложились так, что придётся использовать только техники вечности. Если Юра так легко их распознал, то кто-то также сможет легко распознать бесконечность, и всем тогда будет ясно, что Рома импульс. Потому что нельзя владеть этими силами одновременно. Но бесконечность в чём-то сильнее вечности, и эту козырную карту нужно научиться использовать.

Рома сконцентрировался, в воздухе появилась тонкая золотистая нить. Такими «нитями» была пронизана вся материя, но правильнее было бы называть это потоком. Как будто в руках невидимой швеи эта нить вошла в материю и стянула края разреза. Затем Рома развеял барьеры, — ему в голову пришла идея. Остатки эленны парили в воздухе, они были невидимыми, лишь лёгкое колебание воздуха выдавало их, но Рома чувствовал свою силу, эта эленна всё ещё подчинялась ему.

Он собрал её в точку, а затем создал маленький абсолютно ровный куб полый внутри.

«Это же клетка, — сказал хранитель. — Эй, Вечность, в такую ты меня поймал?».

«Неплохо, импульс».

— Это не всё, — сказал Рома и поменял форму клетки на шар, потом на овал, опять в куб и так далее.

«Шар — самая прочная фигура, но её сделать очень трудно, чаще получаются овалы, но они хрупкие. Я мог сделать только куб и только потому, что в каждом углу собирал эленну, создавая контур. Весьма неплохо».

Шарик из эленны медленно сжигал себя сам и вскоре исчез.

— Как здесь тихо и хорошо, нет посторонних эмоций. Сколько у нас ещё времени осталось?

«Уже всё», — сказал Вечность, и в следующий миг барьер, который окружил этот участок леса, развеялся.

— Час и десять минут, чуть больше, чем вчера.

Рома был изобретательным. Тихо тренироваться с эленной ему не хотелось, нужно отрабатывать контроль над техниками, а с такими тренировками барьер, который скрывал его самого, не справится. Узнав у хранителей его принцип, Рома уходил в лес и окружал этим барьером небольшой участок и спокойно экспериментировал с техниками. На этот барьер уходило много эленны, и это замедляло процесс восстановления сил Ромы. Но кто сказал, что будет легко?

Стоило барьеру развеяться, и это место вновь наполнялось эмоциями города.

— Я стал чувствовать больше.

«Это из-за того, что ты встретился с другими, — такими, как ты».

«Да, парень. Вместе вы становитесь сильнее, ваши силы начинают резонировать и пробуждаться, это сейчас происходит по всему миру».

Рома обещал ещё раз зайти к Кириллу. Сейчас подходя к больнице, он всё сильнее чувствовал исходящий негатив.

Внезапно он совершенно чётко ощутил, как свет очередной жизни погас. Он почувствовал смерть. И… он знал, что так будет. Она сделала свой выбор.

— Смерть действительно стоит того, чтобы жить, Маша.

Рома поднялся в палату Кирилла, там уже был Юра.

— Две новости, Ром, — хорошая и плохая, — произнёс тот. — Никита очнулся… А вот, Маша… её больше нет.