Блин против Деда Мороза

Евгений Некрасов, 2021

Таинственное происшествие! Полиция разводит руками. А маленькие свидетели без умолку твердят, что неизвестный на мотоцикле, похитивший дорогую сумочку, – Дед Мороз! Но кто вообще поверит в такое? К решению задачки приближает лучший сыщик из всех восьмиклассников Дмитрий Блинков по кличке Блин. Но полицейские и даже некоторые его друзья считают, что грабитель – сам Блин. И как же доказать, что это не он? Нужно найти настоящих преступников!

Глава VI

Дважды старший

В следующие две минуты патрульный лейтенант уехал, Виннету ушёл, а Нину Су и Вальку увели писать заявление и давать показания. Блинков-младший остался один. Дежурный за своей перегородкой что-то записывал в большой журнал вроде классного и не обращал на него внимания. Наверное, считал, что парень дожидается своей очереди на допрос. Он же видел, что патрульные привезли его вместе с Ниной Су и Валькой.

Блинков-младший подумал, что его действительно должны допросить, ведь он как-никак нашёл сумочку. И решил остаться.

Не спрашивая дежурного, он пошёл в ту сторону, куда увели сестёр. В полицейском коридоре было полутемно и душно. За дверями бубнили голоса. Блинков-младший шёл и прислушивался.

— Пойдём отсюда, Нин! — вдруг пискнуло за одной дверью. Ага, Суворова.

— Нет, постойте! Чем вам не нравится мой вопрос?! — А это — голос белобрысого в штатской одежде, который увёл Вальку и Нину.

Блинков-младший нагнулся к замочной скважине, но не успел ничего рассмотреть, как вдруг соседняя дверь приоткрылась. Выходивший полицейский пятился спиной, что-то договаривая в глубину кабинета. Митёк с топотом отскочил, с грохотом наткнулся на стул для посетителей и со скрипом уселся.

— Ты к кому? — обернулся полицейский. Само собой, он слышал, как здесь топало, громыхало и скрипело. Глухих в полиции не держат.

Чувствуя, что краснеет, Блинков-младший молча указал на дверь белобрысого. Таблички с фамилией на ней не было, только номер.

— К Сидякину? — уточнил полицейский.

Блинков-младший пожал плечами. Ему было стыдно.

— Сам не знаешь, кто тебе нужен?

— Я просто фамилии не знаю, а сотрудник мне нужен этот. У меня там друзья, — выдавил Блинков-младший.

Полицейский открыл дверь сидякинского кабинета.

— Тебя тут подросток дожидается.

— Я подростка не вызывал, — ответил белобрысый.

Полицейский шагнул к Блинкову-младшему и схватил его за руку. Он был худой и такой длинный, что Митёк не видел его погон.

— Разберись, — приказал он, втолкнув Блинкова-младшего в кабинет к белобрысому, закрыл за ним дверь и ушёл.

— Ну вот же он, Блин, — сказала Валька. Она сидела через стол от белобрысого, который успел исписать почти целую страничку протокола. Нина Су пристроилась у подоконника, ко всем спиной, и тоже что-то писала.

— Сам пришёл, — отметил белобрысый и скороговоркой представился: — Я старший бу-бу-бу старший бу-бу-бу Сидякин.

«Старший-старший» скорее всего означало: «старший оперуполномоченный старший лейтенант». Во всяком случае, белобрысый был оперативником, опером, как Митькина мама. Одно это уже вызывало к нему симпатию. Блинков-младший успокоился: этот разберётся. Оперативники — настоящие сыщики. Они разыскивают и задерживают преступников. А потом на готовенькое приходят следователи и раскапывают мельчайшие подробности дела, чтобы суду было всё ясно. Тоже, конечно, нужная работа. Но сердцем Блинков-младший был с оперативниками.

— Дмитрий Олегович, это вы нашли сумочку заявительницы? — с уважением спросил дважды старший опер, заработав ещё одно очко в Митькиных глазах.

— Я, — не без гордости ответил Блинков-младший.

— Вы согласны дать свидетельские показания?

— Разумеется. Я всегда рад помочь в проведении оперативно-разыскных мероприятий… — Блинкову-младшему ужасно понравился собственный ответ. Достойно было сказано. Солидно. С намёком на то, что и Дмитрий Олегович в розыске не новичок.

Дважды старший вдруг закашлялся, прикрывая рот ладонью. Похоже, он пытался скрыть смех! Митёк заподозрил, что в глазах полицейского смахивает на второклашку Ванечку: «Кого-то ловит он и ест» и всё такое.

— Прекрасно! — воскликнул Сидякин. — Дмитрий Олегович, подождите в коридоре. Мне нужно снять показания потерпевших.

Блинков-младший молча вышел, снова уселся на скрипучий стул и двумя руками потрогал себя за уши. Уши пылали. «Ну что, Дмитрий Олегович, выпендрились?» — спросил он себя и с горечью ответил: «Да, Дмитрий Олегович, имеется у нас такой недостаток. Раскрыли несколько дел — и нос кверху. Великим сыщиком сами себя называем. На скрипочке пиликаем, как Шерлок Холмс. Прочитали с пятого на десятое мамин учебник по криминалистике и лезем со старшим опером на равных говорить. А он, может, каждую неделю раскрывает больше дел, чем я за всю жизнь!»

Пока Блинков-младший так терзался, откуда-то подошла женщина с продуктовой сумкой. Она без стука заглянула в кабинет Сидякина и уселась ждать напротив Митьки. Женщина была маминого возраста, но не по-маминому расплывшаяся. Каждое колено толще Митькиных двух.

— Он занят, — сказал ей Блинков-младший. Хотелось назвать толстуху тётенькой.

— Я видела.

— А потом моя очередь.

Толстуха равнодушно кивнула, достала из сумки яблоко, вытерла о рукав и начала есть.

Почему-то Блинкова-младшего поразило, что кто-то ходит в полицию с сумками и яблоки грызёт. Она бы ещё разулась.

Толстуха каблук о каблук сковырнула туфли и той же рукой, в которой держала яблоко, стала разминать красные затёкшие ноги.

«Может, я гипнотизёр?» — подумал Блинков-младший и отвернулся.

Если не смотреть, как толстуха грызёт яблоки, а только слушать, то самому хотелось яблочка. А если смотреть, то не хотелось. Руки у толстухи были немытые, и яблоки были немытые, и рукав, о который она их вытирала, казался нечистым.

Толстуха успела схрумкать не меньше, чем кило яблок, когда дважды старший опер Сидякин крикнул из-за двери:

— Дмитрий Олегович, прошу!

Сунув недоеденное яблоко в сумку, толстуха начала обуваться. Блинков-младший сразу проскочил в кабинет, чтобы не спорить с ней из-за очереди.

— Присаживайтесь, — с улыбкой встретил его Сидякин.

В кабинете еле помещались два стола, сейф и несколько стульев. Сёстры уже уходили. Протискиваться мимо них пришлось боком. Нина пропустила Блинкова-младшего, повернувшись спиной, а Валька, расходясь с ним нос к носу, глядела в пол.

Когда за ними закрылась дверь, Сидякин молча указал на стул, ещё раз приглашая Митьку сесть, и обратился по-свойски, на «ты»:

— Везёт же тебе — учиться с сестрой Нины Су. Наверное, ты и дома у них бываешь?

— Часто. Я живу в соседнем подъезде.

— Эх, а я сколько раз иду мимо и думаю: «Здесь живёт Нина Су, девушка моей мечты!» Но разве просто так зайдёшь? Мы знакомимся со звёздами, только если у них горе, — поделился оперативник. — А правда, Нина хорошая?

— Да. Она славная, — подтвердил Блинков-младший. Ему нравилось это не совсем понятное слово. В нём слышалась и «слава», и «слива», и «сливки».

Сидякин перегнулся к нему через стол и доверительно спросил:

— Ну так что, поможем ей?

— Постараемся.

— Один за всех и все за одного?

Блинков-младший ответил улыбкой. Приятный мужик был этот дважды старший опер.