Один миг и вся жизнь

Евгений Парушин

Наша жизнь состоит из повседневности. Однако у каждого человека есть несколько моментов, которые оставляют след в душе, определяют существование на много лет вперёд и служат в конце пути вехами при осмыслении прожитого. Иногда такой всплеск оказывается последним мигом и тогда становится самым важным для человека. Этим важным и редким мигам жизни посвящены рассказы и миниатюры в книге, которая перед вами.

Золотая Рыбка

Они держали друг друга за руки и, улыбаясь, вспоминали прошлое, которое казалось таким близким.

— Помнишь, как мы познакомились? — спросила она.

— Конечно, мы тогда сдали зачёт и остались всей группой, чтобы отметить этот светлый миг, — улыбаясь воспоминаниям, ответил он.

— А я пришла за братом, Петей, думала мы поедем вместе домой и попалась… — проговорила медленно она. Улыбка пробежала по лицу и спряталась в морщинках.

— Ну да, я смотрю, новая девушка в жёлтом платье, очень маленькая. Я тебя в институте до этого видел, просто не обращал внимания, — вспомнил он.

— А ты был такой здоровый, как африканский бегемот, и улыбался как мультяшка.

— А ты была как маленькая рыбка, попавшая в новое место, шарахалась от всех и хлопала ресницами. Ты мне очень понравилась. А помнишь, как ты представилась? Я с Петей! Хорошо, что я сообразил, что он твой брат, а не приятель.

— Ещё бы, напугал ты меня тогда, чудище ужасное, я даже имя своё забыла.

— Я сразу подумал, вот она моя Золотая Рыбка!

— Ну да, представился и сразу — цап.

— Да не цап, а поймал свою Золотую Рыбку. Как ты отчаянно сопротивлялась, помнишь? А потом уселась на руке как ребёнок, подогнула ножки и успокоилась.

— А что толку сопротивляться, я руки моментально об твою башку отбила, а ты довольно урчал и говорил, что массаж тебе нравится.

— Ты такая лёгонькая была, я мог бы весь вечер с тобой на руках танцевать.

— Да, танцевал ты хорошо, немножко страшно было, но очень приятно. Как в кино.

— Ага, а потом мы отметили сдачу зачёта, выпили малость и снова танцевали, пока нас не расшугала уборщица.

— Выпили, если это можно так назвать. Аж целых три бутылки вина из трёх гранёных стаканов, украденных в автомате с газировкой, на двадцать человек. Просто назюзюкались, — она улыбнулась.

— Точно, а Петя твой тут же смылся куда-то с подружкой. Обрадовался, что о сестричке позаботятся.

— А потом ты меня домой провожал, а там, на остановке моя мама, вся на нервах, район неспокойный был, боялась за меня страшно.

— Она такая взъерошенная была. Так хотелось её успокоить.

— Ну, ты и успокоил. Надо же было догадаться и попросить у неё согласие на свадьбу! Она же еле до дома добрела, а потом ещё десять лет поминала мне твою сообразительность.

— Не так было дело, я только спросил, отдаст ли она мне Золотую Рыбку в жёны. Я ведь пошутил, а вон что вышло…

— Шутка мне понравилась. А мама, с испугу, сразу согласилась, даже у меня не спросила. Так отцу и доложила от дверей. Он аж онемел и слова весь вечер вымолвить не мог!

— Да, ты на свадьбе была в том самом платье, своём, золотистом. Я настоял, помнишь?

— Ну, конечно, ты всегда добивался своего. А потом всё было снова как у людей, даже вспомнить нечего. Только дети — два светлых пятнышка. А так работа, проблемы, хлопоты. Да и ты такой большой, а здоровья то никакого. Вон тебе и полтинника нет, а уже два инфаркта схлопотал… Господи, как вы без меня будете?

— Ты не спеши, всё утрясётся, поправишься. Мы ещё внучат понянчим.

— Вряд ли. Меня этот проклятый рак уже доедает. Может тебе повезёт их увидеть.

— Ну что ты, Золотая Рыбка, держись, рано нам.

— Всё, я больше не могу, я тебя люблю — едва шевеля губами, проговорила она и закрыла глаза.

Лёгкая судорога пробежала по её невесомому телу. Он всё понял и медленно сполз со стула на пол, оперся спиной на прикроватный столик, не выпуская крохотной руки жены из своих огромных, плохо слушающихся рук.

Из последних сил он попросил, — Подожди меня, Золотая Рыбка, я с тобой, подожди, ну чуть-чуть подожди, — и провалился в пустоту небытия.